Инсценируя «Преступление и наказание», драматурги отнюдь не всегда следовали тексту романа: так, в спектакле «Одеона» главный герой шёл на преступление из-за того, что старуха «толкала Соню на путь порока»; авторы немецкой версии также изменили сюжетную канву.
Аудиокниги слушать онлайн
» Классика» Преступление и наказание. большой город второй половины XIX века, жизнь в котором полна конфликтов и драм. Читайте полезные материалы по теме Преступление и наказание на портале «». Преступление и наказание.
Фёдор Достоевский «Преступление и наказание»
Соня Мармеладова является олицетворением идей Достоевского о всепрощении, вере в добро, смирении и человеколюбии. Жёлтый — ключевой цвет в романе: жёлтые обои, картинные рамы и мебель в квартире Алёны Ивановны, «жёлтенькая» каморка Раскольникова, оформленный в жёлтых оттенках гостиничный номер Свидригайлова, жёлтый билет Сони хотя здесь, скорее, совпадение — всё это создаёт давящую неприятную напряжённую атмосферу. Как-то Достоевский признался, что в его жизни имел место случай не совсем приглядный, но занятный с точки зрения его творчества. Писатель заглянул в нелюдимый двор, чтобы справить нужду, и двор настолько впечатлил его, что стал прототипом двора, в котором Раскольников спрятал вещи, вынесенные с квартиры старухи-процентщицы. В 1880-х годах произведение было переведено на французский, немецкий, шведский, английский, польский, венгерский, итальянский, датский, норвежский, финский языки. Роман был неоднократно инсценирован первые моноспектакли появились в 1880-х годах, первая театральная постановка в России осуществлена в 1899 году, первая зарубежная сценическая версия представлена в Париже в 1888 году и экранизирован. Василий Гончаров фильм не сохранился 1913 - Преступление и наказание, Российская империя, реж. Лоуренс Б. Анджей Вайда 1994 - Тихие страницы, Россия, реж. Александр Сокуров. Фильм по мотивам романа «Преступление и наказание» Фёдора Михайловича Достоевского и музыкального сочинения «Песни об умерших детях» композитора Густава Малера.
Франсиско Х. Джулиан Джаррольд 2005 - Преступление и наказание, Россия, реж.
Следователь , работавший по делу об убийстве, именовался в рабочих материалах то Порфирием Степановичем, то Порфирием Филипьевичем Семёновым. Лизавета должна была быть беременна от доктора Зосимова, довольно развратного молодого человека. Среди действующих лиц присутствовала молодая дочь Лизаветы Сяся, с которой у преступника сложились тёплые отношения. Позже появилась Соня; в отдельных записях две героини находились рядом, но затем Сяся была исключена из романа. Свидригайлов поначалу названный Аристовым эту фамилию носил один из заключенных, с которым писатель отбывал каторгу и был эпизодическим персонажем, сообщившим герою, что знает имя преступника.
Господин Лужин в изначальных рукописях носил фамилию Лыжин, и по сюжету должен был влюбиться в Соню Мармеладову. Фамилия Лыжин принадлежала реальному человеку, которого считают прототипом этого персонажа. Вторая редакция Середина октября — конец ноября 1865 г. Над второй редакцией романа Достоевский работал уже находясь в Петербурге. В ноябре 1865 года Фёдор Михайлович забраковал и сжёг многостраничный черновик и начал писать заново. Сохранились лишь некоторые черновики этого периода. Вот как сам Достоевский объясняет своему другу Врангелю решение сжечь рукопись: «В конце ноября было много написано и готово; я всё сжег; теперь в этом можно признаться.
Мне не понравилось самому. Новая форма, новый план меня увлек, и я начал сызнова. Врангелю, 18 февраля 1866 г. После сожжения второй редакции романа Достоевский с огромным энтузиазмом приступает к работе над третьей редакцией. Вот что он пишет по этому поводу в своей записной книжке: «Предположить нужно автора существом всеведущим и непогрешающим, выставляющим всем на вид одного из членов нового поколения…» — Из записной книжки Достоевского Уже через месяц, в декабре 1865 года Фёдор Михайлович предоставил Каткову первые семь листов романа. А 18-го марта 1866 года Достоевский лично читал прочел вторую главу первой части романа — беседу в распивочной между Мармеладовым и Раскольниковым на вечере Литературного фонда в Петербурге. Работа над романом продолжалась весь последующий год.
К июню 1866 года Достоевский создает около половины произведения. В одном из писем Достоевский сообщал: «Сижу над работой, как каторжник… Всю зиму никуда не ходил, никого и ничего не видел, в театре был только раз… И так продолжится до окончания романа — если не посадят в долговое отделение». Однако по требованию редакции «Русского вестника», усмотревшей в этой сцене недостаточно строгое разграничение добра и зла, Достоевский был вынужден пойти на значительную переработку эпизода. Параллельно писатель вынужден начать работу над другим романом, который он обязан написать согласно договору с издателем Стелловским. Осенью 1866 года Достоевский полностью погружается в новый роман «Игрок». Это произведение занимает все его время и силы, а работа над романом «Преступление и наказание» отходит на второй план. Тем временем уже напечатанные главы «Преступления и наказания» имеют успех у публики.
Вот что об этом пишет сам Достоевский: «Надо заметить, что роман мой удался чрезвычайно и поднял мою репутацию как писателя.
Но скоро и эти новые, приятные ощущения перешли в болезненные и раздражающие. Иногда он останавливался перед какою-нибудь изукрашенною в зелени дачей, смотрел в ограду, видел вдали, на балконах и на террасах, разряженных женщин и бегающих в саду детей. Особенно занимали его цветы; он на них всего дольше смотрел. Встречались ему тоже пышные коляски, наездники и наездницы; он провожал их с любопытством глазами и забывал о них прежде, чем они скрывались из глаз. Раз он остановился и пересчитал свои деньги: оказалось около тридцати копеек. Он вспомнил об этом, проходя мимо одного съестного заведения, вроде харчевни, и почувствовал, что ему хочется есть. Войдя в харчевню, он выпил рюмку водки и съел с какою-то начинкой пирог.
Доел он его опять на дороге. Он очень давно не пил водки, и она мигом подействовала, хотя выпита была всего одна рюмка. Ноги его вдруг отяжелели, и он начал чувствовать сильный позыв ко сну. Он пошел домой; но дойдя уже до Петровского острова, остановился в полном изнеможении, сошел с дороги, вошел в кусты, пал на траву и в ту же минуту заснул. В болезненном состоянии сны отличаются часто необыкновенною выпуклостию, яркостью и чрезвычайным сходством с действительностью. Слагается иногда картина чудовищная, но обстановка и весь процесс всего представления бывают при этом до того вероятны и с такими тонкими, неожиданными, но художественно соответствующими всей полноте картины подробностями, что их и не выдумать наяву этому же самому сновидцу, будь он такой же художник, как Пушкин или Тургенев. Такие сны, болезненные сны, всегда долго помнятся и производят сильное впечатление на расстроенный и уже возбужденный организм человека. Страшный сон приснился Раскольникову.
Приснилось ему его детство, еще в их городке 33. Он лет семи и гуляет в праздничный день, под вечер, с своим отцом за городом. Время серенькое, день удушливый, местность совершенно такая же, как уцелела в его памяти: даже в памяти его она гораздо более изгладилась, чем представлялась теперь во сне. Городок стоит открыто, как на ладони, кругом ни ветлы; где-то очень далеко, на самом краю неба, чернеется лесок. В нескольких шагах от последнего городского огорода стоит кабак, большой кабак, всегда производивший на него неприятнейшее впечатление и даже страх, когда он проходил мимо его, гуляя с отцом. Там всегда была такая толпа, так орали, хохотали, ругались, так безобразно и сипло пели и так часто дрались; кругом кабака шлялись всегда такие пьяные и страшные рожи… Встречаясь с ними, он тесно прижимался к отцу и весь дрожал. Возле кабака дорога, проселок, всегда пыльная, и пыль на ней всегда такая черная. Идет она, извиваясь, далее и шагах в трехстах огибает вправо городское кладбище.
Среди кладбища каменная церковь с зеленым куполом, в которую он раза два в год ходил с отцом и с матерью к обедне, когда служились панихиды по его бабушке, умершей уже давно, и которую он никогда не видал. При этом всегда они брали с собою кутью на белом блюде, в салфетке, а кутья была сахарная из рису и изюму, вдавленного в рис крестом. Он любил эту церковь и старинные в ней образа, большею частию без окладов, и старого священника с дрожащею головой. Подле бабушкиной могилы, на которой была плита, была и маленькая могилка его меньшого брата, умершего шести месяцев и которого он тоже совсем не знал и не мог помнить; но ему сказали, что у него был маленький брат, и он каждый раз, как посещал кладбище, религиозно и почтительно крестился над могилкой, кланялся ей и целовал ее. И вот снится ему: они идут с отцом по дороге к кладбищу и проходят мимо кабака; он держит отца за руку и со страхом оглядывается на кабак. Особенное обстоятельство привлекает его внимание: на этот раз тут как будто гулянье, толпа разодетых мещанок, баб, их мужей и всякого сброду. Все пьяны, все поют песни, а подле кабачного крыльца стоит телега, но странная телега. Это одна из тех больших телег, в которые впрягают больших ломовых лошадей и перевозят в них товары и винные бочки.
Он всегда любил смотреть на этих огромных ломовых коней, долгогривых, с толстыми ногами, идущих спокойно, мерным шагом и везущих за собою какую-нибудь целую гору, нисколько не надсаждаясь, как будто им с возами даже легче, чем без возов. Но теперь, странное дело, в большую такую телегу впряжена была маленькая, тощая, саврасая крестьянская клячонка, одна из тех, которые — он часто это видел — надрываются иной раз с высоким каким-нибудь возом дров или сена, особенно коли воз застрянет в грязи или в колее, и при этом их так больно, так больно бьют всегда мужики кнутами, иной раз даже по самой морде и по глазам, а ему так жалко, так жалко на это смотреть, что он чуть не плачет, а мамаша всегда, бывало, отводит его от окошка. Но вот вдруг становится очень шумно: из кабака выходят с криками, с песнями, с балалайками пьяные-препьяные большие такие мужики в красных и синих рубашках, с армяками внакидку. Говорю садись! Вскачь пущу! Вскачь пойдет! Секи ее! Все лезут в Миколкину телегу с хохотом и остротами.
Налезло человек шесть, и еще можно посадить. Берут с собою одну бабу, толстую и румяную. Она в кумачах, в кичке с бисером, на ногах коты, щелкает орешки и посмеивается. Кругом в толпе тоже смеются, да и впрямь, как не смеяться: этака лядащая кобыленка да таку тягость вскачь везти будет! Два парня в телеге тотчас же берут по кнуту, чтобы помогать Миколке. Раздается: «ну! Смех в телеге и в толпе удвоивается, но Миколка сердится и в ярости сечет учащенными ударами кобыленку, точно и впрямь полагает, что она вскачь пойдет. Все садись!
Папочка, бедную лошадку бьют! Но уж бедной лошадке плохо. Она задыхается, останавливается, опять дергает, чуть не падает. Мое добро! Что хочу, то и делаю. Садись еще! Хочу, чтобы беспременно вскачь пошла!.. Вдруг хохот раздается залпом и покрывает всё: кобыленка не вынесла учащенных ударов и в бессилии начала лягаться.
Даже старик не выдержал и усмехнулся. И впрямь: этака лядащая кобыленка, а еще лягается! Два парня из толпы достают еще по кнуту и бегут к лошаденке сечь ее с боков. Каждый бежит с своей стороны. Раздается разгульная песня, брякает бубен, в припевах свист. Бабенка щелкает орешки и посмеивается. Сердце в нем поднимается, слезы текут. Один из секущих задевает его по лицу; он не чувствует, он ломает свои руки, кричит, бросается к седому старику с седою бородой, который качает головой и осуждает всё это.
Одна баба берет его за руку и хочет увесть; но он вырывается и опять бежит к лошадке. Та уже при последних усилиях, но еще раз начинает лягаться. Он бросает кнут, нагибается и вытаскивает со дна телеги длинную и толстую оглоблю, берет ее за конец в обе руки и с усилием размахивается над савраской. Раздается тяжелый удар. Что стали! А Миколка намахивается в другой раз, и другой удар со всего размаху ложится на спину несчастной клячи. Она вся оседает всем задом, но вспрыгивает и дергает, дергает из всех последних сил в разные стороны, чтобы вывезти; но со всех сторон принимают ее в шесть кнутов, а оглобля снова вздымается и падает в третий раз, потом в четвертый, мерно, с размаха. Миколка в бешенстве, что не может с одного удара убить.
Покончить с ней разом, — кричит третий. Удар рухнул; кобыленка зашаталась, осела, хотела было дернуть, но лом снова со всего размаху ложится ей на спину, и она падает на землю, точно ей подсекли все четыре ноги разом. Несколько парней, тоже красных и пьяных, схватывают что попало — кнуты, палки, оглоблю, и бегут к издыхающей кобыленке. Миколка становится сбоку и начинает бить ломом зря по спине. Кляча протягивает морду, тяжело вздыхает и умирает. Он стоит будто жалея, что уж некого больше бить. Но бедный мальчик уже не помнит себя. С криком пробивается он сквозь толпу к савраске, обхватывает ее мертвую, окровавленную морду и целует ее, целует ее в глаза, в губы… Потом вдруг вскакивает и в исступлении бросается с своими кулачонками на Миколку.
В этот миг отец, уже долго гонявшийся за ним, схватывает его наконец и выносит из толпы. За что они… бедную лошадку… убили! Он обхватывает отца руками, но грудь ему теснит, теснит. Он хочет перевести дыхание, вскрикнуть, и просыпается. Он проснулся весь в поту, с мокрыми от поту волосами, задыхаясь, и приподнялся в ужасе. Уж не горячка ли во мне начинается: такой безобразный сон! Он положил локти на колена и подпер обеими руками голову. Ведь еще вчера, вчера, когда я пошел делать эту… пробу, ведь я вчера же понял совершенно, что не вытерплю… Чего ж я теперь-то?
Чего ж я еще до сих пор сомневался? Ведь вчера же, сходя с лестницы, я сам сказал, что это подло, гадко, низко, низко… ведь меня от одной мысли наяву стошнило и в ужас бросило… Нет, я не вытерплю, не вытерплю! Пусть, пусть даже нет никаких сомнений во всех этих расчетах, будь это всё, что решено в этот месяц, ясно как день, справедливо как арифметика. Ведь я всё же равно не решусь! Я ведь не вытерплю, не вытерплю!.. Чего же, чего же и до сих пор…» Он встал на ноги, в удивлении осмотрелся кругом, как бы дивясь и тому, что зашел сюда, и пошел на Т—в мост. Он был бледен, глаза его горели, изнеможение было во всех его членах, но ему вдруг стало дышать как бы легче. Он почувствовал, что уже сбросил с себя это страшное бремя, давившее его так долго, и на душе его стало вдруг легко и мирно.
Несмотря на слабость свою, он даже не ощущал в себе усталости. Точно нарыв на сердце его, нарывавший весь месяц, вдруг прорвался. Свобода, свобода! Он свободен теперь от этих чар, от колдовства, обаяния, от наваждения! Впоследствии, когда он припоминал это время и всё, что случилось с ним в эти дни, минуту за минутой, пункт за пунктом, черту за чертой, его до суеверия поражало всегда одно обстоятельство, хотя в сущности и не очень необычайное, но которое постоянно казалось ему потом как бы каким-то предопределением судьбы его. Именно: он никак не мог понять и объяснить себе, почему он, усталый, измученный, которому было бы всего выгоднее возвратиться домой самым кратчайшим и прямым путем, воротился домой через Сенную площадь, на которую ему было совсем лишнее идти. Крюк был небольшой, но очевидный и совершенно ненужный. Конечно, десятки раз случалось ему возвращаться домой, не помня улиц, по которым он шел.
Но зачем же, спрашивал он всегда, зачем же такая важная, такая решительная для него и в то же время такая в высшей степени случайная встреча на Сенной по которой даже и идти ему незачем подошла как раз теперь к такому часу, к такой минуте в его жизни, именно к такому настроению его духа и к таким именно обстоятельствам, при которых только и могла она, эта встреча, произвести самое решительное и самое окончательное действие на всю судьбу его? Точно тут нарочно поджидала его! Было около девяти часов, когда он проходил по Сенной. Все торговцы на столах, на лотках, в лавках и в лавочках запирали свои заведения, или снимали и прибирали свой товар, и расходились по домам, равно как и их покупатели. Около харчевен в нижних этажах, на грязных и вонючих дворах домов Сенной площади, а наиболее у распивочных, толпилось много разного и всякого сорта промышленников и лохмотников. Раскольников преимущественно любил эти места, равно как и все близлежащие переулки, когда выходил без цели на улицу. Тут лохмотья его не обращали на себя ничьего высокомерного внимания, и можно было ходить в каком угодно виде, никого не скандализируя. У самого К—ного переулка 35 , на углу, мещанин и баба, жена его, торговали с двух столов товаром: нитками, тесемками, платками ситцевыми и т.
Они тоже поднимались домой, но замешкались, разговаривая с подошедшею знакомой. Знакомая эта была Лизавета Ивановна, или просто, как все звали ее, Лизавета, младшая сестра той самой старухи Алены Ивановны, коллежской регистраторши и процентщицы, у которой вчера был Раскольников, приходивший закладывать ей часы и делать свою пробу… Он давно уже знал всё про эту Лизавету, и даже та его знала немного. Это была высокая, неуклюжая, робкая и смиренная девка, чуть не идиотка, тридцати пяти лет, бывшая в полном рабстве у сестры своей, работавшая на нее день и ночь, трепетавшая перед ней и терпевшая от нее даже побои. Она стояла в раздумье с узлом перед мещанином и бабой и внимательно слушала их. Те что-то ей с особенным жаром толковали. Когда Раскольников вдруг увидел ее, какое-то странное ощущение, похожее на глубочайшее изумление, охватило его, хотя во встрече этой не было ничего изумительного. И те прибудут. И сестра она вам не родная, а сведенная, а вот какую волю взяла.
Оно дело выгодное-с. Потом и сестрица сами могут сообразить. Раскольников тут уже прошел и не слыхал больше. Он проходил тихо, незаметно, стараясь не проронить ни единого слова. Первоначальное изумление его мало-помалу сменилось ужасом, как будто мороз прошел по спине его. Он узнал, он вдруг, внезапно и совершенно неожиданно узнал, что завтра, ровно в семь часов вечера, Лизаветы, старухиной сестры и единственной ее сожительницы, дома не будет и что, стало быть, старуха, ровно в семь часов вечера, останется дома одна. До его квартиры оставалось только несколько шагов. Он вошел к себе, как приговоренный к смерти.
Ни о чем он не рассуждал и совершенно не мог рассуждать; но всем существом своим вдруг почувствовал, что нет у него более ни свободы рассудка, ни воли и что всё вдруг решено окончательно. Конечно, если бы даже целые годы приходилось ему ждать удобного случая, то и тогда, имея замысел, нельзя было рассчитывать наверное, на более очевидный шаг к успеху этого замысла, как тот, который представлялся вдруг сейчас. Во всяком случае, трудно было бы узнать накануне и наверно, с большею точностию и с наименьшим риском, без всяких опасных расспросов и разыскиваний, что завтра, в таком-то часу, такая-то старуха, на которую готовится покушение, будет дома одна-одинехонька. VI Впоследствии Раскольникову случилось как-то узнать, зачем именно мещанин и баба приглашали к себе Лизавету. Дело было самое обыкновенное и не заключало в себе ничего такого особенного. Приезжее и забедневшее семейство продавало вещи, платье и проч. Так как на рынке продавать невыгодно, то и искали торговку, а Лизавета этим занималась: брала комиссии, ходила по делам и имела большую практику, потому что была очень честна и всегда говорила крайнюю цену: какую цену скажет, так тому и быть. Говорила же вообще мало, и как уже сказано, была такая смиренная и пугливая… Но Раскольников в последнее время стал суеверен.
Следы суеверия оставались в нем еще долго спустя, почти неизгладимо. И во всём этом деле он всегда потом наклонен был видеть некоторую как бы странность, таинственность, как будто присутствие каких-то особых влияний и совпадений. Еще зимой один знакомый ему студент, Покорев, уезжая в Харьков, сообщил ему как-то в разговоре адрес старухи Алены Ивановны, если бы на случай пришлось ему что заложить. Долго он не ходил к ней, потому что уроки были и как-нибудь да пробивался. Месяца полтора назад он вспомнил про адрес; у него были две вещи, годные к закладу: старые отцовские серебряные часы и маленькое золотое колечко с тремя какими-то красными камешками, подаренное ему при прощании сестрой, на память. Он решил отнести колечко; разыскав старуху, с первого же взгляда, еще ничего не зная о ней особенного, почувствовал к ней непреодолимое отвращение, взял у нее два «билетика» и по дороге зашел в один плохонький трактиришко. Он спросил чаю, сел и крепко задумался. Странная мысль наклевывалась в его голове, как из яйца цыпленок, и очень, очень занимала его.
Почти рядом с ним на другом столике сидел студент, которого он совсем не знал и не помнил, и молодой офицер. Они сыграли на биллиарде и стали пить чай. Вдруг он услышал, что студент говорит офицеру про процентщицу, Алену Ивановну, коллежскую секретаршу, и сообщает ему ее адрес. Это уже одно показалось Раскольникову как-то странным: он сейчас оттуда, а тут как раз про нее же. Конечно, случайность, но он вот не может отвязаться теперь от одного весьма необыкновенного впечатления, а тут как раз ему как будто кто-то подслуживается: студент вдруг начинает сообщать товарищу об этой Алене Ивановне разные подробности. Богата как жид, может сразу пять тысяч выдать, а и рублевым закладом не брезгает. Наших много у ней перебывало. Только стерва ужасная… И он стал рассказывать, какая она злая, капризная, что стоит только одним днем просрочить заклад, и пропала вещь.
Дает вчетверо меньше, чем стоит вещь, а процентов по пяти и даже по семи берет в месяц и т. Студент разболтался и сообщил, кроме того, что у старухи есть сестра, Лизавета, которую она, такая маленькая и гаденькая, бьет поминутно и держит в совершенном порабощении, как маленького ребенка, тогда как Лизавета, по крайней мере, восьми вершков росту… 36 — Вот ведь тоже феномен! Они стали говорить о Лизавете. Студент рассказывал о ней с каким-то особенным удовольствием и всё смеялся, а офицер с большим интересом слушал и просил студента прислать ему эту Лизавету для починки белья. Раскольников не проронил ни одного слова и зараз всё узнал: Лизавета была младшая, сводная от разных матерей сестра старухи, и было ей уже тридцать пять лет. Она работала на сестру день и ночь, была в доме вместо кухарки и прачки и, кроме того, шила на продажу, даже полы мыть нанималась, и всё сестре отдавала. Никакого заказу и никакой работы не смела взять на себя без позволения старухи. Старуха же уже сделала свое завещание, что известно было самой Лизавете, которой по завещанию не доставалось ни гроша, кроме движимости, стульев и прочего; деньги же все назначались в один монастырь в H—й губернии, на вечный помин души.
Была же Лизавета мещанка, а не чиновница, девица, и собой ужасно нескладная, росту замечательно высокого, с длинными, как будто вывернутыми ножищами, всегда в стоптанных козловых башмачках, и держала себя чистоплотно. Главное же, чему удивлялся и смеялся студент, было то, что Лизавета поминутно была беременна… — Да ведь ты говоришь, она урод? У нее такое доброе лицо и глаза. Очень даже. Доказательство — многим нравится. Тихая такая, кроткая, безответная, согласная, на всё согласная. А улыбка у ней даже очень хороша. Нет, вот что я тебе скажу.
Я бы эту проклятую старуху убил и ограбил, и уверяю тебя, что без всякого зазору совести, — с жаром прибавил студент. Офицер опять захохотал, а Раскольников вздрогнул. Как это было странно! С другой стороны, молодые, свежие силы, пропадающие даром без поддержки, и это тысячами, и это всюду! Сто, тысячу добрых дел и начинаний, которые можно устроить и поправить на старухины деньги, обреченные в монастырь! Сотни, тысячи, может быть, существований, направленных на дорогу; десятки семейств, спасенных от нищеты, от разложения, от гибели, от разврата, от венерических больниц, — и всё это на ее деньги. Убей ее и возьми ее деньги, с тем чтобы с их помощию посвятить потом себя на служение всему человечеству и общему делу: как ты думаешь, не загладится ли одно, крошечное преступленьице тысячами добрых дел? За одну жизнь — тысячи жизней, спасенных от гниения и разложения.
Одна смерть и сто жизней взамен — да ведь тут арифметика! Да и что значит на общих весах жизнь этой чахоточной, глупой и злой старушонки? Не более как жизнь вши, таракана, да и того не стоит, потому что старушонка вредна. Она чужую жизнь заедает: она намедни Лизавете палец со зла укусила; чуть-чуть не отрезали! Без этого ни одного бы великого человека не было. Говорят: «долг, совесть», — я ничего не хочу говорить против долга и совести, — но ведь как мы их понимаем? Стой, я тебе еще задам один вопрос. Я для справедливости… Не во мне тут и дело… — А по-моему, коль ты сам не решаешься, так нет тут никакой и справедливости!
Пойдем еще партию! Раскольников был в чрезвычайном волнении. Конечно, всё это были самые обыкновенные и самые частые, не раз уже слышанные им, в других только формах и на другие темы, молодые разговоры и мысли. Но почему именно теперь пришлось ему выслушать именно такой разговор и такие мысли, когда в собственной голове его только что зародились… такие же точно мысли? И почему именно сейчас, как только он вынес зародыш своей мысли от старухи, как раз и попадает он на разговор о старухе?.. Странным всегда казалось ему это совпадение. Этот ничтожный, трактирный разговор имел чрезвычайное на него влияние при дальнейшем развитии дела: как будто действительно было тут какое-то предопределение, указание… ……….. Возвратясь с Сенной, он бросился на диван и целый час просидел без движения.
Между тем стемнело; свечи у него не было, да и в голову не приходило ему зажигать. Он никогда не мог припомнить: думал ли он о чем-нибудь в то время? Наконец он почувствовал давешнюю лихорадку, озноб, и с наслаждением догадался, что на диване можно и лечь. Скоро крепкий, свинцовый сон налег на него, как будто придавил. Он спал необыкновенно долго и без снов. Настасья, вошедшая к нему в десять часов, на другое утро, насилу дотолкалась его. Она принесла ему чаю и хлеба. Чай был опять спитой, и опять в ее собственном чайнике.
Он приподнялся с усилием. Голова его болела; он встал было на ноги, повернулся в своей каморке и упал опять на диван. Он ничего не отвечал. Настасья постояла над ним. Она вошла опять в два часа, с супом. Он лежал как давеча. Чай стоял нетронутый. Настасья даже обиделась и с злостью стала толкать его.
Он приподнялся и сел, но ничего не сказал ей и глядел в землю. Есть-то будешь, что ль? Она постояла еще немного, с состраданием посмотрела на него и вышла. Через несколько минут он поднял глаза и долго смотрел на чай и на суп. Потом взял хлеб, взял ложку и стал есть. Он съел немного, без аппетита, ложки три-четыре, как бы машинально. Голова болела меньше. Пообедав, протянулся он опять на диван, но заснуть уже не мог, а лежал без движения, ничком, уткнув лицо в подушку.
Ему всё грезилось, и всё странные такие были грезы: всего чаще представлялось ему, что он где-то в Африке, в Египте, в каком-то оазисе. Караван отдыхает, смирно лежат верблюды; кругом пальмы растут целым кругом; все обедают. Он же всё пьет воду, прямо из ручья, который тут же, у бока, течет и журчит. И прохладно так, и чудесная-чудесная такая голубая вода, холодная, бежит по разноцветным камням и по такому чистому с золотыми блестками песку… Вдруг он ясно услышал, что бьют часы. Он вздрогнул, очнулся, приподнял голову, посмотрел в окно, сообразил время и вдруг вскочил, совершенно опомнившись, как будто кто его сорвал с дивана. На цыпочках подошел он к двери, приотворил ее тихонько и стал прислушиваться вниз на лестницу. Сердце его страшно билось. Но на лестнице было всё тихо, точно все спали… Дико и чудно показалось ему, что он мог проспать в таком забытьи со вчерашнего дня и ничего еще не сделал, ничего не приготовил… А меж тем, может, и шесть часов било… И необыкновенная лихорадочная и какая-то растерявшаяся суета охватила его вдруг, вместо сна и отупения.
Приготовлений, впрочем, было немного. Он напрягал все усилия, чтобы всё сообразить и ничего не забыть; а сердце всё билось, стукало так, что ему дышать стало тяжело. Во-первых, надо было петлю сделать и к пальто пришить — дело минуты. Он полез под подушку и отыскал в напиханном под нее белье одну, совершенно развалившуюся, старую, немытую свою рубашку. Из лохмотьев ее он выдрал тесьму, в вершок шириной и вершков в восемь длиной. Эту тесьму сложил он вдвое, снял с себя свое широкое, крепкое, из какой-то толстой бумажной материи летнее пальто единственное его верхнее платье и стал пришивать оба конца тесьмы под левую мышку изнутри. Руки его тряслись пришивая, но он одолел и так, что снаружи ничего не было видно, когда он опять надел пальто. Иголка и нитки были у него уже давно приготовлены и лежали в столике, в бумажке.
Что же касается петли, то это была очень ловкая его собственная выдумка: петля назначалась для топора. Нельзя же было по улице нести топор в руках. А если под пальто спрятать, то все-таки надо было рукой придерживать, что было бы приметно. Теперь же, с петлей, стоит только вложить в нее лезвие топора, и он будет висеть спокойно, под мышкой изнутри, всю дорогу. Запустив же руку в боковой карман пальто, он мог и конец топорной ручки придерживать, чтоб она не болталась; а так как пальто было очень широкое, настоящий мешок, то и не могло быть приметно снаружи, что он что-то рукой, через карман, придерживает. Эту петлю он тоже уже две недели назад придумал. Покончив с этим, он просунул пальцы в маленькую щель, между его «турецким» диваном и полом, пошарил около левого угла и вытащил давно уже приготовленный и спрятанный там заклад. Этот заклад был, впрочем, вовсе не заклад, а просто деревянная, гладко обструганная дощечка, величиной и толщиной не более, как могла бы быть серебряная папиросочница.
Эту дощечку он случайно нашел, в одну из своих прогулок, на одном дворе, где, во флигеле, помещалась какая-то мастерская. Потом уже он прибавил к дощечке гладкую и тоненькую железную полоску, — вероятно, от чего-нибудь отломок, — которую тоже нашел на улице тогда же. Сложив обе дощечки, из коих железная была меньше деревянной, он связал их вместе накрепко, крест-накрест, ниткой; потом аккуратно и щеголевато увертел их в чистую белую бумагу и обвязал тоненькою тесемочкой, тоже накрест, а узелок приладил так, чтобы помудренее было развязать.
Лужин предполагает, что женщины бросают ему вызов, потому что теперь у них есть собственные деньги.
Дуня отсылает Лужина, разрывая помолвку. Лужин утверждает, что она должна быть благодарна ему за то, что он вообще хотел на ней жениться, и что он сожалеет о потраченных на нее деньгах. У него остается чувство «мстительной ненависти» к Раскольникову. Раскольников говорит Дуне, что Свидригайлов хочет с ней познакомиться и дать денег, но ее это пугает.
Разумихин излагает план, как ему, Раскольникову и Дуне вместе пойти в издательство на часть денег, доставшихся Дунечке в наследство от Марфы Петровны. Раскольников поддерживает идею. Но его совесть берет над ним верх. Он вдруг заявляет, что хочет расстаться с матерью и сестрой.
Он просит их оставить его в покое, иначе он возненавидит их. Сестра называет его «злым, бессердечным эгоистом», но Разумихин напоминает ей, что ее брат, скорее сумасшедший, чем бессердечный. Раскольников намекает, что им всем будет без него лучше. Он просит Разумихина заботиться о Дуне и Пульхерии Александровне.
Раскольников пристально смотрит на своего друга, и Разумихин подозревает, что Раскольников, вероятно, и есть убийца, или, по крайней мере, он сделал что-то ужасное. Анализ Во второй главе раскрывается вся природа характера Лужина. Раскольников оказался по существу прав насчет него, и, разорвав помолвку, Дуня спасла себя. Лужин ожидал, что бедственное финансовое положение Дуни сделает ее полностью зависимой от него, надеясь, что она будет поклоняться ему, как своему спасителю.
Раскольников впервые слышит о предполагаемых преступлениях Свидригайлова. Предполагаемые жертвы — молодая глухонемая девушка и лакей, — люди, стоящие намного ниже Свидригайлова по социальному статусу и потому особо уязвимые. Если эти слухи окажутся верны, то можно сказать, что Свидригайлова и Раскольникова объединяет два сходства: они преступники, и их преступления связаны с чувством превосходства над своими жертвами. В третьей главе панические мысли Раскольникова доводят его состояние до предела.
На грани признания он отвергает свою семью и самого близкого друга, — единственные источники его эмоциональной поддержки. Он думает, что его отказ избавит их от последствий его признания. Кроме того, он боится быть отверженным ими, после того, как они узнают о его преступлении. Глава 4 Раскольников навещает Соню.
Они обсуждают, что будет с Катериной Ивановной и ее детьми. Соня защищает мачеху. Она объясняет, что Катерина Ивановна так настрадалась, что в итоге сломалась. Она беспокоится, что ее девятилетнюю сводную сестру могут заставить заниматься проституцией, но надеется на то, что Бог защитит ее.
Видя ее «неизбывное сострадание», Раскольников кланяется Соне, говоря: «Я не тебе кланяюсь, я кланяюсь всем страданиям человечества». Попутно Соня упоминает, что дружила с Лизаветой, что очень пугает Раскольникова. Раскольников считает Соню «религиозной фанатичкой», наподобие юродивых, «тронутых богом». Ее вера озадачивает его.
Конфликт между профессией Сони и ее религией кажется невыносимым. Он видит только три варианта: она покончит жизнь самоубийством, сойдет с ума или будет испорчена своей профессией. Соня, действительно, раньше подумывала о самоубийстве, но отвергла эту мысль, так как боялась, что без ее поддержки семья просто не выживет. Соня читает Раскольникову историю Лазаря из Библии, оставленной Лизаветой.
Во время чтения ее охватывает религиозный пыл. Раскольников признается, что он отверг свою семью и что ему нужна Соня — она все, что у него осталось. Он говорит Соне, что если вернется завтра, то расскажет ей, кто убил Лизавету. Соня задается вопросом, не сошел ли с ума Раскольников.
Свидригайлов, живущий в соседней квартире, подслушивает их разговор. Анализ Эта глава создает у читателя напряжение, поскольку Раскольников приближается к признанию. Оттолкнув от себя всех остальных, он доверяет только Соне, считая, что она единственная, кто может его понять. К сожалению, Раскольников не может сказать того же о себе.
Для него Соня подобна Христу и представляет все человеческие страдания. Ее сострадание побуждает его выйти за пределы собственного «я» и присмотреться к другим людям. Он восхищается Соней, но и критикует ее, злясь на то, что она разрушила свою жизнь. Его гнев, вероятно, является проекцией его собственного страха, что своим преступлением он сделал то же самое.
Раскольников настаивает: «Сломай то, что надлежит сломать, раз навсегда, вот и все, и возьми страдание на себя… Свобода и власть, и прежде всего власть! Над всеми тварями дрожащими!.. Это цель, помните об этом! Чего он избегает, так это страданий, которые эта идея вызывает на практике, особенно в его собственном случае.
Будучи бедной проституткой, Соня является одним из самых бесправных членов общества. Ее влечение к Раскольникову также основано на сострадании; она видит, как он страдает, и хочет ему помочь. Набожная христианка, она представляет традиционную мораль: силу веры и любви. Главы 5-6 На следующее утро Раскольников идет к Порфирию Петровичу.
Он ненавидит Порфирия, но скрывает это. Следователь издевательски сообщает, как ему нравится держать подозреваемого в напряжении, надеясь, что тот даст показания против самого себя. Раскольников молчит. Порфирий Петрович намекает на то, что вызвало подозрения у полиции в отношении Раскольникова.
Родион чувствует, что Порфирий им манипулирует и теряет контроль. Он требует, чтобы Порфирий Петрович прекратил его «мучить», затем истерически смеется и кричит, чтобы следователь арестовал его, если у него есть доказательства. Тот сообщает, что знает о возвращении Раскольникова в квартиру Алены Ивановны. Вместо того, чтобы шокировать его этой информацией, он выражает озабоченность душевным состоянием Раскольникова.
Порфирий Петрович делает вид, что не подозревает Раскольникова, но Родион знает, что тот играет с ним. Когда Порфирий подходит к запертой двери, говоря, что у него есть для него сюрприз, Раскольников предлагает ему вызвать свидетеля. Прежде чем кто-либо успевает появиться из-за двери Порфирия, в разговор с Раскольниковым вмешивается художник Николай. Он признается в убийстве Алены Ивановны и Лизаветы.
Следователь удивляется и не верит ему. Он спрашивает у него конкретную информацию о преступлении. Дома Раскольников понимает, что Порфирий хорошо знает его психологию, и что он был опасно близок к тому, чтобы выдать себя. Что было за дверью Порфирия?
Как и Порфирий, он чувствует, что признание Николая неизбежно будет опровергнуто, но это дает ему немного времени. Он решает пойти на поминки Мармеладова и надеется увидеть Соню. Прежде чем он успевает уйти, к нему приходит странный человек, назвавший его убийцей, чтобы попросить у него прощения. Он видел, как Раскольников вернулся в квартиру Алены Ивановны, сделал поспешные выводы и рассказал Порфирию о реакции Раскольникова на его обвинение.
Это был человек за запертой дверью в кабинете Порфирия. Раскольников понимает, что у Порфирия нет веских улик против него, и ругает себя за трусость. Анализ Порфирий Петрович подошел к тому, куда не удавалось проникнуть никому, даже Соне: в сознание Раскольникова и, следовательно, в его преступление. Разум и эмоции постоянно находятся в конфликте у Раскольникова, но Порфирий Петрович, зная об этом, применяет свой психологический подход.
Следователь перескакивает с одной стратегии на другую, как будто пытается имитировать или даже спровоцировать психическую неуравновешенность Раскольникова. Он болтает, то принижая себя: «Я холостяк, человек ничтожный и не привыкший к обществу… слабый человек, признаюсь», то льстит уму Раскольникова: «Ты сообразителен. Вы все замечаете! Раскольников подозревает, что его разыгрывают, но следователь умен и все держит под контролем.
Он не позволяет Раскольникову расслабиться, признаваясь ему в некоторых стратегиях, которые он использует, а затем шокирует его неожиданным свидетелем. Стратегия эффективно срабатывает, но Раскольников, хотя и взволнован, упрямится и ничего не говорит. Часть 5 Главы 1-3 Лужин останавливается у Лебезятникова, соседа Мармеладовых. Он зациклен на своей разорванной помолвке и злится из-за денег, которые он потерял.
Его цель — отомстить Раскольникову. Лужин упоминает о дурной репутации Сони. Как социалист, Лебезятников утверждает, что уважает роль Сони как проститутки, потому что она протестует против правил общества. Но Лужин обвиняет его в том, что он выгнал Соню из пансиона.
Лебезятников оправдывается, но признает это обвинение. Позже он критикует Лужина за то, что тот «не по-человечески относится к ближнему». Лужин пересчитывает свои деньги и смеется над политическими взглядами Лебезятникова. Лужин уговаривает Лебезятникова познакомить его с Соней, говоря, что хочет оказать помощь ее семье.
Лужин дает Соне десятирублевую купюру и подбрасывает ей в карман сто рублей. Лебезятников все видит и называет поступок Лужина «почетным» и «гуманным». Раскольников присутствует на поминальном обеде, устроенном Катериной Ивановной, который проходит не так успешно и достойно, как она хотела. Катерина Ивановна ошибочно полагает, что Лужин может помочь ей получить государственную пенсию, но он даже не приходит на обед.
Ее соседи избегают мероприятия из-за репутации Сони, а те, кто пришел, представляют собой разношерстную компанию с плохими манерами. Катерина Ивановна представляет Раскольникова как «образованного гостя», который «через два года… займет в университете профессорское место». Она строит бредовые планы открыть первоклассную школу для девочек. Лужин прибывает на поминки, чтобы осуществить свой план.
Он обвиняет Соню в краже ста рублей с его стола. Соня кротко заявляет о своей невиновности. Катерина Ивановна в исступлении выворачивает карманы Сони, чтобы доказать ее невиновность, но выпадает сторублевая купюра. Во время призывов отправить Соню в Сибирь появляется Лебезятников, заявляющий, что видел, как Лужин тайком сунул деньги в карман Соне во время их встречи.
Раскольников раскрывает перед гостями мотивы Лужина: он пытается очернить его, представив, будто Раскольников дал деньги проститутке, и настроить Дуню против него. Тогда, быть может, Дуня вернется к Лужину, Люди настроены против Лужина, и он уходит из дома, оправдываясь из-за своей клеветы. Ошеломленная Соня тоже уходит. Хозяйке не по нраву все эти волнения, и она тут же выселяет Катерину Ивановну.
Катерина Ивановна спешит за помощью, велев детям ждать на улице. Раскольников направляется к Соне. Анализ Лебезятников олицетворяет сатирический взгляд Достоевского на социализм, одно из новых общественных движений того времени. Лебезятников не очень умен, повторяет взгляды своей группы без критического осмысления и часто противоречит сам себе.
Тем не менее, его взгляды заставляют его отвергнуть осуждение Сони Лужиным и обществом, и именно поступок Лебезятникова оправдывает ее в краже. Поведение Лужина показывает, что социальный снобизм — это форма жестокости, которая сама по себе является своего рода преступлением против человечества. На самом деле то, как Лужин подставляет невинную жертву, является преступлением во всех смыслах этого слова. Лужин явно считает, что, поскольку Соня — проститутка, он может манипулировать ею, как ему вздумается, и другие будут следовать его примеру что они изначально и делают.
Лишенный сочувствия, он пытается унизить ее на поминках ее отца. Все, что ему удается сделать, это показать свою жажду власти и полное отсутствие совести. Однако, как это часто бывает в романе, персонажи, кажущиеся полными противоположностями, неожиданным образом дополняют друг друга. Хотя Лужин и Раскольников в этой ситуации явно расходятся, жажда власти Лужина перекликается с более ранним заявлением Раскольникова о «прежде всего власти!
Но, в конце концов, Раскольников способен на истинное сострадание, а Лужин — нет. Описание поминального обеда описано в мрачно-комичных тонах. Большинство гостей, пришедших на ужин, не были на похоронах; некоторые совершенно незнакомы. Они здесь только ради бесплатной еды и питья и могут сбежать, украв столовое серебро.
В своем стремлении поесть и попить они не проявляют никакого уважения к покойнику и его семье. Легко поддавшись влиянию, они высмеивают репутацию Сони и осуждают ее на основании сфабрикованных доказательств. Впрочем, как и Лебезятников, в конце поминок они гневно осуждают Лужина за его обращение с ней. Катерина Ивановна всегда была непостоянной, но теперь она начинает разрушаться и физически, и морально.
Она кашляет почти без остановки и строит невозможные планы, основанные на фантазиях о будущем, которого у нее никогда не будет. Быть выгнанной квартирной хозяйкой — последняя капля, которая доводит ее до крайности. Как и Раскольников, она ломается под давлением жизни, но совсем по другим причинам. Вместе с Соней они представляют мрачную картину того, что может случиться с Пульхерией Александровной и Дуней, если Раскольников исчезнет из их жизни.
Глава 4 По дороге к Соне Раскольников все еще размышляет, не признаться ли ей, но он знает, что должен. Он спрашивает ее, выберет ли она для смерти такого плохого человека, как Лужин, если это спасет ее семью. Соня говорит, что это невозможный вопрос, и она не знает Божьего плана относительно Лужина. Она спрашивает: «Кто поставил меня судьей, чтобы решать, кому жить, а кому нет?
Он ищет прощения. Он чувствует вспышку ненависти к ней, но когда он видит любовь в ее глазах, он понимает, что путает два чувства. Раскольников раскрывает детали своего преступления, которые мог знать только он, уговаривая Соню догадаться, что он убийца. Когда она осознает правду, он видит переставленные лица Лизаветы и Сони.
Соня кричит: «Нет никого, никого на всем свете теперь так несчастна, как ты! Он смягчается, прося ее не оставлять его. Соня клянется следовать за Раскольниковым в Сибирь, предполагая, что он признается. Он намекает, что не уверен, что будет.
Соня наконец видит в Раскольникове убийцу. Она спрашивает, почему он это сделал. Сначала Раскольников говорит, что сделал это из-за денег. Затем он меняет курс и говорит, что мог бы прокормить себя, но отказался назло.
Он объясняет свою теорию исключительного человека, признавая, что убивал «только для себя», а не для своей семьи или высшего блага общества. Вместо этого он хотел чувствовать себя могущественным и уникальным: «Я хотел узнать тогда и поскорее, был ли я вошью, как все, или человеком. Могу ли я перешагнуть барьеры или нет». Его неудача позорит его.
И снова Раскольников останавливается перед тем, чтобы признать всю вину: «Я убил себя, а не ее!.. Но эту старуху убил черт, а не я». Соня убеждает Раскольникова поклониться и поцеловать землю, чтобы показать раскаяние, а затем признаться в своем преступлении полиции. Она намекает на историю Лазаря: если Раскольников исповедуется, «Бог снова пошлет тебе жизнь».
Раскольников думает, что сможет жить со своим преступлением, но Соня знает, что оно его одолеет. Он снова хочет скрыть свое преступление, утверждая, что у полиции нет улик, чтобы поймать его. Его нервирует интенсивность любви Сони, и он думает, что на самом деле чувствует себя хуже. Соня предлагает ему надеть свой крест, но он говорит, что возьмет его позже, как говорит Соня, когда он пойдет «навстречу своим страданиям».
Анализ Эта глава является кульминацией романа. Вера и сострадание Сони позволяют Раскольникову перестать отчуждать себя от других. В этой главе он более честен в своих действиях и их мотивах, чем когда-либо прежде. Тем не менее, он никогда не признается, заставляя ее вместо этого самой догадаться, что он вор и убийца.
В присутствии Сони Раскольников вынужден столкнуться со своими истинными мотивами преступления. Он сделал это не из-за своей бедности и не ради общего блага, а потому, что хотел почувствовать себя уникальным и могущественным, как Наполеон и другие выдающиеся люди, о которых он писал. Он знает, что потерпел неудачу, причиняя ненужные страдания другим. Раскольников вдруг оказывается в одном ряду с Лужиным и Свидригайловым, двумя людьми, совершившими ужасные преступления, причинившие большие страдания другим, только потому, что им позволено.
После того, как он признается, Соня приходит в ужас, но проявляет к нему сострадание. Раскольников осознает, что он «убил» себя, когда совершил преступление: замученная совесть отдалила его от семьи и друзей, точнее, — от прежней жизни. Соня признает, что за страданиями, которые он причиняет другим, Раскольников сам является тем, кто страдает больше всего и кто больше всего заслуживает жалость. Вера Сони представляет собой традиционную религиозную мораль.
На протяжении всей главы часто упоминается крест и история Лазаря, человека, который воскрес из мертвых. Предложение Сони, чтобы Раскольников выразил раскаяние и признался, является классическим христианским ответом. Страдание окупается признанием своего «преступления» или греха и принятием наказания. Глава 5 Лебезятников приходит к Соне и сообщает, что Катерина Ивановна сошла с ума и вывела детей на улицу.
Соня спешит, чтобы разыскать их. Раскольников возвращается в свою комнату, сожалея о том, что усложнил жизнь Соне. Может быть, ему следует признаться и отправиться в тюрьму в одиночку. Приходит Дуня.
Она знает, что ее брата подозревают в убийствах, но не знает, что он на самом деле и есть убийца. По ее словам, Разумихин сообщил ей, что ее брата «преследует» полиция. Она не держит на него зла за то, что он бросил ее и мать, и, если она ему нужна, ее дверь открыта. Раскольников бродит по улицам, представляя себя уже в тюрьме.
Его находит Лебезятников, и они отправляются к Катерине Ивановне, которая заставляет своих детей давать представления на улице, чтобы заработать деньги. Полицейский пытается остановить спектакль. Дети убегают, а Катерина Ивановна падает из-за приступа кашля, и ее уносят обратно в комнату Сони. Она отказывается от священника и умирает в окружении своих детей.
Свидригайлов предлагает оплатить похороны Катерины Ивановны, отдать ее детей в хороший приют и дать денег на их будущее. Кроме того, он хочет помочь Соне прекратить ее нехорошее занятие. Раскольников сомневается в его мотивах, но Свидригайлов утверждает, что действует из простой человеческой доброты. Анализ Опасения Раскольникова по поводу признания оправдались — это причинило еще больше страданий и ему, и Соне.
Он чувствует себя более одиноким, чем когда-либо, и боится, что его ненависть к себе превратится в ненависть к ней. Он решает избавить Соню от страданий и в одиночку отправиться на каторгу в Сибирь. Он прощается с Дуней, как будто они никогда больше не увидят друг друга. В беседе с Раскольниковым Лебезятников еще раз иллюстрирует смехотворность некоторых новых нравов: душевные болезни и эмоции — суть ошибки логики, которые можно исправить рассуждениями: «Если убедить человека логически, что ему не о чем плакать, он перестанет плакать».
Примечательно, что на этот раз Раскольников встает на сторону эмоций, а не разума, отвечая: «Если бы это было так, жизнь была бы слишком легкой». Теория Лебезятникова, конечно, не применима к ситуации Катерины Ивановны, и в ней отсутствует эмпатия. Достоевский изображает ее смерть трагической и страшной. Даже когда Свидригайлов совершает хорошие поступки, поведение его продолжает настораживать.
Подобно Катерине Ивановне и Раскольникову, он полон противоречий. То он великодушен к Соне и ее сводным братьям и сестрам, то грозен и манипулирует Раскольниковым. В любой ситуации он подмигивает и шутит. Иногда это делает его забавным, но иногда он кажется ужасным.
Страдания Катерины Ивановны окончательно сломили ее. Она отвергает атрибуты религии, отказывая священнику выслушать ее исповедь, но верит, что бог видит ее страдания и простит ей грехи. Она гордо произносит: «И если Он не простит меня, мне все равно! История Сони теперь является исключительно частью повествования о Раскольникове.
Часть 6 Главы 1-6 Вскоре к юноше приходит Порфирий Петрович и говорит, что подозревает его в убийстве. Однако доказательств нет, и следователь советует Раскольникову самому прийти в участок и во всем признаться. Студент хочет поговорить со Свидригайловым, и тот рассказывает, что был влюблен в Дуню, но теперь у него есть невеста. После этого Свидригайлов втайне встречается с Дуней, поведав ей все, что слышал из разговоров Сони и Раскольникова.
Мужчина говорит девушке, что спасет ее брата в обмен на ее любовь. Дуня хочет уйти, но дверь заперта; она несколько раз стреляет в Свидригайлова из револьвера, однако промахивается. Он отдает ей ключ, и девушка, оставив револьвер, уходит. Вернувшись в квартиру, мужчина заходит к Соне и дает ей три тысячи рублей, потому что знает, что деньги будут нужны, когда она пойдет на каторгу за Раскольниковым.
Свидригайлов идет в гостиницу, а на рассвете совершает самоубийство, выстрелив себе в голову из Дуниного револьвера. Анализ Порфирий Петрович, который использует психологию для поимки преступников, составил точную картину личности и мировоззрения Раскольникова. В своем анализе убийцы он не приемлет ошибок: «Он убийца, но считает себя честным человеком, презирает других, изображает из себя оскорбленную невинность». В конце концов, он говорит Раскольникову в лицо: «Ты убийца», но признает, что у него нет доказательств, подтверждающих это.
Он выражает сочувствие Раскольникову: «Вы должны благодарить бога, может быть. Откуда вы знаете? Может быть, бог спасает вас для чего-то».
История создания романа "Преступление и наказание": от замысла до публикации
Читать бесплатно онлайн книгу «Преступление и наказание» полностью, автора Федора Достоевского, ISBN: 9785170438556, в электронной библиотеке Роман Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» с иллюстрациями Н. Каразина, Д. Шмаринова, И. Грабаря. Достоевский Федор Михайлович Преступление и наказание.
«Преступление и наказание»
Достоевский Федор Михайлович Преступление и наказание. В XXI веке роман «Преступление и наказание» сподвиг режиссёра и писателя Вуди Аллена к созданию фильма, герой которого Эйб Лукас — преподаватель философии и знаток творчества Достоевского — является своеобразным «потомком» Родиона Раскольникова. Когда ты писал мне, тому назад два месяца, что слышал от кого-то, будто Дуня терпит много от грубости в доме господ Свидригайловых, и спрашивал от меня точных объяснений, — что могла я тогда написать тебе в ответ? Кадр из фильма «Преступление и наказание» (1969).
Кто написал преступление и наказание автор
Вернувшись в Москву, написал романы «Игрок» и «Преступление и наказание». Биография Федора Достоевского: творческий путь советского и русского классика, влияние каторги на его взгляды, великие произведения «Братья Карамазовы», «Преступление и наказание», «Идиот». » Классика» Преступление и наказание.
Сейчас популярны
- Преступление и наказание — Википедия
- Из Википедии — свободной энциклопедии
- Преступление и наказание Достоевский Ф.М.
- Федор Достоевский: Преступление и наказание
- Федор Достоевский: Преступление и наказание
- Преступление и наказание (Достоевский) — Викитека
Кто написал преступление и наказание автор
Точно передавая состояние расколотого сознания главного героя, «горячечное» и болезненное движение его души, режиссер подводит нас к мысли, что всё, происходящее на сцене — это сон. Сон-воспоминание, сон-кошмар, привидевшийся Родиону Раскольникову на каторге в Сибири во время болезни. Этот сон и есть главное наказание, преследующее героя, сон, который снится каждую ночь и не заканчивается, и уже бесконечно болит голова, но нет выхода из этой ловушки. Почему сон Раскольникова не заканчивается? Почему персонажи в его голове так кричат? Потому что нет у Родиона Романовича никакого раскаяния, а есть только бунт против несправедливости мира, только очередная теория, только игры разума.
Но воскресение будет, обязательно будет. Где-то там, «завтра? По Достоевскому очень интересно ставить спектакли, потому что у него много интересных идей, которые разматываются как клубок, и каждый раз выясняешь для себя что-то новое. И я в очередной раз убеждаюсь, что тема преступления и наказания очень современна. За эти двести лет человечество не изменилось — люди все те же.
Я считаю, что Достоевский — один из самых выдающихся мыслителей в мире. Он не только русский писатель.
Чтобы покупать книги вам было ещё приятнее, мы регулярно проводим акции и конкурсы. Книжный интернет-магазин «Читай-город» «Читай-город» — сеть книжных магазинов, успешно работающих в Москве и других регионах России. А ещё это — крупный интернет-магазин книг.
Сюжет крутится вокруг истории совершенного им убийства старухи-процентщицы. Об этом знают все.
Но что стало причиной убийства? Иллюстрации Н. Каразина, Д. Шмаринова, И. Грабаря Проживая в нищете и являясь единственной опорой матери и сестры, Родиону приходит идея, как именно он может решить проблемы своей семьи. Причисляя себя, конечно, к первой категории, Раскольников идёт на преступление, считая его идейным и не подлежащим осуждению. Он считает, что смерть вредной старухи будет полезна обществу, что он избавит людей от такого неприятного человека, а украденные деньги использует во благо.
После совершения убийства, Раскольников начинает осознавать тяжесть поступка. Он страдает от внутреннего конфликта, мучается чувством вины, постоянно боится быть раскрытым, и как итог он серьезно заболевает. Грабаря Судьба сводит героя с различными персонажами, которые играют важную роль в его дальнейшей судьбе. Одним из таких персонажей становится Соня Мармеладова, дочь пьяницы, обречённая взять на себя всю заботу о своей семье. Постепенно, идя по пути познания себя и своих поступков, Родион Раскольников приходит к пониманию своей ошибки и решает признаться ей в содеянном. Узнав о совершенном Раскольниковым деянии, она не осуждает его, но проникается состраданием. Соня отражает христианские ценности и в какой-то степени отражает жизненные взгляды самого Достоевского, который считает, что главными человеческими ценностями являются доброта и сострадание.
Грабаря Раскольников по совету Сони признаётся в совершенном преступлении и отправляется на каторгу вместе с ней. На каторге Родиону дана возможность духовно переродиться и обрести спасение. Главные герои романа Иллюстрации Н. Нищий студент, мрачный и скрытный. Является автором теории о разделении людей, подлинность которой проверяет убийством. Алёна Ивановна — старуха-процентщица, ставшая жертвой Раскольникова. Она необщительна, недоверчива, но обладает немалым состоянием благодаря ростовщической деятельности.
Семён Мармеладов — слабохарактерный пьяница, приведший собственную семью к нищете. Соня Мармеладова — скромная и добрая девушка с трудной судьбой. На ней лежит обязанность заботиться о семье, так как отец-пьяница не может этого делать. Грабаря слева направо: Дуня Раскольникова, Аркадий Свидригайлов, Порфирий Петрович Дуня Раскольникова — младшая сестра Родиона, умная и добрая девушка, искренне любящая свою семью.
Отец Сони Мармеладовой, сам тяготится своей пристрастностью к спиртному, слабый, безвольный человек, любящий, однако, своих детей. Раздавлен лошадью.
Больная женщина, вынужденная одна воспитывать троих детей, не совсем здоровая душевно. После тяжело прошедших похорон мужа, подточенная постоянной работой, заботами и болезнью, сходит с ума и умирает. Соня Семёновна Мармеладова , дочь Семёна Захаровича Мармеладова от первого брака, девушка отчаявшаяся на самопродажу. Несмотря на такой род занятий, чувствительная, робкая и застенчивая девушка, вынужденная зарабатывать таким неприглядным образом. Понимает страдания Родиона, находит в нем опору в жизни, и силы сделать из него вновь человека. Уезжает за ним в Сибирь, становится его пожизненной подругой.
Аркадий Иванович Свидригайлов, дворянин, бывший офицер, помещик. Развратник, подлец, шулер. Вводится в противовес Раскольникову как пример человека не останавливающегося ни перед чем для достижения своих целей и ни на секунду не задумывающихся об методах и «праве своем» о таких людях и рассуждает Родион в своей теории. Объектом страсти Свидригайлова стала Авдотья Романовна.
Семь фактов об истории создания "Преступления и наказания" Достоевского
Автор «Преступления и наказания» и других романов, поставивших его имя в число имен величайших романистов мировой литературы, Федор Михайлович Достоевский родился 30 октября (11 ноября) 1821 года в Москве в семье врача. Работа над «Преступлением и наказанием» была продолжена в Петербурге, причём в ноябре 1865 года Фёдор Михайлович забраковал и сжёг многостраничный черновик и начал писать заново. О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам Условия использования Конфиденциальность Правила и безопасность Как работает YouTube Тестирование новых функций.