Шефский концерт бесплатно fb2, epub, doc, pdf или читать книгу онлайн. DSC09845 МБУК «Центр культуры и досуга» совместно с артистами Крымской государственной филармонии дали в поселке Новоозерное шефский концерт, посвященный Дню российской.
Григорий Глазов: Шефский концерт
В Ленинграде нас встречало много народу. Смотрим: народ ходит, и не медленно, ходят трамваи. Все стоит на месте, все хорошо. Подъезжаем к нашему дому, я пошел по парадному ходу, Нина Николаевна - по черному. Стучим, стучим, никто не открывает. Спускаемся во двор и встречаем старушку домработницу Нэлеппа [8].
Она на нас с испугом посмотрела и сказала: "Какое несчастье Вас сюда привело? Мы отвечаем: "Да не несчастье, а великое счастье! Вечером поехали в Дом флота. Не успели войти, как мне повстречался Орешков [9] очень плохо выглядит, очевидно, у него какая-то болезнь. Входим в зал - чистота необычная, паркет блестит как зеркало.
Никто не знал, что мы приедем, поэтому наш приезд был неожиданным. Начались бесконечные телефонные звонки. Я ничего подобного не видел. На следующий день в 11 час. Заворачивая у Публичной библиотеки, мы запели песню.
Встреча была с поцелуями, радостная. Нас ждали, в фойе были расставлены стулья, устроили митинг. Первое слово взял Студенцов. Митинг продолжался 4 часа, с докладом о работе театра в Новосибирске выступил тов. Городецкий [10] , я был как бы содокладчиком.
После встречи с товарищами в театре я поехал в Дом Красной армии, где меня ждал Бродянский [11] с Агитвзводом бывший Театр ополчения [12]. Очень трогательная встреча, расспрашивали не только о нашем театре, но и о ТЮЗе и др[угих] театрах. Вечером было собрание во Флоте, присутствовали 150 человек. Это было наше первое выступление в родном городе, очень ответственное. Когда говорил вступительное слово, очень волновался.
Затем было показано кино монтаж моих киноролей. С большим успехом прошел "Фронт" [13]. Очень хорошо принимали сцену в корчме играли в гримах и костюмах. На другой день дали концерт для летного состава Балтийского флота в Лесном, в Доме ученых. Прошло все очень хорошо, не было официальности.
Мы двигались по точкам аэродрома трое суток. В Лесном, в Доме ученых меня попросили написать отзыв. Летчики-гвардейцы - настоящие соколы, живут на даче. Мы давали свои выступления в комнатной обстановке. На этом первый этап нашей работы закончился.
Мы перешли к обслуживанию кораблей. Был у т. Маханова [14]. Наш полет в Ленинград разрешил только Маханов. Была теплая встреча, много ему рассказывал о театре.
Он многое сам спрашивал, сказал свою точку зрения на оставшихся нельзя было оставаться. Чувствуется, что о театре думают и заботятся. Итак, мы начали выступления в Краснознаменной Балтике. Флот в начале войны оказался в очень тяжелом состоянии. Много усилий понадобилось, чтобы его вывести.
Потери, конечно, большие. Но флот существует, и основные единицы сохранились. Наш приезд внес в жизнь Ленинграда веселую струю. Народ узнает нас на улице. Даже прошел слух, что снята блокада и пушкинские артисты приехали.
Следующее выступление было на корабле "Октябрьская революция" [15]. Петрищев - милый, красивый, гостеприимный [16]. Дали концерт для командного состава, после был ужин. Они рассказывали, как тяжело приходилось флоту, показывали фотографии. Были на одном корабле, который 11 месяцев был под водой.
Необходима была моя речь для трудящихся города. Полчаса не мог начать выступление, так волновался читал речь, должна приложиться к протоколу 1. Три раза ее транслировали. В Ленинграде я заболел, простудился, поехал в Свердловскую больницу, стоит на месте! Одна только бомба попала, но никто не пострадал.
Врачи все живы, здоровы, награждены. Теперь там госпиталь, пришлось дать индивидуальное выступление в палатах. Остановить выступление из-за болезни было нельзя, приходилось выступать с больным голосом. Был на приеме у Кузнецова [17] и т. Попкова [18].
Говорил с ними два часа, старался все подробно рассказать о работе театра, они интересовались каждой мелочью и говорили, что очень хорошо сделали, что уехали, а то добрая половина у вас не выдержала бы. Я им сказал, что у нас все в порядке, работа налажена и, может быть, нам можно уже вернуться. Город такой же красивый, весной светло и тепло. Они ответили, что весной вернуться ни в коем случае нельзя. В этот день была бомбежка.
Три бомбы попали в Таврический сад целились в Смольный. Был сильный обстрел. В городе был туман, немцы этим воспользовались и подвезли близко орудия; было огромное количество жертв. Нам посчастливилось, что мы попали в Ленинград. Мы устали, много волновались; была огромная ответственность за каждое выступление; выступали на подводных лодках; люди там - настоящие герои.
Подводные лодки делают огромное дело в Балтийском море. Все потопленные вражеские суда в Балтийском море - это дело их рук. Проскочить Балтийское море - вещь очень трудная все там заминировано. Они рассказывали, что потопят корабль, и сами не знают, важный или не важный. А им уже сообщают, поздравляют с победой!
На подводных лодках мы были три дня. После концерта меня просили остаться, была беседа. Поднял тост за героических женщин Ленинграда. Мы хотели отдать дань также и Красной армии, хотели выехать в подшефную часть, сговорились с генералом Красновым, но когда ему позвонили еще раз, он ответил, что принять не может, так как они вынуждены передвигаться на новые места. Я знал о готовящемся выступлении и о том, что в Ленинграде Ворошилов, но этому выступлению все время мешала оттепель.
Дали концерт в Доме Красной армии, концерт прошел очень хорошо билеты были все проданы. В театре Назаров раздал продукты, ему не терпелось, все это делалось под страшным секретом, получили наиболее нуждающиеся. Назаров брал расписки, и я их привез, а также благодарности. Вообще было очень осторожное отношение к оставшимся. Был у В.
Мичуриной [21] , считал своим долгом; живет в маленькой комнатке, выглядит очень мило, настроение хорошее, руководит театральным об[щест]вом. Был на свидании у т.
Структурное подразделение Юдинский культурно-досуговый центр «Молодежный» Возрастные ограничения: Предполагаемое количество участников: 35 Традиционно в октябре - ноябре в Подмосковье проходит месячник «Белая трость», в рамках которого проводятся акции и мероприятия, напоминающие обществу о существовании рядом людей с нарушениями зрения. В рамках проекта «Дари добро» творческие коллективы КДЦ «Молодежный» организуют и проводят выездную концертную программу для слепых и слабовидящих людей.
А между тем сам он, вспоминая восторженность этого парнишки-актера и смущенность от нее молоденькой его жены, горько думал о том, что, едва выйдя из окружения и получив полк, снова прячется в лесу, ожидая немцев, что горючего осталось всего на один короткий переход, а обещанный комкором газойль не прибудет — эшелон раздолбан «юнкерсами» еще в пути — и что боекомплекта, этих самых подкалиберных, так восхитивших парнишку, хватит лишь по десяти штук на ствол.
Под ногами легко пружинили свежие еловые ветки, прикрывавшие землю с обнаженно-белыми цепкими корнями, иссеченными саперными лопатами. Все сели по сторонам квадратного стола. От него еще пахло клеем, лесом, жизнью дерева, из которого он был наспех сколочен. Пронзительно светила маленькая лампочка-переноска, подключенная к танковому аккумулятору. Вы продемонстрировали красноармейцам свое патриотическое искусство накануне жестоких боев.
Очень жестоких, — без выражения повторил он. И примите от нас вот это. Просто на память. Больше ничем отблагодарить не можем. А сейчас обед.
В этот момент зашуршала плащ-палатка, занавешивавшая вход, и боец в белом переднике внес еду. Перед каждым была поставлена эмалированная миска с борщом, затянутым тонкой пленкой жирного томата, обтаявшими льдинами плавали куски сала. Если можно, я только второе, — сказал вдруг Алферов, обратившись к бойцу. Павел и Ната переглянулись, посмотрели на Карамышева. Чокнулись под короткий тост «За победу!
Павел начал пить не спеша, чувствуя катастрофически неприятно подступающий спазм, но, дернув кадыком, протолкнул водку и, залихватски крякнув, громко поставил пустой стакан. Алферов усмехнулся, тихо выцедил водку и принялся ковырять вилкой в гречневой каше, вытаскивая на край тарелки черные зернышки плохо перебранной крупы. Захмелел Павел сразу. Он стал сильным и счастливым оттого, что сидит в этой землянке рядом с таким храбрым орденоносцем-командиром, ест солдатский харч.
Музыкантам стоять на правом фланге Шефской… … Исторический словарь галлицизмов русского языка Шефский дом — Шефский дом. Шефский дом Тамесов дом , 13. В 1718 усадьбу, включавшую фабричные постройки и сад со скульптурой и прудами, приобрёл голландец… … Москва энциклопедия Шефский — прил.
Свойственный шефству, характерный для него. Принадлежащий шефу [шеф I].
Значение слова «шефский»
Хорошей жизни. Зачем мешаете водку с пивом»… Зал громыхнул. Юморист затих до конца концерта. Реакция была молниеносной и часто весьма рискованной. Начиная с середины 44-го года Сталин ввел по пятницам «расслабление» — «послеобеденные» концерты на своей даче в Кунцево.
Перед Вождем, членами Политбюро и приглашенными — отличившимися министрами и военачальниками — выступали лучшие артисты страны. Концерт неизменно вел любимец Вождя Смирнов-Сокольский. Как рассказывал Николай Симонов, однажды, выйдя на сцену, С—С-ский привычно начал: «Здравствуйте, товарищи! Сказал шепотом, но помещение маленькое.
Все услышали, в том числе Сталин и стоявшие за «кулисами» за ширмой артисты. Это сегодня в любимцах Расторгуев с «Любэ» ходят. Смирнов-Сокольский — в своем неизменном концертном костюме: с огромным белым жабо и в просторной черной куртке — отреагировал незамедлительно: «Улетаю, улетаю, улетаю», — замахал руками, как крыльями, и быстро удалился со сцены. Наступило мертвое длительное молчание.
Гусь улетел, а… Ощущение обреченности — у всех, кроме Хозяина. Казалось, что все перестали дышать. Через несколько томительных минут Сталин, сидевший, по обыкновению, отдельно, в стороне, довольно заулыбался и стал демонстративно аплодировать. Вслед за ним захлопали все остальные.
Концерт продолжался. А через несколько дней в газетах промелькнуло сообщение, что министр текстильной промышленности — тот самый, бритоголовый — освобожден от занимаемой должности. Что с ним было дальше, не знаю. Могло кончиться иначе.
При всем при этом Смирнов-Сокольский был великий книгочей, замечательный писатель, отшельник, библиофил, библиограф. Он собрал уникальную библиотеку в 19 000 томов, особую ценность которой составляло собрание первых или прижизненных изданий русских классиков 18—20 веков, а также книг, запрещенных или уничтоженных цензурой около 10-ти тысяч. Здесь были «Басни» Крылова, парижское издание 1825 года и прижизненное издание пушкинских «Графа Нулина» и «Братьев-разбойников»; «Магазин английских, французских и немецких новых мод» 1791 г. Кардовского 1905 г.
Картавова, из тиража в 2900 экземпляров которого, по распоряжению В. Плеве, было уничтожено 2860, а оставшиеся 40 растворились по России, и уникальнейший экземпляр «Новейшего снотолкователя, составленного по руководству иностранных и в сногадательной науке искусных мужей…» 1829 : «Безупречное состояние… Прелюбопытная книжка, очаровательно наивная по содержанию. В парчовом переплете. Алфавит слов доведен до последней буквы» аннотация С—С-ского.
Причем Николай Павлович не просто коллекционировал книги, он жил книгами… «Книги — это многие, многие часы потраченного на их поиск времени, разные города, разные люди. Это пятые и шестые этажи старых ленинградских домов, это тихие переулки Арбата и тупички Замоскворечья. Это глаза людей, расстающихся с книгой». Жил и писал о них.
Писатель он был замечательный: его книги — посвященные изданиям Пушкина и Радищева, «Рассказы о книгах», «Книжная лавка Смирдина», «Моя библиотека» в 2-х томах, которую он писал 25 лет и которая вышла уже после его смерти, — эти и другие книги написаны ясным, точным, гибким классическим русским языком, читать их истинное наслаждение и как художественную литературу высокой пробы, и как великолепное пособие по изучению истории русской культуры. Как все это уживалось в одном человеке: отгороженность, «кельничество» коллекционера-эстета, изысканного писателя, с одной стороны, и лицедея в черной куртке и при большом белом банте, скомороха, повелителя толпы, с другой?! Так что связываться с ним было накладно. Даже после его смерти.
Наслышанная о его библиотеке, оцененной государством по минимуму в 1961 году в 6 миллионов! Смирнов-Сокольский повелся, обрадовался — сильны все же холуйские гены даже у таких мощных независимых личностей: барыня отличила. В благодарность он завещал библиотеку государству, с тем, чтобы она носила его имя, а директором ее была бы его жена — Софья Близнековская. Вскоре Фурцева допустила очередную бестактность по отношению к своему референту, Сокольскому донесли.
Он был обижен. Когда он умер, в тот же день за библиотекой к вдове явились из министерства и Ленинской библиотеки с завещанием на руках. Вдова сказала, что ее усопший муж несколько скорректировал свою последнюю волю. И предъявила корректуру.
Красным карандашом была начертана заверенная приписка: «Х… им в рот, а не мою библиотеку! Гости намек поняли и ретировались. Достойный был человек, что ни говори. Короче говоря, сибирские гастроли «Добрых молодцев» стали финальной точкой в борьбе Ядерной Державы с благосостоянием музыкантов и прочей концертной братии.
Артистов посадили на нормы. Заработки прекратились, ибо какие это заработки при 15 концертах в месяц и концертной ставке в 10 рублей. У кого-то бывало и 25 концертов, и ставки побольше: 12—14 рублей, но у большинства и 10-ти концертов не набиралось, и ставки были меньше 10 рубликов. Многие артисты «Ленконцерта» сидели на гарантии: 70—80 рублей в месяц.
Филармонистам пришлось смириться. Постепенно их положение незначительно улучшалось, то есть разрешалось иметь полторы или две нормы в зависимости от образования, опыта, уровня , да и ставки у них были чуть выше. Эстрадникам пришлось хуже. Музыканты же вспомнили изречение мудрой Тани К.
Если нельзя, но очень хочется… И осуществили свой выбор! Ушли в рестораны. Это были лучшие полтора—два десятилетия ресторанных оркестров: конец 60-х — середина 80-х. Рестораны сказали «спасибо» «Добрым молодцам», Фурцевой и «Софье Власьевне».
Почему в ресторан? Налогооблагаемое и «подлёдное». Зарождалось и со временем все активнее развивалось частное предпринимательство на бытовом уровне. Этот бизнес пышно расцветал прежде всего в крупных городах; во всяком случае, в Ленинграде интеллигенция пользовалась именно услугами «теневиков» а Ленинград был по своей природе интеллигентным городом, вне зависимости от профессиональной принадлежности его жителей.
Частные учителя — репетиторы школьного и вузовского уровня. Частные тренеры по фигурному катанию. Вся моя семья посещала только частников, здесь качество гарантировалось. Помню чудную старушку Юлию Наумовну, бесшумно и бережно колдовавшую, порхавшую над каждым зубом, испуганно вздрагивавшую при малейшем шорохе на лестнице, и Валентину Яковлевну — даму суровую и беспощадную, у которой раскладывающийся и моментально складывающийся в случае тревоги медкабинет располагался в ванной.
Частный извоз, частные уроки музыки чем я занимался со второго курса Консерватории , частные кружки изучения иностранных языков, частные портнихи и портные, инженеры, доценты с кандидатами, строившие бани, дачи, коровники, ремонтирующие квартиры. Хорошо и быстро строящие и ремонтирующие. Мой близкий приятель, коллега, доцент Консерватории, прекрасный пианист, наловчился клеить в свободное время обои, значительно улучшив тем самым материальное положение семьи. Хороший барабанщик из «Ленконцерта» на своих шести сотках в Сестрорецке соорудил парник, проложил под землей трубы, где-то в конце февраля они с женой несколько суток прокачивали горячую воду, согревая землю, затем высаживали гвоздики или другие цветы.
Опять прокачивали, пока где-то перед 8-м Марта к ним не приезжал улыбчивый азербайджанец и за 5 000 вывозил весь собранный урожай. Заработная плата этого музыканта в «Ленконцерте» составляла немногим более 2-х тысяч в год. Частные переводчики с иностранных языков. Я иногда писал научные статьи или методички для коллег, которым нужно было «остепениться», получая двойную плату «за конспирацию» то есть 240, а не 120 рублей за печатный лист.
Среди артистов стали набирать популярность «левые» концерты. Условия выступлений на этих леваках отличались от «регулярных» концертов. Тогда мы ещё не понимали истинной глубины этих слов сие понимание пришло уже при Перестройке! Водопроводчики моментально откликались на вызов при условии «оплаты наличманом», менты именно тогда начали разбираться с нарушителями «на месте», без квитанций.
Общество скатывалось в девственный капитализм под бодрые звуки песен А. Пахмутовой на слова Н. Заработки были не настолько большие, чтобы покупать дачи и машины. В магазинах было абсолютно пусто или пустовато.
Дефицит редко и неохотно сдавал свои позиции. Поэтому основной областью «сбыта» настриженной капусты была индустрия отдыха и развлечений. Именно к концу 60-х люди начали массово ездить в Сочи-Гагры, причем не только по путевкам это — само собой и было всегда , а дикарями — свободными людьми с деньгами. Коктебель, Прибалтика, горы, Селигер, Карелия, опять-таки, Гагра… Другим местом регулярного — не только сезонного — отдыха, отдушины в сером изматывающем существовании была городская ресторанная стихия.
Да, были театры, — в это время Ленинград расцвел букетом великих трупп, актеров и режиссеров; концерты — в Филармонию было не попасть, особенно на выступления великих гастролеров или Мравинского. Однако это все же была сфера элитного досуга. Массово оттянуться ленинградцы, даже высоколобые интеллектуалы, могли в ресторане. Поэтому вместе с постоянными посетителями кабаков: «деловыми», гостями с Кавказа, тружениками рынков, завмагами, офицерами в отпусках и дамами-камелиями — в ресторан хлынул массовый посетитель, который хотел отдохнуть и отпустить вожжи, а значит, не только хорошо выпить и закусить деликатесами, которыми он не мог себя побаловать в повседневном быту, но и услышать любимую музыку, потанцевать под эту музыку, даже попеть.
Получить удовольствие. И сделать свой выбор. А за любое удовольствие надо платить. Так же, как за «язычок» с хреном или севрюжку горячего копчения, осетрину холодного или семужку малого посола, сациви или лобио, котлеты «де-воляй» или шашлык по-карски надо платить, так и за музыку: за «Вива, Испания» или «Мурку», «Yesterday» или «Созрели вишни в саду у дяди Вани».
То есть послать «карася». Вот этот «карась» и стал тем магнитом, который сманил после восточносибирских гастролей «Добрых молодцев» в рестораны лучших музыкантов города: джазменов, рок-н-рольщиков, попсовиков, даже «классиков». Ленинградские и не только ленинградские рестораны в те времена — одни из немногих оставшихся уголков относительно «свободного поля», где предоставлялась возможность осуществить свой выбор, пусть в самом ущербном, бытовом плане; каким это не покажется странным, в ресторане советский человек внезапно понимал, что обладает чувством собственного достоинства, что он — личность, а не тварь дрожащая. Именно поэтому и поэтому тоже часто попасть на этот клочок «свободного поля» было непросто.
Даже при наличии свободных мест. Действительность напоминала, что ты пока — тварь дрожащая, а хозяин положения в тот момент — швейцар. Ему надо было сунуть рубль—три в зависимости от уровня ресторана, его расположения, дня недели ; этот страж райских ворот и целый штат ресторанных шавок моментально оценивали, сможет ли клиент не только оплатить счет, но, главное: насколько он способен раскошелиться за предоставляемую «свободу» сверх счета, что он из себя представляет — какого калибра «абитуриент» и т. Это была целая наука.
Однако игра стоила свеч, люди стремились, порой прорывались в ленинградские ресторации, осуществляя право выбора, то есть пытаясь, хотя бы на время, сыграть в свободного человека. Не надо полагать, что эта игра проявлялась в хамском обращении к официанту, развязном поведении с женщиной, возможности устроить драку или просто нажраться в хлам хотя и это тоже было проявлением свободы, пусть свободы раба в рабской системе, но свободы — отдушины от регламентированного, рутинного, удушающего ежедневного существования. Отдых — непременно психофизиологическое переключение: Лев Толстой, плетущий хорошие корзины; плохой музыкант, пишущий плохие романы или статеечки… Игра в свободного человека с чувством собственного достоинства начиналась с выбора ресторана. Каждый ресторан имел свою репутацию, определённый контингент посетителей, индивидуальные особенности меню, специфические качества кухни, обслуживания.
Так что в каждом ресторане исполнялась музыка в соответствии со вкусами данной публики. Старые музыканты рассказывали, что в 50-х годах, приходя на работу в рестораны не центральные! Если пахло керосином, значит, будет знатный «карась». В те времена торговцы керосином были очень богатыми людьми и гуляли по-черному, не жалея денег на коньяк и музыкантов.
Здесь уместно открыть скобки и пояснить: в XXI веке понять, кто такие продавцы керосина, трудно: можно спутать с нефтяными магнатами или хозяевами бензоколонок, от которых веет уже французскими ароматами. Во двор или на угол — перекресток двух улиц — как завелось испокон веков, въезжала керосиновая бочка вместе с ее хозяином. Бочка была точь-в-точь как квасная, с откидывающимся прилавком, на котором, вместо квасных кружек, размещались воронки разных размеров и мерные черпаки — металлические стаканы с длинными ручками емкостью в пол-литра, литр, 2 литра. Из латунного крана лилась ароматная жидкость в огромную кастрюлю, откуда продавец и черпал эту влагу для жизни.
Процесс приготовления пищи в нашей стране происходил на керосинках, керогазах или на примусах — последний был самым популярным инструментом бытовой техники. Специфическое гудение — «аккорд примусов» — на коммунальной кухне, особенно в утренние часы и после рабочего дня, — характерный звуковой знак того времени наряду с утренними позывными «Широка страна моя…» или «Пионерской зорьки». Около нашего дома бочку устанавливали на травянистом треугольничке у дома Булатовых. Хозяин бочки был в телогрейке или в ватнике, поверх которого был обязательно надет длинный — в пол — клеенчатый фартук с огромным карманом, в который он складывал бумажные купюры.
Около черпаков стояла алюминиевая миска, в которой лежала мелочь — на сдачу. Эти копейки никто не брал. Не из-за щедрости душевной копейки тогда были весомы — из-за запаха. Сначала бочку к месту прописки доставляла лошадь, которая смиренно пощипывала траву или мечтала о счастливом будущем.
Затем прогресс вытеснил безропотное животное, бочку буксировал грузовичок. Существование Homo Sovieticus середины 50-х без керосина было немыслимо. С конца 60-х музыканты следили за сведениями о поставках пшеницы из Канады. От количества поставок зависело количество и качество посетителей: отъезжающие евреи, хотя любимое государство и обирало их до нитки, все же не жалели денег на прощальные гастроли в родных пенатах.
Самая гульба начиналась после половины двенадцатого ночи, когда ресторан официально закрывали, посетителей выпроваживали, присматривающие либо уходили, либо, как метрдотель, были в доле; ограничения снимались, соответственно, поступление «карася» взлетало: «7. Профессуру Университета здесь было встретить затруднительно. В основном — каталы, фарцовщики, карманники, «воровки на доверии». Скажем, завсегдатаем «Корюшки» был известный в то время Алик «Рынок», личность легендарная и колоритная — маленький, лысый, со шрамом через всю правую щеку, сипатый то есть с частичной потерей речи.
Он был главой мафии глухонемых — самой сильной и жестокой в Ленинграде 50-х—60-х. Когда он отдыхал в «Корюшке», человек 15—20 паслись около ресторана, оберегая покой своего хозяина. Даже самые крутые криминальные элементы заворачивали, увидев эти действительно зловещие фигуры. Что-то объяснять им было бесполезно… Алик любил песенку про пиратов, которую исполнял Александр Даньковский.
Все музыканты знали объем его лопатника и его самого. Поэтому пели эту песенку пять-шесть раз подряд. При этом Саша Даньковский обязательно надевал на глаз черную повязку: это было непременным условием выплаты крупного гонорара. Алик тащился от счастья.
В «Парусе» работал Николай Рязанов. У него была «водолазка» жемчужного цвета, отсюда прозвище — «Мишель Жемчужный». Потом к нему присоединились коллеги, появилась известная группа «Братья Жемчужные» — исполнители блатной музыки. Интеллигенция пыталась попасть в рестораны системы «Интуриста».
Это было нелегко, но возможно.
И они шли дальше. Комполка осторожно, чтобы не хлестнуть идущих сзади, раздвигал гибкие ветки ельника; в синей глубине его укрывался полк. Оттуда шел запах нагретого металла и газойля, ружейного масла и кирзы, привычный ему тревожный дух армейского быта. Шел комполка не спеша, но уверенно ступая в темноте крепкими ногами, втиснутыми в туго облегавший икры податливый хром. Широкая и спокойная спина перехлестнута накрест, как дугами, новой портупеей.
И весь он от бритого выпуклого затылка до нестертых каблуков сапог казался Павлу и Нате идеалом силы и надежности в каждом движении и слове. А между тем сам он, вспоминая восторженность этого парнишки-актера и смущенность от нее молоденькой его жены, горько думал о том, что, едва выйдя из окружения и получив полк, снова прячется в лесу, ожидая немцев, что горючего осталось всего на один короткий переход, а обещанный комкором газойль не прибудет — эшелон раздолбан «юнкерсами» еще в пути — и что боекомплекта, этих самых подкалиберных, так восхитивших парнишку, хватит лишь по десяти штук на ствол. Под ногами легко пружинили свежие еловые ветки, прикрывавшие землю с обнаженно-белыми цепкими корнями, иссеченными саперными лопатами. Все сели по сторонам квадратного стола. От него еще пахло клеем, лесом, жизнью дерева, из которого он был наспех сколочен. Пронзительно светила маленькая лампочка-переноска, подключенная к танковому аккумулятору.
Персонаж мой — скользкий тип, с задатками карьериста, — будучи комиссаром стройотряда, он сочинял липовые отчёты о шефской работе в духе времени, которому принадлежал, а время действия обозначено точно — 1977 год.
Может быть, просто потому, что оно нами не интересовалось? Из 90-х я бы взял это хулиганство, которое мы себе позволяли в кадре: бесшабашность, баловство.
Эту, в хорошем смысле слова, вседозволенность, потому что все-таки внутренний стопор в нас был. Мы понимали, что можно, а что нельзя, исходя из воспитания, уровня культуры, осознания в какой стране и внутри какой беды мы живем. Но что значит взять с собой? Я-то все равно уже другой.
Я должен искать себя в сегодняшнем дне. И наша рубрика была неподставная и реальная! Я вам даже могу сказать, почему стало невозможно ее снимать. Помимо того, что изменилось время, прогремели первые теракты и люди стали бояться, появились подставные передачи со знакомыми и родственниками в ролях случайных прохожих.
Но главное — на телевидении появился закон о том, что без согласия людей показывать их нельзя. И когда его ввели, мы какое-то время еще бегали за людьми и просили их написать разрешение, но эта штука похоронила наш жанр. Как вы относитесь к пранку? Люди, практикующие пранк, называются пранкерами.
Пранкеры во многом завязаны на политике или звездах, потому что им нужны знаковые имена. Они должны собрать как можно больше подписчиков, лайков и просмотров. И они разводят людей жестко. Нам же нужна была непосредственная реакция обычного человека, который идет навстречу.
Например, хронометражем. В «Городке» была неспешность, были табу, нам было не все равно, какими средствами мы рассмешим и над чем можно смеяться. В «Городке» были люди, которых мы любили и к которым испытывали сострадание. Как Чаплин говорил: «Жизнь — это комедия, когда смотришь на нее издали, и трагедия, когда видишь ее вблизи».
Григорий Глазов - Шефский концерт
Номер 4 Звенит струна, поет она и песня всем ее слышна. Шесть струн играют что угодно, а инструмент тот вечно модный. Он никогда не станет старым, тот инструмент зовем… Гитарой Номер 5 Слева он — как фортепиано, справа — кнопки от баяна. А меха — как на гармошке, это ясно даже кошке, Ну, конечно, это — он, голосистый — Аккордеон. Номер 6 Вам понравилось исполнение ребят? Давайте им дружно, поаплодируем. Ну что, поехали дальше.
Пересаживаемся в поезд, приготовили ручки - поехали. Я, кажется, поняла, остановка называется «В гостях у сказки». Кто живёт в этой сказке, отгадайте? Доктор кукольных наук, в куклах вызывал испуг Страшный, с длинной бородой, догадались, кто такой? Карабас Барабас Номер 7 Вы слышите, кто в гости к нам спешит, вас чем-то хочет удивить. Номер 8 В дремучем лесу затерялась избушка, в избушке живет непростая старушка.
Берет помело, да в ступу садится и тут же над лесом взлетает, как птица!
Все будет действовать без затраты лишней минуты. А маскировка! Попробуй обнаружь их... И они шли дальше. Комполка осторожно, чтобы не хлестнуть идущих сзади, раздвигал гибкие ветки ельника; в синей глубине его укрывался полк. Оттуда шел запах нагретого металла и газойля, ружейного масла и кирзы, привычный ему тревожный дух армейского быта. Шел комполка не спеша, но уверенно ступая в темноте крепкими ногами, втиснутыми в туго облегавший икры податливый хром.
Широкая и спокойная спина перехлестнута накрест, как дугами, новой портупеей. И весь он от бритого выпуклого затылка до нестертых каблуков сапог казался Павлу и Нате идеалом силы и надежности в каждом движении и слове. А между тем сам он, вспоминая восторженность этого парнишки-актера и смущенность от нее молоденькой его жены, горько думал о том, что, едва выйдя из окружения и получив полк, снова прячется в лесу, ожидая немцев, что горючего осталось всего на один короткий переход, а обещанный комкором газойль не прибудет — эшелон раздолбан «юнкерсами» еще в пути — и что боекомплекта, этих самых подкалиберных, так восхитивших парнишку, хватит лишь по десяти штук на ствол. Под ногами легко пружинили свежие еловые ветки, прикрывавшие землю с обнаженно-белыми цепкими корнями, иссеченными саперными лопатами.
Под руководством директора «Ленкома», заслуженного деятеля искусств России Марка Варшавера организована регулярная передача военнослужащим продовольственных подарков от партнеров театра. Следующей акцией театра станет праздничный концерт «Помним! Вишневского Красногорск, Новый поселок, д. В музыкально-поэтической программе примут участие ведущие артисты «Ленкома».
Мы их все равно победим... Мы же вас очень любим... Паша даже подражает вам... Оставьте меня... Это — безрассудство. Нужно где-то переждать и возвратиться в город, — сбросив руку Наташи, упрямо твердил Алферов. И вы это видели. Они отошли. Что же вы, милый! Мы столько лет вместе. Вспомните вашего Астрова! Вы же были великолепным Астровым! А Саратов, когда мы ели лепешки из отрубей да с патокой. Как это было вкусно и дивно! Голодными бежали в театр. И как! Может быть, им, — Карамышев кивнул на Павла и Наташу, — суждено долго воевать. И выжить. И запомнить сегодняшний день навсегда. А какими запомнить вас, меня и себя?! Я прав для себя. Простите, но я иду в город. Павел уже переоделся и сидел на подножке машины, копаясь в затворе немецкого автомата. Наташа наблюдала за мужем. Она много раз видела его в этой форме на сцене и привыкла к ней. Но сейчас это был почти незнакомый ей человек: не лейтенант Колосов из пьесы «Мы рядом с вами», написанной литсотрудником городской газеты, и не ее Павел Минасов, а лейтенант, фамилии которого она вроде и не знала. Был он в своей форме, подчеркивавшей даже давнюю военную выправку. Эти были к тому же на номер больше. Для сцены ничего, а теперь, пройдя несколько километров, он чувствовал, как распарившаяся нога больно трется о задник. Всю сложность обстановки, в какой они оказались, Карамышев, много воевавший в гражданскую войну, оценил еще у моста, где их остановил красноармеец с флажком. Тогда на полуторке еще проскочили б. Сейчас же, когда потеряно столько времени, пешком Алферов может прийти в город, когда там уже будут немцы. Понимал ли это Алферов?.. Что-то в нем сдвинулось, нервы, что ли... Конечно, мать там одна... Его все это потрясло... Ведь прожил интересную жизнь. Слава, рецензии в газетах, гастроли... Карамышева терзала мысль, что он не сумел убедить Алферова в чем-то важном, последнем. Привыкший во всем к определенности, он никогда ни о чем не судил сгоряча, ощущал неловкость и даже некоторую свою вину за чужую подлость или трусость. Он всегда хорошо относился к Алферову. И сейчас пытался понять его, словно это что-то меняло для него самого и для Алферова, который тем временем широким шагом шел по степи. Быстро подсыхавшая одежда шелушилась грязью. Алферов почти сожалел, что так расстался с Павлом, Натой и Карамышевым, однако жалость к себе, такая, как в детстве, когда, наказанный родителями, он хотел умереть, но чтобы тайно присутствовать на своих похоронах и торжествовать, видя, как родители страдают, раскаиваясь в своей несправедливости, — эта жалость душила в нем все. Он даже чувствовал себя покинутым. И ему сейчас необходим был город: шум улиц, все привычное и знакомое, много-много людей, чтобы раствориться и исчезнуть в их разнообразии... Пушку Алферов увидел, спустившись бегом с холма. Возле нее никто не суетился. У тяжелых клепаных станин стояли ящики со снарядами, на взрытой, истоптанной земле валялись стреляные гильзы, источавшие кислый дух сожженного пороха. Затем он увидел четырех красноармейцев в странных позах людей, не успевших завершить какую-то работу: один держал в руках бинокль, другой в грязной нательной рубахе обнимал снаряд. Спины бойцов были исполосованы автоматными очередями. Смерть, видимо, застигла их внезапно и одновременно. Алферов вспомнил немцев с мотоцикла и подумал, что артиллеристы, занятые стрельбой, не слышали шуршания кустов сзади, когда двое в коротких сапогах вышли и, почти не целясь, начали убивать. Может, немцам в тот момент было весело и жутко от везения и безнаказанного превосходства стрельбы в спину... Алферов уже не мог сопротивляться страху. Его пугал теперь не только вид смерти и собственное одиночество рядом с нею, но потрясала ее будничность, почти простота, когда трагизма ее никто не видел и не запомнил. Он заметил прислоненную к передку винтовку. Осторожно взял ее и, почти волоча, пошел, боясь оглянуться. В мертвой траве сонно попискивали суслики. Им не было дела до всего, что происходило вокруг, было тепло и покойно в их длинных и темных, как рукав, норах с налущенной от разных семян трухой. Их даже не вспугивали устало шаркавшие шаги троих людей, сбивавших облачка пыли с пожухлых жестких стеблей... Шли молча. От шершавой суши во рту говорить было трудно, да, пожалуй, и не о чем. Наташа начала отставать, и Павел нес теперь ее карабин. Заметив, как часто она облизывает затвердевшие губы, он думал о кружке воды для нее. Она бы вылила воду, а он, собрав оставшиеся капли в один глоток, прополоскал бы рот и выплюнул: так можно утолить жажду. Он вычитал об этом в какой-то книге про автопробег Москва — Каракумы — Москва... Павел знал, что наша армия отступает. Но не видел, как тяжелым шагом движется сбившийся с ноги пеший строй, над которым густо висят пыль, запах пота, ругань ездовых, крик беженцев, внесших сумятицу в плотный поток военных людей, лоснящихся конских крупов, орудийных щитов с торчащими безлистыми уже маскировочными ветками изрубленных наспех берез... Обо всем этом Павел лишь слышал: в школе, где некогда он учился, был госпиталь. От рассказов раненых его окатывала ярость, хотелось как можно скорее очутиться там, со всеми, чтобы своим появлением все круто изменить. Боялся только попасть в кавалерию и быть позорно выброшенным лошадью из седла — он никогда не ездил верхом... Прошлая жизнь отступила за некий рубеж, куда-то так далеко, что казалась почти вымышленной, хотя и счастливой. Настоящим же было иное — это долгая дорога к лесу, в полк, идущая рядом цыгански смуглая его Наташа, прихрамывающий Карамышев, позорно сбежавший Алферов. При воспоминании о нем Павел хмурился и шевелил губами, словно произносил те слова, какие высказал бы Алферову сейчас. Стало досадно и стыдно за преклонение перед «тонким, проникновенным психологом, идущим к роли от нутра», как совсем недавно и вместе с тем давно называл он его Наташе. Карамышев всегда казался Павлу ограниченней и суше перед дерзким актерским темпераментом Алферова. Сколько раз Карамышев уступал Алферову выигрышные роли, предложенные режиссером, словно робел перед ними, чувствуя превосходство Алферова. И, уступая, спокойно улыбался, а Павлу казалось, что этой внешне искренней улыбкой сдерживается давняя зависть. И сейчас, глядя в спину Карамышева, Павел готов был броситься к нему и извиниться... Я видела, ты шел и шептал. Трус он. И хорошо, что случилось так при нас, а не в полку. Не думай о нем. Мы вместе.
Что это за слово? ше ... ский концерт
ответ дан. Что это за слово? ше ский концерт. Концерт — музыкальный жанр, в основе которого лежит контрастное противопоставление партий солиста, нескольких солистов, меньшей части исполнителей всему ансамблю. Шефский концерт. Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций. Вопрос: бокальчик — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное? Синонимы к слову «шефский».
Передача гуманитарной помощи в зону СВО и шефский концерт в Центре имени А.А.Вишневского
| Шефские концерты - Мемуарист | поэтому педагоги воскресной школы и родители решили посетить это заведение с шефским концертом. Дети очень старались, вкладывали всю душу в это выступление. Илья Герасимов. |
| Шефский концерт в СОШ №64 | 25 февраля творческий коллектив учащихся школы-интерната побывал с шефским концертом в детском садике «Сказака», Москва, ул. Удальцова, д. 16 – филиал ФГБОУ. |
| Фастенко Михаил Юрьевич. «Шефский концерт», 1980 год. | Arte | В день 74-летия Владимира Высоцкого РИА Новости публикует воспоминания человека, который занимался организацией концертов поэта в столичных НИИ. Рассказывает Евгений Гик. |
| СМИРНОВ-СОКОЛЬСКИЙ | Концерт для воспитанников детского сада «Семицветик» состоялся 25 октября в музыкальном зале. |
| Юрий Стоянов: Нам было не все равно, над чем можно смеяться | Это слово: шефский концерт. Ваш комментарий к ответу: Отображаемое имя (по желанию). |
Шефский концерт-поздравление
Укажите правильный вариант употребления деепричастного оборота: а Встретив друга, я был вынужден пр Ответов: 1 Русский язык 14. В каком из предложений в глаголе допущена ошибка? На работе приходится трудиться. Хочется не только Ответов: 1 Русский язык 16. В каком предложении верно написано НЕ со словом? Она любит всех людей, не смотря на их внешность. Ответов: 2 Русский язык 16. Чехов писал как непосредственен , ка Ответов: 2 Русский язык 07. В каком предложении «не» со словом пишется слитно?
В рамках проекта «Дари добро» творческие коллективы КДЦ «Молодежный» организуют и проводят выездную концертную программу для слепых и слабовидящих людей.
Я должен искать себя в сегодняшнем дне. И наша рубрика была неподставная и реальная! Я вам даже могу сказать, почему стало невозможно ее снимать. Помимо того, что изменилось время, прогремели первые теракты и люди стали бояться, появились подставные передачи со знакомыми и родственниками в ролях случайных прохожих. Но главное — на телевидении появился закон о том, что без согласия людей показывать их нельзя.
И когда его ввели, мы какое-то время еще бегали за людьми и просили их написать разрешение, но эта штука похоронила наш жанр. Как вы относитесь к пранку? Люди, практикующие пранк, называются пранкерами. Пранкеры во многом завязаны на политике или звездах, потому что им нужны знаковые имена. Они должны собрать как можно больше подписчиков, лайков и просмотров. И они разводят людей жестко. Нам же нужна была непосредственная реакция обычного человека, который идет навстречу.
Например, хронометражем. В «Городке» была неспешность, были табу, нам было не все равно, какими средствами мы рассмешим и над чем можно смеяться. В «Городке» были люди, которых мы любили и к которым испытывали сострадание. Как Чаплин говорил: «Жизнь — это комедия, когда смотришь на нее издали, и трагедия, когда видишь ее вблизи». Юрий Стоянов «ТикТок» это не интересует. Но все-таки в «ТикТоке» в частности и интернете в целом я не вижу ничего однозначно плохого или хорошего. Это как лопата, которой можно вскопать огород, а можно убить человека.
Смотря в чьих руках она окажется. Я — действующий артист, поэтому у меня не хватает времени, чтобы отвечать людям в сети. Конечно, есть те, кто мне в этом помогает.
Граве и В.
Спектакль «Свадебное путешествие» для лежачих раненых фронтового филиала Театра им. Художники Кукрыниксы на фронте. Место съемки не установлено, 1942 г. Афиша выставки произведений ленинградских художников; репертуар Ленинградского городского театра на декабрь 1942 г.
Ленинград, год съемки не установлен. Концерт узбекских артистов. Западный фронт, декабрь 1942 г. Читка книг и газет в импровизированной Ленинской комнате Бойцы слушают патифон Акробатический этюд , который демонстрирует бойцам артист концертной фронтовой бригады Вот таким способом артисты фронтовой бригады добираются на вои концерты Демонстрация фильма с помощью кинопередвижной установки Бойцы радостно наблюдают за концертом фронтовой бригады Спасибо за внимание!
Шефские концертные бригады в годы войны.
Шефские концертные бригады в годы войны ПОДГОТОВИЛА ВАСИНА
это слово: шефский концерт. Лучший ответ на вопрос «Что это за слово? ше ский концерт» от пользователя ЕГОР СОМ в разделе Русский язык. 16 ноября 2018 года уютный зал Детской школы искусств (г. Грайворон) вновь с радостью предоставил свою сцену студентам Белгородского музыкального колледжа им. С.А. Дегтярёва. Это слово: шефский концерт. Похожие вопросы.
Что это за слово? ше…ский концерт
В каком слове все согласные звуки твёрдые? Русский язык 05. Помогите пожалуйста. Очень срочно!!!
Даю 35 баллов. Нужно до конца дня 1. Укажите предложение, в кот Ответов: 1 Русский язык 05.
Хор весило запивал песню. Алёша запевал лекарство молоком.
Данная акция станет одним из многочисленных «ленкомовских» актов поддержки и помощи фронту. Андрей Евгеньевич Леонов планирует лично доставить и передать в руки наших военнослужащих грузовой автомобиль повышенной проходимости ГАЗ-66, восстановленный благотворительной организацией «Наследие», а также гуманитарную помощь. Регулярно и по зову сердца ведущие актеры театра, среди которых — народные артисты России Дмитрий Певцов, Андрей Соколов, Андрей Леонов, лауреат премий Президента и Правительства России Антон Шагин, отправляются в зону СВО с концертами и музыкально-поэтическими программами, собирают и передают гуманитарную помощь нашей армии.
Вишневского» Минобороны РФ спектакли для воинов, проходящих лечение и реабилитацию, а также для медицинского персонала Центра.
Как не вспомнить ленинградца Довлатова: «Мы без конца ругаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить — кто написал четыре миллиона доносов? И среди этих миллионов ленинградцев — немерено… Это — к слову. Хотя, поразительно, как совпадают суждения — истинные — людей абсолютно несхожих, но светлых и честных. Самое ужасное чудовище… ну, съест одного, двух, но тут же и поперхнется… Невозможно ничего сделать! Нужно иметь подручных. И вот встает легион помощников.
Это — к слову. А Нонна Сергеевна — уникум, тембром голоса похожая на знаменитую Джун Кристи. Это было чудо. Как это петь по-русски, непонятно. Выход придумал Олег Милявский — блистательный конферансье. Перед тем, как объявить Нонну, он делал подводку: «Для вас поет ленинградская джазовая певица Нонна Суханова. Мы её обязали петь на английском, потому что она окончила иняз и нужно обязательно оправдать затраченные на неё средства». Нонна, действительно, закончила филфак Ленинградского университета и вскоре после смерти Сталина, видимо, от восторга, запела по-английски.
Но не всегда, увы, она выступала с Милявским… Каждое выступление — нервотрепка, ожидание выволочки и восторг слушателя. Почему нельзя было петь по-английски или по-итальянски, понять невозможно, тем более что тексты песен в переводе на русский проверяли-перепроверяли в лит. Нет, она пела сугубо по-русски и в силу дисциплинированности, и в силу незнания любых других языков. Хорошо пела. Однако как-то к ней подошел симпатизировавший ей администратор и настоятельно посоветовал не снимать микрофон со стойки и не ходить во время выступления с ним по сцене, а стоять ровно у этой долбаной стойки. Советский человек, естественно, должен был находиться в полной уверенности, что он живет в самом справедливом, сытом, благополучном обществе, носит самую добротную и модную одежду; в стране с самым миролюбивым и мудрым правительством, с самой демократичной Конституцией, в мире свободы, равен… Перечислять долго. Любая неуверенность в этом вопросе каралась. Посему каждое неконтролируемое общение не только с европейцем или американцем предположить сие безумие невозможно , но и с борцом за независимость Бельгийского Конго или Суринама незамедлительно пресекалось.
НО: если нельзя, а очень хочется — помните? Да, все можно было бы свести к погоне за шмотками а это было , легкомысленности немерено , поискам приключений, в том числе и любовных бывало , к желанию через брак свалить тогда ещё редко, но было и прочим бытовым причинам. Но куда девать чувство собственного достоинства и потребность самому самой распоряжаться своей жизнью? Появление в Москве и других городах небывалого количества людей ошеломляющей расцветки кожи и одеяний, неслыханных говоров и языков, невиданной манеры поведения — улыбчивой, открытой, доброжелательной, свободной, — все это потрясало, пугало, обнадеживало, приводило в состояние эйфории и подозрительности — кого как. В Ленинграде приезжих гостей было сравнительно мало. По просьбе комсомольских вождей города и соответствующих кураторов, в город-герой старались привозить интернациональную молодежь на один день. То ли у питерцев сработала интуиция и знание своих комсомольских активистов, то ли, возможно, из первопрестольной быстро дошли слухи и сведения, но молодых борцов с колониализмом старались доставлять ночным поездом, затем завтрак, встреча с активом, «Аврора», Шалаш, Смольный снаружи, проезд по Невскому и по Неве, вечером опять встреча в Доме Дружбы или каком-то ДК, обмен сувенирами под присмотром старших товарищей, пионерские галстуки, клятвы, и на «Красную стрелу», от греха подальше. Старались, но получалось не всегда.
Какой-нибудь генсек Компартии Эквадора, проживший жизнь в СССР, упирался, что его активистам необходимо посетить Эрмитаж или Артиллерийский музей, — не драться же с ним, поэтому иногда приезжали с ночевкой. Так что проблемы были схожи, масштабы несравнимы. А проблем оказалось много. С одной стороны, страна не отошла ещё от Сталина. Иностранцев панически боялись. Габриель Гарсиа Маркес, бывший на Фестивале в качестве корреспондента, поражался, с каким ужасом дружелюбные советские люди воспринимали предложение пойти к ним в гости и упорно сопротивлялись этой инициативе. Когда же приходилось уступать, хозяева бегали куда-то звонить, согласовывать, выглядели испуганными и обреченными. Дело было не в бедности жилищ москвичей или ленинградцев, как полагал Маркес, не в невозможности объяснить не только французу, но угандийцу, что такое коммунальная квартира знаю по себе: общался с финнами и итальянцами в коммуналке нашего дома Мурузи , не в отсутствии навыков говорить по-иностранному I love you — предел познаний … Что такое ночные звонки в дверь квартиры и черные воронки, колумбийский журналист тогда ещё не знал.
Впрочем, бывали неожиданности. В огромной коммуналке на Каляева, угол Чернышевского а это недалеко от Большого дома!!! Неведомым образом весь дом об этом узнал возможно, визит был запланирован и жильцов предупредили: не высовываться из своих нор. Когда гости прибыли, посыпались звонки во входную дверь и повалили соседи: кто с пирогами, кто с солеными груздями, кто с блинами и икрой тогда она стоила копейки , кто с вареньем из собственного крыжовника, кто со свежей рыбой, пойманной давеча в Заливе или в Неве, каждый, естественно, с водкой… Иностранцы плакали. От растроганности и перепития. Это — с одной стороны. С другой — инопланетяне возбуждали жгучий интерес. Ведь они были первыми.
Очевидцы рассказывали, как на улице Горького или на Невском можно было увидеть такую картину: шла или стояла группа молодых людей — делегатов — и что-то горячо обсуждала; вокруг образовывалась плотная толпа зрителей: слушая, не понимая, о чем речь, учились обмену мнениями, дискуссии. Интересовало все: одежда, чем питаются, что пьют неужели не любят водку?! Борцов за независимость одели и отпустили, наших замели. Оказалось, комсомольцы поспорили, какой величины и какого цвета детородные органы в Африке. Интересно ведь! Познакомились с двумя подпольщиками, возможно, из Свазиленда, хорошо выпили за знакомство и дружбу, те прилично набрались и устроили по просьбе москвичей стриптиз. Наконец, третья сторона — любовь. Молодых строителей нового мира, действительно, любили.
Писали в газетах, рассказывали по радио, как они пробирались на Фестиваль, часто рискуя жизнью, уходя от преследований, отсидев в тюрьмах и лагерях. По Садовому кольцу стояли толпы, приветствуя автобусы или грузовики автобусов не хватало с делегатами Фестиваля, как впоследствии приветствовали Юрия Гагарина. Люди протягивали руки, кричали, некоторые плакали от восторга и возбуждения: оказывается, мы не одни на планете, есть и другие люди, непохожие, но такие живые и красивые. Эти красивые и живые и впрямь были обаятельны, они пели, играли на гитарах, били в барабаны, танцевали, были открыты и раскрепощены, одеты не в серые пиджаки и засаленные галстуки, а в пестрые рубашки, парни носили цветные косынки на груди, девушки — брюки, на многих были джинсы. Около Русского музея посередь белого дня произошел exchange: щедрый латиноамериканец прямо в сквере снял джинсы и передал какому-то парню, а тот отдал ему свои солдатские зеленые брюки. Никто из прохожих не осуждал, не клеймил, не стучал: молодых людей другого мира любили. Замороженные, запуганные, только что ставшие забывать карточки, глухие авто с надписью «Хлеб», шнырявшие по ночному городу, бараки и подвалы, советские люди вдруг осознали, что есть другая жизнь — даже в странах капитала и нищей колониальной Африке. Ленинград, где гостей было в разы меньше, чем в Москве, так же расцвел.
Не только из-за новых ярких расцветок рубашек, юбок, лиц, флажков. Расцвел улыбками, непривычной общительностью, любовью. Любовь была обоюдной и требовала выхода, особенно в молодом возрасте. Общение с гостями Фестиваля возможно было в виде организованных встреч на стадионах, в ДК, на митингах и других официальных мероприятиях, в том числе и вечерах дружбы с концертами и танцами. В порядке исключения — посещение семей или общежитий, специально отобранных и приведенных в порядок. Личные контакты были запрещены. Однако… Если нельзя, но очень хочется, то можно. Вот оно, незабвенное!
Ходить к иностранцам в гости было нельзя. Здесь традиции были отшлифованы десятилетиями. Профессиональные чекисты и доброхоты-дружинники свое дело знали, в гостиницы и мышь бы не прошмыгнула. Однако запретить представителям борющихся континентов выходить на улицу было невозможно. Делегаты, как правило, размещались в студенческих общежитиях и гостинцах на окраине Москвы или Ленинграда. То есть в зеленых зонах. Да и в центрах этих городов с озеленением было все в порядке. К вечеру, когда делалось темно, и борцы за мир заканчивали ужин с винегретом, кашей.
В это же время к этим очагам иностранной культуры стекались толпы девиц. Пары образовывались моментально и растворялись в полумраке. Многие далеко не отходили. Некоторые под утро знакомились. Эту песню запевает молодежь. Не задушишь, не убьешь. Новоявленные папаши, как правило, не запоминали своих суженых, но многие, это — самое интересное — привязывались и к своим избранницам, и к стране! Потом их приходилось выявлять и деликатно выставлять… Но это было позже, а пока власти, естественно, довольно быстро сориентировались, появились летучие бригады милиции, дружинников, просто активистов с фонариками, ножницами, машинками для стрижки.
На облавы порой стекались зрители. Все это было в диковинку для советского обывателя. Иностранцев отпускали, девушек «препровождали», но всех замести было невозможно, поэтому выстригали машинкой или ножницами полосу на голове. Хорошо помню девушек, обрившихся наголо. Их сторонились. Мне бритоголовые и те, кто пострадал из-за любви, и просто модницы, демонстрировавшие свою солидарность с падшими нравились. В Москву в преддверии Фестиваля съезжались профессиональные проститутки, но их, как правило, загодя вылавливали, проводили «профилактику» и отправляли обратно: панически боялись массовых венерических заболеваний. Сажать было не за что, факта контакта с иноземцами ещё не возникало.
Коммерческого обслуживания иностранцев практически не было. Все делалось по любви. Конечно, было разное: и романтическое влечение к «героям-подпольщикам», и потребность познать запретное, и легкомыслие, и желание отхватить шмотку, и легенды о сексуальном всесилии освободившихся от колониальной зависимости борцов, и стадное чувство, и глупость, и многое другое. Главное же — жгучее, подавляемое, но неистребимое желание вырваться из барачного, казарменного быта во внезапно открывшийся праздничный, разнообразный и хотя бы внешне привлекательный мир. Потребность обрести свободу даже таким первобытным способом. Следствием этого было отторжение и самих падших созданий, и их симпатичных малышей, которые, повзрослев, как правило, делались несчастными людьми, зависая между двумя цивилизациями и культурами. У нас в Доме Мурузи в дворницкой жила мулатка — дитя союзнических отношений во время войны. Она была сильно пьющая, добродушная, одинокая женщина, неторопливо подметавшая двор или тротуар и постоянно стоявшая в очереди к пивному ларьку.
Ее не обижали, но с ней не общались даже такие же забулдыги. При всем этом, вместе с таким нелепым и опасным способом приобщиться к нормальному миру, начинало выявляться, осознаваться чувство собственного достоинства. Раз нельзя, то переступлю, сделаю возможным. Юрий Лотман объяснял тягу русских людей XIX века к азарту карточного стола да и, добавлю, просто к азарту потребностью личности выпростать себя из безжалостных ржавых скреп полицейско-державного порядка и сознания Империи. Кто только из великих и не великих не отдавал себя стихии азарта! Пушкин, личность наисвободнейшая, признавался Вульфу, что его страсть к игре — самая сильная из страстей. Вдохнув воздух европейских свобод, личность возжелала быть такой, каковой она себя видит, а не какой-то дядя, поставленный во главе огромного лагеря — государства; поступать так, как она хочет, а не так, как угодно властям. Если не было других возможностей, другого выхода, его… находили.
За зеленым сукном. Если нельзя, но очень хочется… Примерно то же самое при всем многообразии побудительных мотивов происходило и в фестивальные дни. Другого пути осознать себя свободным человеком, личностью, поступающей вопреки устоявшимся домостроевским обычаям и общественному диктату, многие не видели. Причем не нарушая закона, более того — в русле общей массовой эйфории интернациональной дружбы и солидарности. Характерно, что в дни, скажем, Московских кинофестивалей, международных конкурсов и прочих массовых десантов в Москву ничего подобного не было. Толпы поклонниц преследовали своих кумиров, мечтая получить автограф, но гостиницы не осаждали. Не было того настроя на «братское единение» с такими же, как и «мы». Тогда же — в дни Фестиваля — понять, почему «нельзя», было трудно.
Понимай, не понимай — нельзя. Скажем, нельзя было много зарабатывать. Имею в виду не противозаконные махинации или даже узаконенное, но противное советскому духу предпринимательство. Нельзя было много зарабатывать, занимаясь своей профессией. Гонение на высокие зарплаты в нашем деле началось в начале 60-х, к 70-му году оно достигло апогея. Финальным аккордом стали гастроли ансамбля ленинградской группы «Добры молодцы» по Восточной Сибири. Ансамбль был на вершине популярности, в Восточную Сибирь тогда такие звезды забредали не часто. Короче, был «классный чес».
Музыканты заработали более чем по тысяче 1100—1200 рублей за месяц. Если учесть, что потолок заработной платы в стране Советов составлял 500—550 рублей доктора наук-профессора, генералы, директора заводов; великий Мравинский имел персональную ставку в 900 рублей!! Сумма, действительно, огромная, но образовалась она не из-за высоких концертных ставок — ставки у музыкантов были мизерные, а из-за огромного количества — «на износ» — концертов. Читинский обком партии послал гневную депешу в центр, эта депеша легла в нужное время и на нужный стол и оказалась последней каплей. То, что такие гастроли выпадают не каждый месяц: дай Бог — раз-два в году, а остальное время артист может просидеть на гарантии, то есть на минимальной зарплате, никого в верхах не волновало. Так же, как и то, что львиная часть доходов от концертов 90 с лишним процентов шла не в карманы артистов, а в закрома государства. Не интересовало, что этот коллектив, как и многие другие такого же уровня, абсолютно идеологически выдержан, оптимистически воспевает светлое настоящее и ещё более светлое будущее социалистического пространства: «Выбери меня, выбери меня, птица счастья завтрашнего дня! Про условия подобных гастролей говорить не приходится.
Слава Богу, не по Франции или Америке колесили: номера — с клопами и протечками — на двоих или на троих, с удобствами в конце коридора, если не на улице; кипятильники, часовые переезды на автобусах «Кубань» или на «ПАЗиках» по дорогам, разбитым ещё конницей Батыя «чугунная жопа» — назывались эти переезды , суточные 2 рубля 60 копеек заработанная тысяча придет через месяц-полтора , а пока на эти 2. Завораживала цифра. Какие-то музыканты даже не Кио! Первые капли начали капать на мозг чиновников значительно раньше — ещё во времена министра культуры тов. При Фурцевой капли организовались в струйку. Известен диалог, который состоялся в самом начале 60-х, между Николаем Смирновым-Сокольским и Екатериной Фурцевой. Екатерина Алексеевна сообщила: до нее дошли слухи, что на гастролях некоторые артисты имея в виду Николая Павловича зарабатывают большие деньги. Но при Смирнове-Сокольском говорить этого не следовало.
Он моментально парировал: «Дело именно в том, барышня, что вы получаете, а мы зарабатываем! Но и тогда это была редкость: сочетание отточенного интеллекта, изысканной культуры, великолепного образования с блистательным остроумием и молниеносной кинжальной реакцией великого — последнего — скомороха, который, как и полагалось скомороху и, по традиции, прощалось скомороху , мог позволить себе любой пассаж в адрес любого персонажа, не взирая на должность, положение, славу. Чтобы было ясно — пара примеров из того сказочного, странного, страшного, веселого времени.
Топ вопросов за вчера в категории Русский язык Русский язык 06. В каком случае НЕ со словом пишется раздельно? Заря экскурсия поход снег пингвин иней катер йод якорь какие сло начинаются согласного звука Ответов: 2 Русский язык 18. Найдите выражение без ошибки нормы управления 1 Отзыв о книге 2 По окончанию школы 3 Оплатить з Ответов: 2 Русский язык 16. Помогите пожалуйста В каком варианте предложение написано синтаксически верно?
Настроение в рома Ответов: 2 Русский язык 19. Укажите правильный вариант употребления деепричастного оборота: а Встретив друга, я был вынужден пр Ответов: 1 Русский язык 14. В каком из предложений в глаголе допущена ошибка? На работе приходится трудиться.
Social Realism
ШЕФСКИЙ ШЕФСКИЙ, шефская, шефское. прил. к шеф и к шефство. Шефские обязанности. Шефская работа. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. В день 74-летия Владимира Высоцкого РИА Новости публикует воспоминания человека, который занимался организацией концертов поэта в столичных НИИ. Рассказывает Евгений Гик. Шефский концерт. Как умещается в такую небольшую голову все, что когда-то было в жизни. 16 ноября 2018 года уютный зал Детской школы искусств (г. Грайворон) вновь с радостью предоставил свою сцену студентам Белгородского музыкального колледжа им. С.А. Дегтярёва. 2 ноября в преддверии Дня народного единства творческие коллективы Культурно-информационного центра выступили с шефским праздничным концертом «Единством. Сценарий шефского концерта «Для хорошего настроения!» для воспитанников Детского дома № 8 пгт. Нижний Одес. Хорошее настроение – это не просто так.
Глазов Григорий - Шефский концерт
| Шефский - фонетический разбор слова онлайн, ударение | Шефский концерт. Фастенко Юрьевич Михаил • Живопись, 1980. |
| «Шефские» концерты: За одно выступление Владимир Высоцкий получал 150 рублей - НеФакт.инфо | ответ дан. Что это за слово? ше ский концерт. |
| Вещдок Шефский концерт – смотреть видео онлайн в Моем Мире | ДЭМЬЕН ТОРН | Шефский концерт к XXV годовщине РККА Творческая встреча артистов Ленинградской Филармонии с бойцами и командирами РККА. Глинка. Увертюра к опере «Руслан и Людмила». |
| ШЕФСКИЙ | это... Что такое ШЕФСКИЙ? | Это слово: шефский концерт. Похожие вопросы. |
| Mentoring concert. | DSC09845 МБУК «Центр культуры и досуга» совместно с артистами Крымской государственной филармонии дали в поселке Новоозерное шефский концерт, посвященный Дню российской. |
Шефские концерты
В день 74-летия Владимира Высоцкого РИА Новости публикует воспоминания человека, который занимался организацией концертов поэта в столичных НИИ. Рассказывает Евгений Гик. Это слово: шефский концерт. Ваш комментарий к ответу: Отображаемое имя (по желанию). Оказалось, что это тракторист местной МТС Александр Загоруйко. поэтому педагоги воскресной школы и родители решили посетить это заведение с шефским концертом. Дети очень старались, вкладывали всю душу в это выступление. Илья Герасимов. Предмет: Русский язык, автор: ФИЗРУК11. что это за слово? ше ский концерт. — Шефский концерт — это такой вариант первобытного натурального обмена. В советское время он был формой общения театра с производством.
Что (кто) бывают шефскими:
Григорий Глазов Шефский концерт Рассказ. Полк стоял в лесу, задыхающемся от запаха хвои, распаренной зноем. Объясните, это правда, что родители теперь будут информироваться о снижении успеваемости в школе? с сущ. шеф I, шефство, связанный с ними венный шефству, характерный для него. лежащий шефу. Это слово: шефский концерт. Найди верный ответ на вопрос«Что это за слово? ше ский концерт » по предмету Русский язык, а если ответа нет или никто не дал верного ответа. В день 74-летия Владимира Высоцкого РИА Новости публикует воспоминания человека, который занимался организацией концертов поэта в столичных НИИ. Рассказывает Евгений Гик. 19 декабря в рамках культурно-художественного обслуживания войск сотрудники Центрального Дома Российской Армии провели концерт для военнослужащих авто.