Вскоре начался распад Британской империи: в 1922 году она признала независимость Египта, в 1932 году независимость получил Ирак. Мы всего 2000 лет пытались разобраться, правильно ли мы понимаем историю – потому что Британская империя, по меньшей мере, является пережитком Римской Империи (позднее «Священной Римской Империи»), хотя некоторые усмотрели бы ее корни в Вавилоне и ранее.
Лондонский мост рухнул. Очередь за Британской империей?
Обычно все достаточно стандартно - череда неудачных войн или поражение в одной, но крупной войне и все, окраины начинают уходить. Дальше по-разному, или процесс происходит быстро или затягивается на какое-то время, но итог всегда один - империя прекращает свое существование. После Второй мировой войны начался распад Британской империи, самой большой империи в истории. И вот этот факт и нарушает все стандарты. Британия ведь была в числе победителей и в Первой мировой и во Второй Британская империя действительно крупнейшая за всю историю существования государств и империй. На 1919 год ее территория составляла 31 млн. За время своего существования как империи Британия не проиграла ни одной войны. То есть можно констатировать, что военных причин для распада империи не было. Политические изменения в свою очередь тоже происходили.
Империализм ассоциируется с работорговлей, жестокими войнами, эксплуатацией природных ресурсов , угнетением народов, расизмом и шовинизмом. Британский экономист и историк Ниал Фергюсон подвергает сомнению столь однозначную оценку. В книге «Империя» он выступает с апологией «либерального империализма», предлагая максимально объективно оценить достижения и поражения Британской империи. В период расцвета Британская империя, крупнейшая в новой истории , занимала четвертую часть суши и управляла четвертой частью мирового населения. Действительно, формирование великой империи предстает скорее случайным, чем закономерным. Все потому, что не абстрактная государственная политика, а частные устремления были движущей силой расширения Британии. Политика была следствием экономических интересов, религиозных убеждений и личных устремлений конкретных людей.
За 200 лет Британия превратилась из страны, находящейся на периферии европейской политики, в ведущую мировую державу. Узаконенное пиратство со времен Фрэнсиса Дрейка укрепило британский флот и сделало Англию абсолютным хозяином моря. А финансовые институты, такие как Центральный банк и система обслуживания государственного долга, которые Англия приобрела у голландцев, сделали страну экономическим лидером. В процессе расширения Британской империи экономика всегда шла впереди политики. А покупка акций Суэцкого канала на долгие десятилетия стала для империи инструментом контроля за ситуацией в Египте. Британская империя началась с экономики и ей же и закончилась, когда после Второй мировой войны под грузом внешнего долга она больше не могла содержать свои обширные колонии. Другим важным инструментом расширения империи была миграционная политика.
Жителям Британии было слишком тесно или бедно на небольшом острове в Атлантическом океане. Одни уезжали в поисках новых экономических возможностей, другие искали свободы. За политическими свободами уезжали в Северную Америку или Австралию. Путь к свободе от предрассудков викторианского общества вел на восток. А переселенцы с корабля «Мейфлауэр», в честь которых отмечается День благодарения, и вовсе бежали от земных грехов к свободе благочестивого мироустройства. На заокеанских территориях начали складываться очаги британской культуры. Если в XVIII веке британская политика в Индии скорее была нацелена на межкультурную интеграцию, то в XIX веке империя сформулировала просветительскую миссию по отношению к колонизированным территориям, из эксплуататора превращаясь в защитника и покровителя отсталых государств.
Нравственный императив двигал сотнями миссионеров, которые отвечали за британскую культурную экспансию среди туземцев и боролись с работорговлей на африканском континенте. Одним из них был путешественник Давид Ливингстон. Благодаря торговцам, мигрантам и миссионерам стала возможна, по определению Фергюсона, «глобализация без канонерок». Британское военное преимущество было важным, но не определяющим фактором стабильности империи. При этом Британия обладала самым мощным и современным флотом, угольные базы для которого были разбросаны по всему миру. Но империя контролировала колонии скорее благодаря гибкой политике и современной инфраструктуре. Именно во времена британского доминирования континенты опутали железные дороги и телеграфные линии.
Совокупность этих факторов позволяла сдерживать рост национальных освободительных движений. Ведь получив прививку британской культуры и образования, колониальная элита хотела большего — ответственного правительства. В итоге не национальные освободительные движения привели к краху Британской империи, а, как предсказывал Адольф Гитлер накануне Второй мировой войны, новые претенденты на мировое доминирование — Германия, Япония, Россия. Падение империи было стремительным — то, что создавалось три века, распалось буквально за три десятилетия, оставив метрополии несколько «сувениров» на память о былом могуществе. Однако и сегодня Британская империя не менее реальна, чем столетие назад. Имперским наследием для многих ее колоний стали английский язык , образование, культура, инфраструктура, прецедентное право , институты государственного управления. Дух великой Британии и сегодня чувствуется в разных частях земного шара от Бостона до Сингапура и от Дели до Канберры.
Но главным цивилизационным экспортом Британской империи, по мнению Фергюсона, стала идея свободы. Британия осуществила первую попытку глобализации — во времена всеобщего увлечения протекционистской политикой, задолго до появления ВТО и МВФ. Хотя империя часто была небезупречна по отношению к свободе личности, она, безусловно, покровительствовала свободной торговле, движению капитала и свободному труду, а также поощряла масштабные инвестиции в инфраструктуру своих колоний. Этим «старая добрая Англия» еще в конце XIX века выгодно отличалась от империй-конкурентов. В определенной степени империализм Британии устарел, будучи слишком джентльменским для нового мира «реальной политики». И Ниал Фергюсон не скрывает своей ностальгии по тем временам. Завершение холодной войны, казалось, уничтожило последнюю «империю зла».
Однако «конец истории» продлился недолго. У международного сообщества и наднациональных структур не хватает финансовых и военных ресурсов для реакции на угрозы мировому порядку. По мнению Фергюсона, ситуация требует появления новой «либеральной империи» — арбитра международных отношений , который вмешивается в дела неправедных режимов и несет в нецивилизованный мир ценности демократии и свободы, как это делала Британия на протяжении столетий. Сегодня играть эту роль могут только Соединенные Штаты. И фактически США уже ее исполняют, признают они это или нет. Провокационные выводы Фергюсона могут вызвать одобрение или острое неприятие. Фантомные боли имперского величия знакомы российскому читателю не меньше, чем британскому.
Но как ни относись к апологии нового империализма, «Империя» — это в первую очередь блестяще написанный исторический нон-фикшн, в котором живые характеры и судьбы переплетены с мировой политикой. Фергюсон доказывает: роль историка не в том, чтобы канонизировать историю, а в том, чтобы сделать ее живым предметом для размышлений. Британский, или, как подчеркивает сам Фергюсон, шотландский историк. Профессор истории в Гарвардском университете. Сотрудничает также с Оксфордским и Стэнфордским университетами. Автор нескольких книг-бестселлеров — «Война мира», «Происхождение денег», «Цивилизация: Запад и другие». Неоднократно признавался журналом Time «одним из самых влиятельных мыслителей современности».
Автор множества телевизионных исторических фильмов. Фергюсон — один из самых яростных критиков Барака Обамы и его политики. Великобритания была самой могущественной колониальной империей, занимавшей обширные территории — от Австралии до Северной Америки. Над Британией никогда не заходило солнце. Как англичанам удалось покорить полмира? Экономическая мощь Англия одной из первых европейских стран вступила на путь индустриализации. Система протекционизма защищающая внутренний рынок от иностранной конкуренции к середине XVIII века обеспечила стране быстрый экономический рост.
В конце XIX столетия когда мир был фактически поделен между крупными метрополиями Англия уже стала главным промышленным монополистом: в «мастерской мира», как называли Британию, производилась треть мировой промышленной продукции. Такие отрасли британской экономики как металлургия, машиностроение и судостроение лидировали по объему производства. При высоких темпах роста экономики внутренний рынок перенасыщался и искал прибыльного применения за пределами не только Королевства, но и Европы. Продукция и капитал с Британских островов активно потекли в колонии. Немаловажную роль в успехах Англии как колониальной империи сыграл высокий уровень технологий, которому английская экономика всегда старалась следовать. Различные инновации — от изобретения прядильных машин 1769 до установки трансатлантической телеграфной связи 1858 — позволяли Британии быть на шаг впереди конкурентов. Непобедимый флот Англия постоянно пребывала в ожидании вторжения с континента, что заставляло ее развивать кораблестроение и заниматься созданием боеспособного флота.
Разгромив в 1588 году «Непобедимую армаду» Фрэнсис Дрейк серьезно пошатнул испано-португальское господство на океанских просторах. С тех пор Англия, пусть и с переменным успехом, укрепляла свой статус морской державы. Кроме Испании и Португалии серьезным конкурентом Англии на море выступала Голландия. Соперничество двух стран вылилось в три англо-голландские войны 1651-1674 , которые выявив относительное равенство сил привели к перемирию. Борьба за морскую гегемонию началась в период революционных войн — с 1792 года. Тогда ряд блестящих побед над французским флотом одержал адмирал Нельсон, фактически обеспечив Англии контроль над Средиземным морем. В октябре 1805 года Великобритания получила возможность утвердить за собой право именоваться «владычицей морей».
В ходе легендарного Трафальгарского сражения британский флот одержал сокрушительную победу над объединенной французско-испанской эскадрой, убедительно продемонстрировав свое тактическое и стратегическое превосходство. Британия стала абсолютным морским гегемоном. Боеспособная армия Для поддержания порядка и сохранения стабильности в колониях англичане были вынуждены держать там боеспособную армию. Используя свое военное превосходство Великобритания к концу 1840-х годов покорила практически всю Индию, население которой составляло почти 200 млн. Более того, английским военным постоянно приходилось выяснять отношения с конкурентами — Германией, Францией, Голландией. Показательной в этом плане была Англо-бурская война 1899-1902 , в ходе которой британские войска уступая по численности силам Оранжевой республики смогли переломить ход противостояния в свою пользу. Однако эта война запомнилась неслыханной жестокостью британских солдат, применявших «тактику выжженной земли».
Особенно ожесточенными были колониальные войны между Англией и Францией. Французы могли себя утешить лишь тем, что вскоре Великобритания была вынуждена капитулировать перед США в ходе войны за независимость. Искусство дипломатии Англичане всегда были искусными дипломатами. Мастера политических интриг и закулисных игр на международной арене они зачастую добивались своего. Так, не сумев одержать верх над Голландией в морских сражениях, они дождались пока война между Францией и Голландией достигнет апогея, а затем заключили мир с последней на выгодных для себя условиях. Дипломатическими методами англичане помешали Франции и России отвоевать Индию. Британский офицер Джон Малколм в самом начале русско-французской кампании заключил два стратегических союза — с афганцами и с персидским шахом, которые спутали все карты Наполеону и Павлу I.
Первый консул тогда отказался от похода, а русская армия так и не дошла до Индии. Зачастую английская дипломатия действовала не только хитро, но и угрожающе настойчиво. В ходе Русско-турецкой войны 1877-1878 ей не удалось в лице турков приобрести «солдата на континенте», и тогда она навязала Турции договор по которому Великобритания заполучила Кипр. Остров был оккупирован немедленно и Британия приступила к созданию в Восточном Средиземноморье военно-морской базы. Для управления такой громадной империей нужен был очень грамотный и эффективный административный аппарат.
Так для Британии начинается новая и очень сложная история со многими противоречивыми факторами, считает писатель.
Тут, опять же, вопрос к британской дипломатии, к британской политической традиции, насколько она сможет отстоять позиции Лондона. При этом мы видим чуть ли не распад самой Великобритании: и Северная Ирландия, и Шотландия уже почти на грани выхода из ее состава.
Это требование горячо поддерживают и на континенте. В последних числах ноября на улицы вышли шотландцы в знак протеста против решения Верховного суда об отказе в проведении повторного референдума о независимости в 2023 г. Британская корона становится слишком тяжелой для пожилых плеч Карла III. Риши Сунка привёз президенту Зеленскому недобрую весть Главной геополитической игрушкой Лондона до последнего времени оставалась Украина. На боевые действия, пусть и в далекой восточноевропейской стране, можно было списать провалы сначала кабинета Джонсона, а потом и его доверенного лица Трасс. Но тема Украины в Британии, да и в Европе в целом, стала слишком токсичной.
Европейским лидерам удалось в конце концов убедить избирателя в том, что все их беды действительно связаны с «происками плохого Путина». Но вместо тотальной поддержки они получили зреющий бунт. Два глиняных петуха, которые Борис Джонсон привез из Киева, оказались слабым оправданием для тяжелейшего за последние полвека кризиса. Поэтому даже Украина — любимое дитя так и не возродившейся Британской империи — также уходит в официальной повестке на второй план.
Блистательный закат блистательной Британской империи
«Падение империи» Алекса Гарленда: апокалиптика по мотивам реальных новостей. Как триумф — потому что Британской Индии после долгих десятилетий борьбы за независимость наконец удалось выйти из состава империи. The British Empire was the largest, richest, and most powerful empire in the world.
История британской империи. Процесс распада британской империи
Так как же Британская империя, которую часто называли "империей, над которой никогда не заходит солнце", прошла путь от невероятно могущественной на заре 20-го века, до распада. Дошло же до повсеместных вспышек насилия, когда наследники Британской империи обнаружили, что и их монополия на мировую власть начала рушиться. В период распада Британской империи советская политика была направлена на поддержку сил, способствовавших ее распаду. Распад Британской империи растянулся на десятилетия и происходил скорее в форме «размывания», чем «взрыва» или «обвала».
В.Катасонов: Закат Британской империи начался 75 лет назад, сейчас закатывается сама Британия
Но и внутри самой Великобритании все не слава богу – поднимает голову сепаратизм, этот традиционный спутник распада империй. Смерть королевы Елизаветы II положила начало падению британской монархии. Действительно королева несла на себе тень былого престижа Британской империи с ее устойчивым институтом конституционной монархии.
Итоги правления Елизаветы II: распад и упадок бывшей великой Британии
Задачи проекта: 1. Провести анализ внутренних причин распада Британской империи. Изучить влияние внешних давлений на процесс распада империи. Оценить социальные и экономические последствия распада для стран бывшей империи. Роли в проекте: Студент-исследователь, историк, политолог, аналитик, преподаватель-консультант Ресурсы: Доступ в интернет, библиотеки, исторические и политологические источники. Продукт: Результатом проекта будет исследовательская статья, презентация и обсуждение научной работы. Введение Описание темы работы, актуальности, целей, задач, тем содержашихся внутри работы.
По итогам 2022 года Индия и Великобритания поменяются местами.
Конечно, показателям ВВП, измеренным «по номиналу», экономисты не доверяют, предпочитая сравнивать экономики с помощью показателя ВВП по паритету покупательной способности ППС национальной денежной единицы к доллару США. И если пользоваться этим более объективным методом измерения экономик, то оказывается, что Индия уже давно обошла свою бывшую метрополию. Как видим, Блумберг явно занизил позиции Индии в мировой экономике, а позиции Великобритании, наоборот, завысил. Индия уже несколько лет является третьей экономикой мира, а Великобритания находится в нижней части списка топ-10 мировых экономик. Кстати, по данным Всемирного банка, Великобритания находится не на девятом, а на десятом месте после Франции. Публикация Блумберг от 2 сентября заставляет лишний раз задуматься о том, насколько быстро может меняться экономическая картина мира. О причинах такой неравномерности размышляли многие.
Ленин в работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» 1916 г. После краха колониальной системы маятник пошел в другую сторону: бывшие колонии стали экономически укрепляться, а бывшие метрополии хиреть. Иногда такое колебание называют «законом маятника». Этот закон хорошо просматривается в ретроспективных статистических материалах, которые многие годы составлял британский историк экономики Ангус Мэддисон Angus Maddison [1926-2010 гг. Рейтинги экономического развития стран, составленные им по прошлым векам, разительно отличаются от сегодняшней картины см. Контуры мировой экономики. Например, в первой половине XIX века центр экономической жизни человечества находился не в Европе, а в Азии.
В первой половине XIX века, по оценкам Э.
При этом мы видим чуть ли не распад самой Великобритании: и Северная Ирландия, и Шотландия уже почти на грани выхода из ее состава. Владимир Видеманн Писатель Для Британии актуален вопрос о том, что, если политическими средствами невозможно удержать это постбританское наследство, то возможны другие подходы, отметил Видеманн.
Возможно Великобритания политически развалится, но по законам британского права останется если не административная, то институциональная система, уверен он.
Даже те индуисты, которые раньше интерпретировали параллели между своим учением и исламом, теперь часто выступали за религиозную «чистоту». То же происходило и среди мусульман. Тем не менее в тот период среди многих публичных фигур еще сохранялась убежденность в том, что разные религиозные группы в Индии могут мирно сосуществовать. Прогресс нации возможен, только если нам удастся сохранить союз наших сердец, взаимную симпатию и любовь». Однако уже в 1885 году, когда борцы за права коренного населения колонии основали Индийский национальный конгресс, Ахмад-хан призвал мусульман не присоединяться к этой партии, поскольку большинство ее лидеров исповедовали индуизм. Принципиальность его позиции особенно примечательна с учетом того, что в первые десятилетия своего существования Конгресс позиционировался как организация, отстаивающая интересы всего народа, а не одной религиозной группы. В декабре 1887 года Ахмад-хан выступил с речью, в которой заявил, что партия не сможет представлять и мусульман, и индуистов. Если раньше он утверждал, что жителей Индии безотносительно религиозных убеждений можно считать одним народом, то теперь сказал, что это два разных народа, хоть многое их и объединяет.
Он даже заверил аудиторию, что если в колонии появятся органы самоуправления, как того требовал Конгресс, то мусульмане пострадают под властью индуистского большинства. По словам Ахмад-хана, всем, кто исповедовал ислам, следовало положиться на британские власти, а не вовлекаться в борьбу за самостоятельность. Так известный мусульманский деятель сформулировал основные положения теории двух наций , согласно которой индуизм и ислам представляли собой не просто две разные религии, но два разных культурных уклада и мировоззрения, две разные социальные группы. Их объединение в один народ по территориальному или этническому признаку последователи Ахмад-хана считали невозможным. А в 1906 году образовалась Всеиндийская мусульманская лига, которая потребовала проведения отдельных выборов, то есть чтобы только мусульмане выбирали представителей своих интересов в местных советах и законодательных органах. Британцы же использовали ситуацию и говорили мусульманам, что доминирующие в Конгрессе индуисты пытаются сорвать принятие легитимной инициативы по расширению прав религиозного меньшинства. Чтобы избежать полного раскола, членам Конгресса пришлось поддержать раздельные выборы, хотя они отчетливо осознавали возможные последствия этой реформы». В 1910-х одной из наиболее значимых фигур в составе и Мусульманской лиги, и Индийского национального конгресса стал мусульманский политик Мухаммад Али Джинна. Он же выступил символом изменения отношений между двумя составлявшими основное население колонии религиозными группами.
В начале своей карьеры Джинна считался миротворцем между партиями и выступал против смешения политики и религии. На очередном заседании Мусульманской лиги он призвал единомышленников «не бояться», а перспективу доминирования индуистов назвал «страшилкой, придуманной, чтобы запугать вас, заставить отказаться от сотрудничества и единства, необходимых для формирования самостоятельного правительства». В 1916 году Джинна добился того, что обе партии представили британской администрации единый список требований. Конгресс согласился поддержать прошение Лиги об отдельных выборах для мусульман. Лига взамен присоединилась к требованиям Конгресса о предоставлении Индии большей автономии и о расширении прав коренного населения. Тогда Джинну прозвали «посланником индуистско-мусульманского единства». Однако в последующие годы он начал всё сильнее отдаляться от Конгресса, пока вовсе не покинул его в 1920-м. Одной из причин подобной трансформации Джинны считаются разногласия с Махатмой Ганди. Тот постепенно стал безоговорочным лидером Конгресса.
Джинна же не разделял его тактику сатьяграхи — несотрудничества и гражданского неповиновения — как метода борьбы против колониального господства. Он считал, что добиваться автономии следует путем конституционных преобразований, а запущенную Ганди общенациональную протестную кампанию называл путем к анархизму. Конфликт двух политических и религиозных лидеров в 1920-х и 1930-х привел к усилению разногласий между индуистами и мусульманами — особенно после того, как в 1924 году Джинна в третий раз возглавил Мусульманскую лигу. На этом посту он оставался до смерти в 1948-м. Ему было важно оставаться лидером и вести за собой любое движение, к которому он принадлежал. С восхождением Ганди на вершину индийской политики Джинна чувствовал себя всё менее значимым». По словам Чаглы, Джинна представлял собой полную противоположность Ганди: первый верил исключительно в политические практики, второй апеллировал к абстрактным моральным и религиозным ценностям. Конечно, события 1947 года нельзя объяснить исключительно особенностями характера одного политика. Однако факт остается фактом: когда после массовых беспорядков в первой половине 1940-х и окончания Второй мировой войны Британия всё же согласилась предоставить колонии независимость, Джинна настоял, что для этого необходимо образование двух отдельных государств для мусульман и индуистов.
Но Джинна, лидер Мусульманской лиги, в 1940-х настаивал на том, что почти 100 миллионов мусульман — четверть всего населения колонии — окажутся в уязвимом положении по отношению к индуистскому большинству». В марте 1946 года британский премьер-министр Клемент Эттли анонсировал предоставление Индии независимости — но без фиксированного срока. Перспектива скорого решения судьбы колонии и ее населения внесла дополнительную напряженность в отношения сторонников Конгресса и Мусульманской лиги. Последние еще в 1940-м приняли резолюцию об образовании Пакистана. Однако к началу финальной стадии переговоров британцы еще надеялись, что разделения получится избежать. Сформированная метрополией комиссия предложила двум партиям образовать временное правительство, в котором Конгрессу отводилось бы на одно место больше, чем Мусульманской лиге. В конце июля 1946 года Мухаммад Али Джинна официально отверг такой вариант и объявил о проведении 16 августа акции протеста. Эту дату мусульманский лидер назвал Днем прямого действия. На пресс-конференции 31 июля Джинна заявил, что и британцы, и индуисты вооружены — одни в прямом смысле, другие — угрозой массовой борьбы.
Такой расклад якобы не оставлял Мусульманской лиге другого выбора, кроме как продемонстрировать собственную силу, чтобы продвинуть разделение Индии и образование Пакистана. Сообщать о деталях протеста лидер партии отказался. Основным местом проведения Дня прямого действия Мусульманская лига избрала Бенгалию — единственный регион Британской Индии, где ислам исповедовали больше 50 процентов населения. Источники расходятся в том, что же именно должна была представлять из себя анонсированная Джинной акция протеста. Некоторые свидетельствуют , что она задумывалась как серия мирных демонстраций. Другие утверждают , что за несколько дней до намеченной даты в разных индийских городах распространили листовки с призывами к насилию. О, кафиры в исламе — те, кто не верит в существование Аллаха, рая и ада, Страшного суда и отрицает посланническую миссию пророка Мухаммеда. Ваша судьба близка, грядет всеобщая бойня! Вице-король Индии Арчибальд Уэйвелл провел совещания с губернаторами пяти провинций и объявил 16 августа выходным.
В тот же день члены Конгресса покинули Законодательное собрание Бенгалии в знак протеста против действий правительства, которое фактически согласилось с позицией Мусульманской лиги. Британские власти заняли выжидательную позицию и никак не отреагировали на тревожные предзнаменования. Одной из основных целей радикально настроенных мусульман стал политик Сайед Наушер Али, который в 1930-х продвигал в Законодательное собрание Бенгалии мусульман, а в 1940-х вступил в Конгресс и призывал к сохранению единства Индии после обретения независимости. Он вспоминал , что еще за пять дней до начала протестов перед его домом в крупнейшем городе Бенгалии Калькутте ходили недовольные, призывавшие «прикончить Сайеда Наушера Али, врага общества». Уже тогда Наушер Али и другие сторонники сохранения единства Индии начали предполагать, что День прямого действия приведет к массовому насилию и катастрофическим последствиям. Когда он вернулся 24 августа, то обнаружил, что его дом серьезно пострадал в ходе беспорядков. На крыше установили флаг Мусульманской лиги, а на дверь прикрепили бумагу с надписью «Офис Мусульманской лиги». Однако накануне Дня прямого действия почти никто, кроме наиболее прозорливых общественных деятелей, не предполагал, к чему приведет протест последователей Джинны. Теория Митры состояла в том, что колониальные власти и сами желали разделить Индию, чтобы оставить оба независимых государства экономически неполноценными и зависимыми от себя.
Однако добиться этого путем переговоров британцы и мусульмане не могли из-за несговорчивости Конгресса. Провокация, которая обострила бы конфликт религиозных групп, могла бы оставить разделение единственным способом избежать гражданской войны. Возможно, даже сами участники не до конца осознавали, какие процессы запустят своими действиями». Утро 16 августа в Калькутте началось с протестного шествия. Оно анонсировалось как мирное, но быстро переросло в потасовку. Многие протестующие пришли на митинг с оружием. Остальные вломились в магазин в районе Чоурингхи, где продавались пистолеты и винтовки. Полиция никак не препятствовала действиям мародеров. Улицы заполонили толпы с флагами Мусульманской лиги.
Кроме пистолетов протестующие вооружались дубинками, кинжалами и мечами. Раздавались крики: «Покажем, что такое Пакистан!