Творчество Бернарда Шоу драматурга (1856-1950) хорошо известно у нас в стране. Его пьесы "Пигмалион", "Цезарь и Клеопатра", "Профессия миссис Уоррен" и др. прочно вошли в репертуар театров. Бернард Шоу родился 165 лет назад, в середине XIX века, но настолько обогнал свое время, что многие его пьесы до сих пор не теряют актуальности. О том, что это был за человек и к чему он стремился в своем творчестве, рассказывает Юлия Скальная. Бернард Шоу / Bernard Shaw. Главная > Книги > Топ-10 лучших произведений Бернарда Шоу. Бернард Шоу – один из самых известных ирландских деятелей, драматург и романист.
Эпистолярное наследие Шоу
Джорджа Бернарда называют самым цитируемым писателем мира, рекордсменом по опубликованным в разных сборниках афоризмам, мудрым мыслям и анекдотам притом, что сам он признавался: «Мой способ шутить — это говорить правду. На свете нет ничего смешнее». В серии «Лауреаты Нобелевской премии» можно познакомиться не только с пьесами, но и с один из пяти написанных Шоу романов. В данном переводе он назван «Карьера одного борца», в Википедии же упомянут под названием «Профессия Кашеля Байрона» 1886. В сборнике, наряду с самой известной пьесой «Пигмалион», опубликована драма «Святая Иоанна» 1923 , которая считается одной из лучших работ Шоу.
Британский писатель и журналист Найджел Рис, сам не последний острослов, имел достаточно... Хотите, чтобы книгу переиздали?
В пьесах и предисловиях, в романах, рассказах, статьях и письмах он больше полувека ставил своим читателям диагнозы, давал советы, прописывал рецепты. Прославленный при жизни, Шоу не стеснялся своего величия, — можно сказать, он им нещадно пользовался.
Не всегда разумно, но всегда эффектно.
Идею сюжета этой пьесы драматург вынашивал уже давно, ему хотелось отразить свое ироничное отношение к пуританам, а еще — поиграть со сценическими приемами театра Адельфи который находится в западной части Лондона, там свою первую пьесу, кстати, представил Оскар Уайльд. Тут есть и чтение завещания, и самопожертвование, казнь, и спасение в последнюю минуту. Но все герои у Шоу а следом и сюжетные повороты будто переворачиваются с ног на голову: например, в качестве персонажа, который должен у зрителей вызывать сочувствие, он вводит набожную пуританку, а злодеем тут предстает ироничный Ричард, который насмехается на верованием своей семьи, но именно он в конце оказывается способен на безвозмездное благородство. Эта работа стоит рядом с другим ярким текстом Шоу — "Цезарь и Клеопатра" — в цикле "Пьесы для пуритан". В 1903 году сам автор говорил, что она, несомненно, станет классикой, и не ошибся. Многие исследователи сходятся во мнении, что именно с "Цезаря" в литературе появилось новое историческое направление, где к событиям относятся здраво, но с юмором, не превращая все в неприкасаемый абсолют. Кому вручали Нобелевскую премию по литературе и кто отказывался от нее Шоу вообще все время приглашал свою публику подумать, поразмышлять, его работы не сводятся к однозначным ответам, а порой у каких-то проблем и вовсе нет правильных решений.
Он стал трансформировать театр, предлагая новые темы — философские, политические, социальные. При этом он говорил о них легко, смешно, иронично, что, конечно, нисколько не уменьшает серьезность вопросов. Но Шоу не был бы так популярен во всем мире, говори он только о важных темах, которые будут актуальны всегда.
Винтаж: Бернард Шоу. Полное собрание пьес (комплект из 6 книг)
Ты не научишься кататься на коньках, если боишься быть смешным. Лёд жизни скользок. Проблемы должны заставлять тебя действовать, а не вгонять в депрессию. Шоу подчеркивает, что проблемы должны мотивировать к действию и решению проблем, а не вызывать эмоциональный стресс и бездействие. Самое важное — это навести порядок в душе. Соблюдаем три «не»: не жалуемся, не обвиняем, не оправдываемся. Умение воздерживаться от негативного поведения, такого как жалобы, обвинения и самооправдание приведет к спокойствию и к гармонии в душе, рождая внутренний покой и благодарность. Как же ты меркантилен, мой друг.
Запомни: всё, что можно купить за деньги — уже дёшево! Никогда не поздно уйти из толпы. Следуй за своей мечтой, двигайся к своей цели. Бернард Шоу верил в гениальность каждого человека, в способности любого человека создавать что-то прекрасное, ценное, нужное. Именно умение человека покинуть толпу и зону комфорта позволяет ему проявляться в этом мире, демонстрировать свою индивидуальность и иной взгляд на мир. Шоу призывает людей быть мужественными и следовать за своими устремлениями и мечтами. Величайшее из зол и наихудшее из преступлений — это бедность.
Показать полностью Правила сообщества Мы не тоталитаристы, здесь всегда рады новым людям и обсуждениям, где соблюдаются нормы приличия и взаимоуважения. Если вы нашли желаемую книгу, пропишите в названии поста [Найдено], а в самом посте укажите ссылку на комментарий с ответом или укажите название книги. Это будет полезно и интересно тем, кого также заинтересовала книга; «Посоветуйте книгу» — пикабушники с удовольствием порекомендуют вам отличные произведения известных и не очень писателей; «Самиздат» — на ваш страх и риск можете выложить свою книгу или рассказ, но не пробы пера, а законченные произведения. Для конкретной критики советуем лучше публиковаться в тематическом сообществе «Авторские истории».
Стелла Патрик Кэмпбелл мужа любила, готова была ждать его годами и даже считала себя обязанной заботиться о нём, высылала ему деньги и сбивалась с ног, пытаясь хоть как-то обеспечить своих детей. Неожиданно ей понравилось блистать на сцене. У неё была вполне подходящая внешность, дивный голос и явные артистические способности. После участия в нескольких любительских спектаклях Стеллу пригласили в Ливерпульский театр, она заключила свой первый контракт и целиком посвятила себя профессии.
О детях и матери стал заботиться её дядя, она же обеспечивала семью финансово. И по-прежнему ждала из дальних стран своего Патрика. Начало Стелла Патрик Кэмпбелл. Отсутствие соответствующего образования она компенсировала невероятной искренностью и своим природным даром чувствовать роль и настроение зрителей, сидящих в зале.
Стелла работала с полной самоотдачей, а заодно воспитывала в себе характер и внутреннюю силу. В то время спорить с актрисой решились бы немногие коллеги. Режиссёры хватались за голову, потому что Стелла Патрик Кэмпбелл играла так, как чувствовала сама, а режиссёрское видение её совершенно не волновало. С начала работы в профессиональном театре прошло всего два года, а Стелла уже была одной из самых модных и известных английских актрис.
Её манера игры привлекала зрителя, правда, блистала она лишь в современных пьесах, в классических произведениях она казалась слишком экстравагантной и даже слегка чужой. Бернард Шоу. Даже когда остальные критики высказывались об игре миссис Пат, как звали её в Лондоне, не слишком лицеприятно, Бернард Шоу писал о надрыве чувств, которые удивительным образом удаётся ей играть, о тех страстях, что она доносит до зрителя, и о её яркой индивидуальности. В целом Шоу признавал Кэмпбелл гениальной актрисой.
У него и до этого случались романы с актрисами, однако Стелла заняла в сердце Бернарда Шоу особенное место. При этом сама она по-прежнему хранила верность своему легкомысленному Патрику.
В Пятый том вошли произведения: "Назад к Мафусаилу", "Святая Иоанна", "Тележка с яблоками", "Горько, но правда", а также предисловия к некоторым пьесам. Шестой том содержит двенадцать произведений, написанных в 1933-1950 гг. Большенство пьес с предисловием драматурга. Том снабжен комментариями, раскрывающими историю пьес.
Шоу Бернард
В 1882 г. Помимо книги Джорджа «Прогресс и бедность» и других трудов по экономике, начинающий писатель читал «Капитал» Маркса, а в 1884 г. В Британском музее Ш. С 1885 по 1888 г.
Оден называл Ш, «быть может, лучшим музыкальным критиком всех времен» В 1895 г. Творчеству Ибсена Ш. Грейна, постановщика пьесы Ибсена «Привидения», и он предложил Ш.
Многообещающего начала, однако, не получилось пьеса была встречена сдержанно и снята с постановки после двух спектаклей. В течение последующих шести лет Ш. Отказавшись идти на уступки цензуре, Ш.
Двухтомный сборник «Пьесы приятные и неприятные» "Plays Pleasant and Unpleasant" вышел в год их свадьбы. Уже в первых своих пьесах Ш.
Несмотря на юмор, яркие диалоги, Шоу неуклонно проповедовал свои социалистические взгляды и стремился изменить общественную мораль. В этом он был солидарен с норвежским драматургом Ибсеном, пьесы которого уже имели мировую известность. Шоу втайне мечтал по влиянию «победить» Ибсена, но главным соперником считал не кого-нибудь, а Уильяма Шекспира.
Бернард Шоу «Пигмалион» иллюстрации к роману Одной из самых популярных в мире является пьеса Шоу «Пигмалион», написанная в 1912 году. Трудно поверить, но публика встретила ее весьма неоднозначно: далеко не всем понравилось, что вышедшая из грязи в князи цветочница оказалась утонченнее знаменитого ученого профессора Хиггинса. А в финале, когда влюбленная девушка уступила уговорам мэтра и вернулась к нему домой, профессор немедленно потребовал принести ему домашние туфли. По мнению автора, зрителям все должно было быть ясно: впереди героев ждет счастливый брак. Брак самого Шоу был еще менее лирическим.
Свою невесту он встретил в Фабианском обществе. Там он познакомился с Шарлоттой Пейн-Таунсхенд. На тот момент Шоу было 42 и имя его ни о чем особо не говорило, она — на 20 лет моложе и из богатой ирландской семьи. К тому же очень независима по характеру и совершенно не собиралась замуж. Но однажды Шоу сломал ногу, перестал являться на заседания общества, и Шарлотта навестила своего интересного собеседника.
Девушка пришла в ужас от бардака, который царил в доме, и оттого, что вегетарианец Шоу не ест полезное при переломах мясо. Она начала прибираться вокруг, а восхищенный Шоу тут же сделал ей предложение. Именно занятия боксом дали начинающему писателю богатый материал для написания романа о боксерах «Профессия Кэшеля Байрона». Учитель Шоу — Нед Доннели, первым преподавший писателю уроки бокса, — выведен в романе под именем Неда Скена.
Учился мальчик сначала дома, а затем — в католической и протестантской дневных школах, после чего в возрасте шестнадцати лет устроился работать клерком в агентство по продаже недвижимости. Определенное влияние на подростка оказал модный учитель музыки, дирижер Джон Ванделер Ли, который учил Элизабет пению и жил в доме Шоу на правах друга семьи. Воспитываясь в музыкальной среде, Бернард полюбил музыку и сам научился играть оперные партитуры на фортепиано. Оставив мужа, Элизабет Шоу вместе с двумя дочерьми последовала в 1873 г. Через три года к ним присоединился и Бернард, решивший стать литератором и по заказу Ли сочинявший статьи на музыкальные темы. Каждое утро Ш. В 1882 г. Помимо книги Джорджа «Прогресс и бедность» и других трудов по экономике, начинающий писатель читал «Капитал» Маркса, а в 1884 г. В Британском музее Ш. С 1885 по 1888 г. Оден называл Ш, «быть может, лучшим музыкальным критиком всех времен» В 1895 г. Творчеству Ибсена Ш.
Нобелевской премии в области литературы писатель был удостоен в 1925 «за творчество, отмеченное идеализмом и гуманизмом, за искромётную сатиру, которая часто сочетается с исключительной поэтической красотой», а премии «Оскар» в 1939 году - за сценарий фильма «Пигмалион». Шоу написал 63 пьесы, а также романы, критические произведения, эссе и больше чем 250 000 писем. Джорджа Бернарда называют самым цитируемым писателем мира, рекордсменом по опубликованным в разных сборниках афоризмам, мудрым мыслям и анекдотам притом, что сам он признавался: «Мой способ шутить — это говорить правду. На свете нет ничего смешнее». В серии «Лауреаты Нобелевской премии» можно познакомиться не только с пьесами, но и с один из пяти написанных Шоу романов.
Бернард Шоу: биография, творчество, произведения
библиотека ЛибКат. * Джордж Бернард Шоу (George Bernard Shaw) [26 июля 1856 — 2 ноября 1950] — английский драматург; лауреат Нобелевской премии по литературе. 26 июля 1856 года родился Бернард Шоу ирландский драматург, философ и прозаик, выдающийся критик своего времени и самый прославленный – после Шекспира – драматург. Джордж Бернард Шоу родился и вырос в Дублине (Ирландия).
Книги Бернард Шоу читать онлайн
| Бернард Шоу. Письма | список всех книг автора издательства АСТ. |
| Книги автора Бернард Шоу читать онлайн бесплатно 13 книг | Шоу Бернард Избранные произведения В 2 томах Издательство: М.: Гослитиздат 1956. |
| Второй после Шекспира. Почему нужно прочесть Бернарда Шоу | Бернард Шоу. Жанры/тематика. Художественная литература. |
| Бернард Шоу лучшие книги читать на ReadRate | По мере того, как благодаря богатству воображения, оригинальности мысли и блеску остроумия рос драматург Бернард Шоу, в сознании английской публики возникал совсем непохожий на него персонаж, которого сам Шоу обозначал как Дж. |
Бернард Шоу - все книги автора в библиотеке fb2.top
Здесь вы можете прочитать интересные книжные топы и рекомендации, узнать новые факты о писателях и книжных новинках, да и просто найти хорошую книгу перед сном. По тегам «Что почитать? Показать полностью Правила сообщества Мы не тоталитаристы, здесь всегда рады новым людям и обсуждениям, где соблюдаются нормы приличия и взаимоуважения. Если вы нашли желаемую книгу, пропишите в названии поста [Найдено], а в самом посте укажите ссылку на комментарий с ответом или укажите название книги.
Я не буду иметь удовольствия встретиться с Вами у миссис Локсли-Холл, так как очень занята и не смогу быть у нее. По той же причине, к сожалению, я вынуждена отказаться от удовольствия принимать Вас у себя в этом сезоне. Искрение Ваша, дорогой мистер Порчерлестер, Линда Фицнайтингейл».
Я почувствовал, что переслать это письмо Порчерлестеру значило бы причинить ему лишнюю боль. Я понял также, что мой наставник был прав и что я не рожден для игры на корнет-а-пистоне. И я решил оставить этот инструмент. Линда стала моей женой. Иногда я спрашиваю ее, почему она упорно отказывается принимать Порчерлестера, который дал мне слово офицера и джентльмена, что не знает, чем и когда он мог оскорбить ее. Но она каждый раз уклоняется от ответа.
Если, по-вашему, мне неприлично так говорить, то вам следует обратиться к рассказам тех, чьи представления о женской скромности совпадают с вашими. Моя красота доказывается тем, что мужчины бросают на ветер немало времени и денег, выставляя себя на посмешище ради меня. Нот почему, хотя я всего лишь провинциальная красавица, я разбираюсь в тонкостях ухаживания и флирта не хуже любой другой женщины моего возраста и могу заранее предсказать — если вы из тех мужчин, которых я привлекаю, — что вы станете мне говорить и как вы станете это говорить во время нашей первой беседы, или второй, или третьей и так далее. Я много раз была помолвлена и иногда расторгала помолвку сама, когда думала, что он этого хочет, а иногда заставляла его сделать это, давая понять, что я так хочу. В перлом случае сожалела я, во втором — он; впрочем, несмотря на всю Соль разрыва, возникавшее при этом чувство облегчения было совершенно одинаково у обеих сторон. Я полагаю, теперь вы — кто бы вы ни были — вполне поняли мой характер или, по крайней мере, так вам кажется.
Что же, тешьтесь этой мыслью сколько хотите. Но позвольте сказать вам, что флирт — это единственное развлечение, которого мне никогда не приходилось искать и которому я никогда не должна была учиться. Я люблю платья, танцы и теннис, о чем вы уже догадались. Кроме того, я люблю хорошую музыку, хорошие книги, ботанику, люблю сельские работы и люблю учить детей, о чем вы не догадывались. И если в наших краях я больше известна как красавица и кокетка и гораздо меньше как ботаник и учительница, то лишь потому что все твердо убеждены, будто мое назначение в жизни — поиски хорошей партии, и только. Мужчины, даже самые лучшие из них, ищут моего общества единственно для того, чтобы пожирать меня глазами, а вовсе не для того, чтобы упражнять свой ум.
Сначала мне нравилось ощущение власти, которая давала мне возможность мучить их; но потом я поняла, что эти мучения им нравятся, как детям нравится, когда их щекочут, и пользоваться этой властью — значит напрягать все силы, чтобы забавлять их. Если бы не глупые мальчики, которые не пожирали меня глазами, а были в самом деле влюблены — бедняжки! Как-то вечером в октябре я получила телеграмму из столицы нашей провинции двадцать пять миль по железной дороге от одних знакомых, которые сообщали, что у них есть ложа в оперу и лишнее место для мепя. Если вы лондонец, то мне следует упомянуть, что оперные и другие труппы ездят в провинцию на гастроли и часто их принимают там гораздо лучше, чем в Лондоне. У меня хватило времени только вбежать в спальню, придать блеск моей красоте, наспех выпить чашку чаю и успеть к поезду шесть пятьдесят. Я ехала одна: если бы я не могла ходить без провожатых, мне просто пришлось бы все время сидеть дома.
Мои братья слишком заняты, чтобы быть моими лакеями; отец и мать — люди пожилые, большие домоседы, и нельзя требовать, чтобы они жертвовали своим покоем ради развлечений дочери и ложились спать за полночь, а что касается горничной, то мне достаточно хлопот с самой собой, и я не могу заботиться еще об одной взрослой женщине. Кроме того, в наших местах в поезде чувствуешь себя, как дома; каждый кондуктор на линии знает пассажиров так же хорошо, как свою собственную семью. Вот почему вы совершенно напрасно усматриваете здесь нарушение благопристойности — да, я часто езжу в город по железной дороге, подъезжаю к театру, нахожу ложу моих знакомых, еду обратно на станцию и в довершение всех моих грехов сажусь в одиннадцатичасовой поезд, то есть возвращаюсь домой ночью, и все это без компаньонки или провожатого. Давали «Дон-Жуана», и, разумеется, спектакль был отвратительным обманом. Таково большинство оперных спектаклей — для тех, кто настолько хорошо разбирается в музыке, что способен читать оперные партитуры, как другие читают Шекспира. Дон-Жуана пел самодовольный француз с невыразительным, глухим, гнусавым голосом и таким тремоло, что он ни одной ноты не держал достаточно долго и нельзя было понять, есть она в мелодии или нет.
Лепорелло был толстый, вульгарный итальянский комик, который не пел, а крякал. Тенор, худой, как жердь, пропустил арию «Dali sua расе», не надеясь справиться с ней. Партии Мазетто и Командора исполнял один и тот же певец, — судя по всему, помощник режиссера. Что касается женщин, то донну Анну изображала толстуха пятидесяти лет, у Эльвиры было пронзительное, задыхающееся «драматическое» сопрано, и каждый раз, когда она забиралась выше фа диез, я ждала, что она совсем сорвет голос; Церлина, начинающая певица, взятая в испытательную поездку, закончила «Batti, Batti» и «Vedrai саrino» каденциями из сцены сумасшествия Лючии [7] и по требованию публики бисировала и то и другое. Оркестр был усилен местными любителями, а медь заимствована у оркестра 10-го гусарского полка. Все были в восторге от оперы, а когда я сказала, что я его не разделяю, они ответили: «О!
Вы так строги, что на вас трудно угодить. Не кажется ли вам, что своей взыскательностью вы только лишаете себя многих удовольствий? Когда помощник режиссера и француз под звуки труб 10-го гусарского полка и кряканье толстяка провалились в яму, из которой вырывались языки красного пламени, я, возмущенная и разочарованная, пошла к выходу, удивляясь, почему люди еще приплачивают, чтобы послушать оперу, изуродованную и поставленную так плохо, как никто не позволил бы поставить современную комедию или фарс «Бокс и Кокс». Эта задержка встревожила меня, потому что я боялась опоздать на последний поезд; правда, я немного успокоилась, успев вскочить в вагон за три минуты до отхода, но, когда кондуктор запер меня одну в купе первого класса, настроение у меня все еще было не очень веселое. Сначала я уселась в угол и попыталась заснуть. Но едва поезд отошел от станции, как ударил колокол, предупреждая о тумане, и мы остановились.
Пока я, разбуженная и очень недовольная, ждала, когда мы снова тронемся, тоскливый стук дождя по стеклу заставил меня повернуться к окну, где в черной, как смола, ночи я не увидела ничего, кроме отражения купе, включая, конечно, и себя. Никогда в жизни не выглядела я прелестнее. Я была прекрасна в полном смысле этого слова. Сначала я испытала тщеславное удовольствие. Потом огорчилась, что мое очарование пропадает понапрасну, раз в вагоне нет никого, кто мог бы посмотреть на меня. Если вы, дорогой читатель, настолько непривлекательны, что считали ниже своего достоинства заниматься вопросами красоты, то позвольте объяснить вам, что даже самые красивые и интересные люди кажутся такими только время от времени.
Бывают печальные дни, когда на вас, в общем, не стоит смотреть, и счастливые дни, когда вы неотразимы и сами испытываете волнение, видя в зеркале свое лицо и глаза. Но так выглядишь не каждый день: никаким количеством мыла, воды, краски, пудры, никаким вниманием к прическе и туалету нельзя этого добиться. Зато когда это случается, право же, есть смысл жить на свете, если только вы не лишаетесь всей славы как это было со мной в тот раз, о котором я рассказываю из-за того, что находитесь в какой-нибудь глуши, или одна, или в кругу близких, которым, естественно, нет никакого дела до вашей внешности. Во всяком случае, я была так счастлива, что даже не простудилась, хотя я всегда подхватываю насморк, когда возвращаюсь домой поздно и не в духе. Наконец раздалось сильное лязганье цепей и стук буферов; это означало, что товарный поезд освободил нам путь. Мы дернулись и поехали; я села в своем углу лицом к окну и получше всмотрелась в свое отражение.
Не забудьте: я больше не закрывала глаз ни на минуту; я бодрствовала так же, как и сейчас. Я думала о множестве разных вещей; опера продолжала звучать в моих ушах; помню, мне пришло в голову, что, если бы Дон-Жуан встретился мне, я смогла бы понять его лучше, чем другие женщины, и из нас получилась бы хорошая пара. Во всяком случае, я не сомневалась, что он не обманул бы меня так же легко, как обманывал их, в особенности если он был похож на француза с тремоло. Однако в жизни Дон-Жуан мог быть совершенно иным, ибо я знала по опыту, что люди, которыми много восхищаются, часто неспособны устоять против лести или настойчивости, отчего то и дело оказываются втянутыми в любовную интригу с теми, кого они с радостью оставили бы в покое, если бы их самих тоже оставили в покое. Дойдя до этого в своих мыслях, я обернулась — не знаю, почему, во всяком случае, у меня не было ни малейшего подозрения, что я могу увидеть в купе кого-то или что-то неожиданное, — и оказалось, что прямо против меня сидит джентльмен, закутанный в плащ из прелестной тонкой ярко-красной с коричневым ткани, который очень изящно облегал его и к тому же, насколько я могла судить, был из тех, которым нет износа. На нем была великолепная шляпа из превосходного черного фетра, круглая, с большими полями.
Сапоги, доходившие до колен, были сделаны из мягкой лайки цвета спелого терновника; я никогда не видела ничего подобного, кроме туфель, которые купила однажды в Париже за сорок франков и которые были мягкими, как кожа ребенка. И чтобы завершить его портрет, надо упомянуть шпагу с золотым эфесом без всяких украшений, но такой формы, что нельзя было без восхищения смотреть на это сокровище. Трудно сказать, почему я заметила все это, еще не задумавшись о том, как он попал сюда; но это было именно так. Возможно, конечно, что он возвращался с костюмированного бала и вошел в купе, когда поезд встал, отъехав от станции. Но вот я осмелилась искоса бросить взгляд на его лицо — надо ли говорить, что опытная молодая женщина не станет сразу же пристально смотреть прямо в глаза мужчине, оказавшись наедине с ним в купе, — и всякая мысль о костюмированном бале в сочетании с ним отпала, как глупая нелепость. Это было твердое, спокойное, благородное лицо; глаза смотрели поверх моей головы в пространство.
Я почувствовала себя маленькой и жалкой, хотя и вспомнила со смиренной благодарностью, что выгляжу на редкость одухотворенно. Затем мне пришло в голову, что это абсурд: ведь он был только мужчина. Едва эта, мысль пробудила худшие стороны моей натуры, как меня охватил внезапный ужас и я уже была готова броситься к сонетке, но тут он, слегка нахмурившись, словно я его обеспокоила, впервые показал, что замечает мое присутствие. Я всего лишь то, что вы пазываете привидением, и у меня нет ни малейшего намерения докучать вам. Мой язык прилип к гортани. Мне пришло в голову, что, если я не преодолею охвативший меня ужас, мои волосы поседеют, а хуже этого я ничего не могла себе представить.
Я приложила сложенный веер к его рукаву. Веер прошел сквозь него так, как будто руки не было, и я вскрикнула, словно это был нож, пронзивший мое тело. Мой спутник брезгливо поморщился и сказал уничтожающе: — Так как мое присутствие беспокоит вас, мне лучше перейти в другой вагон. И, вероятно, он тотчас исчез бы, но тут я пролепетала чуть не со слезами, пытаясь схватить его за край неосязаемого плаща: — О нет, пожалуйста, не уходите! Теперь, после того как я увидела вас, я не отважусь остаться здесь одна. Нельзя сказать, чтобы он улыбнулся, по его лицо смягчилось, и он поглядел на меня с жалостью и в то же время с интересом.
Еще не изобретен микроскоп, в который можно разглядеть столь ничтожно малое существо, каким я почувствовала себя тогда. Затем, чтобы переменить тему, так как он пропустил мое извинение мимо ушей, я добавила: — Но так странно, что вам приходится пользоваться поездом. Но чопорность ему как будто не претила. Он ответил вполне любезно: — Да, я настроен именно так. Я могу передвигаться с места на место — проецировать себя, как вы выразились. Но поезд избавляет меня от хлопот.
Я поняла, как глупо с моей стороны было не сообразить этого. Он снова нахмурился и слегка тряхнул плащом. Потом сказал строго: — Я готов ответить на ваши вопросы и помочь вам, насколько хватит моих способностей и осведомленности. Но должен сказать вам, что мне скучны извинения, оправдания, раскаяния и ненужные объяснения. Будьте любезны запомнить, что вы ничем не можете обидеть, оскорбить или разочаровать меня. Если вы глупы или неискренни, мой разговор с вами будет бесполезен, только и всего.
Оправившись после этого выговора, я рискнула спросить: — Должна ли я задавать вам вопросы? По традиции надо расспрашивать прмви… людей с… леди и джентльменов с того света. Я почувствовала, что краснею, но не посмела оправдываться. В то же время, поскольку правом на знание обладают все, ни одно привидение, если это не вор и не скряга по натуре, не откажет в ответе спрашивающему. Но не ждите, чтобы мы сами начали пустой разговор. У меня было множество вопросов, если бы только я могла их вспомнить.
Правда, те, которые приходят мне в голову, кажутся слишком личными и бестактными. Он был так восхитительно терпелив в своем презрении ко мне, что я сдалась. Кроме того, я была на четыре года старше, чем он думал. Конечно, если эта тема не будет для вас тягостна. Если же… Он не стал ждать окончания моих нелепых извинений. Я был испанским дворянином и значительно превосходил в духовном развитии большинство своих современников — мстительных, суеверных, жестоких, обжорливых, ревностно приверженных традициям своего сословия, грубых и глупых в любви, неискренних и трусливых.
Они считали меня чудаком, легкомысленным человеком без твердых моральных устоев. Я ахнула, пораженная его удивительным красноречием. Но это меня очень мало беспокоило. У меня были деньги, здоровье и полная свобода. Больше всего я любил книги, путешествия и приключения. В юности и в первые годы зрелости благодаря своему равнодушию к общепринятым мнениям и насмешливой манере вести беседу я приобрел среди строгих блюстителей нравственности репутацию атеиста и распутника, хотя на самом деле я был просто начитанным и немного романтичным вольнодумцем.
Изредка женщина поражала мое юное воображение, и я долго поклонялся ей на расстоянии, никогда не осмеливаясь искать знакомства с нею. Если случайно мы оказывались в одном обществе, я бывал слишком робок, слишком простодушен, слишком рыцарственно почтителен, чтобы воспользоваться тем, что, несомненно, было самым откровенным поощрением, и в конце концов награда доставалась более опытному поклоннику без единого слова протеста с моей стороны. Наконец одна знатная вдова, в доме которой я иногда появлялся и о чувствах которой ко мне не догадывался вовсе, доведенная до отчаяния моей тупостью, бросилась мне в объятия и призналась в своей страсти. Это было так неожиданно при моей неопытности и так польстило моему самолюбию, а сама она страдала столь очаровательно, что я был покорен. Я не мог решиться на такую грубость, как отказ; более того, около месяца я без угрызений совести наслаждался теми радостями, которые она дарила мне, и искал ее общества всякий раз, когда у меня в виду не было ничего другого. Это была моя первая любовная интрига; но хотя у вдовы почти два года не было оснований подозревать меня в неверности, романтичность, которой она окружала нашу связь и без которой не могла жить, стала казаться мне скучной, бессмысленной, надуманной и фальшивой, за исключением тех редких моментов, когда сила любви делала ее прекрасной душой и телом.
К несчастью, едва мои иллюзии, робость и мальчишеский интерес к женщинам исчезли, как я стал для пих неотразим. Вначале это меня забавляло, но вскоре превратилось в источник неприятностей. Я сделался причиной неистовой ревности; несмотря на весь мой такт, у меня не осталось ни одного женатого друга, с которым я рано или поздно не оказывался на волосок от дуэли без всяких к тому оснований. Мой слуга развлекался, составляя список покоренных мною женщип и даже не подозревая, что я никогда не пользовался плодами таких побед и — более того — что предпочтение, которое я выказывал молодым и незамужним своим поклонницам и над которым он подшучивал, насколько осмеливался, было вызвано тем, что их невинность и застенчивость защищали меня от прямых атак, предпринимавшихся без малейшего стеснения многими матронами, как только они замечали мое полное к ним безразличие. Неоднократно, чтобы выпутаться из неприятного положения, мне приходилось покидать очередной город, что, впрочем, было легко, ибо я привык путешествовать, но что вместе с тем, боюсь, создало мне сомнительную репутацию бродяги. С течением времени обо мне начали распространяться слухи, источником которых были глупые выдумки моего слуги, и, наконец, я прославился как неисправимый распутник, после чего стал еще притягательней для женщины, которой я страшился больше всего.
Такая репутация растет, как снежный ком. Светские сплетни были полны самых невероятных историй обо мне. Моя семья порвала со мной, и у меня оставалось достаточно испанской надменности, чтобы презреть все попытки к примирению. Вскоре после этого я оказался вне закона. С одним из моих друзей была обручена глубоко набожная девица, дочь командора Севильи. Находясь под впечатлением того, что обо мне рассказывали, она питала ко мне крайнее отвращение, но мой друг, щадя мои чувства, скрывал это от меня.
К несчастью, однажды я подумал, что мне следовало бы познакомиться с его будущей женой. И вот, памятуя о том, что род командора находился в свойстве с моим родом, я отважился нанести ей визит. Был поздний вечер, и, когда меня провели к ней, она в полумраке гостиной приняла меня за моего друга и заключила в объятия. Мои протесты вывели ее из заблуждения, но вместо того, чтобы извиниться за свою ошибку, о которой сам я догадался только впоследствии, она подняла крик и, когда прибежал ее отец с обнаженной шпагой, заявила, что я нанес ей оскорбление. Командор, не ожидая моих объяснений, сделал решительный выпад, явно намереваясь заколоть меня, и ему, несомненно, удалось бы это, если бы я, защищаясь, не проткнул его насквозь. Впоследствии он признал, что был неправ, и теперь мы с ним друзья, особенно потому, что я не посягнул на лавры более искусного фехтовальщика, чем он, но без спора согласился, что роковой удар нанес ему в темноте и случайно.
Чтобы не забегать вперед, скажу, что он умер меньше чем через пять минут после того, как я поразил его, и нам — моему слуге и мне — пришлось спасаться бегством, чтобы с нами не расправились его домочадцы. К моему несчастью, дочь командора была слишком добродетельна и мстительна даже для испанки-католички. Когда совет города Севильи воздвиг прекрасную конную статую в память о ее отце, она несколькими умело преподнесенными подарками добилась постановления, чтобы на одной из плит пьедестала была высечена надпись, гласящая, что командор молит небо покарать своего убийцу. Она принялась гонять меня с места на место, вынуждая судебных чиновников то и дело обращаться ко мне с просьбами покинуть подведомственные им области, дабы общественное мнение ее стараниями не заставило их выполнить свой долг и арестовать меня, невзирая на мое высокое положение. Кроме того, она отказалась выйти замуж за моего друга, пока я не отвечу за свое преступление, как она это называла. Бедный Оттавио, человек мягкий и рассудительный, отнюдь не был огорчен, избавившись от вспыльчивого и деспотичного тестя, и прекрасно знал, что в случившемся она виновата не меньше меня.
Поэтому при ней он клялся всеми святыми не вкладывать шпагу в ножны, пока не обагрит ее кровью моего сердца, а сам тайно сообщал мне. Наконец моя нелепая репутация, мои поклонницы и мои севильские преследователи так мне надоели, что я решил сразу со всем этим покончить, став добропорядочным женатым человеком. Надеясь, что в Старой Кастилии жешцнны не столь неприлично влюбчивы, как в Андалузии, я поехал в Бургос и там завязал знакомство с молодой особой, которая заканчивала свое образование в монастыре. Когда я убедился, что она вполне порядочная девушка, не влюбленная ни в меня и ни в кого другого, я женился на ней. Моей целью было не счастье, а спокойствие и возможность иметь досуг для занятий. Но едва она догадалась—инстинктивно, я полагаю, — что я женился не по любви и что я не очень высокого мнения о ее умственных способностях, как стала безумно ревнивой.
Только те, кого постоянно выслеживает ревнивая жена или муж, знают, как невыносим такой шпионаж. Я терпел это, не говоря ни слова, и ей, разумеется, ничего не удалось обнаружить. Тогда она начала терзать себя, наводя справки через друзей, имевших корреспондентов в Севилье; от их сообщений ее ревность возросла до совсем уж невероятной степени, и я был вынужден поверить, что я действительно ее убиваю, как она это постоянно твердила. Однажды, отбросив сдержанность, которую мое присутствие обычно накладывало на нее, она потребовала, чтобы я либо сознался в своей неверности, либо доказал ей свою любовь, иначе она умрет. Но мне не в чем было сознаваться, а что касается моей любви к ней, то лишь крайнее нежелание оскорблять кого бы то ни было давало мне силы скрывать, как она к этому времени мне надоела. Оставалось только бежать, иного выхода не было.
За некоторое время до этого я отослал своего слугу, чтобы угодить Эльвире, так как ей казалось, будто он носит письма от меня к моим воображаемым любовницам; но он по-прежнему находился у меня на жалованье и был всегда готов продолжать наши странствия, особенно с тех пор, как сам чуть не женился в результате какой-то глупой интрижки. Получив мое письмо, он явился к нам в дом, внушил моей жене подозрение, что у меня после обеда назначено свидание в соборе, и, пока она подкарауливала меня там, уложил пистолеты и смоиу белья и еще засветло присоединился ко мне на дороге в Севилью. От Бургоса до Севильи по прямой сто испанских лиг, и, поскольку в те дни не было железных дорог, я полагал, что моя жена не последует за мной так далеко, даже если и угадает, куда я поехал. Когда я повернул коня на юг, Бургос показался мне мрачным застенком, логовом ханжей, каким он и был в действительности, а Севилья — сказочной страной. Мы благополучно добрались до нее, но вскоре я заметил, что удача больше не сопутствует мне. Через несколько дней после нашего прибытия я увидел на улице даму, которая была чем-то расстроена.
Я подошел к ней, чтобы предложить помощь, и узнал свою жену. Она потребовала объяснений, но я ничего не мог ответить, понимая, какой грубой и непостижимой должна показаться ей правда. В отчаянии я пробормотал, что Лепорелло ей все расскажет, а сам ускользнул, едва он заговорил с ней. Как только я скрылся, этот мошенник, опасаясь, что в случае нашего примирения ему придется вернуться со мной в Бургос, показал ей составленный им когда-то список моих побед — там значились тысяча и три женщины в одной Испании и множество в других странах, где я никогда не бывал. Эльвира, которая считала ложью всякую правду обо мне, отнеслась к этой немыслимой цифре — тысяча и три — с полным доверием. Среди прочих в этом списке стояли имена шести женщин, которые были страстно влюблены в меня, и еще пятнадцати, которым я сделал два-три комплимента.
Все остальное было выдумкой, причем многие имена слуга списал из конторских книг своего отца, владельца винной лавки. Сделав все возможное, чтобы окончательно рассорить меня с моей женой, Лепорелло попросту удрал от нее. Я же удалился в свой загородный дом и попытался развлечься в обществе крестьян. Их простота сначала занимала меня, но вскоре стала действовать удручающе. К тому же невезение продолжало меня преследовать. Однажды, прогуливаясь по выгону, я столкнулся лицом к лицу с дочерью командора, все еще одетой в глубокий траур, который был ей совсем не к лицу, и с бедным Оттавио, шедшим за ней по пятам.
К счастью, при дневном свете она меня не узнала, и я мог бы пройти мимо, сказав несколько вежливых фраз и незаметно обменявшись знаками с Оттавио, но тут неизвестно откуда появилась моя жена и в бешенстве принялась осыпать меня бранью. Если бы она хоть немного владела собой, она первым же словом выдала бы меня невесте Оттавио донне Анне. Но она совсем обезумела, о чем я заявил вслух; тогда она бросилась бежать, что-то громко выкрикивая, а я последовал за ней. Скрывшись таким образом от Анны и понимая, что я ничем не в силах помочь Эльвире, я поспешил домой. В тот вечер по случаю свадьбы двух моих арендаторов я пригласил к себе на танцы знакомых крестьян, которые от души веселились на моих коврах, пользуясь моей мебелью и моим винным погребом. Если бы не это обстоятельство, я бы тотчас уехал.
Теперь же я решил уехать на другой день рано утром. А пока надо было переодеться и полюбезнее принять моих гостей. Когда их первое смущение улеглось, они повели себя довольно шумно и буйно, но скоро мое внимание отвлекло появление трех масок, в которых я сразу узнал мою жену, Анну и Оттавио. Разумеется, я притворился, что они мне незнакомы, приветствовал их и продолжал танцы. Спустя некоторое время Оттавио ухитрился передать мне записку, сообщая, что Анна внезапно вспомнила мой голос, отыскала Эльвиру и рассказала ей о своих обидах. Они сразу же подружились и настояли на том, чтобы пойти ко мне в масках и обличить меня в присутствии гостей.
Оттавио не удалось отговорить их, и он мог предложить только одно: если я попробую бежать, он преградит мне путь со шпагой в руке, но постарается подыграть мне в той мере, в какой сможет это сделать под бдительным оком Анны. К этому времени мое терпение истощилось. Я приказал Лепорелло зарядить пистолеты и держать их наготове. Затем я присоединился к танцующим, пригласив невесту, хотя до сих пор предпочитал держаться от нее подальше, так как жених был склонен к ревности, а она явно поддавалась роковому очарованию, которое помимо воли исходило от меня. Я попробовал пройтись с ней в менуэте, но из этого ничего не получилось. Тогда мы попытались вальсировать.
Но и это оказалось не по силам сельской красотке. Зато когда заиграли контрданс, она принялась плясать с таким пылом, что мне скоро пришлось найти ей кресло в одной из соседних комнат. Я заметил, что две прекрасные маски с большим волнением следили за нашим уходом. Тогда я повернулся к девушке и, впервые заговорив с ней en grand seigneur, [9] приказал ей беспрекословно выполнять все, чего от нее потребуют. Затем я подошел к двери, закрыл ее и стал ждать. Вскоре вбежал Лепорелло и начал умолять меня ради всего святого подумать о том, что я делаю, — гости уже начали перешептываться.
Я велел ему дать девушке денег в награду за ее послушание. Он повиновался, и я сказал ей повелительным тоном: «Теперь вопи, как сто чертей». Она медлила, но Лепорелло, видя, что я не шучу, ущипнул ее за руку, и она завопила не как сто, а как тысяча чертей. В следующую минуту дверь рухнула под напором жениха и его друзей, и мы все беспорядочной толпой устремились назад в зал. Если бы не Оттавио, который, взяв на себя руководство событиями, размахивал шпагой и читал мне нравоучения, они могли бы набраться смелости и напасть на меня. Я сказал ему, что если девушку кто и обидел, так это Лепорелло.
Тут разразилась такая буря угроз и обвинений, что я на миг растерялся. Потом, вне себя от гнева, я бросился на них и, конечно, наделал бы бед, если бы Оттавио не продолжал упрямо преграждать мне дорогу. Наконец Лепорелло вытащил пистолеты, мы кинулись к двери, и он пустился бежать сломя голову. После некоторого колебания я последовал за ним; мы взяли лошадей на ближайшей почтовой станции и благополучно прибыли в Севилью. Некоторое время затем я жил спокойно. Однажды вечером моя жена увидела меня из окна, но я отделался от нее несколькими любезностями, а йотом закутал Лепорелло в свой плащ и послал его к ней вместо себя.
Будучи, подобно большинству ревнивых женщин, слишком эгоистичной, чтобы заподозрить, что она мне просто неприятна, она распространила слух, что я отправил ее с Лепорелло, желая в ее отсутствие поухаживать за служанкой, — утверждение, для которого не было никаких оснований, но которому почти все поверили. Теперь я подхожу к странному происшествию, которое привело к мдей смерти. В тот же самый вечер Лепорелло, убежав от Эльвиры, встретился со мной на площади возле статуи командора, о которой я уже говорил в связи с надписью и муниципальным советом. Во время нашей беседы я случайно засмеялся. К моему изумлению, командор, или, вернее, статуя командора, тотчас выразил недовольство столь неприличным нарушением спокойствия. Лепорелло, отчетливо слышавший слова статуи, пришел в такой ужас, что, возмущенный его трусостью, я наконец заставил его подойти к пьедесталу и прочесть надпись, — так я часто направлял пугливую лошадь к предмету, вызывавшему у нее страх.
Но надпись не успокоила бедного малого, и, когда я, желая свести дело к шутке, потребовал, чтобы он пригласил статую домой поужинать с нами, он принялся убеждать меня, что истукан в самом деле кивнул в знак согласия. Во мне проснулось любопытство. Внимательно глядя на статую, я медленно и отчетливо спросил ее, придет ли она на ужин. Статуя ответила «да» странным, каменным голосом, но не поблагодарила за приглашение, что удивило меня еще больше, так как командор, человек старых традиций, всегда был щепетилен до мелочей в вопросах этикета. Я решил было, что заболеваю или схожу с ума; но потом, поскольку Лепорелло тоже слышал голос — подумал, что сплю и все это мне снится. Я находил только два правдоподобных объяснения случившемуся.
Мы ничего не ели с самого утра, и, возможно, от голода у нас начались галлюцинации, которыми мы заразили друг друга. А может быть, кто-то просто подшутил над нами. Я решил проверить это, вернувшись сюда на следующий день и тщательно осмотрев место. Пока же мы поспешили домой и набросились на ужин. Вскоре, к большому моему огорчению, в столовую ворвалась моя жена и вместо обычных упреков стала бессвязно призывать меня изменить образ жизни. Сначала я отвечал ей ласково, затем начал посмеиваться над ее истерическими страхами, желая успокоить.
В конце концов, вне себя от возмущения, она выбежала из комнаты, но сразу же с воплями кинулась обратно и исчезла в направлении кухни. Лепорелло пошел посмотреть, что ее так напугало, и тут же вернулся, охваченный паническим страхом. Он, задыхаясь, пробормотал что-то о статуе и попытался запереть дверь. Затем раздался громкий стук. Я подумал, что дом горит и сторож пришел предупредить нас, — право же, ни один смертный, кроме сторожа, не способен стучать с такой силой. Я открыл дверь и увидел на пороге статую.
Нервы мои не выдержали, и я отшатнулся, не произнеся ни слова. Статуя вошла за мной в комнату. Ее походка от долгого сидения на спине лошади была довольно неуклюжей, а поступь сотрясала дом с такой силой, что казалось, вот-вот пол проломится и статуя рухнет в подвал, — впрочем, я нисколько не был бы огорчен этим, несмотря на солидный счет за ремонт дома. Предлагать статуе сесть не имело смысла: ни один стул в доме не выдержал бы ее тяжести. Не теряя времени, она заговорила, и от звука ее голоса меня бросило в дрожь. Я пригласил ее к ужину, сказала она, и вот она явилась.
Разумеется, я мог только ответить, что я очень рад, и, извинившись за то, что мы сели, не подождав ее, я велел Лепорелло накрыть стол заново, не совсем понимая, как может есть истукан, высеченный из каменной глыбы. Статуя сказала, что не будет беспокоить нас, но сама приглашает меня на ужин, если у меня хватит смелости пойти с ней. Не будь я так испуган, я бы вежливо отказался. Но тут я вызывающе заявил, что готов сделать что угодно и пойти куда угодно. Лепорелло исчез, однако я слышал, как под столом стучат его зубы. Тогда статуя попросила меня дать ей руку, что я исполнил, по-прежнему пытаясь держаться как герой.
Когда ее каменная рука схватила мою, у меня вдруг заломило в висках и в спине, голова закружилась и я почувствовал томительную слабость. Я покрылся испариной, потерял способность координировать свои движения; предметы стали двоиться у меня в глазах, и я пошатнулся, точно страдал локомоторной атаксией. Перед глазами плясали какие-то странные видения. Мне чудилось, что статуя бессмысленно кричит; «Да, да! Тут статуя ступила на подгнившую доску, и пол не выдержал. Я пролетел вниз около двадцати пяти футов, потом мое тело отделилось от меня и понеслось к центру вселенной.
Я вскрикнул и обнаружил, что я мертв и нахожусь в аду. Здесь он впервые сделал паузу.
Он называет вещи их настоящими именами, считает возможным изображать любое житейское явление и до известной степени является последователем натурализма. Когда опыт и популярность Шоу возросла, его пьесы стали менее сосредоточены на реформах, которые он отстаивал, но их развлекательная роль не уменьшалась. Такие работы, как «Цезарь и Клеопатра» 1898 , «Человек и сверхчеловек» 1903 , «Майор Барбара» 1905 и «Врач перед дилеммой» 1906 , показывают зрелые взгляды автора, которому было уже 50 лет. До 1910-х Шоу был полностью сформированным драматургом.
Главная героиня мисс Уоррен содержит несколько домов терпимости, которые приносят неплохой доход. Ее дочь никогда ни в чем не нуждалась.
Она училась в закрытой школе, потом в университете. Девушка не подозревает о том, где ее мать берет деньги. Вскоре ей предстоит узнать эту страшную тайну… Пьеса «Профессия миссис Уоррен» была создана, чтобы привлечь внимание общественности к такому явлению как проституция. По мнению автора, виноваты не безнравственность мужчин и распущенность девиц. Виновато общество, в котором женщины вынуждены заниматься грязным делом, чтобы не умереть с голоду. Оружие и человек Произведение «Оружие и человек» вошло в цикл, который был опубликован под названием «Приятные пьесы». Действие разворачивается во время сербско-болгарской войны, в 1885 году. Юная девушка Райна проводила на фронт своего отца и жениха.
В своих мечтах она видит, как любимый совершает подвиги, как он прекрасен в своей отважности. Команда смельчаков идет на смерть ради народа, и во главе жених Райны — так она себе представляет военные будни. Ее грезы развеет наемный солдат, вражеский офицер, который спрячется на балконе Райны во время отступления… Смысл произведения — разоблачение романтического отношения к жизни, идеализации войны. Комедия яркая и остроумная, имела большой коммерческий успех. Ее ставили в театрах и несколько раз экранизировали. Ученик дьявола Мелодрама, в которой писатель затрагивает тему христианства. Штат Нью-Гемпшир охвачен войной за независимость. В это неспокойное время умирает глава семейства Даджен.
Все родственники поражены его последней волей. Он завещал дом сыну Ричарду, которого все считают недостойным. Ему свойственно общение с подозрительными личностями, он занимается контрабандой и участвует в авантюрах. Ричард подливает масла в огонь и обещает, что отныне семейное гнездышко станет домом дьявола… Возможно, кому-то кажется, что в пьесе присутствуют антирелигиозные взгляды.
Бернард Шоу читать онлайн
Книги Джордж Бернард Шоу — ирландский драматург, писатель, романист, лауреат Нобелевской премии в области литературы и один из наиболее известных ирландских литературных деятелей. Полная биография, самые интересные факты из жизни и последние новости об авторе. Жизнь Бернарда Шоу была долгой. Великий ирландский и британский драматург и писатель прожил 94 года, написал более ста книг.
Искромётная сатира Бернарда Шоу
Шоу написал 63 пьесы, а также романы, критические произведения, эссе и больше чем 250 000 писем. Джорджа Бернарда называют самым цитируемым писателем мира, рекордсменом по опубликованным в разных сборниках афоризмам, мудрым мыслям и анекдотам притом, что сам он признавался: «Мой способ шутить — это говорить правду. На свете нет ничего смешнее». В серии «Лауреаты Нобелевской премии» можно познакомиться не только с пьесами, но и с один из пяти написанных Шоу романов. В данном переводе он назван «Карьера одного борца», в Википедии же упомянут под названием «Профессия Кашеля Байрона» 1886.
Каждое утро Ш.
В 1882 г. Помимо книги Джорджа «Прогресс и бедность» и других трудов по экономике, начинающий писатель читал «Капитал» Маркса, а в 1884 г. В Британском музее Ш. С 1885 по 1888 г. Оден называл Ш, «быть может, лучшим музыкальным критиком всех времен» В 1895 г.
Творчеству Ибсена Ш. Грейна, постановщика пьесы Ибсена «Привидения», и он предложил Ш. Многообещающего начала, однако, не получилось пьеса была встречена сдержанно и снята с постановки после двух спектаклей. В течение последующих шести лет Ш. Отказавшись идти на уступки цензуре, Ш.
Двухтомный сборник «Пьесы приятные и неприятные» "Plays Pleasant and Unpleasant" вышел в год их свадьбы.
В неприятных пьесах автор стремился изобразить ужасные проявления социального строя Англии. Приятные, напротив, должны были развлечь читателя. Пьесы для пуритан же нацелены на изобличение отношения автора к официальной лжеморали. Высказывания Бернарда Шоу по поводу его пьес для пуритан сформулированы в предисловии к сборнику, вышедшему в 1901 году.
Автор утверждает, что он не ханжа и не боится изображать чувства, но против сведения всех событий и действий героев к любовным мотивам. Если руководствоваться таким принципом, утверждает драматург, то никто не сможет быть храбрым, добрым или великодушным, если он не влюблен. Ответственность за критическое положение современной морали автор возложил на английскую интеллигенцию. Для подтверждения этой мысли в конце пьесы появляется символичный образ корабля, сбившегося с курса, который плывет в неизвестность с капитаном, ушедшим со своего капитанского мостика и покинувшим свою команду в безразличном ожидании катастрофы. В этой пьесе Бернард Шоу, краткая биография которого показывает его стремление к модернизации литературной системы, облачает реализм в новые одежды и придает ему другие, неповторимые черты.
Автор обращается к фантастике, символике, политическому гротеску и философской аллегории. В дальнейшем гротескные ситуации и персонажи, отображающие фантастичность художественных типажей и образов, стали неотъемлемой частью его драматургии, а особенно ярко они проявляются в политической сатире. Они служат тому, чтобы открыть современному читателю глаза на истинное положение вещей при нынешней политической обстановке. В подзаголовке автор именует свою пьесу «фантазией в русском стиле на английские темы», указывая, что образцом для него служили пьесы Л. Толстого и А.
Бернард Шоу, книги которого нацелены на изобличение внутренней нечистоты героев, по-чеховски исследует души и разбитые сердца действующих лиц своего романа, которые бездумно растрачивают культурное наследие нации. Центральная тема пьесы — дискуссия о политической знати, короле Магнусе и кабинете министров. Министры, которые были избраны народом, т. Сатиричная дискуссия с элементами пародии позволяет автору отобразить свое истинное отношении к институту государственной власти и объяснить, кто управляет страной на самом деле. Бернард Шоу, биография которого отображает все его презрительное отношение к любой тиранической власти, стремится отобразить истинную подоплеку государственного конфликта не только в противоборстве самодержавия и квазидеморкатии, но и в «плутократии».
Нобелевской премии в области литературы писатель был удостоен в 1925 «за творчество, отмеченное идеализмом и гуманизмом, за искромётную сатиру, которая часто сочетается с исключительной поэтической красотой», а премии «Оскар» в 1939 году - за сценарий фильма «Пигмалион». Шоу написал 63 пьесы, а также романы, критические произведения, эссе и больше чем 250 000 писем. Джорджа Бернарда называют самым цитируемым писателем мира, рекордсменом по опубликованным в разных сборниках афоризмам, мудрым мыслям и анекдотам притом, что сам он признавался: «Мой способ шутить — это говорить правду. На свете нет ничего смешнее». В серии «Лауреаты Нобелевской премии» можно познакомиться не только с пьесами, но и с один из пяти написанных Шоу романов.
Винтаж: Бернард Шоу. Полное собрание пьес (комплект из 6 книг)
Рейтинг лучших книг Бернарда Шоу, созданный на основе голосования читателей. Никогда не понимала зачем целый день повторять одни и те же новости, оказывается, что аудитория сильно меняется в течение дня и перетекает. После начала 2000-ных крупных исследований и измерений в теории не проводилось. Джордж Бернард Шоу родился 26 июля 1856 года в Дублине (Ирландия). С детства много читал, был очарован книгами са, ра, а, Библией, арабскими сказками «Тысяча и одна ночь». Джордж Бернард Шоу Книги. 3. «Святая Иоанна» Джорджа Бернарда Шоу, краткое содержание. биография, фотографии, список произведений, интервью, статьи, новости, рецензии.
Шоу Бернард Джордж
| Бернард Шоу «Автобиографические заметки. Статьи. Письма» | Аудиокнига "Pygmalion", автором книги является Бернард Шоу На нашем сайте аудиокнига находится в разделе аудиокниги на английском языке, социальная проза, экранизации, Авантюры, Зарубежная драматургия, Пьесы и драматургия. |
| Шоу Бернард - биография автора, список книг | Издательство АСТ | В юбилейную дату Бернарда Шоу Тобольская районная библиотека представляет подборку книг о жизни и творчестве ирландского писателя. |
| Книги Бернарда Шоу - 158 произведений | Шоу Джордж Бернард (Shaw George Bernard) (1856 г. – 1950 г.) -ирландский драматург, философ, прозаик, выдающийся критик своего времени и самый прославленный драматург второй половины XIX века. Родиной Шоу была Ирландия, он родился в городе Дублин. |
| Полное собрание сочинений : Т. 1- / Б. Шоу Волокита; Маленькие драмы | На этой странице вы найдёте список последних книг Бернарда Шоу. |
Топ-10 лучших произведений Бернарда Шоу
Home» Новости» Бернард Шоу. Описание. Джордж Бернард Шоу — известный британский (ирландский и английский) писатель, романист, драматург, лауреат Нобелевской премии в области литературы. Скачать бесплатно книги Шоу Бернарда Джорджа в формате fb2, txt, epub, pdf, mobi, rtf или читать онлайн без регистрации. На этой странице вы найдёте список последних книг Бернарда Шоу. Бернард Шоу — выдающийся ирландский драматург и романист, лауреат Нобелевской премии в области литературы и один из наиболее известных ирландских литературных деятелей. библиотека ЛибКинг.
Бернард Шоу: биография, творчество, произведения
Скачать бесплатно книги Шоу Бернарда Джорджа в формате fb2, txt, epub, pdf, mobi, rtf или читать онлайн без регистрации. 26 июля 1856 года родился Бернард Шоу ирландский драматург, философ и прозаик, выдающийся критик своего времени и самый прославленный – после Шекспира – драматург. Джордж Бернард Шоу родился и вырос в Дублине (Ирландия). Книги автора. Обложка Шоу Бернард. Полное собрание пьес в шести томах.