Гайдуки, хайдуты вооружённые повстанцы (иногда и просто разбойники), боровшиеся против османского национального гнёта на Балканах и в Западной Армении.
Чиновница с самого низа: что известно о Яне Гайдук, к которой с обыском приходили из ФСБ Башкирии
Ушедши оттуда с стариком отцом, который умер на дороге, они прибыли в Имоцки. Это было в 1745 году. Здесь они купили себе землю, выстроили дом и завели две лавки, полные самыми дорогими товарами. Сочивица нашел, что пустяки, приобретаемые в лавке, не заслуживают его внимания, и потому решил вернуться в Черную-гору Такая местность есть в западной Герцеговине, но, может быть, разумеется здесь и нынешняя Черногория в обществе нескольких родных и друзей, числом в десять человек, и в течении одного лета они убили сорок турок. У одного из товарищей Сочивицы не доставало ружья, и он отправился на розыски, чтобы отнять ружье у первого, кто попадется навстречу. Но неожиданно он наткнулся на турецкий караван. Два первых турка, которые его увидели, приняли его за гайдука, чем он и был на деле: он отвергал это. Но подошли другие шестеро, и стали делать ему тот же комплимент, и без других церемоний окружили его. Попавши в такие плохие обстоятельства, он прибегнул для своего избавления к стратагеме, и, выстрелив из пистолета, стал громко кричать на помощь своим товарищам, которые оставались в недальнем расстоянии.
Турки, думавшие, что он уже у них в руках, обернулись взглянуть, откуда придут его товарищи, а Сочивица между тем успел выскочить из их круга. Но как спастись от их выстрелов? Сочивица хорошо знал привычку турок стрелять всем за один раз, и бросился ничком на землю. Таким образом турки, которые выстрелили из ружей с величайшей быстротой и по настоящему должны были бы попасть ему в грудь или в голову, [729] все дали промах. Тогда, вставши на ноги, Сочивица убил одного турка; а другого, угрожавшего его жизни саблей в руках, ошеломил прикладом ружья, забывши, что у него есть еще пистолетный заряд, которым после он его убил. Между тем прибежали товарищи Сочивицы и убили еще турка; остальные пять обратились в бегство. Приближавшийся караван был слишком многолюден, и Сочивица не хотел рисковать дальнейшими хлопотами, а если б с ним было больше товарищей, он мог бы получить огромную добычу. После этого случая он вернулся в Имоцки, где жил спокойно около девяти лет, занимаясь торговлей, хотя от времени до времени доставлял себе удовольствие убивать, для развлечения, какого-нибудь турка.
Но один из его братьев любил отправляться с особенно свирепыми гайдуками на подвиги против турок, и между ними был один, по имени Пециреп, который забавлялся тем, что сажал турок живыми на кол и жарил их. Но турки отплатили ему тем же, и говорят, что когда они его взяли и посадили на кол, он висел на нем три дня, не изменяя своей гордости, и чтобы показать свое презрение к смерти, курил трубку. Брат Сочивицы вступил в побратимство с одним морлаком-греком Т. Этот вероломный грек сумел принять на себя вид такой дружбы, что убедил его придти к нему в дом, недалеко от границы Имоцки, угостил его со всем национальным гостеприимством, хорошо напоил его и уложил его немного отдохнуть. Затем он побежал дать знать туркам, и из жадности получить награду, предал друга в руки турок, которые отвели его к паше в Травник. Как всякий может вообразить, турки мучили брата Сочивицы в течении целых восьми дней, самыми варварскими и свирепыми способами. Когда до Сочивицы дошел слух о трагической судьбе брата, и не было точных известий, он отправился расспросить о деле к его мнимому побратиму, и отец последнего с почтенной старческой важностью рассказал дело так, что Сочивица остался уверен, что никто не совершил с ним предательства. Тогда побратим сделал вид, что отправился в стадо, которое было далеко, за бараном, чтобы хорошенько угостить Сочивицу, а на самом деле пошел позвать турок из Дувна Вероятно, то Дувно, которое находится в Герцеговине, западнее Мостара , миль за двенадцать от своего дома.
Прошло уже несколько часов ночи, но баран не являлся, и тогда Сочивица и вся семья побратима улеглись спать. Но Сочивица не мог заснуть как человек, предвидящий какую-нибудь беду, встал с постели и хотел зажечь спичку, но не нашел огня, потому что хозяин дома, зная, что должно было произойти в эту ночь, затушил огонь и спрятал также все оружие. Сочивица стал подозревать, что здесь готовится какая-то измена, и с бешенством стал разыскивать по дому свое оружие, но напрасно. Он громко звал, не может ли кто указать ему, где оно находится, но никто не отвечал ему; наконец, одна старуха резко и с досадой сказала ему: «Молчи, глупец, и ложись спать, [730] не буди мое семейство». Но Сочивица вовсе не думал спать. К счастью, при нем всегда бывало все нужное, чтобы зажечь огня, и, спохватившись, он зажег его. Он спросил потом хозяина дома, где положено его оружие. Хозяин притворился, что не знает; но притворное незнание стоило ему жизни, — Сочивица убил его топором, который ему попался.
Тогда одна старуха с величайшей поспешностью принесла ему все его оружие. Получивши его, Сочивица вышел из дому и спрятался невдалеке от него, чтобы наблюдать, чем кончится предательство мнимого побратима, как вдруг услышал лошадиный топот — это приехали турки, которые должны были взять его. Но они вернулись обратно, крайне огорченные, что не нашли его. Сочивица возвратился в Имоцки. Он вспоминал двойное предательство побратима, и думал только о мщении. Через несколько дней он подобрал семь товарищей, и отправился с ними ночью сжечь его дом, который был покрыт соломой, где и сгорело семнадцать человек этого семейства, которые, к их крайнему несчастию, в этот вечер все собрались спать в доме. Одна бедная женщина с ребенком на руках подошла к порогу двери, чтоб уйти от пожара, но в ту же минуту была поражена несколькими ружейными выстрелами и убита вместе с ребенком. Турки не знали, кто был виновником этого пожара, но подозрение могло пасть только на Сочивицу.
Поэтому, раздраженные таким свирепым мщением, они обратились с самыми горькими жалобами против него к правителю Далмации Eccellentissimo General della Dalmazia , и тогда мудрейшим образом было повелено, чтобы дом его был разрушен, его сообщники наказаны, и назначена награда в двадцать цекинов тому, кто убьет его, и сорок, кто возьмет его живым. Когда Сочивица потерял уверенность, что может жить в Имоцки с обычной свободой, он постарался выбрать капитал из своей торговли прежде еще, чем узнал о декрете, вышедшем против него. Он был в постоянной тревоге, не будучи уверен в своей участи, и употреблял всевозможные предосторожности, чтобы не быть взятым врасплох. Пятнадцатого августа 1754 года, в который он сделал упомянутое злодейство, он был на ярмарке в Сине По-итальянски — Zeng, близ границы — тогда венецианско-турецкой, ныне турецко-австрийской. И так как предполагалось, что Сочивица имел своих шпионов, солдат направили по другой, а не по обыкновенной дороге. Но он из страха, так как дело шло об его жизни, не доверял никому, кроме самого себя, и предположил, что кроатский отряд идет наверно в Имоцки, хотя и непрямым путем. Тогда он немедля пошел напропалую, перерезывая то тернистые долины, то крутые горы, прибыл в Имоцки до прихода солдат и успел предупредить свое семейство, которое собрало все, [731] что было лучшего в доме и обратилось в поспешное бегство. Таким образом, когда дом его был при этом разрушен, в нем не нашлось вещей большой цены.
Но, предвидя, что пребывание в Венецианских владениях может принести ему худой конец, Сочивица нашел благоразумным поскорее переменить государство, и перешел с семейством в Австрийские владения, в Карловац, у реки Церманьи. Это место не представляло удобств для жизни человеку, имевшему правилом убивать магометан. И Сочивица много переменился. Он прожил неполных три года с своим семейством, которое состояло из пяти других лиц именно: двоих братьев, жены, сына и дочери , не вредя никому, и быть может, прожил бы так до самой смерти, если бы некто, имевший на то возможность, из жадности к золоту не предал его в руки турок, вместе с двумя братьями. Говорят, что человек, который был способен на такую самовольную выдачу, понес наказание. Сто турок взяли Сочивицу с его братьями в Куче Cuc , за Удбиной, которая находится около тройной границы, и отвели к травницкому паше; несколько лет перед тем этот самый паша умертвил одного из его братьев, по поводу которого Сочивица, как мы видели, навлек на себя негодование турок. Сочивица и его братья были посажены в тюрьму под крепкий надзор, и им предложено было два условия: или сделаться турками т. Так как им не нравилась эта последняя любезность, они согласились скорее на обрезание, и Сочивица принял имя Ибрагима.
Двое братьев через несколько времени были взяты из тюрьмы, и один из них сделан был агой — довольно почетный титул у турок. Но ага предпочел отказаться от этой почести и убежать; то же сделал другой брат. Тогда паша велел наложить на Сочивицу двойные цепи и стеречь еще строже, так что ему не оставалось ни малейшей надежды на освобождение. Сочивица притворился, что стал хорошим турком, но этого было мало. Прежде он и в самой тюрьме говорил гордо с турками, теперь он стал послушен; но и этого было мало для его освобождения. Однажды, ведя свои обыкновенные диалоги с тюремными сторожами, он сказал: «меня теперь уж не тяготит быть заключенным в тюрьму; я совершил преступление, и заслужил тюрьму. Но меня заботит только, что много денег остается зарыто в землю в горах, и роздано в долги моим землякам. Если б только паша захотел, он мог бы получить их.
Без меня, конечно, он не может добыть их, потому что каждый может отказаться, что брал их от меня». Сторожа с величайшей поспешностью донесли паше об этом разговоре. Паша, от природы жадный как обыкновенно турки , велел, чтобы Сочивицу повели, под конвоем из десяти турок, указать, где зарыты деньги. Сочивица прошел много мест, где, по словам его, зарывал деньги, но нигде не находил их. Подозревая, не хотел ли он таким способом освободиться из их рук, турки решили отправиться с ним в Синь, и там два часовых строго стерегли закованного Сочивицу день и ночь, с заряженными ружьями. Призывали множество людей, [732] которые, по словам Сочивицы, должны были ему большие суммы. При очной ставке он с большой храбростью настаивал, но в конце концов все его утверждения оказывались ложными. Он объяснял это тем, что ошибался в именах лиц, и говорил, что надо позвать других.
Таким образом он обманывал турок целый месяц, и делал это лишь затем, чтобы найти какой-нибудь случай к бегству. Наконец, турки догадались об обмане. Они вытребовали в Синь его жену с двоими детьми, сыном и дочерью, которые жили около Задра, чтобы и их отвести в Травник В Боснии. Но чем виноваты были невинные дети в преступлениях отца и бедная жена в делах мужа? Но таково оттоманское правосудие. Жена с детьми явилась к эфенди, начальнику турок, стороживших Сочивицу. Какую нежность и сострадание должно было вызвать в ней зрелище мужа, удрученного цепями? Ей велят поцеловать руку у начальника турок.
Она повинуется, то же делает дочь, и Сочивица выносит это. Но когда он увидел, что ту же церемонию велят исполнить его сыну, он в озлоблении сказал: «уйди отсюда, не целуй руку у этой собаки». Турки, выражая сожаление и как бы извиняясь перед Сочивицей, говорили, что это делалось просто по обычаю. Двадцать шестого ноября 1758 г. Его вывели из дома, где он жил. Турки окружали его. Один из них подошел, чтобы вести его за руку. Сочивица несколько раз ударил его своей цепью, велел ему отойти, и сказал грубым голосом: «Разве ты думаешь, собака, что я женщина, что хочешь вести меня за руку?
Он сел потом один на лошадь и позволил только самому эфенди привязать его внизу к самой лошади. Жена и дети также были посажены на лошадей. Жители Синя, видя их в таком плачевном положении, давали им небольшую милостыню». Потом, как увидим далее, эта милостыня помогла ему больше, чем все значительные суммы денег, какие он награбил прежде. Он отправился из Синя в сопровождении десяти турок, и для большей безопасности — еще сорока наших пандуров. Человеколюбивый Сочивица употребил всю собранную милостыню на то, чтобы по дороге изобильно угостить турок водкой. Они удивлялись его любезности, и, выпивая за его здоровье, опьянели окончательно. Когда они перешли венецианскую границу у Билибрега На нынешней границе Далмации с турецкой Хорватией , Сочивица притворился, что озяб; он просил чем-нибудь покрыться, и ему тотчас принесли кабаницу, или плащ.
Он добыл себе, — не знаю, каким образом — нож, и мало по малу обрезал им веревку, которой был привязан к лошади, и ему удалось разрезать ее совсем, так что турки этого не заметили. Около двадцати-четырех часов По итальянскому счету времени, — что приходится ввечеру , турки, больше чем когда-нибудь разогретые ракией, прибыли к башне Пролог недалеко от Билибрега , где всегда стоит турецкий караул. Здесь поднялся спор, остановиться или идти дальше, но, наконец, решили идти. Они не успели отойти от [733] башни на два мушкетные выстрела, как Сочивица, бросившись с лошади, ударил цепью по голове ближайшего из стражей, и, спустившись по обледеневшей земле, в один миг очутился во рву и спрятался на первом встретившемся дереве. Турки, бросившись его отыскивать, думали, что он все бежал, и ушли далеко вперед, надеясь услышать стук цепей. Когда ночь стемнела больше и Сочивица нашел возможным слезть, он вернулся спокойно к башне Пролог, и после, по необычным дорогам, отправился к венецианской границе. Странствуя среди гор всю эту чрезвычайно холодную ночь, когда, с одной стороны, шел снег, с другой — дул бешеный Борей, он встретил стаю волков, которые страшно выли от холода, и таким образом, убежавши от одной опасности, он впал еще в худшую.
В Петрограде произошла Октябрьская революция, начиналась Гражданская война с множеством враждующих друг против друга политических сил. Котовский, сформировавший собственный отряд, с октября 1917 по лето 1918 года ориентировался на левых эсеров, которые были главными союзниками большевиков. В начале 1918 года Григорий Котовский командовал кавалерийской группой в Тираспольском отряде вооружённых сил Одесской советской республики и боролся с румынскими интервентами, оккупировавшими Бессарабию. После того как Украину заняли германские войска, ликвидировавшие Одесскую республику, Котовский отправился в Москву. Там после провала мятежа левых эсеров он примкнул к большевикам. В июле 1919 года он назначается командиром 2-й бригады 45-й стрелковой дивизии. Бригада была создана на основе Приднестровского полка. После захвата Украины войсками Деникина бригада Котовского в составе Южной группы войск 12-й армии совершает героический поход по тылам противника и выходит на территорию Советской России. Григорий Котовский не был военачальником в классическом смысле этого слова. Его, следуя современной терминологии, скорее можно было бы назвать «полевым командиром». Прекрасный кавалерист и отличный стрелок, волевой и решительный, Котовский пользовался непререкаемым авторитетом у подчинённых, что делало его отряд серьёзной силой. К концу 1920 года Котовский дослужился до должности командира 17-й кавалерийской дивизии Червонного казачества. В этом качестве он громил махновцев, петлюровцев, антоновцев и прочие банды, продолжавшие действовать на территории Советской России. Прежний дореволюционный Котовский остался в прошлом. Теперь это был успешный красный командир, и легенды слагали о его военных, а не уголовных подвигах. Смерть комдива Многие ветераны Гражданской войны после её окончания не смогли влиться в мирную жизнь страны, за создание которой они воевали. Но это не было случаем Котовского: кавалер трёх орденов Красного Знамени и почётного революционного оружия вписался в советскую действительность. Он обзавёлся семьей, у него родились дети, он продолжал занимать важные посты в руководстве Красной Армии, в частности являлся членом Реввоенсовета СССР. Котовский отказался, мотивировав отказ лучшими условиями оказания помощи республике на высоком посту в Москве. По словам сына Котовского, летом 1925 года нарком Фрунзе предлагал назначить Котовского своим заместителем. Тем неожиданней стала гибель Котовского: 6 августа 1925 года красный командир, отдыхавший с семьёй на черноморском побережье, в посёлке Чабанка в 30 км от Одессы, был застрелен бывшим другом и адъютантом Мишки Япончика Мейером Зайдером по кличке Майорчик. Признав вину, Зайдер часто менял показания относительно мотива совершённого преступления. Документы по делу об убийстве Котовского так и остались засекречены. Согласно официальной версии следствия, друг и ближайший помощник «криминального авторитета» Одессы отомстил военачальнику за его ключевую роль в совместной операции ГУБЧК и кавалерийской бригады Котовского по очистке Одессы от криминалитета. К лету 1919 года, когда Япончик полностью захватил власть над уголовным миром Одессы, чекисты совместно с красным комбригом убедили того сформировать из бандитов отряд и во главе с самим Мишкой Япончиком отправиться на фронт к Котовскому для защиты народной власти. В ходе проводимых операций бандиты неоднократно предавались грабежам, за что некоторые были расстреляны.
Они вытребовали в Синь его жену с двоими детьми, сыном и дочерью, которые жили около Задра, чтобы и их отвести в Травник В Боснии. Но чем виноваты были невинные дети в преступлениях отца и бедная жена в делах мужа? Но таково оттоманское правосудие. Жена с детьми явилась к эфенди, начальнику турок, стороживших Сочивицу. Какую нежность и сострадание должно было вызвать в ней зрелище мужа, удрученного цепями? Ей велят поцеловать руку у начальника турок. Она повинуется, то же делает дочь, и Сочивица выносит это. Но когда он увидел, что ту же церемонию велят исполнить его сыну, он в озлоблении сказал: «уйди отсюда, не целуй руку у этой собаки». Турки, выражая сожаление и как бы извиняясь перед Сочивицей, говорили, что это делалось просто по обычаю. Двадцать шестого ноября 1758 г. Его вывели из дома, где он жил. Турки окружали его. Один из них подошел, чтобы вести его за руку. Сочивица несколько раз ударил его своей цепью, велел ему отойти, и сказал грубым голосом: «Разве ты думаешь, собака, что я женщина, что хочешь вести меня за руку? Он сел потом один на лошадь и позволил только самому эфенди привязать его внизу к самой лошади. Жена и дети также были посажены на лошадей. Жители Синя, видя их в таком плачевном положении, давали им небольшую милостыню». Потом, как увидим далее, эта милостыня помогла ему больше, чем все значительные суммы денег, какие он награбил прежде. Он отправился из Синя в сопровождении десяти турок, и для большей безопасности — еще сорока наших пандуров. Человеколюбивый Сочивица употребил всю собранную милостыню на то, чтобы по дороге изобильно угостить турок водкой. Они удивлялись его любезности, и, выпивая за его здоровье, опьянели окончательно. Когда они перешли венецианскую границу у Билибрега На нынешней границе Далмации с турецкой Хорватией , Сочивица притворился, что озяб; он просил чем-нибудь покрыться, и ему тотчас принесли кабаницу, или плащ. Он добыл себе, — не знаю, каким образом — нож, и мало по малу обрезал им веревку, которой был привязан к лошади, и ему удалось разрезать ее совсем, так что турки этого не заметили. Около двадцати-четырех часов По итальянскому счету времени, — что приходится ввечеру , турки, больше чем когда-нибудь разогретые ракией, прибыли к башне Пролог недалеко от Билибрега , где всегда стоит турецкий караул. Здесь поднялся спор, остановиться или идти дальше, но, наконец, решили идти. Они не успели отойти от [733] башни на два мушкетные выстрела, как Сочивица, бросившись с лошади, ударил цепью по голове ближайшего из стражей, и, спустившись по обледеневшей земле, в один миг очутился во рву и спрятался на первом встретившемся дереве. Турки, бросившись его отыскивать, думали, что он все бежал, и ушли далеко вперед, надеясь услышать стук цепей. Когда ночь стемнела больше и Сочивица нашел возможным слезть, он вернулся спокойно к башне Пролог, и после, по необычным дорогам, отправился к венецианской границе. Странствуя среди гор всю эту чрезвычайно холодную ночь, когда, с одной стороны, шел снег, с другой — дул бешеный Борей, он встретил стаю волков, которые страшно выли от холода, и таким образом, убежавши от одной опасности, он впал еще в худшую. Он подошел к первому дереву, чтобы взобраться на него, но тяжесть цепей влекла его вниз. Это было его единственное оружие, и он уже собирался сражаться им и защищаться, как древние герои, которые сражались ветвями и стволами деревьев. Но — волки прошли мимо и не тронули его. Так оправдывается пословица, что волк никогда не съест волка. Турки, полные стыда и сожаления, что упустили из рук Сочивицу, с утра разыскивали его по всем закоулкам леса, где, как можно было думать, он скрылся; но, отчаявшись найти его, увели с собой его жену и детей к травницкому паше. Они заставили детей принять магометанство, но никак не могли убедить к этому их мать. Дочь Сочивицы так понравилась одному турку, что он взял ее в жены, говоря, что было бы несправедливо, если б такая прекрасная кровь затерялась у морлаков. Один итальянец, который женился на одной из наших морлачек, говорят, сделал такое же замечание. Кто больше варвар: турок или итальянец? Возвратимся к Сочивице. Как скоро морлаки узнали об его избавлении, они, разумеется, тотчас сложили песню в честь этого храброго национального героя. Я охотно поместил бы ее здесь в конце, если бы мне удалось иметь ее в целом виде, хоть бы затем, чтобы показать, как наши морлаки, не изучавши никогда поэзии и даже не умея читать, умеют слагать стихи, в которых, — если они не испорчены, переходя из уст в уста, — никогда не бывает недостатка в должном числе слогов, а также и в счастливых искрах воображения. Травницкий паша, до последней степени раздраженный тою шуткой, какую сыграл с ним Сочивица после таких предосторожностей в надзоре за ним, и в особенности считая успех бегства вечным позором для своего имени, решился во что бы ни стало добыть его живого или мертвого. Он тотчас отправил посольство к превосходительному синьору Карлу Контарини, тогдашнему генералу Далмации, прося у него этого человека и давая понять, что Контарини обязан его возвратить» Но благоразумный генерал отвечал, что не знает, где находится Сочивица, а что турецкая стража, имевшая его в руках, должна была лучше за ним смотреть, и давал понять, как неразумно было их требование, когда они упустили его из рук в своем собственном государстве, и, наконец, что он не может отвечать за их неряшество. Тогда турецкие посланцы стали жаловаться на [734] наших несчастных пандуров, изображая их перед генералом как соучастников бегства Сочивицы. Чтобы удовлетворить отчасти клевете упрямых оттоманов, этим людям сделано было легкое наказание, хотя потом найдено было, что они вовсе не были виноваты. Но Сочивица не был доволен тем только, что сам освободился от рук турок, и постоянно думал об освобождении жены и бедных детей. Это была его единственная забота, чтобы начать потом спокойную жизнь. Он много раз извещал травницкого пашу, что решился не делать больше никаких неприятностей туркам, если только они отпустят его жену и детей; но паша смеялся над его предложениями, и вместо того, чтоб укротиться, ожесточался еще более. Сочивица попробовал убеждать его письмом, и между прочим отправил ему письмо приблизительно такого содержания: «Я слышал, паша боснийский, что ты жалуешься на мое бегство. Спрашиваю тебя: что сделал бы ты на моем месте? Дал ли бы ты связать себя, как животное, дал ли бы вести себя людям, которые, пришедши на известное место, по всей вероятности, умертвили бы тебя? Природа научает всех бежать от смерти. Что я сделал, кроме того, что последовал ее законам? Но какое преступление, о, паша, совершили моя жена и мои дети, и за что, против всякой справедливости и здравого смысла, их держат у тебя рабами? Быть может, ты думаешь сделать этим меня послушнее? Ты ошибаешься. Ты делаешь меня более упрямым. Но послушай: ты можешь над ними удовлетворить свое бешенство, но это не принесет тебе никакой пользы; я удовлетворю свою ненависть над твоими подданными, турками, и это послужит тебе величайшим вредом. Отдай же мне, прошу тебя, мою кровь. Добудь мне прощение от моего государя, и не вспоминай прошлых обид. Я оставлю в покое твоих подданных, и когда могу, буду даже служить им охраной. Если ты откажешь мне в этой милости, жди от меня всего, что может сделать человек, пришедший к отчаянию. Я соберу товарищей, я расстрою твою торговлю, буду грабить твоих купцов, и с этой минуты, если ты не обратишь внимания на мои слова, даю торжественную клятву убивать всякого турка, какой попадется мне в руки». Паше неприлично обращать внимание на письма разбойника, но он не подумал о последствиях. Сочивица, видя, что паша как будто насмехается над ним, начал отплачивать на его подданных, чтоб не изменить своему обету. В первый раз после освобождения он собрал двадцать пять товарищей, и пошел к Сараеву Serraglio , в нескольких днях пути за венецианской границей. Там он напал на караван во сто лошадей и семьдесят человек. Все они, увидев Сочивицу с такими спутниками, поступили благоразумно — бросились бежать. Был убит лишь один еврей, который не сумел убежать, быть может, от смущения, предвидя разграбление неосторожно положенной суммы, находившейся в караване. Сочивица с товарищами взял деньги и товары этого каравана, сколько каждый мог нести на спине без особенного утомления. И так как Serenissima Republica Венеции не могла гарантировать его добычи и убийства турок, то не было примера, чтобы Сочивица когда-нибудь [735] убивал их в венецианских владениях. Будучи подданным обоих государств, оттоманского и венецианского, он очень хорошо знал разницу между варварством и тиранией первого, и мягкостью и человечностью второго. Но вместе с тем он был очень ловок. Он никогда не делал зла тем, о ком знал, что те могут ему повредить. Таково обыкновенное правило всех гайдуков. Но у Сочивицы было то, чего не было у гайдуков. Проницательность его ума, находчивость, быстрота значили больше, чем у его товарищей — сила. Он нападал на турок в домах самих турок, которые умеют быть храбрыми только у себя дома, наподобие собак у наших морлаков; с этими собаками он их и сравнивал. Шумное поражение, нанесенное им упомянутому каравану, вывело турок из бездействия, — они решили поймать его. Сочивицу искали повсюду, в горах, равнинах, долинах, в лесах, а Сочивица ходил посреди их городов и рынков. Он и его товарищи добыли себе турецкие чалмы, носили их с собой и надевали на голову, когда хотели, чтоб их принимали за турок. В этом превращении, и при помощи нескольких турецких слов, какие они знали, они, бывало, закусывали среди рынка в Сараеве, что и было нужно людям, которые иногда по суткам и больше оставались без пищи. Если турки угадывали потом это превращение, их погибель была почти верная. Но кто бы подумал, что они будут так дерзки, чтобы толпой приходить на турецкие рынки? Отправившись из Сараева, Сочивица с товарищами пришел в несколько дней в Дрогович, в семи милях ниже истоков реки Цетиньи, укрылся в одном монастыре калугеров и собрал всех разбойников Автор, далматинский католик, помещает здесь иронические отзывы о «калугерах», т. Но он забывает, что его герой, как и сам он в других местах это объясняет, вовсе не был простой разбойник, но главной и единственной целью имел истребление и грабеж турок. Южнорусский монах таким же образом укрыл бы запорожца. Сами «калугеры» также ненавидели турок, и тут было не до отвлеченных рассуждений. Здесь он оставил одному калугеру, по имени Геннадию, часть своей добычи, которая всегда была больше, чем у других, потому что он был арамбаша, или предводитель гайдуков. Часто Сочивица отделялся от своих товарищей, и иногда на целые месяцы о нем ничего не было известно. Это заставляло турок думать, что он уже умер. Но Сочивица ожидал только удобного случая истреблять их, и сколько раз он выходил один против двух, трех, или даже четырех турок. Чудеса, какие рассказывались о нем у турок, казались невероятными, и он одолевал их до такой степени, что сами турки просили пашу простить этого человека и выпустить на свободу его семейство. Но упрямый паша не хотел слушать убеждений, и от его упрямства подданные его должны были подвергаться убийствам. Торговля терпела затруднения, и никто не мог спокойно заботиться о своих выгодах. Но беспокойства, причиняемые Сочивицей, становились невыносимы не для [736] одних оттоманов, но имели очень важные и убыточные последствия и для венецианского государства. Он сделался как бы источником кровавых раздоров между пограничными жителями. И кто знает, не из таких ли мелких начал происходили часто целые войны? Как важно было поэтому иметь в руках Сочивицу! При каждом обращении оттоманов, в Далмации возрастала цена за его голову. Сочивица очень хорошо знал об этих хлопотах, но, тем не менее, не переставал убивать турок. Около 1760 года, один ходжа асiа , по имени Змаич Очевидно, опять потурченный серб , который считался у турок свирепейшим героем, стал хвалиться, что Сочивица не осмелится принять его вызова один на один. Сочивица не потерпел в турке такого высокомерия. Однажды он был с шестерыми из своих товарищей в Тичеве, недалеко от Гламоча, в турецких владениях, когда им встретился караван в десять человек, в числе которого, по случаю, был и Змаич с своим братом.
Пожаловаться Кто такие гайдуки. Гайдуки - общий термин, применяемый в отношении легкой пехоты в Польше, а в Южной и Восточной Европе - в отношении восставших или бандитов. Вместе с лицами венгерской национальности они образовывали пехоту цельного гайдуцкого строя. В 1570-1630 годах гайдуки являлись главной составляющей польской пехоты.
Гайдук( hayduk) значение слова
погонщик) - так назывались первоначально свободные пастухи в горах северной части Балканского полуострова. Со временем гайдуки стали пехотной милицией, которую нанимали богатые землевладельцы для защиты своих интересов. Значение слова Гайдуки по словарю Брокгауза и Ефрона: Гайдуки (от венгерск. слова hajdù — погонщики). Во время русско-турецкой войны 1877—78 многие гайдуки вместе с русскими войсками боролись за освобождение Болгарии. погонщик) - так назывались первоначально свободные пастухи в горах северной части Балканского полуострова.
«Реальный шаг для предотвращения и нанесения потерь»
- На Кубани переименуют станцию «Gayduck»
- Не только разбойники, но и бунтари
- Варианты казаков в Европе и Азии. Гайдуки
- Гайдамаки: кем на самом деле были украинские «абреки»
- Гайдук и гайдамак - синонимы или разные понятия? Подробное рассуждение о том, кто они такие
На Кубани переименуют станцию «Gayduck»
Нередко их считали участниками национально-освободительного движения. Гайдук на службе у турок это уже пандур. Среди гайдуков существовал обычай побратимства. Отряды гайдуков назывались четами отсюда четники Гайдуки участвовали в Первом сербском восстании 1804—1813, а во время русско-турецкой войны 1877—78 гг. Деяния гайдуков были темой народного творчества, и реальные лица становились легендарными персонажами. Гайдуками также звались воины личной охраны местных правителей, аристократов; «придворные гайдуки» — охрана русских царей. Гайдуки были вольнонаёмными.
Они надзирали за городами и селами, наказывая злых турок, а также оказывая помощь бедным и защищая купцов и князей. В Сербии народное негодование с развитием времени переросло в массовое восстание, которое возглавляли известные гайдуки, такие как Георгий Черный и Милош. Болгарский писатель Георгий Раковский тоже был известным гайдуком. Когда гайдуков поймывали турки, их наказывали, обычно сажая на кол, и предлагали им принять ислам для спасения жизни. Однако гайдуки всегда отвергали эти предложения с презрением. Известным является также сборник сербских и болгарских песен о гайдуках, а также работы бывших болгарских гайдуков, которые рассказывают о их подвигах и их значимости для национальной истории.
В конце прошлого столетия известна была Сирма-войводка, предводившая отрядом гайдуков, которые долго не знали, что их начальник - женщина. Гайдуки действовали на турок страхом мщения и этим отчасти сдерживали их хищничество. Сознание своей независимости и уверенность в народном сочувствии делали гайдуков настоящей судебной властью. Гайдуцкий суд происходил на общем собрании дружинников. Гайдуки зорко следили за всем, что делается в городах и селах, грабили и убивали злых турок, смотрели и за своими соотечественниками, кнезами, кметами и купцами - помогают ли они бедным в нужде, защищают ли от турок. Не всегда они сразу принимали крутые меры; иногда они отправляли "гласоношу" или "книгоношу" письмоносца , с предостережением об исправлении несправедливости в назначенный ими срок. По отношению к изменникам "отпадникам", "отлюдам" гайдуки были беспощадны. Они всегда оставляли неприкосновенным девичье приданое; ограбить девицу, по их мнению, было то же, что ограбить церковь. Народ считал подвиги гайдуков настоящими делами христианской добродетели; он верил, что "пока есть в лесу гайдуки, до тех пор будет и правда". Когда народное негодование на притеснителей перешло, в Сербии, в восстание, гайдуки явились его естественными предводителями: знаменитый Георгий Черный бывал гайдуком, Милош - также. Знаменитейший из болгарских гайдуком - известный писатель Георгий Раковский.
У сербов и болгар походы открывались с Юрьева дня весеннего ; по зимам Г. В походе болгарские Г. Численность дружины не превышала 30 человек; в болгарских песнях число дружинников доводится до 300, но это, вероятно, эпическая гипербола. В случае нужды, четы соединялись и помогали друг другу. Каждая дружина имела свое знамя байрак и своего предводителя — арамбашу. Добыча делилась поровну. Составляя чету, дружинники приносили клятву в соблюдении справедливости, верности данному слову и обету — мстить за неправду и кровь неповинных жертв турецкого ига. В дружину принимался не всякий приходящий, а лишь испытанный юнак. Песни изображают гайдуков людьми набожными, благочестивыми. Гайдучество считалось своего рода подвижничеством, в продолжение которого Г.
Гайдуки — история, роль и значение
Главная» Новости» Кто такие гайдуки. Во время русско-турецкой войны 1877-78 годов болгарские гайдуки вместе с российскими войсками сражались за освобождение Болгарии. гайдуки - герои многих баллад и легенд. Со временем гайдуки стали пехотной милицией, которую нанимали богатые землевладельцы для защиты своих интересов. Главная» Вопросы и ответы» Кто такие гайдуки. Последней крупной военной операцией гайдуков стала оборона Сасуна в 1904-м, после чего движение пошло на убыль.
Гайдамаки: кем на самом деле были украинские «абреки»
| ГАЙДУК - что это такое? значение и описание - YouTube | гайдуки - герои многих баллад и легенд. |
| История и жизнь посёлка Гайдук | | Гайдуков, гайдучихин, им принадлежащий, гайдучий, им свойственный, к ним относящ. |
| Гайдамаки: кем на самом деле были украинские «абреки» — Кириллица — энциклопедия русской жизни | Кто такие гайдуки. По словам Дарьи Томилиной, среди дворовых крестьян на Кубани были распространены «гайдуки» – крепкие мужчины. |
Гайдук( hayduk) значение слова
Он хотел стрелять в крымчан: кто такой Сергей Гайдук? 54-летний адмирал Гайдук — крайне интересный персонаж. Кто такие гайдуки? тэги: гайдуки, история, кто такие, русский язык, слова, термины. ГАЙДУКИ (от венг. hajdu — «погонщик») — собирательное понятие, которым обозначали вид легкой пехоты в Польше, а в странах Южной и Восточной Европы — повстанцев или разбойников. Во время русско-турецкой войны 1877—78 многие гайдуки вместе с русскими войсками боролись за освобождение Болгарии. гайдуки — (хайдуки) (от венг. hajdúk пехотинцы), в XV XIX вв. участники вооруженной борьбы южнославянских народов, молдаван и др. против турецких.
Гайдуки — история, роль и значение
По этому получается, что гайдук и гайдамак это не одно и тоже и ни какие они не слова синонимы. Во время Русско-турецкой войны 1877—1878 годов многие гайдуки вместе с русскими войсками боролись за освобождение Болгарии. правильнее хайдуки от венгерского hajduk - пехотинцы, участники вооружённой борьбы южнославянских народов против турецких завоевателей в 15-19 вв. Вот как объясняется значение и происхождение слова гайдук в современных словарях: Гайдуки, хайдуты вооружённые повстанцы, боровшиеся против османского национального гнёта на Балканах (южные славяне XVXIX век) и в Западной Армении (армяне, конец XIX начало XX. правильнее хайдуки от венгерского hajduk - пехотинцы, участники вооружённой борьбы южнославянских народов против турецких завоевателей в 15-19 вв.
Гайдуки — история, роль и значение
| Чиновница с самого низа: что известно о Яне Гайдук, к которой с обыском приходили из ФСБ Башкирии | Гайдуки изначально были пастухами в Венгрии и в силу своего тяжелого положения вынуждены были вести партизанскую войну. |
| Гайдуки (РИЭ, 2017) | Понятия и категории | гайдуки — (хайдуки) (от венг. hajdúk пехотинцы), в XV XIX вв. участники вооруженной борьбы южнославянских народов, молдаван и др. против турецких завоевателей. |
Значение слова «гайдук»
- Report Page
- История гайдуков
- История и жизнь посёлка Гайдук
- Гайдуки (РИЭ, 2017) | Понятия и категории
- «Реальный шаг для предотвращения и нанесения потерь»
- Кризис на Азове начался с «Норда»