10 февраля родился Борис Пастернак — русский писатель и переводчик, одна из самых заметных фигур Серебряного века, лауреат Нобелевской премии по литературе. 10 февраля родился Борис Пастернак — русский писатель и переводчик, одна из самых заметных фигур Серебряного века, лауреат Нобелевской премии по литературе. Февраль. Принимая у себя на даче иностранцев, Пастернак передал корреспонденту Daily Mail Энтони Брауну стихотворение «Нобелевская премия» и просил отвезти его подруге и французской переводчице Жаклин де Пруайяр в Париж.
Выставка ко дню рождения Б. Л. Пастернака
Духовником Екатерины Крашенинниковой был легендарный московский священник, протоиерей Николай Голубцов. Великий русский поэт отошел к Господу на исходе 30 мая того же, 1960 года. Похороны Бориса Пастернака Чин отпевания в переделкинской даче поэта совершил архимандрит Иосиф из местной Спасо-Преображенской церкви — подворья Троице-Сергиевой Лавры. Иезуитское извещение в «Литературной газете» о смерти Пастернака «выраженное» от правления Литературного фонда, ведь поэт был исключен из Союза писателей , — драматург и бард Александр Галич через несколько лет поставит эпиграфом к своей известной песне. Слово в слово. Вырезку из газеты ему передаст сосед Пастернака по Переделкину — Корней Чуковский. Вот — оттуда: «…Сзади незнакомый голос негромко сказал: — Вот и умер последний великий русский поэт. Я ждала, холодея, не оборачиваясь.
Трубку действительно поднял Генеральный секретарь партии. Показания свидетелей о том, как на самом деле прошёл этот разговор, разнятся. Точно известно, что Сталин и Пастернак говорили об Осипе Мандельштаме, отправленном в ссылку из-за издевательской эпиграммы, направленной против сталинского режима и самого Иосифа Виссарионовича. Что именно ответил Пастернак, неизвестно, но, судя по всему, писатель пытался уйти от неудобных вопросов, пускаясь в пространные философские рассуждения. Сталин сказал, что так товарищей не защищают, и бросил трубку. Раздосадованный Пастернак попытался дозвониться до генсека снова, уговорить того отпустить Мандельштама, но трубку никто не взял. Пастернак считал, что поступил недостойно, из-за чего долгое время не мог работать. Уже через год, осенью 1935-го поэту выпал шанс заступиться за других литераторов.
Он отправил Сталину личное послание, где просто и искренне попросил отпустить мужа и сына Анны Ахматовой — Николая Пунина и Льва Гумилёва. Оба оказались на свободе ровно через два дня. Об этих эпизодах Пастернак вспомнит в начале 1959 года, когда, доведённый до отчаяния травлей и отсутствием заработков, будет вынужден написать письмо Дмитрию Поликарпову — одному из главных виновников своих бед: «Действительно страшный и жестокий Сталин считал не ниже своего достоинства исполнять мои просьбы о заключённых и по своему почину вызывать меня по этому поводу к телефону». Пастернак, до публикации этого произведения работавший с поэзией, считал прозу более совершенной формой передачи мыслей и чувств писателя. Время после Великой Отечественной войны ознаменовалось для Пастернака ожиданием перемен: «Если Богу угодно будет и я не ошибаюсь, в России скоро будет яркая жизнь, захватывающе новый век и ещё раньше, до наступленья этого благополучия в частной жизни и обиходе, — поразительное огромное, как при Толстом и Гоголе, искусство». Для такой страны он и начал писать «Доктора Живаго» — символический роман, проникнутый христианскими мотивами и повествующий о первопричинах революции. И герои его — это символы: Живаго — русское христианство, а главный женский персонаж Лара — сама Россия. За каждым героем, за каждым событием в романе стоит нечто гораздо большее, всеобъемлющее.
Но первые читатели не смогли или не захотели этого понять: они хвалили стихотворения, которые вошли в книгу под видом творчества Юрия Живаго, говорили о прелести пейзажей, но главную задумку не оценили. Как ни странно, смысл произведения уловили на Западе. В письмах писателей о «Докторе Живаго» зачастую говорится, что этот роман позволяет западному человеку лучше понять Россию. Но эти слова поддержки до Пастернака почти не доходили из-за развёрнутой травли со стороны властей и даже литературного сообщества. Он с трудом получал весточки из других стран и был вынужден заботиться прежде всего о том, как прокормить свою семью. Руководство партии настаивало на том, что награда была дана Пастернаку за роман «Доктор Живаго», который порочит советский строй и якобы не имеет никакой художественной ценности. Но следует помнить о том, что Пастернак тогда выдвигался на премию уже не впервые: Нобелевский комитет рассматривал его кандидатуру с 1946 года, а роман тогда ещё не существовал даже в черновиках. Да и в обосновании награды сначала говорится о достижениях Пастернака как поэта, а потом уже о его успехах в прозе: «За значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа».
Но неверно говорить и о том, что «Доктор Живаго» не оказал никакого влияния на решение Нобелевского комитета.
В тот же день появился первый отклик в печатной прессе. В статье «Провокационная вылазка международной реакции», напечатанной в «Литературной газете», Пастернак получал «роль наживки на ржавом крючке антисоветской пропаганды, которую осуществляет Запад». За ней последовала публикация письма в «Новом мире», написанного еще два года назад, в котором объявлялось, что роман «Доктор Живаго» журнал печатать не будет. Главная причина заключалась в том, что книга наполнена «духом неприятия социалистической революции». Тогда же на собрании Союза писателей Николаем Грибачевым и Сергеем Михалковым впервые было сформулировано требование о лишении Пастернака советского гражданства. И хотя большая часть присутствовавших не имела представления о романе, «антипатриотический» поступок писателя был осужден общим мнением. В результате Пастернак единогласно был исключен из членов Союза писателей.
По сообщению «Московского радио», Пастернак был исключен и из Союза переводчиков.
Пастернак Борис Леонидович Во время учебы в вузе Пастернак увлекся литературой. Первым его талант заметил литературовед Сергей Дурылин, который помог юноше опубликовать его первые стихи в коллективном сборнике. Через несколько месяцев после этого начинающий писатель выпустил собственный поэтический сборник «Близнец в тучах».
Пастернак вошел в круги московских поэтов — посещал собрания символистов из кружка «Мусагет» и футуристов из группы «Центрифуга». Вскоре он познакомился с Владимиром Маяковским и начал переписываться с Мариной Цветаевой. С этими авторами Пастернак долгие годы поддерживал дружеские отношения. Вскоре после Октябрьской революции писатель получил официальное признание — известный партийный деятель Николай Бухарин даже назвал его «лучшим поэтом Советского Союза».
В те годы Пастернак активно работал, его произведения публиковали без проволочек. Авторитет писателя был настолько весом, что он мог решать политические вопросы.
10 февраля отмечается день рождения Бориса Пастернака
Дневник «Портрет Бориса Пастернака» З. Маслениковой, автора скульптурного портрета писателя, написан на основе многочисленных бесед с Борисом Леонидовичем, которые скульптор вела во время работы. Переписка поэта с его первой женой представлена в книге «Существованья ткань сквозная. Борис Пастернак. Переписка с Евгенией Пастернак». Издание подготовлено старшим сыном писателя и сопровождается воспоминаниями об обстановке, в которой протекала семейная жизнь его родителей.
Ему вторил нефтяник Расим Касимов из Баку: «Меня как рядового советского читателя глубоко возмутило политическое и моральное падение Б. Таким, как он, нет и не может быть места среди советских литераторов». Как до рядовых читателей дошел текст романа, в СССР не печатавшегося, остается неизвестным. Сообщения об огромных суммах, вырученных за издания «Доктора Живаго» на Западе, волновали умы не только отдельных предприимчивых читателей, но и Отдел культуры Центрального комитета, желавшего прибрать эти деньги к рукам. По воспоминаниям сына поэта, «самоубийственное настроение и гнев были вызваны мучительным чувством оскорбления и душевной грязи. Сознанием унижения и напрасного компромисса». Февраль Принимая у себя на даче иностранцев, Пастернак передал корреспонденту Daily Mail Энтони Брауну стихотворение «Нобелевская премия» и просил отвезти его подруге и французской переводчице Жаклин де Пруайяр в Париж. Угроза лишения гражданства вновь стала реальной, но Пастернак отделался предупреждением об уголовной ответственности.
Пастернак был на первом месте — и у брата Анатолия, и у меня Анатолий вытренировал свою память до того, что, выступая с чтением стихов в студенческих аудиториях, выполнял все заявки, которые выкрикивались с места, — и ни разу не сплоховал. Он знал не только модных тогда Вознесенского и Евтушенко, но и лучших поэтов Серебряного века. Но на первом месте стоял Борис Пастернак. Только после того, как разразилась гроза из-за романа «Доктор Живаго», ему пришлось отказаться публично читать стихи Бориса Леонидовича. Зато у него уже был готов моноспектакль «Фауст» по Гете в переводе любимого поэта. Чтением стихов Анатолий подрабатывал, спасаясь от казенщины и голода: отца, в ту пору собкора «Известий» по Киргизии, исключили из партии и сняли с работы — помогать нам у родителей не было возможности. Отцу «пришили» «антисоветские разговоры», «создание группы» — отец слишком тяжело пережил «разоблачение культа личности». Он должен был провести разъяснительную работу по «борьбе с враждебной идеологией». Старое здание общежития вот-вот должны были закрыть, зала для собраний вообще не существовало, и «мероприятие» проходило на лестничной площадке. Мы разместились кто на подоконнике, кто у перил, а доктор филологии, бледный, непривычно взволнованный, стоял в центре площадки, оглядываясь то в одну, то в другую сторону. Он говорил, что известный поэт совершил предательство, нанес удар по самому святому, что есть у нас, — по революции, по советской власти. Вот почему враги наши дали ему Нобелевскую премию. Художественных достоинств у романа нет, тут одна политика, и мы должны это понимать. Говорил он как-то непривычно сбивчиво, конкретных примеров не приводил, а все бросал нам готовые формулировки, против которых как раз и выступал на лекциях, убеждая, что доказательства должны основываться на тексте произведений прозы и поэзии наших классиков. За это мы его особенно и любили. Смотря в пол, наш любимый профессор филологии говорил, что у романа «Доктор Живаго» нет никаких достоинств Смотрел он почему-то то вбок, то в пол, то и дело поправлял длинные волосы, открывавшие большой покатый лоб. На этом лбу не только я, но и многие заметили капли пота. В конце этого непривычного выступления профессора кто-то из наших все же попросил пояснить, каков же сюжет романа, что, собственно, в нем происходит. Профессор пересказал отрывок, на который и обрушился генеральный секретарь ЦК, взявшийся воспитывать писателей. Более подробно отрывок цитировался в «Литературной газете», который, конечно, мы все прочли. Ничего более профессор нам не сообщил. И нам стало ясно, что романа он не читал. Мне запомнился этот постыдный разговор на лестничной площадке, потому что потом, когда наконец удалось прочесть роман, именно этот отрывок в полном виде и контексте как раз более всего впечатлил меня. И я понял до конца, почему один из самых любимых наших педагогов так смущался, а потом почти убежал из общежития. Потому что он, выполняя распоряжения парткома, был обязан верить тому, что сказали ему «сверху». Ладно бы «клеймящие» «письма в редакцию от трудящихся», а тут ведь профессор! Да еще самый уважаемый! Мы с напряженным вниманием следили, как поведет себя Борис Леонидович. Вот в «Литгазете» появилось его краткое и с достоинством написанное письмо Хрущеву: «Покинуть Родину для меня равносильно смерти». Вот Борис Леонидович отказывается ехать получать Нобелевскую премию. Но все равно его исключают из членов Союза писателей и продолжают «клеймить». И через два года он умирает. Мне уже доводилось писать о том отрывке из романа, который дает ключ — к тому, что происходило и в стране, и с нами, юношами, которые вырабатывали свое понимание и литературы, и своего места в жизни. Приходится повторяться, потому что опять в юбилейные дни поэта «ученые дяди» прямо-таки с наслаждением роются в личной жизни поэта, выискивают фактики в его биографии, которые якобы говорят о нем более всего.
Юрию Андреевичу хорошо знакомы их лица, потому что он сам был вот таким же, как они, нарочито храбро, в полный рост, идущие в атаку по открытому полю на врага. Им бы наступать перебежками, прячась в ямках и за бугорками, за этим обгоревшим деревом, но они идут, выпрямившись в полный рост. И пули партизан выкашивают наступающих. Рядом с доктором убит телефонист. Стреляя по дереву из ружья телефониста, в перекрестье прицела Юрия Андреевича попадает юноша, которого доктору особенно жаль, которому он симпатизирует во время боя. Доктору кажется, что он убил юношу. Бой окончен, белые отступили. Доктор осматривает и телефониста, и юношу. И у красного телефониста, и у юноши-белогвардейца доктор находит на груди ладанки с псалмом 90-м И у обоих на груди обнаруживает ладанки, в которые зашит псалом 90-й. У красного телефониста он полуистлевший — видимо, мать, сберегшая эту молитву, которую когда-то получила от своей матери, зашила сыну в ладанку и повесила на грудь. А у юноши-белогвардейца? Процитирую этот фрагмент романа: «Он расстегнул шинель убитого и широко раскинул ее полы. На подкладке по каллиграфической прописи, старательно и любящею рукою, наверное, материнскою, было вышито: Сережа Ранцевич — имя и фамилия убитого. Сквозь пройму Сережиной рубашки вывалились вон и свесились на цепочке наружу крестик, медальон и еще какой-то плоский золотой футлярчик или тавлинка с поврежденной, как бы гвоздем вдавленной крышкой. Футлярчик был полураскрыт. Из него вывалилась сложенная бумажка. Доктор развернул ее и глазам своим не поверил. Это был тот же девяностый псалом, но в печатном виде и во всей своей славянской подлинности». Наш «знаток» сельского хозяйства, литературы и искусства Хрущев в 1958 году стучал кулаком по столу и казнил поэта как раз за эти страницы. Орал, что автор призывает не воевать с врагом, а стрелять мимо. Что он может покинуть страну, когда ему будет угодно. В ответ Пастернак в письме на имя Хрущева написал: «Покинуть Родину для меня равносильно смерти. Я связан с Россией рождением, жизнью, работой». В прессе цитировалось лишь начало главы, по которой невозможно было понять смысл описанного. Тем более что кончается она тем, что Сережу Ранцевича доктор и его помощник переодевают в одежду убитого телефониста, привозят в лазарет как своего, выхаживают и дают ему возможность бежать. Прощаясь, Сережа говорит, что когда он переберется к своим, то снова будет воевать с красными. На этом глава кончается. Но нам нетрудно понять, что дальше произойдет с Сережей, — конечно, он будет убит. Потому что братоубийственная война не спасает ни красных, ни белых. Потому что и те, и другие забыли Бога. Братоубийственная война не спасает ни красных, ни белых — потому что и те, и другие забыли Бога Ведь ладанка с 90-м псалмом, уберегшая Сережу от гибели, ничего не сказала его душе: он ничего не понял в произошедшем. Ибо в первых же строках псалма 90-го, который народ наш называет «Живые помощи», говорится: «Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится». То есть «живущий в помощи» в сердце своем несущий Бога «в крове» в мире Господнем «водворится» будет достоин этого мира. Псалом 90-й — «Живые помощи», или, как еще в народе говорили, «помочи» — зашивали в ладанки и носили на себе, веря, что эта святая молитва обережет и спасет человека от любых напастей и бед.
«Февраль. Достать чернил и плакать»: московский маршрут Бориса Пастернака
Борис Пастернак признавался, что их общение с Есениным всегда было очень бурным: начиналось оно за здравие, с возвышенных бесед, но не редко заканчивалось побоями. Одну из таких драк вспоминает ее свидетель писатель Валентин Катаев. Он подробно описал как однажды поэты сцепились прямо посреди редакции журнала «Красная новь». По словам Катаева, хотя Есенин был пьян, а Пастернак трезв, дрались поэты примерно с одинаковой яростью. И не слишком ловко.
Переписка двух поэтов началась после того, как восхищенный «Верстами» Цветаевой Пастернак решил написать ей письмо. Поэтесса в то время жила в Праге со своим мужем Сергеем Эфроном, бежавшим от красного террора. Цветаева, которая всегда чувствовала себя одинокой, почувствовала родственную душу и ответила. Так начался «эпистолярный роман» длинною в 13 лет.
За это время поэты так ни разу и не встретились. О, брось, ты ничем, ничем меня не обижала. Ты не обидела бы, а уничтожила меня только в одном случае. Если бы когда-нибудь ты перестала быть мне тем высоким захватывающим другом, какой мне дан в тебе судьбой».
К концу 1930-х годов он обращается к прозе и переводам, которые в 40-х годах становятся основным источником его заработка. Пастернак понимал, что переводами спасал близких от безденежья, а себя — от упрёков в «отрыве от жизни», но в конце жизни c горечью констатировал [39] , что «… полжизни отдал на переводы — своё самое плодотворное время». По протекции драматурга Переца Маркиша , уезжавшего в Ташкент , Пастернак сумел снять небольшую угловую комнату на втором этаже дома банковского служащего Василия Вавилова улица Володарского, 75.
В 1990 году в этой квартире был организован Мемориальный музей Бориса Пастернака. Помогал денежно многим людям, в том числе репрессированной дочери Марины Цветаевой — Ариадне Эфрон. В 1943 году выходит книга стихотворений « На ранних поездах », включающая четыре цикла стихов предвоенного и военного времени.
Послевоенные годы В 1946 году Пастернак познакомился с Ольгой Ивинской 1912—1995 , и она стала «музой» поэта. Он посвятил ей многие стихотворения. До самой смерти Пастернака их связывали близкие отношения.
В 1952 году у Пастернака случился первый инфаркт, описанный в стихотворении «В больнице»: «О Господи, как совершенны Постели, и люди, и стены, Ночь смерти и город ночной…» Положение больного было серьёзным, но, как Пастернак написал 17 января 1953 года Нине Табидзе, его успокаивало, что «конец не застанет меня врасплох, в разгаре работ, за чем-нибудь недоделанным. То немногое, что можно было сделать среди препятствий, которые ставило время, сделано перевод Шекспира, Фауста, Бараташвили » [40]. Доктор философских наук Евгений Громов , рассказывая о телефонном разговоре Сталина с Пастернаком по поводу судьбы Осипа Мандельштама, делал акцент на высокой оценке политиком поэта, на желании Пастернака поговорить со Сталиным не только о Мандельштаме, но и «о жизни и смерти» услышав эти слова, Сталин повесил трубку , а также о разрешении секретаря Сталина Пастернаку открыто рассказывать о телефонной беседе с вождём [41].
Сталин и дело Мандельштама 1934 года» в своей монографии «Поэт и Царь: Из истории русской культурной мифологии Мандельштам, Пастернак, Бродский » посвятил этим событиям литературовед, исследователь русского литературного модернизма и авангарда Глеб Морев [42]. Английский историк, писатель и журналист, доктор философии по истории, специализирующийся на истории Российской империи и СССР, Саймон Себаг-Монтефиоре в своей монографии «Молодой Сталин» рассказывает, что в 1949 году к официальному празднованию 70-летию Сталина член Политбюро ЦК КПСС Лаврентий Берия поручил лучшим переводчикам, в том числе Борису Пастернаку и Арсению Тарковскому , подготовить подарочное русское издание стихотворений, созданных Сталиным в 1895—1896 годах. Им не сказали, кто автор, но один из поэтов оценил их как достойные Сталинской премии первой степени, правда, Саймон Себаг-Монтефиоре предполагал, что, вероятно, он догадался о личности их автора.
В разгар проекта работа была прекращена. Саймон Себаг-Монтефиоре утверждал, что Сталин хотел, чтобы история запомнила его как лидера революции и руководителя советского государства, а не как поэта-подростка из Грузии [43]. Профессор кафедры мировой литературы и культуры Московского государственного института международных отношений Министерства иностранных дел Российской Федерации Дмитрий Быков в книге «Борис Пастернак», вышедшей в серии « Жизнь замечательных людей » в 2007 году, по другому излагает легендарную, по его убеждению, историю попытки публикации книги стихов Сталина и роли Бориса Пастернака в ней.
В его версии Сталин лично показал Пастернаку некую подборку стихотворений в русских переводах и спросил его мнение о стихах. Пастернак якобы сказал, что стихи посредственные. После этого издание было остановлено [44].
Пастернак и Грузия Впервые интерес Пастернака к Грузии [45] проявился в 1917 году, когда было написано стихотворение « Памяти Демона », в котором зазвучала навеянная творчеством Лермонтова кавказская тема. В октябре 1930 года Пастернак познакомился с приехавшим в Москву грузинским поэтом Паоло Яшвили. В июле 1931 года по приглашению П.
Леонидзе , С. Чиковани , Ладо Гудиашвили , Николо Мицишвили и другими деятелями грузинского искусства. Впечатления от трёхмесячного пребывания в Грузии, тесное соприкосновение с её самобытными культурой и историей оставили заметный след в духовном мире Пастернака.
Яшвили, что будет писать о Грузии [46]. В августе 1932 года вышла книга «Второе рождение» [47] с включённым в неё циклом «Волны», полным восторга: …Мы были в Грузии. Помножим Нужду на нежность, ад на рай, Теплицу льдам возьмём подножьем, И мы получим этот край… В ноябре 1933 года Пастернак совершил вторую поездку в Грузию, уже в составе писательской бригады Н.
Тихонов , Ю. Тынянов , О. Форш , П.
Павленко и В. В 1932—1933 годах Пастернак увлечённо занимался переводами грузинских поэтов. В феврале 1935 года вышли книги: в Москве — «Грузинские лирики» в переводах Пастернака оформление художника Ладо Гудиашвили [48] , а в Тифлисе — «Поэты Грузии» в переводах Пастернака и Тихонова.
Табидзе писал о переводах грузинских поэтов Пастернаком, что им сохранены не только смысловая точность, но и «все образы и расстановка слов, несмотря на некоторое несовпадение метрической природы грузинского и русского стиха, и, что важнее всего, в них чувствуется напев, а не переложение образов, и удивительно, что всё это достигнуто без знания грузинского языка» [49]. В 1936 году был завершён ещё один грузинский цикл стихов — «Из летних заметок», посвящённый «друзьям в Тифлисе» [50]. В августе Пастернак написал его вдове [51] письмо с соболезнованиями.
Пастернак на протяжении многих лет материально и морально поддерживал его семью [52]. В этом же году был репрессирован ещё один грузинский друг Пастернака — Н. Когда в Москву перед войной вернулась М.
Цветаева , по ходатайству Пастернака в Гослитиздате ей давали переводческую работу [53] , в том числе из грузинских поэтов.
И все же многие главы жизни поэта еще не прочитаны. Один из самых известных в России специалистов по творчеству автора «Доктора Живаго» — литературовед, критик и публицист Наталья Иванова считает, что он предрек свою судьбу: «Он не был расстрелян, как Гумилев, не погиб в лагере, как Мандельштам, не был доведен до самоубийства, как Цветаева, не прошел через ГУЛАГ, как Шаламов, не хлопотал о заключенном в тюрьму и лагерь сыне, как Ахматова. Но он не был удовлетворен своей, внешне сравнительно благополучной, жизнью, и сам вызвал свое несчастье, описав собственную вероятную судьбу в судьбе Юрия Живаго. Рискну сказать, что он, в конце концов, сотворил судьбу своих утрат в сотрудничестве с Творцом, полностью искупив видимость благополучия.
В одном из писем Цветаевой он сказал: что могло быть счастьем, обернулось горем, — и тем самым заранее набросал вчерне свою судьбу». В основе авторской программы Натальи Ивановой «Пастернак и другие…» 9-12 февраля, 18:30 — жизнь писателя, насыщенная событиями, встречами, неожиданными поворотами судьбы; рождение стихов и прозы, книг, ставших вехами не только в биографии поэта и русской литературе, но и в истории России ХХ века. Семья его была интеллигентной: отец — художник, мать — пианистка. У Бориса были младший брат и две сестры.
Они любили Пастернака больше всех современных поэтов, носили его на руках…» Писатель еще не раз приезжал в Грузию и после этих путешествий чувствовал себя необыкновенно счастливым. Однако его последний визит в приветливые края стал скорее вынужденным. Сейчас уже доподлинно известно, что истинной причиной того последнего приезда Пастернака в Грузию стало то, что власти просто вынудили Пастернака уехать из Москвы на время визита в СССР британского премьер-министра Макмиллана.
Тот якобы выразил намерение познакомиться с «переделкинским затворником» лично и выяснить, почему писатель отказался от Нобелевской премии. Драка с Есениным Не секрет, что Сергей Есенин обладал взрывным характером и любил крепко выпить. Это часто становилось причиной конфликтов, да и, чего греха таить, с кем только московский гуляка не дрался. Борис Пастернак признавался, что их общение с Есениным всегда было очень бурным: начиналось оно за здравие, с возвышенных бесед, но не редко заканчивалось побоями. Одну из таких драк вспоминает ее свидетель писатель Валентин Катаев. Он подробно описал как однажды поэты сцепились прямо посреди редакции журнала «Красная новь». По словам Катаева, хотя Есенин был пьян, а Пастернак трезв, дрались поэты примерно с одинаковой яростью.
И не слишком ловко. Переписка двух поэтов началась после того, как восхищенный «Верстами» Цветаевой Пастернак решил написать ей письмо. Поэтесса в то время жила в Праге со своим мужем Сергеем Эфроном, бежавшим от красного террора.
Февраль. Достать чернил и плакать!
Судьба Бориса Пастернака, 130-летие которого отмечают 10 февраля во всём мире, тесно связана с Чистополем. 7 февраля в библиотеке № 46 (79) прошло мероприятие, посвященное жизни и творчеству Бориса Леонидовича Пастернака. Главным прозаическим произведением Бориса Пастернака стал роман «Доктор Живаго», который он завершил в 1956 году.
Начало гонений на Пастернака
- Второй сезон цикла чтений с Евгением Чебатковым. Встреча двенадцатая. Борис Пастернак
- Вспоминаем Бориса Пастернака - Nasledie Digital
- Стихотворение, которое Борис Пастернак писал всю жизнь
- Борис Пастернак на Бондюжской земле
- Второй сезон цикла чтений с Евгением Чебатковым. Встреча двенадцатая. Борис Пастернак
Музыка похожая на Борис Леонидович Пастернак - Февраль
- Подать записку
- Музыка похожая на Борис Леонидович Пастернак - Февраль
- Пастернаковский февраль
- Борис Пастернак
- «Февраль. Достать чернил и плакать». Борису Пастернаку — 130 лет
- Аннотация к книге "Февраль. Достать чернил и плакать!"
Семь кругов травли Бориса Пастернака
| Семь кругов травли Бориса Пастернака • Arzamas | Борис Леонидович Пастернак родился 10 февраля (29 января по старому стилю) 1890 года в Москве в семье известного художника Леонида Пастернака и пианистки Розалии Кауфман. |
| «Борис Пастернак. Достать чернил и плакать…». / Музей Москвы | 19 февраля 1987 года Союз писателей СССР отменил решение об исключении из организации поэта Бориса Пастернака. |
| АртПИТЕР про стихи. Борис Пастернак. Февраль | Например, Борис Пастернак вносил поправки в то самое стихотворение про февраль, чернила и пролетку — аж 46 лет. |
| Борису Пастернаку – 133! | Главная» Новости» Читать пастернак февраль достать чернил и плакать. |
«Февраль. Достать чернил и плакать». 125 лет со дня рождения Бориса Пастернака
| Второй сезон цикла чтений с Евгением Чебатковым. Встреча двенадцатая. Борис Пастернак | 10 февраля исполнилось 129 лет со дня рождения величайшего поэта ХХ века, лауреата Нобелевской премии – Бориса Пастернака. |
| Пастернаковский февраль | Борис Пастернак — Февраль, Достать чернил и плакать: Стих. |
| Выставка ко дню рождения Б. Л. Пастернака | Борис Пастернак ‐ один из крупнейших писателей XX века, лауреат Нобелевской премии по литературе. |
| Вышел в свет первый том из трехтомной "Летописи жизни и творчества Б.Л. Пастернака" | Предлагаем вашему вниманию материал на тему: Февраль, достать чернил и плакать: боль и слава Бориса Пастернака. |
Вспоминаем Бориса Пастернака
10 февраля 1890 года родился поэт и писатель Борис Пастернак. исключителен, это гений, один из очень немногих, настоящей русской поэзии, это гордость русской культуры. Главная» Новости» Февраль достать чернил т плакать пастернак. Над романом «Доктора Живаго» Борис Пастернак трудился на протяжении десяти лет. Главная» Новости» Февраль достать чернил пастернак.
«Февраль. Достать чернил и плакать». 125 лет со дня рождения Бориса Пастернака
Борис Пастернак — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/субботний. Писатель Борис Пастернак родился 10 февраля 1890 года в Москве в семье художника и пианистки. Достать чернил и плакать!» автора Бориса Пастернака полностью, на сайте или через приложение Литрес: Читай и Слушай. 10 февраля 1890 года родится Борис Леонидович Пастернак. Вспоминаем о жизни и творчестве этого замечательного русского поэта и писателя. В октябре 1958 года Борису Пастернаку была присуждена Нобелевская премия с формулировкой «за значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа». 10 февраля родился Борис Пастернак — русский писатель и переводчик, одна из самых заметных фигур Серебряного века, лауреат Нобелевской премии по литературе.
Люди театра
- Читайте также
- Семь кругов травли Бориса Пастернака
- Борис Пастернак — Февраль, Достать чернил и плакать: Стих
- Детство: от Тверской до Мясницкой
- Борис Пастернак / 10 февраля 1890 - 30 мая 1960/
- Борис Пастернак / 10 февраля 1890 - 30 мая 1960/
Вышел в свет первый том из трехтомной "Летописи жизни и творчества Б.Л. Пастернака"
| 133 года со дня рождения Пастернака. 10 фактов о поэте, писателе и переводчике | Главная» Новости» Февраль пастернак текст. |
| Читать онлайн «Февраль. Достать чернил и плакать!», Борис Пастернак – Литрес | Главным прозаическим произведением Бориса Пастернака стал роман «Доктор Живаго», который он завершил в 1956 году. |
Пастернаковский февраль
Его, столичного жителя, очень поразило то, что «зимой завод сообщается с внешним миром допотопным способом. Почту возили из Казани, расположенной в 250-ти верстах, как во времена «Капитанской дочки», на тройках». В письме от 30 декабря 1916 года свою работу он описывает так: «Воинским столом заведую я. В нашем «Манчестере» белобилетников таких до 500 человек. Все они по роду занятий, по документам и так далее в высшей степени разнообразны. Привести эти пять сотен разнообразия к необходимому единообразию должен был я». Борис Леонидович очень ответственно и серьезно относится к своим обязанностям, понимая, что от него зависит судьба людей. Позже он вспоминал: «В конторе завода я вел военный стол и освобождал целые волости военнообязанных, прикрепленных к заводам и работавших на оборону».
Работа в военно-учетном столе отнимает у поэта много времени. Эта работа явно не приносит ему удовлетворения — как он сам выражается: «Работа напоминает рябиновку, разведенную теплой водой. Больше удовольствия он получал, занимаясь по полтора часа в день со старшим сыном Льва Карпова Володей. В семейном архиве Карповых сохранилась книга Пастернака с дарственной надписью: «Володе Карпову с наилучшими пожеланиями успехов и беспечного детства и отрочества». Огромное желание писать, литературное творчество были отдушиной для Бориса Пастернака. С октября по март им было сделано немало. В этот период он закончил перевод сонета Суинберна, написал рецензию на сборник В.
Маяковского «Простое, как мычание», посылал стихи и прозу для сборника «Центрифуги». То есть здесь, в Бондюге, идет усиленная творческая работа, включавшая переводы, рецензии, прозу. Уединенная жизнь пошла ему на пользу. В личности Пастернака также произошли изменения. Теперь это уже самостоятельный и уверенный в себе молодой человек, не новичок на литературном поприще, а сложившаяся творческая личность. Именно здесь, в Тихих Горах, Борис Пастернак делает окончательный выбор в жизни между музыкой и поэзией.
Вырезку из газеты ему передаст сосед Пастернака по Переделкину — Корней Чуковский. Вот — оттуда: «…Сзади незнакомый голос негромко сказал: — Вот и умер последний великий русский поэт.
Я ждала, холодея, не оборачиваясь. А за день до того Лидия Чуковская побывала в доме поэта. И я свои цветы положила к ногам. Вошли и стали у гроба двое. Я узнала их: рабочие городка. Один монтер, один водопроводчик.
Борис Пастернак "Февраль! Достать чернил и плакать! Вроде уже и не холодно, но мороз может вдарить не шуточный.
По воспоминаниям сына поэта, Евгения Борисовича Пастернака, в самом начале мая, отец, в предчувствии близкой кончины, попросил свою знакомую Е.
Крашенинникову «…вместе с ним пройти через таинство исповеди и стал читать наизусть все причастные молитвы с закрытыми глазами и преобразившимся, светлым лицом. Сила таинства и живое ощущение присутствия Христа были настолько поразительны, что даже неожиданность его слов о близости смерти отошла на задний план. Эту исповедь она потом сообщила священнику, своему духовнику, и он дал разрешительную молитву». Духовником Екатерины Крашенинниковой был легендарный московский священник, протоиерей Николай Голубцов. Великий русский поэт отошел к Господу на исходе 30 мая того же, 1960 года. Похороны Бориса Пастернака Чин отпевания в переделкинской даче поэта совершил архимандрит Иосиф из местной Спасо-Преображенской церкви — подворья Троице-Сергиевой Лавры. Иезуитское извещение в «Литературной газете» о смерти Пастернака «выраженное» от правления Литературного фонда, ведь поэт был исключен из Союза писателей , — драматург и бард Александр Галич через несколько лет поставит эпиграфом к своей известной песне.