Георгий Колосов, который занимается фотографией с 1976 года, считается одним из основателей и идеологов пиктореальной (живописной) фотографии. 20 Фев 2013, 18:09Андрей Пикториальная фотография Георгия Колосова. Предлагаю вниманию интервью с Георгием Колосовым о пикториальной фотографии. Искусство не видеть Георгий Колосов родился в 1945 году в Москве.
Образ и чудо. Георгий Колосов
Синхронизация непосредственного переживания и его отображения — единственное в своем роде преимущество фотографии. И беспощадный тест для самого фотографа. Читать далее Воистину воскресе! Фотографии Георгия Колосова Опубликовано.
По признанию коллег, он — один из ныне живущих классиков, яркий представитель пикториальной фотографии и её теоретик. Остальное Георгий Колосов расскажет о себе и о фотографии сам.
Георгий Мстиславов, сын Колосов Род. Фотография как жизнь — с 1976 года. Новая альма-матер — фотоклуб «Новатор».
И беспощадный тест для самого фотографа. Читать далее Воистину воскресе! Фотографии Георгия Колосова Опубликовано.
Георгий Мстиславов, сын Колосов Родился в 1945 г. Окончил МЭИ.
С 1976 года занимается фотографией. Участник знаменитого фотоклуба «Новатор». Колосов — классик современной пикториальной фотографии.
Фото-вторник: Георгий Колосов
20 Фев 2013, 18:09Андрей Пикториальная фотография Георгия Колосова. Предлагаю вниманию интервью с Георгием Колосовым о пикториальной фотографии. Искусство не видеть Георгий Колосов родился в 1945 году в Москве. Рыцарь пикториальной фотографии, вышедшей из высокой моды несколько десятилетий назад, в наши дни простообязан иметь печальный в всю жизнь думаеттолько о высоком. Исследователь творчества Н. П. Андреева, соучредитель Центра его имени. Член Союза Фотохудожников России. Статьи по пикториальной фотографии.
Колосов Георгий Мстиславович
Он первый начал использовать пикториальныю фотографию для съемок религиозного толка и объектов живой природы с расстояния вытянутой руки. Эти циклы «Чудотворец» и «Всякое дыхание» сегодня по праву считаются шедеврами современного пикториализма. Освобождая изображение от деталей, монокль "мыслит" не поверхностью, а пространством, в глубину, оставляя место тайне. Но было бы неверно считать, что только монокль делает пикториальную фотографию пикториальной. Роль самого фотографа, его умение распознать истинную суть композиции играет главенствующую роль. Здесь и начинаются чудеса: расторможенное пространство оживает и начинает игру со временем, затягивая взгляд и заставляя его следить за объектом, в то время как сам объект проявляет облик далекого прошлого, в котором с недоумением замечаешь отдельные современные черты. По сути, такой эффект может быть достигнут и без использования монокля: посредством съемки через материалы разной фактуры, может быть реализован и на аналоговой и на цифровой камерах, даже посредством использования фильтров фото-редакторов. Но только чуткий взгляд и интуиция художника способны разглядеть в кадре истинную художественную картину и не позволить изображению скатиться до размытой подделки. Автор текста: А.
В чувствах, от которых меньше всего хочется отвлекаться, в часах и минутах, которые больше всего хочется задержать. Для художника, это означает еще и острое желание их выразить. Но как быть здесь фотографу, для которого задним числом ничего нет? Восстановление времени через вторичное переживание — прерогатива кисти и кино.
Родился 2 июня 1945, образование высшее, МЭИ. Фотография как жизнь — с 1976 года. В 1978 году стал членом фотоклуба «Новатор» Москва. Фотограф; преподаватель; участник, куратор выставок; автор статей; председатель худсоветов; бильд-редактор; разработчик-изготовитель мягкорисующей оптики только ею и снимает и многих заразил. Исследователь творчества Н. Андреева , соучредитель Центра его имени. Член Союза Фотохудожников России.
Я увидел такие связи, такие смысловые переклички, такие исторические проекции, которые мне раньше и в голову не приходили. Теперь мне надо закончить составление общего альбома. Об издании я не думаю, с меня издание на Суде никто не спросит; а вот представить верстку — это возвращение естественного долга Богу: тебе дали — умножь и верни! Талант не закопан в землю, нет. Плод-то есть, да как бы не сгнил. Проповедь художника — Вы говорите о фотографии, как о форме проповеди, то есть о проповеди через культуру. Какой она должна быть? Известно от начала Церкви обратное: «из-за вас у язычников хулится имя Божие». Когда мы говорим о культуре, то получаем права такого разговора только тогда, когда показываем сами нечто явно более привлекательное, художественно более высокого качества, совершеннее по форме, чем все остальное. Иначе — «это бесы, это плохо, это…». А что хорошо? Вы-то кто? Кто судьи? И в этом смысле, если говорить о церковном искусстве, о храмовом искусстве, то нам поистине есть над чем поработать. Для начала нужно все-таки развести церковное и храмовое искусство. Что такое храмовое искусство, мне больше понятно из отрицательных примеров общего опыта Церкви, чем из положительных. Мы с вами говорим сейчас в месте, которое наречено «домом молитвы». А если храм — дом молитвы, то в нем решительно все должно быть функционально. И архитектура, и иконопись, и пение, и тексты — все это должно быть направлено к созиданию молитвы. Традиция… Мне довелось недавно видеть каталог довольно известного иконописца, византийского эпигона, труды которого и за рубежом, и в музеях, и в храмах. Форсированные цвета, нелепейшие позы, устрашающие лица, выпученные глаза, нимбы в орнаментах. Есть такие изображения, что я оставался в недоумении — что это, наглая карикатура или черный кич? Если мы через видимое обращаемся к невидимому — какие должны быть формы? Какие визуальные принципы должны быть заложены в икону? Какие не должны? Почему нередко иконостасы — это визуальный дребезг, слепящее золото, за которым и образов не видно, да они как будто и не нужны: паникадила влеплены так, что непременно загораживают Деисис. Закрытая Литургия — отдельные слезы… Слава Богу, под рукой положительный опыт в архитектуре. Спасский собор Спасо-Андронникова монастыря — крохотное снаружи здание храма — огромное изнутри, где все ввысь, где тихий свет, льющийся сверху через несколько узких окон. Вы заходите — и сразу предстаете неземному. Храмовое искусство — это искусство создания сакрального пространства для молитвы. А искусство Церкви — это искусство христиан, проповедь в любой форме. Но, повторюсь, если что-то делается «под омофором Церкви», то здесь должно быть такое качество, которое сразу же захватывает. Музыка, живопись, конечно, фотография — все, что соприкасается с душой и делается церковным человеком, должно быть лучшим. То, что это проповедь, сомнений не возникает.
«Георгий Колосов. Русский Север»
Он первый в начале 1979 г. Он первый начал использовать пикториальныю фотографию для съемок религиозного толка и объектов живой природы с расстояния вытянутой руки. Эти циклы «Чудотворец» и «Всякое дыхание» сегодня по праву считаются шедеврами современного пикториализма. Освобождая изображение от деталей, монокль "мыслит" не поверхностью, а пространством, в глубину, оставляя место тайне. Но было бы неверно считать, что только монокль делает пикториальную фотографию пикториальной. Роль самого фотографа, его умение распознать истинную суть композиции играет главенствующую роль. Здесь и начинаются чудеса: расторможенное пространство оживает и начинает игру со временем, затягивая взгляд и заставляя его следить за объектом, в то время как сам объект проявляет облик далекого прошлого, в котором с недоумением замечаешь отдельные современные черты. По сути, такой эффект может быть достигнут и без использования монокля: посредством съемки через материалы разной фактуры, может быть реализован и на аналоговой и на цифровой камерах, даже посредством использования фильтров фото-редакторов.
Но только чуткий взгляд и интуиция художника способны разглядеть в кадре истинную художественную картину и не позволить изображению скатиться до размытой подделки. Автор текста: А.
Колосов сам разрабатывает монокли и пользуется только оптикой собственного изготовления. В собрании автора более 200 работ, созданных мастером в течение 25 лет. Многие работы собраны в серии. Среди них серия « Русский Север », созданная в результате фотоэкспедиций мастера в Карелию и Архангельскую область, на которой запечатлены архитектурные ландшафты, жанровые зарисовки и портреты.
Фотографии цикла « Всякое дыхание... На этих работах внимание художника привлек мир природы — вода, ветер, огонь и растительный мир. И цикл «Чудотворец», который занимает особое место в творчестве Колосова. Ежегодно с 1992 года фотограф как паломник принимал участие в шестидневном 160-километровом крестном ходе из Вятки к месту явления иконы Святителя Николая на реке Великой в 1383 году. На протяжении двенадцати лет он приоткрывал для себя разные стороны этого церковного действа: длительный путь, отдых, молебны. Итогом этих многолетних наблюдений стали фотографии, которые и составили цикл «Чудотворец».
Про мировидение и монокль …Я — атипичный «шестидесятник», воспитанный на тех образцах национальной и мировой культуры, которые в хрущевскую «оттепель» просочились сквозь «железный занавес» — внешний, но, главное, — внутренний. И здесь, а не извне, подхватил я тогда неистребимый вирус свободы, который удержал меня от того, чтобы поменять красных идолов на демократических. Со временем просто отправил всех… Почему стал сам делать монокли? Рисунок у «стариков» нравился, а доставать антикварную аппаратуру и оптику — до сих пор и не по уму и не по карману. Вдобавок прочел в очень старой статье Глейздса, что на малом формате монокль невозможен позже, кстати, Янис сам себя блестяще опроверг. Детская фронда: «Ах, нельзя?
Наследие: «Русский север» 1980-1991 гг. Великую Вятка. И несколько странных серий: «Лабиринт духа»; «Валаам 2000 на Светлой»; «Дым времени»; «Воистину воскресе! Представлен глубоко в запасниках в Русском музее Санкт-Петербург , в Национальной библиотеке Франции Париж , и на квартирных стенах у хороших людей. От автора Как народ в истории, так и человек на кратком пути своем, в трудные времена просит откровения, но жаждет чуда. Опыт обретения их изменяет жизнь. Небольшой образ Николая-Чудотворца удалось снять с дерева только со товарищи и после прилежной молитвы. Чудотворения от обретенной иконы начались уже на третий день, вскоре неподалеку был срублен Никольский храм, а примерно через 100 лет местная столица Хлынов, — так прежде называлась Вятка, — истребовал святой образ к себе, справедливо видя в нем небесное покровительство всему Вятскому краю. Плачущим же великорецким было твердо обещано каждый год ко дню явления 6 июня н.
С тех пор и носим. Перерывов было два: Иоанн Грозный возжелал «Чудотворца» и не возвращал больше двух лет ему посвящен южный придел храма Василия Блаженного , и Михаил Романов после коронации продержал икону в Москве около года. Впрочем, был случай… В 1551 году от неизвестных причин хлыновцы своим долгом пренебрегли. Тут же ударили морозы, повалил снег и пролежал до 25-го июня. Отступники, понятно, быстренько двинулись на Великую по холодку, да больше со святителем Николаем не шутили. Урожай, кстати, в том году собрался рекордный. Часовня с ротондой стояла на берегу и накрывала святую купель: из-под горы с той самой сосной забил целебный ключ.
Это относится как к декоративным вещам, — когда находится некая форма и разрабатывается на разных сюжетах, — так и к темам в классическом понимании. Живопись и фотография для Вас принципиально разные виды деятельности или Вы причисляете фотографию к одному из видов изобразительного искусства? Фотография разнообразна и чрезвычайно многофункциональна, поэтому едва ли имеет смысл давать универсальную оценку всей фотографии.
По большей части она трудится там, где востребована, — будь то фотография моды или острая пресс-фотография из горячих точек. Однако есть свойство, объединяющее все виды фотографии, и когда оно исчезает, фотография перестаёт быть самой собой. Суть фотографии — снимок с натуры. Как бы мы ни создавали фотоизображение, — организовывая ситуацию или подглядывая, фиксируя случайные детали или строго выстраивая, снимая форматной аппаратурой, которая воспроизводит каждую песчинку, или моноклем, который убирает детали и мыслит не поверхностью, а пространством, — всё равно. Нет первичности натуры, — нет фотографии. Повторю, что современный пикториализм как тенденция — это возвращение картинной фотографии к живой натуре. Не только у меня, почти у всех моих санкт-петербургских, московских, минских, орловских, калужских и других соременников. Живопись — не натуралистическая, но идущая по тому же пути, — от натуры, — для меня не менее драгоценна. Она может позволить себе божественный произвол в средствах, изображая то, чего физически не существовало. Деятельность другая, а цель одна.
Вы считаете, что создаёте картины или фотографии? Наверное, так: картину средствами фотографии. Конечно, я говорю на языке, который не сводим к опыту живописи. Однако наше визуальное восприятие универсально: что живопись, что светописи. Как пикториалист я оглядываюсь на законы восприятия, наверное, больше, чем фотограф прессы, хотя в последние годы, как ни странно, использую и опыт пресс-фотографии. Для одних фотография — способ самовыражения, для других — возможность наблюдения за действительностью, для третьих — средство заработать. Что фотография для Вас? Почему Вы ею занимаетесь? По генерации я — клубный фотограф, свободнее не бывает. В нашем и в западном понимании — любитель в чистом виде, потому что фотографией почти не зарабатываю.
Когда я делал первые светописные шаги, мне очень хотелось создавать изображения, — глубокие и гармоничные, ценные в моих глазах независимо от авторства. С тех пор мало что переменилось. Как куратор многих выставок Вы знаете, почему одну фотографию включают в экспозицию, а другую откладывают в сторону. Что должно быть в фотографии, чтобы её увидели миллионы? Первое и главное, на что я смотрю, — есть ли у фотографии форма. Нет формы, — нет фотографии как художественного произведения. Кстати, для фотографа настолько существенно чувство композиции, что я могу утверждать необычайно дерзкую вещь: в среднем! Очевидно, потому что у живописцев достаточно много других изобразительных средств. У фотографа же, если нет композиции, значит, нет вообще ничего. Однако композиция — не единственное, что должно быть в фотографии.
Решающе важно, насколько форма сообразна сюжету. Что можно «вычитать» из данной фотографии? Насколько её тема совпадает с идеей выставки? Окажется ли сюжет новым для зрителя? Вписывается ли фотография в экспозицию визуально? Бывает, не хватает какой-нибудь смысловой перебивки или просто яркого пятна. Работа куратора-экспозиционера настолько симфонична, что ему, наверное, стоило бы изучать оркестровые партитуры. Для меня здесь бесценным стал зрительский опыт в немом кино с его ключевым понятием «монтаж». Впрочем, мои взгляды на фотографию со временем менялись… В зависимости от чего? В зависимости от фотографического и человеческого опыта.
На первоначальном этапе фотография была для меня прежде всего формой. Потом, глядя больше не на свою фотографию, а на чужую, я начал различать в ней драматургию, стал расширяться ценностный круг сюжетов, стилей, жанров, направлений. Теперь, двадцать пять лет спустя, могу сказать, что для меня не только в фотографии, в искусстве вообще, самое интересное — это тайна. Фотография по природе своей — таинственный проводник от натуры к зрителю. Это свойство и выделяет её в ряду других изобразительных искусств, может быть, потому, что у фотографа меньше возможностей вмешиваться в изображение, но при этом величайшая иллюзия — думать, что фотография изображает натуру так, как мы её видим! Она — документ лишь в том смысле, что свидетельствует о наличии натуры. Образ предмета — прерогатива фотографа. Мистика вневременного в этом образе для меня — самое интересное. И в своих работах, и в чужих. Если говорить об оптическом пикториализме — фотографии, сделанной мягкорисующей оптикой, то у неё особый мистический ключ.
Если обычную фотографию можно считать проводником от натуры к зрителю, то оптический пикториализм — это мистический сверхпроводник. Когда Вы снимаете крестный ход, не испытываете неловкости: молитва — процесс интимный, при такой съёмке надо проявлять особую деликатность? Ловкость или неловкость, если, конечно, фотограф не хам, зависит от того, в церкви он сам или вне её. Если он — человек церкви — одно, если, как у нас говорят, «наёмник» — другое. Но первый должен непременно осознать свой труд как служение, и тогда — «Дерзай, чадо! Впрочем, деликатность, как и знание предмета съёмки, — о чём мы забываем чаще всего, — обязательны для всех. Известную неловкость на крестном ходе первое время я очень даже ощущал, и, несомненно, настораживал других. Но через год сам отснятый материал, автором которого я себя ни секунды не считал и не считаю, заставил меня осознать сей труд как долг, вменённый свыше. И в дальнейшем, понятно, не задевая личностей, через деликатность приходилось переступать, а иногда снимать и вопреки собственному желанию. Однако несколько лет я был единственным, кто приезжал на Вятку из Москвы, — а это аргумент.
Когда окружающим стало ясно, что я прежде паломник, а потом уже фотограф, то и отношение ко мне стало более спокойным. Позже оно испортилось ко всем фотографам вообще, поскольку там появилось несколько иностранцев и совсем явных профессионалов-москвичей, которые стали серьёзным раздражающим фактором. Раздражение возникает потому, что съёмка ведётся явно с коммерческой целью? С подозрительной целью, — во-первых, и здесь ещё сильны страхи времён гонений на церковь, и то, что снимают посторонние, — во-вторых. К своим и непрофессионалам отношение куда как более мирное. Нужно также понимать, что фотограф этому, как вы сказали, «интимному процессу» — молитве — не мешать не может, поэтому не просто вживание в церковь, но и минимизация средств, — в смысле шума и объемов аппаратуры, — необходима здесь как нигде. Не могу не сказать, уже как человек церкви, что были несправедливости и по отношению к фотографам, — увы, «по маловерию нашему». Вы начали говорить о мистике в фотографии: на Востоке, например, люди не разрешают их фотографировать — считается, что снимок отнимает частичку души. Вы тоже приверженец мистической точки зрения? Известно, что существуют экстрасенсы, способные по маленькой фотографии понять, жив человек или нет.
Некоторые могут сказать, когда человек умер. Я даже знаю случай, когда сказали, кто человеку в этом «помог», глядя на фотографию ушедшего. Прецедент в данном случае — доказательство. Какая-то часть человека, несомненно, переходит на изображение, но теряет при этом человек или приобретает — это ещё вопрос. Все зависит от того, кто снимает, и что снимает. Если с любовью и во славу Божью — какие потери? Для христиан никаких запретов на фотографию в опыте церкви нет — скорее, наоборот.
Рассказы и показы. Пикториалист – портретист Георгий Колосов
один из ныне живущих классиков, яркий представитель пикториальной фотографии и её теоретик. Остальное Георгий Колосов расскажет о себе и о фотографии сам. Да, ярчайший пример пикториальной фотографии это, конечно Г. Колосов. Его необычный монокль (и) Свечи горят на снимках, словно светящиеся шарики. Работы впечатляют. один из основателей и идеолог пикториальной фотографии. Розовые сны и свет дремоты. Пикториализм. Творчество мастера пикториальной (живописной) фотографии Николая Андреева (1882-1947), было отмечено на многочисленных. ИнтернетГалерея Классической Фотографии приглашает на встречу с Георгием Колосовым. Классик современной пикториальной фотографии, участник фотоклуба «Новатор». Мастер мягкорисующей оптики (в том числе «монокля Колосова»), создавший несколько уникальных объективов. Один из основателей Центра фотографической культуры имени Н. П. Андреева.
Купленные файлы предоставляются в формате JPEG. При использовании требуется указывать источник произведения. Это разделение проявляется только в выставляемых счетах и в конечных документах договорах, актах, реестрах , в остальном интерфейсе фотобанка всегда присутствуют полные суммы к оплате.
Основу экспозиции составят циклы фотографий, каждый из которых посвящен определенной теме. Так, в серии «Русский Север», созданной в результате фотоэкспедиций мастера в Карелию и Архангельскую область, запечатлены архитектурные ландшафты, жанровые зарисовки и портреты. Фотографии цикла «Всякое дыхание.. На этих работах внимание художника привлек мир природы — вода, ветр, огнь и растительный мир.
Отдельная песня — благословенное Горохово, 12 км не доходя до Великорецкого. От необъятного села остался только просторный Казанский храм с выломанной алтарной стеной, заваленный бывшими удобрениями и цементом, и могучая колокольня, да источник в лесу, где в 96-м была отрыта купель. Одновременно с нею на месте иконостаса в расчищенном храме поднялся березовый крест.
Благодатнее места я не встречал. Похоже, там скоро будет мужская обитель. Духовный диапазон — от языческих суеверий до евангельских слёз, от вселенской просвещенности до черной сотни. РПЦ, как в капле воды. Уцелевшие «платочки» растворились в неофитской толпе. Но главное — осталось. Каждый, идущий на Великую в первый раз, независимо от глубины его воцерковленности, получает свою, лично ему предназначенную дозу знамений и чудес. И жизнь меняется. На моих глазах многие разбитные молодые люди через 3-4 года тихо шли в подрясниках и с наперсным крестом, ведя с собою своих прихожан.
На моих глазах проходили ход целиком неходячие больные, пятилетние дети, трёхкратные инфарктники, 87лет легендарная Маргарита. Сам я четвертый год как церковный сторож. Константин, мой напарник по дежурству и ровесник по крещению, два года назад попавший в свои 65 на Великую впервые — счастливый муж, нежный отец, восторженный дед, состоявшийся профессионал, турист, облазавший полстраны и написавший четыре книги, сказал мне по возвращении в Москву: «После крещения это было самое важное событие всей моей жизни на круг. Пока носят ноги, буду туда ходить».
На этих фотографиях запечатлены архитектурные ландшафты, жанровые зарисовки и портреты. Фотографии цикла «Всякое дыхание... На этих работах внимание художника привлек мир природы - вода, ветер, огонь и растительный мир. Ежегодно с 1992 года фотограф как паломник принимал участие в шестидневном 160-километровом крестном ходе из Вятки к месту явления иконы Святителя Николая на реке Великой в 1383 году. На протяжении двенадцати лет он открывал для себя разные стороны этого церковного действа: длительный путь, отдых, молебны. Итогом этих многолетних наблюдений стали фотографии, которые и составили цикл «Чудотворец».
Пикториальная фотография
один из основателей и идеолог пикториальной (живописной) фотографии. Он первым среди современных фотографов стал снимать только моноклем - однолинзовым объективом, позволяющим добиваться особой живописности фотоизображения. В рамках мастер-класса Г.М. Колосов, признанный классик пикториальной фотографии, рассказал о своем творческом пути, а также об основных тенденциях развития современного фотоискусства. Во время мастер-класса один из самых известных представителей школы пикториальной фотографии Георгий Мстиславович Колосов рассказывает о портрете, пикториальной фотографии, показывает, как работает. Ученик классика прикладной фотографии ского, член знаменитого фотоклуба «Новатор», идеолог пикториальной (живописной) фотографии, разработчик и создатель моноклей, сам Георгий Колосов последние годы всему прочему предпочитает пребывание в.
Фотоработы Георгия Колосова представляет Музей истории Петербурга
В статье автор обращается к материалу фотоискусства, где актуализация прошлого ярко представлена в феномене возрождённого в конце XX века пикториализма. Пикториализм представляет собой течение в фотографии, возникшее в конце XIX века, которое. Автор снимков, Георгий Колосов, по праву считается классиком фотографии. Уроженец Северной столицы, он не расстается с камерой с 1976 года, называя дело фотографии своей жизнью. pictorialism, pictorial - живописный) - направление в фотоискусстве, подчеркивающее в фотографии те черты, которые сближают ее с живописью и графикой. Фотографией занимается с 1976 года. Первым среди современных фотографов стал заниматься только моноклем. он снимает на пленку, отпечатки не сканирует и, по моему подозрению, компьютером не пользуется вообще. Поэтому, наткнувшись на подборку его портретов, я сочла нужным их скопировать и показать здесь. Колосов снимает. Исследование возрождения пикториальной фотографии на постсоветском пространстве в 2024 году. Уникальный взгляд на творчество Георгия Колосова и его влияние на искусство.
Пикториализм: мир сквозь светотень. Беседа с Владимиром Лосманом
Георгий Мстиславов, сын Колосов Родился в 1945 г. Окончил МЭИ. С 1976 года занимается фотографией. Участник знаменитого фотоклуба «Новатор». Колосов — классик современной пикториальной фотографии.
Картинка монокля — таинственное изображение таинственного. Анастигмат изображает поверхность, которую можно потрогать. Монокль изображает пространство, не доступное осязанию.
Корни его — в живописных опытах последней трети XIX века, главный признак — обобщенный рисунок изображения. Его сходство с живописью очевидно. Обобщая изображение, убирая детали, фотограф мыслит не поверхностью, а пространством — в глубину, что позволяет в идеале превращать объект в мистический символ.
Но это превращение может происходить двумя путями. Предчувствиям не верю, и примет Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда Я не бегу. На свете смерти нет: Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо Бояться смерти ни в семнадцать лет, Ни в семьдесят.
Среди них серия «Русский Север», созданная в результате фотоэкспедиций мастера в Карелию и Архангельскую область, на которой запечатлены архитектурные ландшафты, жанровые зарисовки и портреты. Фотографии цикла «Всякое дыхание», которые были сняты с расстояния вытянутой руки. На этих работах внимание художника привлек мир природы — вода, ветер, огонь и растительный мир. И цикл «Чудотворец», который занимает особое место в творчестве Колосова. Ежегодно с 1992 года фотограф как паломник принимал участие в шестидневном 160-километровом крестном ходе из Вятки к месту явления иконы Святителя Николая на реке Великой в 1383 году. На протяжении двенадцати лет он приоткрывал для себя разные стороны этого церковного действа: длительный путь, отдых, молебны. Итогом этих многолетних наблюдений стали фотографии, которые и составили цикл «Чудотворец». И здесь, а не извне, подхватил я тогда неистребимый вирус свободы, который удержал меня от того, чтобы поменять красных идолов на демократических. Со временем просто отправил всех… Почему стал сам делать монокли?
Рисунок у «стариков» нравился, а доставать антикварную аппаратуру и оптику — до сих пор и не по уму и не по карману.
Фотограф Георгий Колосов. Пикториальная фотография
- Навигация по записям
- «Георгий Колосов. Русский Север»
- Nonstop Photos | Александр Курлович | Блог | «Русский Север» Георгия Колосова в Серпухове
- рассказывает фотограф Георгий Колосов: 4udo_vstre4i — LiveJournal
- рассказывает фотограф Георгий Колосов