Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие. Цырюльник Иван Яковлевич, живущий на Вознесенском проспекте (фамилия его утрачена, и даже на вывеске его – где изображен господин с намыленною щекою и надписью.
Прогулка-феерия «Гоголь в Петербурге. Носъ»
Петербурге состоялось открытие памятной доски, посвященной носумайора Ковалева, который, по утверждению Гоголя. Оригинал взят у sadalskij в Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно странное происшествие. Какая из "Петербургских повестей" Николая Гоголя начинается словами: "Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие". «Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие» @gorodperemen_spb. Какая из "Петербургских повестей" Николая Гоголя начинается словами: "Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие".
Краткое содержание «Нос»
("Невский проспект".) А вот еще два начала петербургских повестей Гоголя, явно перекликающихся с началом "Униженных и оскорбленных": "Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно странное происшествие". Так начинается "Нос". Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие. Цырюльник Иван Яковлевич, живущий на Вознесенском проспекте (фамилия его утрачена, и даже на вывеске его – где изображен господин с намыленною щекою и надписью. Описанное происшествие, по свидетельству повествователя, случилось в Петербурге, марта 25 числа. Цирюльник Иван Яковлевич, откушивая поутру свежего хлеба, испечённого его супругою Прасковьей Осиповной, находит в нем нос. «Сего Апреля 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие». (5) В напечатанном тексте «Сочинений» 1842 г. «Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие». Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно странное происшествие. Сцена первая. В комнате цирюльника Ивана всем протяжении сцены майор Ковалев сидит и рассматривает себя в зеркале.
Прогулка-феерия «Гоголь в Петербурге. Носъ»
Мысль Гоголя и образы его поэзии неразрывны с его чувством, желанием, его идеалом. Гоголь, рисуя майора Ковалева, не мог поступать со своим героем, как с жуком, которого биолог опишет, нарисует: вот рассматривайте, изучайте, классифицируйте его. Он выражал в его лице свое одушевленное отношение к пошлости, как к известному общественному явлению, с которым каждый человек должен считаться. Ковалев - человек не злой и не добрый - все его мысли сосредоточены на собственной особе. Особа эта очень незначительна, и вот он всячески старается ее увеличить и прикрасить... У него нет ордена, а он покупает орденскую ленточку, везде, где можно, он упоминает о своих светских успехах и знакомстве с семьей штаб-офицерши и статской советницы. Он очень занят своей наружностью - все его интересы вертятся около шляпы, прически, гладко выбритых щек. Он гордится еще и особенно своим чином. Как можно всколыхнуть этого человека?
Очевидно, затронув его чин или его наружность, не иначе; больше ничего он в жизни не понимает. Анненский пишет: «Теперь представьте себе, что майора Ковалева изуродовала бы оспа, что ему перебил бы нос кусок карниза, пока он разглядывал в зеркальное стекло картинки или в другой момент его праздного существования. Неужто кто-нибудь стал бы смеяться? А не будь смеха, каким бы явилось в рассказе отношение к пошлости. Или представьте себе, что нос майора Ковалева исчез бы бесследно, чтобы он не вернулся на свое место, а все бы продолжал разъезжать по России, выдавая себя за статского советника. Жизнь майора Ковалева была бы разбита: он бы стал и несчастным и из бесполезного вредным человеком, стал бы озлоблен, бил бы своего слугу, ко всем бы придирался, а может быть, даже пустился бы лгать и сплетничать»[1. Деталь самозванства носа, который выдает себя за статского советника, чрезвычайно характерна. Для кавказского коллежского асессора чин статского советника есть что-то необыкновенно высокое, завидное и обидное по своей недостижимости, и вдруг этот чин достается носу майора Ковалева, а не самому майору, законному обладателю носа.
В общем, сила фантастического в рассказе «Нос» основывается на его художественной правде, на изящном переплетении его с реальным в живое яркое целое. Фантастический сюжет рассказан Гоголем, как история «всамделишная», абсолютно реальная. В этом отношении особенно интересен знаменитый эпизод в Казанском соборе. Ковалев встречает там свой собственный нос, который стоял в стороне и с выражением величайшей набожности предавался своим религиозным чувствам. Нос, судя по его мундиру и шляпе с плюмажем, оказался статским советником, т. Нос Ковалева зажил самостоятельной жизнью. Нетрудно представить себе, сколь велико было возмущение коллежского асессора. Но беда-то заключается в том, что Ковалев не может дать волю своему возмущению, ибо его собственный нос состоял в чине гораздо более высоком, чем он сам.
Диалог коллежского асессора со своим носом точно имитирует разговор двух неравных по рангу чиновников: смиренно просительную интонацию речи Ковалева и самодовольно-начальственную фразеологию Носа[20, c. И нет здесь ни малейшей пародии, диалог выдержан в совершенно реалистическом духе, он абсолютно правдоподобен. И в этом-то весь комизм ситуации. Комизм ситуации, доведенной до гротеска, почти до буффонады. Противоречие формы и содержания создает тот комедийный и сатирический эффект, который так характерен для Гоголя. Мысль о человеке, душу в которого вдохнул Бог, а судьбу нередко определяет чёрт, видимо, не оставляла Гоголя. Например, «Шинель». Утрата шинели, как бы ни была страшна сама по себе, ещё не должна была свести в могилу бедного А.
А, ведь А. Потом он вдруг проявил невероятную энергию и даже настойчивость, когда разыскивал свою шинель. Но везде измученный А. Это лицо совсем недавно вышло из незначительных лиц, получило генеральский чин и уже освоило приёмы управления. Знаете ли вы, с кем говорите? Понимаете ли вы, кто стоит перед вами? Когда всё это обрушилось на А. Нет, генерала потом мучила совесть, да и в душе он был добрый человек.
Система уничтожает в человеке естественное, человеческое. В человеке убит человек. Вернуть нас к себе хотел писатель Гоголь. Пожалеть страждущего и беззащитного, остановить руку или несправедливое слово, обращённое к тому, кто сам не может противостоять чиновному хамству и жестокости сильных мира сего, просит нас писатель. В этом сила и мудрость русской литературы. Продолжая пушкинские традиции, Н. Чтобы понять русскую литературу, нужно помнить писательское признание Ф. Судьба и реальность — вот основная мысль Гоголя в «Шинели».
В шуточной неправдоподобной повести Гоголя есть большое общественное содержание. Человек превращен в автомат. Это - результат бесчеловечности. Акакий Акакиевич окружен равнодушием, холодными насмешками; он вполне одинок; ни к кому не ходит, у него тоже никто не бывает. Кроме канцелярской бумаги его ничто не занимает. Акакий Акакиевич никого не способен обидеть, он тих, безответен, но он тоже страшен: для него существует не человек, а бумага. Если обратиться к Акакию Акакиевичу по делу, требующему внимательной человечности, он останется либо глухим и непроницательным, либо окажется беспомощным. Ему нельзя поручить работы, где требуется хотя бы только намек на самостоятельность.
Однажды предложили ему написать отношение с небольшой переменой слов, - он весь вспотел и, наконец, попросил дать ему переписать что-нибудь другое. Шинель заслоняет собой человека, он уже кажется к ней придатком.
Гуковский считал Гоголя реалистом и объяснял этот реализм «антиразумностью изображаемой им действительности» Что было дальше? Позднее реалистическая трактовка, которой так противится «Нос», была пересмотрена. В цикле статей 1891—1909 годов Василий Розанов провёл, как сказали бы сегодня, полную деконструкцию гоголевской поэтики. Сложившиеся представления о Гоголе-реалисте он объявил недоразумением, а гоголевскую социальную критику — клеветой на действительность. Произведения Гоголя — кукольный театр абсурда 20 Розанов В. Полное собрание сочинений в 35 томах. Гоголь — «гений формы», содержания у него «почти нет, или — пустое, ненужное, неинтересное» 21 Розанов В.
Реалистичны у Гоголя детали, мелочи, а общая картина мира — фантасмагорична. Это не критика и даже не сатира, это карикатура. Гоголь «отыскивает для воплощения самое что ни на есть малейшее, пошлость, уродство, искривление, болезнь, сумасшествие или сон, похожий на сумасшествие. Ведь «Нос» буквально глава из «Записок сумасшедшего» , а «Записки сумасшедшего» — «это нить нескольких плетёных в одно «Носов» 22 Розанов В. Следующий шаг в осмыслении «Носа» сделали формалисты. В начале 1920-х годов Виктор Виноградов сделал для «Носа» то же, что Борис Эйхенбаум Борис Михайлович Эйхенбаум 1886—1959 — литературовед, текстолог, один из главных филологов-формалистов. В 1949 году подвергся гонениям во время сталинской кампании по борьбе с космополитизмом. Виноградову принадлежит интерпретация «Носа» как «натуралистического гротеска» 23 Виноградов В. Родился в семье еврейских эмигрантов в Харбине, учился в русской школе, в возрасте 14 лет вместе с семьёй эмигрировал в США.
Участвовал во Второй мировой войне в составе американской армии. После войны остался в Европе, где получил музыкальное образование. В 1958 году вернулся в Америку и занялся русской литературой. Преподавал в Беркли, возглавлял кафедру истории славянских языков и литературы. Гоголь становится одним из предтеч сюрреализма — в этой перспективе его проза оказывается ближе к Лотреамону Граф де Лотреамон настоящее имя — Изидор-Люсьен Дюкасс; 1846—1870 — французский прозаик, поэт. Главное сочинение — поэма в прозе «Песни Мальдорора», оказавшая большое влияние на французских и русских символистов. The Sexual Labyrinth of Nikolai Gogol. Cambridge, Mass. Хлеб — дело печёное, а нос совсем не то Николай Гоголь Абсурдно-фантастическому истолкованию «Носа» противостоит сатирико-реалистическое — продукт советского официозно-марксистского гоголеведения.
Советский читатель должен был усвоить, что «Нос» — это «сатирически обобщенная и острая пародия, разоблачающая общественные отношения, реакционно-бюрократический «порядок» николаевской монархии», а цель повести — «комическое разоблачение пошлой действительности» 25 Степанов Н. Гоголь: Творческий путь. В юности увлёкся марксизмом, отбывал наказание в ссылке за антиправительственную пропаганду. В заключении написал книгу о творчестве Достоевского. В советские годы стал профессором МГУ, членом редколлегии «Литературной энциклопедии». Основал собственную литературоведческую школу, был автором идеи «социального приказа» — ещё более жёсткого, чем «социальный заказ», требования правящего класса к писателю создавать произведения на нужные темы по установленным правилам. Метод Переверзева впоследствии назвали «вульгарным психологизмом». В 1938 году Переверзева арестовали и сослали на Колыму, после освобождения — повторный арест и ссылка в Красноярск. В 1956 году Переверзева реабилитировали, и он вернулся в Москву.
Творчество Гоголя. Иваново-Вознесенск: Основа, 1926. Заведовал кафедрой русской литературы Ленинградского университета. Автор первого систематического курса по этой теме. Был эвакуирован из блокадного Ленинграда в Саратов. После войны был арестован в рамках кампании по «борьбе с космополитизмом», умер в заключении от сердечного приступа. Реализм Гоголя. Такая же двойственность характерна для разнообразных воплощений «Носа» на сцене и на экране — от эксцентрической оперы Дмитрия Шостаковича 1928 до советского телефильма 1977 года. Некоторые интерпретации остались чисто литературными.
Так, повесть Гоголя послужила источником вдохновения для диссидента, драматурга и публициста Андрея Амальрика Андрей Алексеевич Амальрик 1938—1980 — публицист, писатель, диссидент. Был отчислен из МГУ, писал абсурдистские пьесы, в 1965 году сослан в Сибирь за тунеядство. После возвращения в Москву был сотрудником агентства печати «Новости», затем работал почтальоном. В 1969 году написал книгу-эссе «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года? Затем ещё пять лет провёл в лагерях. Был одним из инициаторов создания Московской Хельсинкской группы. В 1968-м Амальрик написал «пьесу в 16 эпизодах, переделанную из повести Николая Гоголя» под заглавием «Нос! Она была напечатана в сборнике абсурдистских пьес Амальрика, опубликованном в 1970 году в Амстердаме. Амстердам: Фонд имени Герцена, 1970.
По мнению критика-эмигранта, в своей инсценировке «Амальрик сумел выявить захватывающий «модернизм» старого Гоголя» 30 Мальцев Ю.
Я что-то не могу хорошенько понять. И потому я вас прошу объявить, чтобы поймавший представил его немедленно ко мне в самом скорейшем времени. Вы посудите, в самом деле, как же мне быть без такой заметной части тела? Это не тот что какой-нибудь мизинный палец на ноге, которую я в сапог - и никто не увидит, если его нет. Я бываю по четвергам у статской советницы Чехтаревой; Подточина Палагея Григорьевна, штаб-офицерша, и у ней дочка очень хорошенькая, тоже очень хорошие знакомые, и вы посудите сами, как же мне теперь... Мне теперь к ним нельзя явиться.
Чиновник задумался, что означали крепко сжавшиеся его губы. Газета может потерять репутацию. Если всякий начнет писать, что у него сбежал нос, то... И так уже говорят, что печатается много несообразностей и ложных слухов. Тут, кажется, ничего нет такого. А вот на прошлой неделе такой же был случай. Пришел чиновник таким же образом, как вы теперь пришли, принес записку, денег по расчету пришлось два рубля семьдесят три копейки, и все объявление состояло в том, что сбежал пудель черной шерсти.
Кажется, что бы тут такое? А вышел пасквиль: пудель-то этот был казначей, не помню какого-то заведения. Говорят, что есть такие люди, которые могут приставить какой угодно нос. Но, впрочем, я замечаю, что вы должны быть человек веселого нрава и любите в обществе пошутить. Пожалуй, уж если до того дошло, то я покажу вам. Коллежский асессор отнял от лица платок. Да, до невероятности ровное!
Вы видите сами, что нельзя не напечатать. Я вам буду особенно благодарен; и очень рад, что этот случай доставил мне удовольствие с вами познакомиться... Майор, как видно из этого, решился на сей раз немного поподличать. Если уже хотите, то отдайте тому, кто имеет искусное перо, описать это как редкое произведение натуры и напечатать эту статейку в "Северной пчеле" тут он понюхал еще раз табаку для пользы юношества тут он утер нос или так, для общего любопытства. Коллежский асессор был совершенно обезнадежен. Он опустил глаза в низ газеты, где было извещение о спектаклях; уже лицо его было готово улыбнуться, встретив имя актрисы, хорошенькой собою, и рука взялась за карман: есть ли при нем синяя ассигнация, потому что штаб-офицеры, по мнению Ковалева, должны сидеть в креслах, - но мысль о носе все испортила! Сам чиновник, казалось, был тронут затруднительным положением Ковалева.
Желая сколько-нибудь облегчить его горесть, он почел приличным выразить участие свое в нескольких словах: - Мне, право, очень прискорбно, что с вами случился такой анекдот. Не угодно ли вам понюхать табачку? Говоря это, чиновник поднес Ковалеву табакерку, довольно ловко подвернув под нее крышку с портретом какой-то дамы в шляпе. Этот неумышленный поступок вывел из терпения Ковалева. Чтоб черт побрал ваш табак! Я теперь не могу смотреть на него, и не только на скверный ваш березинский, но хоть бы вы поднесли мне самого рапе. Сказавши это, он вышел, глубоко раздосадованный, из газетной экспедиции и отправился к частному приставу, чрезвычайному охотнику до сахару.
На дому его вся передняя, она же и столовая, была установлена сахарными головами, которые нанесли к нему из дружбы купцы. Кухарка в это время скидала с частного пристава казенные ботфорты; шпага и все военные доспехи уже мирно развесились по углам, и грозную треугольную шляпу уже затрогивал трехлетний сынок его; и он, после боевой, бранной жизни, готовился вкусить удовольствия мира. Ковалев вошел к нему в то время, когда он потянулся, крякнул и сказал: "Эх, славно засну два часика! Частный был большой поощритель всех искусств и мануфактурностей, но государственную ассигнацию предпочитал всему. Частный принял довольно сухо Ковалева и сказал, что после обеда не то время, чтобы производить следствие, что сама натура назначила, чтобы, наевшись, немного отдохнуть из этого коллежский асессор мог видеть, что частному приставу были небезызвестны изречения древних мудрецов , что у порядочного человека не оторвут носа и что много есть на свете всяких майоров, которые не имеют даже и исподнего в приличном состоянии и таскаются по всяким непристойным местам. То есть не в бровь, а прямо в глаз! Нужно заметить, что Ковалев был чрезвычайно обидчивый человек.
Он мог простить все, что ни говорили о нем самом, но никак не извинял, если это относилось к чину или званию. Он даже полагал, что в театральных пьесах можно пропускать все, что относится к обер-офицерам, но на штаб-офицеров никак не должно нападать. Прием частного так его сконфузил, что он тряхнул головою и сказал с чувством достоинства, немного расставив свои руки: "Признаюсь, после этаких обидных с вашей стороны замечаний я ничего не могу прибавить... Он приехал домой, едва слыша под собою ноги. Были уже сумерки. Печальною или чрезвычайно гадкою показалась ему квартира после всех этих неудачных исканий. Взошедши в переднюю, увидел он на кожаном запачканном диване лакея своего Ивана, который, лежа на спине, плевал в потолок и попадал довольно удачно в одно и то же место.
Такое равнодушие человека взбесило его; он ударил его шляпою по лбу, примолвив: "Ты, свинья, всегда глупостями занимаешься! Вошедши в свою комнату, майор, усталый и печальный, бросился в кресла и наконец после нескольких вздохов сказал: - Боже мой! За что это такое несчастие? Будь я без руки или без ноги - все бы это лучше; будь я без ушей - скверно, однако ж все сноснее; но без носа человек - черт знает что: птица не птица, гражданин не гражданин, - просто возьми да и вышвырни за окошко! И пусть бы уже на войне отрубили или на дуэли, или я сам был причиною; но ведь пропал ни за что ни про что, пропал даром, ни за грош!.. Только нет, не может быть, - прибавил он, немного подумав. Это, верно, или во сне снится, или просто грезится; может быть, я как-нибудь ошибкою выпил вместо воды водку, которою вытираю после бритья себе бороду.
Иван, дурак, не принял, и я, верно, хватил ее. Чтобы действительно увериться, что он не пьян, майор ущипнул себя так больно, что сам вскрикнул. Эта боль совершенно уверила его, что он действует и живет наяву. Он потихоньку приблизился к зеркалу и сначала зажмурил глаза с той мыслию, что авось-либо нос покажется на своем месте; но в ту же минуту отскочил назад, сказавши: - Экой пасквильный вид! Это было, точно, непонятно. Если бы пропала пуговица, серебряная ложка, часы или что-нибудь подобное; но пропасть, и кому же пропасть? Майор Ковалев, сообразя все обстоятельства, предполагал едва ли не ближе всего к истине, что виною этого должен быть не кто другой, как штаб-офицерша Подточина, которая желала, чтобы он женился на ее дочери.
Он и сам любил за нею приволокнуться, но избегал окончательной разделки. Когда же штаб-офицерша объявила ему напрямик, что она хочет выдать ее за него, он потихоньку отчалил с своими комплиментами, сказавши, что еще молод, что нужно ему прослужить лет пяток, чтобы уже ровно было сорок два года. И потому штаб-офицерша, верно из мщения, решилась его испортить и наняла для этого каких-нибудь колдовок-баб, потому что никаким образом нельзя было предположить, чтобы нос был отрезан: никто не входил к нему в комнату; цирюльник же Иван Яковлевич брил его еще в среду, а в продолжение всей среды и даже во весь четверток нос у него был цел - это он помнил и знал очень хорошо; притом была бы им чувствуема боль, и, без сомнения, рана не могла бы так скоро зажить и быть гладкою, как блин. Он строил в голове планы: звать ли штаб-офицершу формальным порядком в суд или явиться к ней самому и уличить ее. Размышления его прерваны были светом, блеснувшим сквозь все скважины дверей, который дал знать, что свеча в передней уже зажжена Иваном. Скоро показался и сам Иван, неся ее перед собою и озаряя ярко всю комнату. Первым движением Ковалева было схватить платок и закрыть то место, где вчера еще был нос, чтобы в самом деле глупый человек не зазевался, увидя у барина такую странность.
Не успел Иван уйти в конуру свою, как послышался в передней незнакомый голос, произнесший: - Здесь ли живет коллежский асессор Ковалев? Майор Ковалев здесь, - сказал Ковалев, вскочивши поспешно и отворяя дверь. Вошел полицейский чиновник красивой наружности, с бакенбардами не слишком светлыми и не темными, с довольно полными щеками, тот самый, который в начале повести стоял в конце Исакиевского моста. Радость отняла у него язык. Он глядел в оба на стоявшего перед ним квартального, на полных губах и щеках которого ярко мелькал трепетный свет свечи. Он уже садился в дилижанс и хотел уехать в Ригу. И пашпорт давно был написан на имя одного чиновника.
И странно то, что я сам принял его сначала за господина. Но, к счастию, были со мной очки, и я тот же час увидел, что это был нос. Ведь я близорук, и если вы станете передо мною, то я вижу только, что у вас лицо, но ни носа, ни бороды, ничего не замечу. Моя теща, то есть мать жены моей, тоже ничего не видит. Ковалев был вне себя. Я сейчас побегу. Я, зная, что он вам нужен, принес его с собою.
И странно то, что главный участник в этом деле есть мошенник цирюльник на Вознесенской улице, который сидит теперь на съезжей. Я давно подозревал его в пьянстве и воровстве, и еще третьего дня стащил он в одной лавочке бортище пуговиц. Нос ваш совершенно таков, как был. При этом квартальный полез в карман и вытащил оттуда завернутый в бумажке нос. Выкушайте сегодня со мною чашечку чаю. Очень большая поднялась дороговизна на все припасы... У меня в доме живет и теща, то есть мать моей жены, и дети; старший особенно подает большие надежды: очень умный мальчишка, но средств для воспитания совершенно нет никаких...
Ковалев догадался и, схватив со стола красную ассигнацию, сунул в руки надзирателю, который, расшаркавшись, вышел за дверь, и в ту же почти минуту Ковалев слышал уже голос его на улице, где он увещевал по зубам одного глупого мужика, наехавшего с своею телегою как раз на бульвар. Коллежский асессор по уходе квартального несколько минут оставался в каком-то неопределенном состоянии и едва через несколько минут пришел в возможность видеть и чувствовать: в такое беспамятство повергла его неожиданная радость.
Иван Яковлевич ковырнул осторожно ножом и пощупал пальцем: «Плотное? Иван Яковлевич и руки опустил; стал протирать глаза и щупать: нос, точно нос! Ужас изобразился в лице Ивана Яковлевича. Но этот ужас был ничто против негодования, которое овладело его супругою.
Нос Гоголь читать, Нос Гоголь читать бесплатно, Нос Гоголь читать онлайн
Каждое его слово значительно. Судья Ляпкин-Тяпкин. Каждый персонаж Гоголя говорит особым языком. Жизнь тонкая, политическая.
Кеатры, собаки тебе танцуют, и всё, что хочешь. Какое хобби было у судьи и почтмейстера? Какие взятки брал первый?
У судьи — псовая охота, у почтмейстера — чтение чужих писем. Брал судья борзыми щенками. Хлестаков не скрывает своих мыслей от собеседников.
У него что на уме, то и на языке. Кого из персонажей «Ревизора» Гоголь сравнивал то с палачом, то с вестником рока? Жандарма, появившегося в финале с известием о прибытии ревизора.
Откуда взяты эти отрывки? Кто впервые сыграл роль городничего? В Петербурге, в Императорском театре — И.
Сосницкий, 19 апреля 1836 года. В Москве, в Малом театре — М.
Скульптура работы Тимура Юсупова была установлена на территории Санкт-Петербургского университета, где, кстати, в 1834—1835 годах в должности адъюнкт-профессора по кафедре истории читал лекции Николай Васильевич Гоголь. Для возведения в ранг "полного" профессора молодому писателю требовалось защитить докторскую диссертацию, но осенью 1835 года Гоголь уже начал работу над "Ревизором" и "Мёртвыми душами"... В руках у него - шляпа и трость, на плечах - шинель возможно, та самая, что была снята с плеч Акакия Акакиевича такими же "отморозками", что похитили скульптурное изображение Носа с фасада старого дома , тогда как майору Ковалёву повстречался, помнится, "господин в мундире,... Не менее занимательна и история ленинградско-петербургского памятника самому писателю. Он был заложен близ Невского проспекта на Манежной площади 4 марта 1952 года, в день 100-летия со дня смерти Н.
Он даже полагал, что в театральных пьесах можно пропускать всё, что относится к обер-офицерам, но на штаб-офицеров никак не должно нападать. Прием частного так его сконфузил, что он тряхнул головою и сказал с чувством достоинства, немного расставив свои руки: «Признаюсь, после этаких обидных с вашей стороны замечаний, я ничего не могу прибавить… » и вышел. Он приехал домой, едва слыша под собою ноги. Были уже сумерки. Печальною или чрезвычайно гадкою показалась ему квартира после всех этих неудачных исканий. Взошедши в переднюю, увидел он на кожаном запачканном диване лакея своего Ивана, который, лежа на спине, плевал в потолок и попадал довольно удачно в одно и то же место. Такое равнодушие человека взбесило его; он ударил его шляпою по лбу, примолвив: «ты, свинья, всегда глупостями занимаешься! Вошедши в свою комнату, маиор, усталый и печальный, бросился в кресла, и наконец после нескольких вздохов сказал: «Боже мой! За что это такое несчастие?
Будь я без руки или без ноги — всё бы это лучше; будь я без ушей — скверно, однакож всё сноснее; но без носа человек — чорт знает что: птица не птица, гражданин не гражданин; просто, возьми да и вышвырни за окошко! И пусть бы уже на войне отрубили или на дуэли, или я сам был причиною; но ведь пропал ни за что, ни про что, пропал даром, ни за грош!.. Только нет, не может быть», прибавил он, немного подумав. Это, верно, или во сне снится, или просто грезится; может быть, я как-нибудь ошибкою выпил вместо воды водку, которою вытираю после бритья себе бороду. Иван дурак не принял, и я, верно, хватил ее. Эта боль совершенно уверила его, что он действует и живет наяву. Он потихоньку приблизился к зеркалу и сначала зажмурил глаза с тою мыслию, что авось-либо нос покажется на своем месте; но в ту же минуту отскочил назад, сказавши: «экой пасквильный вид! Если бы пропала пуговица, серебряная ложка, часы, или что-нибудь подобное; — но пропасть, и кому же пропасть? Маиор Ковалев, сообразя все обстоятельства, предполагал едва ли не ближе всего к истине, что виною этого должен быть не кто другой, как штаб-офицерша Подточина, которая желала, чтобы он женился на ее дочери.
Он и сам любил за нею приволокнуться, но избегал окончательной разделки. Когда же штаб-офицерша объявила ему напрямик, что она хочет выдать ее за него, он потихоньку отчалил с своими комплиментами, сказавши, что еще молод, что нужно ему прослужить лет пяток, чтобы уже ровно было сорок два года. И потому штаб-офицерша, верно из мщения, решилась его испортить и наняла для этого каких-нибудь колдовок-баб, потому что никаким образом нельзя было предположить, чтобы нос был отрезан: никто не входил к нему в комнату; цырюльник же Иван Яковлевич брил его еще в среду, а в продолжение всей среды и даже во весь четверток нос у него был цел, — это он помнил и знал очень хорошо; притом была бы им чувствуема боль, и, без сомнения, рана не могла бы так скоро зажить и быть гладкою, как блин. Он строил в голове планы: звать ли штаб-офицершу формальным порядком в суд или явиться к ней самому и уличить ее. Размышления его прерваны были светом, блеснувшим сквозь все скважины дверей, который дал знать, что свеча в передней уже зажжена Иваном. Скоро показался и сам Иван, неся ее перед собою и озаряя ярко всю комнату. Первым движением Ковалева было схватить платок и закрыть то место, где вчера еще был нос, чтобы в самом деле глупый человек не зазевался, увидя у барина такую странность. Не успел Иван уйти в конуру свою, как послышался в передней незнакомый голос, произнесший: «Здесь ли живет коллежский асессор Ковалев? Маиор Ковалев здесь», — сказал Ковалев, вскочивши поспешно и отворяя дверь.
Вошел полицейский чиновник красивой наружности, с бакенбардами не слишком светлыми и не темными, с довольно полными щеками, тот самый, который в начале повести стоял в конце Исакиевского моста. Радость отняла у него язык. Он глядел в оба на стоявшего перед ним квартального, на полных губах и щеках которого ярко мелькал трепетный свет свечи. Он уже садился в дилижанс и хотел уехать в Ригу. И пашпорт давно был написан на имя одного чиновника. И странно то, что я сам принял его сначала за господина. Но к счастию были со мной очки, и я тот же час увидел, что это был нос. Ведь я близорук, и если вы станете передо мною, то я вижу только, что у вас лицо, но ни носа, ни бороды, ничего не замечу. Моя теща, то есть мать жены моей, тоже ничего не видит.
Я сейчас побегу. Я, зная, что он вам нужен, принес его с собою. И странно то, что главный участник в этом деле есть мошенник цырюльник на Вознесенской улице, который сидит теперь на съезжей. Я давно подозревал его в пьянстве и воровстве, и еще третьего дня стащил он в одной лавочке бортище пуговиц. Нос ваш совершенно таков, как был. Откушайте сегодня со мною чашечку чаю. Коллежский асессор, по уходе квартального, несколько минут оставался в каком-то неопределенном состоянии и едва через несколько минут пришел в возможность видеть и чувствовать: в такое беспамятство повергла его неожиданная радость. Он взял бережливо найденный нос в обе руки, сложенные горстью, и еще раз рассмотрел его внимательно. Но на свете нет ничего долговременного, а потому и радость в следующую минуту за первою уже не так жива; в третью минуту она становится еще слабее и наконец, незаметно сливается с обыкновенным положением души, как на воде круг, рожденный падением камешка, наконец сливается с гладкою поверхностью.
Ковалев начал размышлять и смекнул, что дело еще не кончено: нос найден, но ведь нужно же его приставить, поместить на свое место. С чувством неизъяснимого страха бросился он к столу, придвинул зеркало, чтобы как-нибудь не поставить нос криво. Руки его дрожали. Осторожно и осмотрительно наложил он его на прежнее место. О, ужас! Нос не приклеивался!.. Он поднес его ко рту, нагрел его слегка своим дыханием и опять поднес к гладкому месту, находившемуся между двух щек; но нос никаким образом не держался. Но нос был как деревянный и падал на стол с таким странным звуком, как будто бы пробка. Лицо маиора судорожно скривилось.
Но сколько раз ни подносил он его на его же собственное место, старание было попрежнему неуспешно. Он кликнул Ивана и послал его за доктором, который занимал в том же самом доме лучшую квартиру в бельэтаже. Доктор этот был видный из себя мужчина, имел прекрасные смолистые бакенбарды, свежую, здоровую докторшу, ел поутру свежие яблоки и держал рот в необыкновенной чистоте, полоща его каждое утро почти три четверти часа и шлифуя зубы пятью разных родов щеточками. Доктор явился в ту же минуту. Спросивши, как давно случилось несчастие, он поднял маиора Ковалева за подбородок и дал ему большим пальцем щелчка в то самое место, где прежде был нос, так что маиор должен был откинуть свою голову назад с такою силою, что ударился затылком в стену. Медик сказал, что это ничего, и, посоветовавши отодвинуться немного от стены, велел ему перегнуть голову сначала на правую сторону и, пощупавши то место, где прежде был нос, сказал: «Гм! Сделавши такую пробу, медик покачал головою и сказал: «Нет, нельзя. Вы уж лучше так оставайтесь, потому что можно сделать еще хуже. Оно конечно, приставить можно; я бы, пожалуй, вам сейчас приставил его; но я вас уверяю, что это для вас хуже.
Это просто чорт знает что! Куда же я с этакою пасквильностию покажуся? Я имею хорошее знакомство: вот и сегодня мне нужно быть на вечере в двух домах. Я со многими знаком: статская советница Чехтарева, Подточина штаб-офицерша… хоть после теперешнего поступка ее я не имею с ней другого дела, как только чрез полицию. Сделайте милость», произнес Ковалев умоляющим голосом: «нет ли средства? Я же притом и не танцую, чтобы мог вредить каким-нибудь неосторожным движением. Всё, что относится на счет благодарности за визиты, уж будьте уверены, сколько дозволят мои средства… » «Верите ли», сказал доктор ни громким, ни тихим голосом, но чрезвычайно уветливым и магнетическим: «что я никогда из корысти не лечу. Это противно моим правилам и моему искусству. Правда, я беру за визиты, но единственно с тем только, чтобы не обидеть моим отказом.
Конечно, я бы приставил ваш нос: но я вас уверяю честью, если уже вы не верите моему слову, что это будет гораздо хуже. Предоставьте лучше действию самой натуры. Мойте чаще холодною водою, и я вас уверяю, что вы, не имея носа, будете так же здоровы, как если бы имели его. А нос я вам советую положить в банку со спиртом или еще лучше влить туда две столовые ложки острой водки и подогретого уксуса, — и тогда вы можете взять за него порядочные деньги. Я даже сам возьму его, если вы только не подорожитесь. По крайней мере, вы видели мое старание. Ковалев не заметил даже лица его и в глубокой бесчувственности видел только выглядывавшие из рукавов его черного фрака рукавчики белой и чистой как снег рубашки.
Цырюльник Иван Яковлевич, живущий на Вознесенском проспекте фамилия его утрачена, и даже на вывеске его — где изображен господин с намыленною щекою и надписью: «и кровь отворяют» — не выставлено ничего более , цырюльник Иван Яковлевич проснулся довольно рано и услышал запах горячего хлеба. Приподнявшись немного на кровати, он увидел, что супруга его, довольно почтенная дама, очень любившая пить кофий, вынимала из печи только что испеченные хлебы. Пусть дурак ест хлеб; мне же лучше» — подумала про себя супруга: «останется кофию лишняя порция.
Иван Яковлевич для приличия надел сверх рубашки фрак и, усевшись перед столом, насыпал соль, приготовил две головки луку, взял в руки нож и, сделавши значительную мину, принялся резать хлеб.
«Петербургские повести» н. В. Гоголя как цикл. Фантастическое и реальное. Образ Петербурга.
Иллюстрация "Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно странное происшествие. " в стиле скетчи выполненная в технике карандаш от автора. Но здесь происшествие совершенно закрывается туманом, и что далее произошло, решительно ничего не известно. Оригинал взят у sadalskij в Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно странное происшествие. «Сего Апреля 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие». (5) В напечатанном тексте «Сочинений» 1842 г. «Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие». Описанное происшествие, по свидетельству повествователя, случилось в Петербурге, марта 25 числа. Цирюльник Иван Яковлевич, откушивая поутру свежего хлеба, испечённого его супругою Прасковьей Осиповной, находит в нем нос.
Читать книгу: «Нос»
Но Иванъ Яковлевичъ былъ ни живъ, ни мертвъ: онъ узналъ, что этотъ носъ былъ не чей другой, какъ коллежскаго асессора Ковалева, котораго онъ брилъ каждую среду и воскресенье. Сухарь поджаристый! Ахъ ты пачкунъ, бревно глупое! Вонъ его! Неси, куда хочешь!
Сознание Поприщина расстроено. Уже в самой первой записи он воспроизводит замечание начальника отделения в свой адрес: «Что это у тебя, братец, в голове всегда ералаш такой? Очень быстро «ералаш» усиливается в его голове, и мир, окружающий его, приобретает уже совершенно причудливые формы.
Весьма интересна переписка двух собачек, которую Гоголь вводит в сюжет повести. Меджи и Фидель каждая по-своему воспроизводит нравы той пошлой, великосветской среды, к которой принадлежат их хозяева. Перед нами характерная особенность гоголевской поэтики. Не так легко бывает в иных произведениях этого писателя различить образы повествователя и самого автора. Действительность, трансформируемая через сознание того или иного вымышленного персонажа, а им нередко оказывается и образ повествователя, приобретает причудливые, гротескные формы. Реальная действительность ничего общего не имеет с законами разума, она полна странностей, а порой и диких нелепостей. Неправильный, несправедливый строй жизни порождает те отклонения от нормы и трагические несообразности, с которыми повсеместно сталкивается человек.
Все в этом мире смещено, все спутано, люди, которых считают в обществе нормальными, совершают дикие поступки, а сумасшедшие рассуждают вполне трезво и правильно. Все сдвинуто в этой жизни. Вот почему не должно вызывать удивления, что Гоголь иногда передает свои самые заветные и задушевные мысли отрицательным персонажам. Так происходит, например, в седьмой главе «Мертвых душ» — в знаменитой сцене, когда Чичиков, глядя на списки купленных им мертвых душ, размечтался о том, сколько замечательных работников погублено в умерших крепостных мужиках. И какое-то, пишет Гоголь о Чичикове, «странное, непонятное ему самому чувство овладело им». Немало собственных «чистейших слез» отдал Гоголь и Поприщину[20, c. Вот фантастический рассказ Гоголя - «Нос».
Прежде всего, замечаем, что фантастическое не должно и не может здесь давать иллюзии. Мы легко увлечемся представлением ужасных галлюцинаций Хомы Брута, но ни на минуту не будем себя представлять в положении майора Ковалева, у которого на месте носа было совершенно гладкое место. Было бы, однако, большой ошибкой думать, что здесь фантастическое употреблено в смысле аллегории или намека в басне или каком-нибудь современном памфлете, в литературной карикатуре. Ни поучению, ни обличению оно здесь не служит, и цели автора были чисто художественные, как мы увидим при дальнейшем разборе. Тон и общий характер фантастического в рассказе «Нос» - комические. Фантастические подробности должны усиливать смешное. Есть мнение, очень распространенное, что «Нос» шутка, своеобразная игра авторской фантазии и авторского остроумия.
Оно неверно, потому что в рассказе можно усмотреть весьма определенную художественную цель — заставить людей почувствовать окружающую их пошлость. Мысль Гоголя и образы его поэзии неразрывны с его чувством, желанием, его идеалом. Гоголь, рисуя майора Ковалева, не мог поступать со своим героем, как с жуком, которого биолог опишет, нарисует: вот рассматривайте, изучайте, классифицируйте его. Он выражал в его лице свое одушевленное отношение к пошлости, как к известному общественному явлению, с которым каждый человек должен считаться. Ковалев - человек не злой и не добрый - все его мысли сосредоточены на собственной особе. Особа эта очень незначительна, и вот он всячески старается ее увеличить и прикрасить... У него нет ордена, а он покупает орденскую ленточку, везде, где можно, он упоминает о своих светских успехах и знакомстве с семьей штаб-офицерши и статской советницы.
Он очень занят своей наружностью - все его интересы вертятся около шляпы, прически, гладко выбритых щек. Он гордится еще и особенно своим чином. Как можно всколыхнуть этого человека? Очевидно, затронув его чин или его наружность, не иначе; больше ничего он в жизни не понимает. Анненский пишет: «Теперь представьте себе, что майора Ковалева изуродовала бы оспа, что ему перебил бы нос кусок карниза, пока он разглядывал в зеркальное стекло картинки или в другой момент его праздного существования. Неужто кто-нибудь стал бы смеяться? А не будь смеха, каким бы явилось в рассказе отношение к пошлости.
Или представьте себе, что нос майора Ковалева исчез бы бесследно, чтобы он не вернулся на свое место, а все бы продолжал разъезжать по России, выдавая себя за статского советника. Жизнь майора Ковалева была бы разбита: он бы стал и несчастным и из бесполезного вредным человеком, стал бы озлоблен, бил бы своего слугу, ко всем бы придирался, а может быть, даже пустился бы лгать и сплетничать»[1. Деталь самозванства носа, который выдает себя за статского советника, чрезвычайно характерна. Для кавказского коллежского асессора чин статского советника есть что-то необыкновенно высокое, завидное и обидное по своей недостижимости, и вдруг этот чин достается носу майора Ковалева, а не самому майору, законному обладателю носа. В общем, сила фантастического в рассказе «Нос» основывается на его художественной правде, на изящном переплетении его с реальным в живое яркое целое. Фантастический сюжет рассказан Гоголем, как история «всамделишная», абсолютно реальная. В этом отношении особенно интересен знаменитый эпизод в Казанском соборе.
Ковалев встречает там свой собственный нос, который стоял в стороне и с выражением величайшей набожности предавался своим религиозным чувствам. Нос, судя по его мундиру и шляпе с плюмажем, оказался статским советником, т. Нос Ковалева зажил самостоятельной жизнью. Нетрудно представить себе, сколь велико было возмущение коллежского асессора. Но беда-то заключается в том, что Ковалев не может дать волю своему возмущению, ибо его собственный нос состоял в чине гораздо более высоком, чем он сам. Диалог коллежского асессора со своим носом точно имитирует разговор двух неравных по рангу чиновников: смиренно просительную интонацию речи Ковалева и самодовольно-начальственную фразеологию Носа[20, c. И нет здесь ни малейшей пародии, диалог выдержан в совершенно реалистическом духе, он абсолютно правдоподобен.
И в этом-то весь комизм ситуации. Комизм ситуации, доведенной до гротеска, почти до буффонады. Противоречие формы и содержания создает тот комедийный и сатирический эффект, который так характерен для Гоголя. Мысль о человеке, душу в которого вдохнул Бог, а судьбу нередко определяет чёрт, видимо, не оставляла Гоголя. Например, «Шинель». Утрата шинели, как бы ни была страшна сама по себе, ещё не должна была свести в могилу бедного А. А, ведь А.
Но здесь происшествие совершенно закрывается туманом, и что далее произошло, решительно ничего не известно. II Коллежский асессор Ковалев проснулся довольно рано и сделал губами: "брр... Ковалев потянулся, приказал себе подать небольшое стоявшее на столе зеркало.
Он хотел взглянуть на прыщик, который вчерашнего вечера вскочил у него на носу; но, к величайшему изумлению, увидел, что у него вместо носа совершенно гладкое место! Испугавшись, Ковалев велел подать воды и протер полотенцем глаза: точно, нет носа! Он начал щупать рукою, чтобы узнать: не спит ли он?
Коллежский асессор Ковалев вскочил с кровати, встряхнулся: нет носа!.. Он велел тотчас подать себе одеться и полетел прямо к оберполицмейстеру. Но между тем необходимо сказать что-нибудь о Ковалеве, чтобы читатель мог видеть, какого рода был этот коллежский асессор.
Коллежских асессоров, которые получают это звание с помощию ученых аттестатов, никак нельзя сравнивать с теми коллежскими асессорами, которые делались на Кавказе. Это два совершенно особенные рода. Ученые коллежские асессоры...
Но Россия такая чудная земля, что если скажешь об одном коллежском асессоре, то все коллежские асессоры, от Риги до Камчатки, непременно примут на свой счет. То же разумей и о всех званиях и чинах. Ковалев был кавказский коллежский асессор.
Он два года только еще состоял в этом звании и потому ни на минуту не мог его позабыть; а чтобы более придать себе благородства и веса, он никогда не называл себя коллежским асессором, но всегда майором. Если же встречал какую-нибудь смазливенькую, то давал ей сверх того секретное приказание, прибавляя: "Ты спроси, душенька, квартиру майора Ковалева". По этому-то самому и мы будем вперед этого коллежского асессора называть майором.
Майор Ковалев имел обыкновение каждый день прохаживаться по Невскому проспекту. Воротничок его манишки был всегда чрезвычайно чист и накрахмален. Бакенбарды у него были такого рода, какие и теперь еще можно видеть у губернских и уездных землемеров, у архитекторов и полковых докторов, также у отправляющих разные полицейские обязанности и вообще у всех тех мужей, которые имеют полные, румяные щеки и очень хорошо играют в бостон: эти бакенбарды идут по самой середине щеки и прямехонько доходят до носа.
Майор Ковалев носил множество печаток сердоликовых и с гербами, и таких, на которых было вырезано: середа, четверг, понедельник и проч. Майор Ковалев приехал в Петербург по надобности, а именно искать приличного своему званию места: если удастся, то вице-губернаторского, а не то - экзекуторского в каком-нибудь видном департаменте. Майор Ковалев был не прочь и жениться, но только в таком случае, когда за невестою случится двести тысяч капиталу.
И потому читатель теперь может судить сам, каково было положение этого майора, когда он увидел вместо довольно недурного и умеренного носа преглупое, ровное и гладкое место. Как на беду, ни один извозчик не показывался на улице, и он должен был идти пешком, закутавшись в свой плащ и закрывши платком лицо, показывая вид, как будто у него шла кровь.
Всегда следил за тем, чтобы его внешний вид был безупречен.
В Петербург Ковалев приехал для того, чтобы получить вице-губернаторское» или «экзегуторское» место, хотел жениться на богатой невесте. Иван Яковлевич — «цырюльник», «страшный пьяница» и «большой циник», всегда ходил небритым, неопрятно выглядел. Краткое содержание Глава 1 «Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие».
Цирюльник Иван Яковлевич находит в свежем хлебе нос коллежского асессора Ковалева, которого он брил по средам и воскресеньям. Иван Яковлевич пытается незаметно выбросить находку, но мужчине постоянно мешают. В отчаянии цирюльник направляется к Исакиевскому мосту и бросает тряпку с носом в Неву.
Радуясь разрешению проблемы, цирюльник вдруг замечает в конце моста квартального надзирателя и героя задерживают. Глава 2 Проснувшись утром, коллежский асессор Ковалев, желая посмотреть на выскочивший у него на носу прыщик, обнаруживает вместо носа абсолютно гладкое место. Ковалев немедленно отправляется к обер-полицмейстеру.
По дороге, возле одного из домов герой замечает карету, из которой выпрыгивает господин в мундире и бежит вверх по лестнице.
Нос краткое содержание
"Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие ". Другое дело, что Гоголь развивает по-своему идею и Пушкина, и Одоевского, обозначая в свою очередь в повести о злосчастном майоре Ковалеве "угол отклонения" и от того, и от другого. Нос Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно странное происшествие. Описанное происшествие, по свидетельству повествователя, случилось в Петербурге, марта 25 числа. Цирюльник Иван Яковлевич, откушивая поутру свежего хлеба, испечённого его супругою Прасковьей Осиповной, находит в нем нос.
Книга Нос читать онлайн
Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие. Цырюльник Иван Яковлевич, живущий на Вознесенском проспекте (фамилия его утрачена, и даже на вывеске его – где изображен господин с намыленною щекою и надписью. Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие. Цырюльник Иван Яковлевич, живущий на Вознесенском проспекте (фамилия его утрачена, и даже на вывеске его – где изображен господин с намыленною щекою и надписью. Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно странное происшествие Цирюльник Иван Яковлевич, живущий на Вознесенском проспекте (фамилия его утрачена), проснулся довольно рано и услышал запах горячего хлеба. Следует сказать, что и сам Гоголь в тексте «Носа» подчеркивает нелепость описываемых в нем событий. Как уже указывалось выше, он и начинает-то изложение фразой об этом: «Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно-странное происшествие».
Николай Гоголь — Нос
Нос спрятал совершенно лицо свое в большой стоячий воротник и с выражением величайшей набожности молился. Черт его знает, как это сделать! И вдруг я вас нахожу, и где же? Мне ходить без носа, согласитесь, это неприлично. Какой-нибудь торговке, которая продает на Воскресенском мосту очищенные апельсины, можно сидеть без носа; но, имея в виду получить... Вы посудите сами... При этом майор Ковалев пожал плечами. Здесь все дело, кажется, совершенно очевидно... Или вы хотите... Ведь вы мой собственный нос!
Нос посмотрел на майора, и брови его несколько нахмурились. Я сам по себе. Притом между нами не может быть никаких тесных отношений. Судя по пуговицам вашего вицмундира, вы должны служить по другому ведомству. Сказавши это, нос отвернулся и продолжал молиться. Ковалев совершенно смешался, не зная, что делать и что даже подумать. В это время послышался приятный шум дамского платья; подошла пожилая дама, вся убранная кружевами, и с нею тоненькая, в белом платье, очень мило рисовавшемся на ее стройной талии, в палевой шляпке, легкой, как пирожное. За ними остановился и открыл табакерку высокий гайдук с большими бакенбардами и целой дюжиной воротников. Ковалев подступил поближе, высунул батистовый воротничок манишки, поправил висевшие на золотой цепочке свои печатки и, улыбаясь по сторонам, обратил внимание на легонькую даму, которая, как весенний цветочек, слегка наклонялась и подносила ко лбу свою беленькую ручку с полупрозрачными пальцами.
Улыбка на лице Ковалева раздвинулась еще далее, когда он увидел из-под шляпки ее кругленький, яркой белизны подбородок и часть щеки осененной цветом первой весенней розы. Но вдруг он отскочил, как будто бы обжегшись. Он вспомнил, что у него вместо носа совершенно нет ничего, и слезы выдавились из глаз его. Он оборотился с тем, чтобы напрямик сказать господину в мундире, что он только прикинулся статским советником, что он плут и подлец и что он больше ничего, как только его собственный нос... Но носа уже не было; он успел ускакать, вероятно опять к кому-нибудь с визитом. Это повергло Ковалева в отчаяние. Он пошел назад и остановился с минуту под колоннадою, тщательно смотря во все стороны, не попадется ли где нос. Он очень хорошо помнил, что шляпа на нем была с плюмажем и мундир с золотым шитьем; но шинель не заметил, ни цвета его кареты, ни лошадей, ни даже того, был ли у него сзади какой-нибудь лакей и в какой ливрее. Притом карет неслось такое множество взад и вперед и с такою быстротою, что трудно было даже приметить; но если бы и приметил он какую-нибудь из них, то не имел бы никаких средств остановить.
День был прекрасный и солнечный. На Невском народу была тьма; дам целый цветочный водопад сыпался по всему тротуару, начиная от Полицейского до Аничкина моста. Вон и знакомый ему надворный советник идет, которого он называл подполковником, особливо ежели то случалось при посторонних. Вон и Ярыгин, столоначальник в сенате, большой приятель, который вечно в бостоне обремизивался, когда играл восемь. Вон и другой майор, получивший на Кавказе асессорство, махает рукой, чтобы шел к нему... Ковалев сел в дрожки и только покрикивал извозчику: "Валяй во всю ивановскую! Минуточкой бы пришли раньше, то, может, застали бы дома. Ковалев, не отнимая платка от лица, сел на извозчика и закричал отчаянным голосом: - Пошел! Этот вопрос остановил Ковалева и заставил его опять подумать.
В его положении следовало ему прежде всего отнестись в Управу благочиния, не потому, что оно имело прямое отношение к полиции, но потому, что ее распоряжения могли быть гораздо быстрее, чем в других местах; искать же удовлетворения по начальству того места, при котором нос объявил себя служащим, было бы безрассудно, потому что из собственных ответов носа уже можно было видеть, что для этого человека ничего не было священного и он мог так же солгать и в этом случае, как солгал, уверяя, что он никогда не видался с ним. Итак, Ковалев уже хотел было приказать ехать в Управу благочиния, как опять пришла мысль ему, что этот плут и мошенник, который поступил уже при первой встрече таким бессовестным образом, мог опять, удобно, пользуясь временем, как-нибудь улизнуть из города, - и тогда все искания будут тщетны, или могут продолжиться, чего боже сохрани, на целый месяц. Наконец, казалось, само небо вразумило его. Он решился отнестись прямо в газетную экспедицию и заблаговременно сделать публикацию с обстоятельным описанием всех качеств, дабы всякий, встретивший его, мог в ту же минуту его представить к нему или, по крайней мере, дать знать о месте пребывания. Итак, он, решив на этом, велел извозчику ехать в газетную экспедицию и во всю дорогу не переставал его тузить кулаком в спину, приговаривая: "Скорей, подлец! Дрожки наконец остановились, и Ковалев, запыхавшись, вбежал в небольшую приемную комнату, где седой чиновник, в старом фраке и очках, сидел за столом и, взявши в зубы перо, считал принесенные медные деньги. Прошу немножко повременить, - произнес чиновник, ставя одною рукою цифру на бумаге и передвигая пальцами левой руки два очка на счетах. Если сказать по приличию, то вот так, как мы теперь с вами, вкусы людей совсем не совместны: уж когда охотник, то держи легавую собаку или пуделя; не пожалей пятисот, тысячу дай, но зато уж чтоб была собака хорошая. Почтенный чиновник слушал это с значительною миною и в то же время занимался сметою: сколько букв принесенной записке.
По сторонам стояло множество старух, купеческих сидельцев и дворников с записками. В одной значилось, что отпускается в услужение кучер трезвого поведения; в другой - малоподержанная коляска, вывезенная в 1814 году из Парижа; там отпускалась дворовая девка девятнадцати лет, упражнявшаяся в прачечном деле, годная и для других работ; прочные дрожки без одной рессоры; молодая горячая лошадь в серых яблоках, семнадцати лет от роду; новые, полученные из Лондона, семена репы и редиса; дача со всеми угодьями: двумя стойлами для лошадей и местом, на котором можно развести превосходный березовый или еловый сад; там же находился вызов желающих купить старые подошвы, с приглашением явиться к переторжке каждый день от восьми до трех часов утра. Комната, в которой местилось все это общество, была маленькая, и воздух в ней был чрезвычайно густ; но коллежский асессор Ковалев не мог слышать запаха, потому что закрылся платком и потому что самый нос его находился бог знает в какие местах. Мне очень нужно, - сказал он наконец с нетерпением. Два рубля сорок три копейки! Сию минуту! Рубль шестьдесят четыре копейки! Я прошу только припечатать, что тот, кто ко мне этого подлеца представит, получит достаточное вознаграждение. Мне нельзя сказать ее.
У меня много знакомых: Чехтарева, статская советница, Палагея Григорьевна Подточина, штаб-офицерша... Вдруг узнают, боже сохрани! Вы можете просто написать: коллежский асессор, или, еще лучше, состоящий в майорском чине. Это бы еще не такое большое мошенничество! Сбежал от меня... И на большую сумму этот господин Носов обокрал вас? Нос, мой собственный нос пропал неизвестно куда. Черт хотел подшутить надо мною! Я что-то не могу хорошенько понять.
И потому я вас прошу объявить, чтобы поймавший представил его немедленно ко мне в самом скорейшем времени. Вы посудите, в самом деле, как же мне быть без такой заметной части тела? Это не тот что какой-нибудь мизинный палец на ноге, которую я в сапог - и никто не увидит, если его нет. Я бываю по четвергам у статской советницы Чехтаревой; Подточина Палагея Григорьевна, штаб-офицерша, и у ней дочка очень хорошенькая, тоже очень хорошие знакомые, и вы посудите сами, как же мне теперь... Мне теперь к ним нельзя явиться. Чиновник задумался, что означали крепко сжавшиеся его губы. Газета может потерять репутацию. Если всякий начнет писать, что у него сбежал нос, то... И так уже говорят, что печатается много несообразностей и ложных слухов.
Тут, кажется, ничего нет такого. А вот на прошлой неделе такой же был случай. Пришел чиновник таким же образом, как вы теперь пришли, принес записку, денег по расчету пришлось два рубля семьдесят три копейки, и все объявление состояло в том, что сбежал пудель черной шерсти. Кажется, что бы тут такое? А вышел пасквиль: пудель-то этот был казначей, не помню какого-то заведения. Говорят, что есть такие люди, которые могут приставить какой угодно нос. Но, впрочем, я замечаю, что вы должны быть человек веселого нрава и любите в обществе пошутить. Пожалуй, уж если до того дошло, то я покажу вам. Коллежский асессор отнял от лица платок.
Да, до невероятности ровное! Вы видите сами, что нельзя не напечатать. Я вам буду особенно благодарен; и очень рад, что этот случай доставил мне удовольствие с вами познакомиться... Майор, как видно из этого, решился на сей раз немного поподличать. Если уже хотите, то отдайте тому, кто имеет искусное перо, описать это как редкое произведение натуры и напечатать эту статейку в "Северной пчеле" тут он понюхал еще раз табаку для пользы юношества тут он утер нос или так, для общего любопытства. Коллежский асессор был совершенно обезнадежен. Он опустил глаза в низ газеты, где было извещение о спектаклях; уже лицо его было готово улыбнуться, встретив имя актрисы, хорошенькой собою, и рука взялась за карман: есть ли при нем синяя ассигнация, потому что штаб-офицеры, по мнению Ковалева, должны сидеть в креслах, - но мысль о носе все испортила! Сам чиновник, казалось, был тронут затруднительным положением Ковалева. Желая сколько-нибудь облегчить его горесть, он почел приличным выразить участие свое в нескольких словах: - Мне, право, очень прискорбно, что с вами случился такой анекдот.
Не угодно ли вам понюхать табачку?
Однажды во время съемок "Леса" Целиковская рассказала мне смешную историю. В середине 50-х она приехала в Италию на кинофестиваль с советской делегацией, в составе которой, кроме творческих работников — актеров, писателей, музыкантов, были, безусловно, и "товарищи в погонах", призванные блюсти порядок и контролировать безупречное поведение представителей великой державы.
Гоголь в одном из своих писем. Что за происшествие так удивило писателя и кто стал его виновником? Мы проведём своё расследование и отправимся на поиск таинственного послания Гоголя потомкам. Действо начнётся у памятника писателю, где Вам предстоит проявить свои сверхспособности и вслепую определить нечто, лежащее в таинственной шкатулке.
Внезапно к Ковалеву приходит полицейский чиновник, который в начале произведения стоял на конце Исакиевского моста, и рассказывает, что нос героя найден: «его перехватили почти на дороге. Он уже садился в дилижанс и хотел уехать в Ригу». Чиновник принес его с собой. Ковалев очень рад находке, но все его попытки «поместить нос на свое место» безуспешны. Не помогает Ковалеву и доктор, который посчитал, что лучше все оставить как есть. По Петербургу быстро разлетаются слухи о том, что нос асессора видели в разных частях города. Глава 3 7 апреля нос Ковалева неизвестным образом оказался снова на своем месте. Теперь Иван Яковлевич бреет мужчину с особой осторожностью, стараясь не прикасаться к его носу.
Теперь только по соображении всего видим, что в ней есть много неправдоподобного». Однако «кто что ни говори, а подобные происшествия бывают на свете; редко, но бывают». И что в итоге? Платон Кузьмич Ковалёв — принесённый полицейским нос не хочет возвращаться на место, но потом фантастическим образом снова оказывается на лице майора, который теперь всегда пребывает в хорошем настроении. Иван Яковлевич — после необычного происшествия бреет Ковалёва с большой осторожностью. Заключение В повести «Нос» Гоголь остро осмеивает недостатки современного ему общества, для которого типичными были такие типы людей, как коллежский асессор Ковалев.
Нос 👃 Гоголь Н.В.
Каждое его слово значительно. Судья Ляпкин-Тяпкин. Каждый персонаж Гоголя говорит особым языком. Жизнь тонкая, политическая. Кеатры, собаки тебе танцуют, и всё, что хочешь. Какое хобби было у судьи и почтмейстера?
Какие взятки брал первый? У судьи — псовая охота, у почтмейстера — чтение чужих писем. Брал судья борзыми щенками. Хлестаков не скрывает своих мыслей от собеседников. У него что на уме, то и на языке.
Кого из персонажей «Ревизора» Гоголь сравнивал то с палачом, то с вестником рока? Жандарма, появившегося в финале с известием о прибытии ревизора. Откуда взяты эти отрывки? Кто впервые сыграл роль городничего? В Петербурге, в Императорском театре — И.
Сосницкий, 19 апреля 1836 года. В Москве, в Малом театре — М.
Приподнявшись немного на кровати, он увидел, что супруга его, довольно почтенная дама, очень любившая пить кофей, вынимала из печи только что испеченные хлебы. То есть Иван Яковлевич хотел бы и того и другого, но знал, что было совершенно невозможно требовать двух вещей разом, ибо Прасковья Осиповна очень не любила таких прихотей. И бросила один хлеб на стол.
И хотя каждый день брил чужие подбородки, но его собственный был у него вечно не брит. Фрак у Ивана Яковлевича Иван Яковлевич никогда не ходил в сюртуке был пегий, то есть он был черный, но весь в коричнево-желтых и серых яблоках; воротник лоснился; а вместо трех пуговиц висели одни только ниточки. Иван Яковлевич был большой циник, и когда коллежский асессор Ковалев обыкновенно говорил ему во время бритья: «у тебя, Иван Яковлевич, вечно воняют руки! Этот почтенный гражданин находился уже на Исакиевском мосту. Он прежде всего осмотрелся; потом нагнулся на перила будто бы посмотреть под мост: много ли рыбы бегает, и швырнул потихоньку тряпку с носом.
Он почувствовал, как будто бы с него разом свалилось десять пуд: Иван Яковлевич даже усмехнулся. Вместо того, чтобы итти брить чиновничьи подбородки, он отправился в заведение с надписью: «Кушанье и чай» спросить стакан пуншу, как вдруг заметил в конце моста квартального надзирателя благородной наружности, с широкими бакенбардами, в треугольной шляпе, со шпагою. Он обмер; а между тем квартальный кивал ему пальцем и говорил: «А подойди сюда, любезный! Этим не отделаешься. Изволь-ка отвечать! Меня три цырюльника бреют, да еще и за большую честь почитают. А вот изволь-ка рассказать, что ты там делал?
Что означают имя и фамилия вымышленного издателя «Вечеров…»? Рудый — красный, Панько — от Афанасий — бессмертный.
Удивительно разнообразны и многолики созданные воображением Гоголя фантастические мотивы и образы в «Вечерах…». Из каких повестей взяты следующие отрывки? Майская ночь, или Утопленница». Посторонился дед и выпустил заступ. Для кого любовь важнее всего в жизни, а любимая заменила и мать и отца? Для Вакулы-кузнеца. Вопросы к «Миргороду» 1. За удивительную прекрасную лужу на центральной площади, за живописные плетни и за строения под деревянными и соломенными крышами. Зрелый Гоголь от прямой фантастики переходит к завуалированной — к странностям, парадоксам.
В какой повести показаны поющие двери? Гоголь задумал грандиозный труд в области историографии, но вместо него создал художественно-историческое произведение. Собирал материал для всеобщей истории, истории Украины, истории Средних веков, а написал повесть «Тарас Бульба». Чем Иван Никифорович напоминает Тараса Бульбу? Одинаковой комплекции, имеет ружьё и шаровары, вмещающие весь двор с постройками; у Тараса — шириной с Чёрное море. В «Тарасе Бульбе». Вопросы к «Ревизору» 1.