Анне Дорте Юэль. Журнал Всемирная иллюстрация в подробностях описывает прием в Зимнем дворце в 1895 году по случаю представления придворных дам императрице Александре Федоровне. Звания гофмейстерин и фрейлин носили большинство жён и дочерей рос. высших гос. деятелей и военачальников, эти звания также рассматривались как одна из форм поощрения мужей или отцов придворных дам. Такие придворные парадные платья использовались при дворе аж до самой революции 1917 года. 365 Дней ТВ представляет | Историада | Выпуск № 123Придворная жизнь: какой она была в Средневековье и в Новое время?#365днейТВ #История #Историада #Историчес.
Власть и женщины
- Придворная дама
- Придворные дамы Российской империи
- Ежедневник придворной дамы • Arzamas
- Кто такая фрейлина при дворе
В образе Придворной Дамы
Разговаривать о вещах приземленных не считалось зазорным: один мемуарист вспоминал, как Шатобриан, известный писатель и дипломат, служивший послом в европейских столицах и два года бывший министром иностранных дел Франции, «однажды… добрых полчаса рассуждал о парижских кондитерах и о разных видах пирожных, ими изготовляемых, потому что видел, что тема эта доставляет удовольствие его собеседнику, весьма сведущему в данном вопросе» Сomte de Falloux. Paris, 1888.. Определиться с расстановкой мебели Зал для приема гостей герцогини Ангулемской во дворце Тюильри. В эпоху Реставрации отдельные хозяйки салонов, например госпожа Рекамье, стали экспериментировать с рассадкой: поощряли гостей пересаживаться по ходу беседы и расставляли стулья пятью или шестью кружками. Писательница Дельфина де Жирарден и вовсе советовала после оживленного вечера ни в коем случае не поручать прислуге наводить порядок, а, наоборот, запомнить расположение мебели, благоприятствующее беседе, и сохранить его на будущее. Услать супруга Мужу на салонных приемах места не было: ему более пристало посещать аналогичное собрание в доме какой-нибудь другой дамы.
В детстве его баловали, и он хорошо знает, как развлечься. Он заработал себе титул главного плейбоя Чанъаня столицы династии Тан , но попав в беду, следует за другом в Гуанчжоу, где знакомится с дочерью местного торговца Фу Жоу и сразу влюбляется в ее выдающуюся красоту. Но «Придворная дама» — это не романтическая комедия. Влюбившись друг в друга, Чу Му и Фу Жоу сталкиваются с бесчисленными препятствиями и испытаниями. В то время как Чу Му становится генералом и в конечном итоге отправляется на войну, Фу Жоу назначают придворной дамой, отвечающей за шитье. Роман главных героев золотой нитью проходит через историю, в центре которой — дворцовая политика и борьба за власть. Тем не менее, дорама не воспринимается слишком серьезно, и она не такая тяжелая, как другие дворцовые дорамы. Она также не требует полной концентрации, чтобы следить за происходящим. Изящная, но сильная главная героиня На первый взгляд Фу Жоу не выходит за рамки нормы. Однако то, что делает ее очень сильным персонажем, — это ее уверенность и интеллект. Она четко знает, чего хочет для себя, и достаточно умна, чтобы перехитрить своих противников, не используя никаких грязных средств.
Такое же шитье полагалось «вокруг и на переде юбки». Кроме того, всем дамам полагалось носить «повойник или кокошник произвольнаго цвета с белым вуалем, а девицам повязку, равным образом произвольнаго цвета и также с вуалем». Единственное отличие заключалось в цвете. Цвет тоже был строго определен статусом дамы. Статс-дамам и камер-фрейлинам полагалось зеленое платье; наставницам великих княжон — синее; фрейлинам Её Величества — пунцовое; фрейлинам великих княжон — светло-синее; гофмейстеринам при фрейлинах — малиновое. Фасон платья приглашенных ко двору дам также должен был соответствовать единому образцу, они могли быть «различных цветов, с различным шитьем, но нельзя было повторять узор, назначенный для придворных дам». Единственной "зоной свободы" были головные уборы. Классический кокошник дозволялось иногда заменять на диадему похожей формы. Отсюда огромное количество "русских тиар" из бриллиантов и жемчуга в форме кокошника. Придворное платье - самый нарядный и формальный ансамбль в гардеробе любой аристократки. Сами императрицы ходили в точно таких же платьях, только еще более роскошных и не так строго регламентированных. Слева императрица Мария Федоровна, 1912. Справа - жена сенатора Н. Чаплина, 1910-е. Конечно, не смотря на все старания, русское придворное платье мало походило на русский национальный костюм, оно лишь старалось ему подражать в отдельных элементах. Пытаясь быть похожим на сарафан, оно все равно подчинялось тенденциям, господствовашим в европейской моде того периода.
Внешний вид — это визитная карточка не только королевы, но и всех кто её обслуживает. Вычурность и излишество здесь не допускаются. Кроме того, современная придворная дама также имеет функцию своего рода защитницы престола. Предположим, кто-то из желтой прессы во время интервью или пресс-конференции пытается принудить королеву к откровениям или подвергает ее неуместной критике. Тогда предворная дама имеет право вмешаться и заставить невежу следовать протоколу. Букеты и кредитные карточки Что немаловажно: придворная дама не должна чувствовать себя в своей позиции привилегированной особой. Она должна знать свое место! И всегда следовать по пятам той королевы или принцессы, к кому она приставлена. Она должна с лету понимать, чего та от нее хочет: будь то носовой платок, такси или желание побыть одной. Придворная дама также следит за получением подаренных букетов и официальных подарков. Принцесса Уэльская Диана с сестрой Сарой, которая взяла на себя обязанности придворной дамы для леди Ди, сентябрь 1992 года И так как, такого понятия как «деньги» для королевских особ существовать не должно, она также заботится об оплате счетов. Например, когда шведская королева Сильвия ездила в отпуск на юг Франции и регулярно наведывалась на рынок Сент-Максима, она только распоряжается о продуктах. Платила за выбранные овощи и фрукты ее придворная дама Элиан Бэкман. Придворные дамы несут и функцию секретаря: они составляют королевское расписание дня, отвечают на звонки, принимают и разбирают электронную почту. Они непременно должны говорить на нескольких языках, иметь хорошое образование и аналитический склад ума. Кстати, что касается официального написания писем королевским особам: нашим читателям, несомненно, интересно будет узнать, что отправляют их ни в коем случае не на имя королевы, а на имя ее придворной дамы.
В образе Придворной Дамы
В данном случае были сделаны неприемлемые и вызывающие глубокое сожаление замечания. Мы связались с Нгози Фулани по этому вопросу и приглашаем ее лично обсудить все элементы ее опыта, если она того пожелает. Тем временем заинтересованное лицо хотело бы выразить свои глубокие извинения за причиненный вред и немедленно отошло от своей почетной роли». Комментарии придворной дамы подверглись широкому осуждению в соцсетях. Отвечая на сообщения поддержки, Фулани написала в Твиттере: «Я думаю, важно признать, что травма произошла». Она написала: «Некому было сообщить об этом. Я не могла сообщить об этом королеве-консорту, к тому же это был такой шок для меня и двух других женщин, что мы временно замолчали. Я просто стояла на краю комнаты, улыбалась и кратко общалась с теми, кто говорил со мной, пока не смогла уйти». Фулани добавила: «Было так сложно оставаться в пространстве, в котором тебя подвергли насилию». Она сказала The Guardian, что первым делом ее оскорбило то, что Хасси тронула ее волосы: «Вы чувствуете, что имеете право подойти ко мне, засунуть руку мне в волосы и настаивать, что я не имею права на британское гражданство.
Что вы делаете в таком пространстве? Я не знаю, что она имела в виду под «моим народом». Ей было непонятно, что у меня есть британское гражданство. Когда она услышала, что мои родители с Карибского моря, она сказала: «Наконец-то мы чего-то достигли»… Это был откровенный расизм». Это последнее, чего я ожидала, когда меня пригласили».
Однако это вовсе не означает, что супруга монарха будет все делать сама — отныне ее будут окружат так называемые спутницы королевы. Традиция, по которой фрейлины королевы нередко являются представительницами знатных фамилий, восходит к средневековью. Историки отмечают, что личные служанки королев Великобритании частенько оказывались втянутыми в дворцовые интриги, поскольку обладали огромным доверием со стороны своей госпожи, а иногда и значительным влиянием на нее.
Сделать реверанс королю в Тронной зале и удостоиться его взгляда По правилам эпохи Реставрации первыми в Тронную залу имели право входить герцогини они же были единственными, кому разрешалось в присутствии короля сидеть на табурете ; затем вход закрывали, и остальные дамы ревниво ожидали своей очереди в соседней гостиной, пока двери не распахивались вновь. Дамы входили одна за другой и вереницей шли вперед, останавливаясь, чтобы сделать реверанс перед троном.
Если король заговаривал с одной из дам, что случалось редко, вся процессия останавливалась. Была известна как строгая поборница этикета. Пройдя Тронную залу, дамы отправлялись в ее покои. В отличие от монарха, герцогиня брала на себя труд беседовать с посетительницами, из-за чего в дверях регулярно возникали пробки — чтобы войти в двери, дамам приходилось применять силу.
Помимо своих придворных функций, некоторым фрейлинам выпадало выполнять «неофициальные» обязанности. Все это понимали, но отказаться было нельзя. Если кому-то из высокородных гостей нравилась какая-либо фрейлина, ее преподносили в качестве ночного подарка в спальню гостя. К тому же, императоры часто имели любовниц среди фрейлин, или же «продвигали» понравившихся им девушек на эту должность, чтобы те всегда были при дворе. София Васильевна Орлова-Денисова во фрейлинском платье и с шифром на банту. Фото: ru. Самим отказаться от должности при дворе было практически невозможно. Единственным случаем становилась женитьба. Придворные дамы могли рассчитывать на знатных и богатых женихов. Кроме того, в приданое от государыни они получали наряды, кроватные и постельные уборы, галантерею на сумму от 25 до 40 тысяч рублей. Антропов, 1764 г. Вот только на деле выходить замуж удавалось далеко не всем.
Придворная дама Царицы наук
Что касается образования, то Екатерина Романовна считала его недостаточным, хотя знала четыре языка, по-французски говорила свободно, хорошо танцевала и неплохо рисовала. Но она была неудовлетворена полученными знаниями и задавала себе вопрос: «Но что было сделано для образования характера и умственного развития? Хотя для придворной жизни такое образование считалось самым блестящим. Екатерина Воронцова ещё в отроческих годах проявляла большую любознательность: всех, кто посещал дом её дяди, а это были политики, посланники, литераторы, артисты, она расспрашивала «о чужих краях, о формах правления и законах».
Иногда она получала позволение своего дяди пересмотреть его старые дипломатические бумаги, и это соприкосновение с историческим прошлым российской дипломатии доставляло ей величайшее удовольствие. Но главное - она страстно любила читать книги. Она перечитала почти все книги из библиотеки дяди а библиотека насчитывала около 900 томов , покупала новинки, поступавшие в книжные лавки, пользовалась любезностью Ивана Ивановича Шувалова, фаворита Елизаветы Петровны, который передавал ей все выписанные им новые книжные и журнальные поступления из Парижа.
Это самообразование уже в юности сделало Екатерину Воронцову одной из самых образованных женщин России. Знакомство с князем Михаилом Кондратом Дашковым и взаимная их приязнь были одобрены Елизаветой Петровной, и вскоре, в 1759 году, графиня Воронцова стала княгиней Дашковой и с этим именем вошла в историю России. Зимой 1759 года Екатерина Романовна познакомилась с великой княгиней Екатериной Алексеевной.
В «Записках княгини» этот факт был отмечен таким образом «Зимой также посетил и ужинал у нас великий князь, будущий потом Пётр III, с ею супругой, впоследствии Екатериной II. Благодаря многим посетителям моего дяди, я уже была известна великой княгине как молодая девушка, которая проводит почти всё своё время за учением, причем, разумеется, было прибавлено много и других лестных отзывов. Уважение, которым она впоследствии почтила меня, было результатом этой дружеской предупредительности; я отвечала на него с полным энтузиазмом и преданностью, которая потом бросила меня в такую непредвиденную сферу и имела большее или меньшее влияние на всю мою жизнь.
В ту эпоху, о которой я говорю, наверное, можно сказать, что в России нельзя было найти и двух женщин, которые бы, подобно Екатерине и мне, серьезно занимались чтением; отсюда, между прочим, родилась наша взаимная привязанность, и так как великая княгиня обладала неотразимой прелестью, когда она хотела понравиться, легко представить, как она должна была увлечь меня, пятнадцатилетнее и необыкновенно впечатлительное существо». Эта встреча оказалась для Дашковой судьбоносной. Великая княгиня стала для молодой княгини предметом восхищения и сердечной преданности, поэтому Екатерина Романовна приняла участие в перевороте с целью низвержения Петра III и возведения на престол его супруги Екатерины Алексеевны.
Несмотря на то, что великий князь Пётр Фёдорович Пётр III был крестным отцом Екатерины Дашковой, она, умная и очень наблюдательная, ещё девочкой поняла, что он глуп и не любит Россию. Она видела и понимала, что Елизавета Петровна, будучи уже на краю своей жизни, очень встревожена тем, что передаёт великую Россию недостойному наследнику, хоть и внуку Петра Великого. Однако что-либо предпринимать было уже поздно.
Когда он стал императором, то его поведение, его высказывания окончательно убедили Дашкову, что такой император ни России, ни её народу не нужен, что императрица Екатерина Алексеевна, умная, весьма образованная и воспитанная, любящая Россию, достойна быть правительницей Российской империи и имеет право на правление хотя бы как мать несовершеннолетнего Наследника престола Павла Петровича. Екатерина Романовна знала, что так думает не только она, но и многие люди и среди придворных, и среди высшего света, но главное - среди офицерского состава самых привилегированных полков. Все были возмущены заключённым Петром III миром с Пруссией на самых унизительных для победившей России условиях и началом войны с Данией, войны, совершенно не нужной России.
Унижениям со стороны мужа-императора, которым стала подвергаться при дворе, причём прилюдно, императрица Екатерина Алексеевна, публичное изъявление его желания видеть императрицей свою фаворитку-любовницу Елизавету Романовну Воронцову которую, кстати, он, как простолюдинку, называл просто «Романовной» , и намерение сослать в монастырь ненавистную ему Екатерину Алексеевну - всё это показывало, какая участь ждёт ту, которую Дашкова просто обожала и, как честный человек, считала своим долгом спасти. Тем более что многие «деяния» её крестного отца Петра III происходили у неё на глазах. И Дашкова, приняв решение произвести, как она говорила, «революцию» и свергнуть Петра III с престола, стала искать соучастников задуманного ею заговора с целью посадить на трон императрицу Екатерину Алексеевну.
Все, предпринятые ею меры, Дашкова описала в своих «Записках княгини»: «После разлуки с мужем я не щадила никаких усилий, чтобы одушевить, вдохновить и укрепить мнения, благоприятные осуществлению задуманной реформы. Самыми доверенными и близкими ко мне людьми были друзья и родственники князя Дашкова: Пасек, Бредихин - капитан Преображенского полка, майор Рославлев и его брат, гвардейский измайловский капитан. Между ними был маршал Разумовский, начальник измайловской гвардии, очень любимый своим корпусом».
Услышав от английского посланника, что «гвардейцы обнаруживают расположение к восстанию, особенно за Датскую войну», Дашкова переговорила с некоторыми офицерами полка Разумовского - «с двумя Рославлевыми и Ласунским», затем вовлекла в заговор Панина, воспитателя великого князя Павла Петровича, который, впрочем, горел желанием посадить на трон своего питомца, а Екатерине Алексеевне отвести роль только регентши, но со свержением Петра III был совершенно согласен. Поговорив с Паниным напрямую, Екатерина Романовна открыла ему участников заговора, ею уже привлечённых к делу: двух Рославлевых, Ласунского, Пасека, Бредихина, Баскакова, Гетрофа, князей Барятинских и Орловых. Дашковой удалось уговорить Панина не афишировать в настоящее время его планы относительно Наследника, пока не сделаны реальные шаги.
Архиепископ Новгородский, «известный своей ученостью, любимый народом и обожаемый духовенством, конечно, не сомневался в том, чего могла ожидать церковь от такого повелителя, как Петр III». И юная заговорщица привлекла его на свою сторону, «если не как деятельного участника, то по крайней мере как ревностного покровителя наших замыслов». Примкнул к её замыслу и князь Волконский, который сообщил ей, что дух ропота против императора появился и среди солдат: они были недовольны, что их заставляют обратить оружие в пользу прусского короля против Марии-Терезии, которая совсем недавно была их союзницей, а прусский король врагом.
Екатерина Романовна Дашкова, хлопоча о создании заговора, не предполагала, что Екатерина Алексеевна уже держит в своих руках все нити его, уже разработала план переворота, опираясь на гвардию и на высокий авторитет у гвардейцев братьев Орловых, особенно Григория и Алексея. И ей не нравились эти переговоры Дашковой со всеми и каждым, притом «без предварительного переговора с Екатериной », как писала сама Дашкова. Екатерина Алексеевна уже изучила опыт российских переворотов с целью возведения на трон Екатерины I, Анны Леопольдовны, Елизаветы Петровны, по примеру которой она тоже решила одеться в мужское военное платье, чтобы явиться в таком внушительном виде в казармы и принять у гвардейцев присягу.
Она рассчитала, что в России военные чины верно служат прежде всего своим возлюбленным, а потому главный гвардейский авторитет - Григорий Орлов - стал её любовником О том, что это она тайно руководила подготовкой переворота, Екатерина написала своему бывшему любовнику, польскому королю Станиславу-Августу Понятовскому, но своему близкому окружению кроме братьев Орловых этой тайны она не открывала. Впоследствии она написала об этом в своих «Записках». А у Дашковой сложилось наивное представление о том, что переворот был подготовлен ею, но совершился как бы сам собой, по воле Провидения, как она писала позже, в своих «Записках»: «…без плана, без достаточных средств, людьми различных и даже противоположных убеждений, подобно их характерам, а многие из них едва знали друг друга, не имели между собой ничего общего, за исключением одного желания, увенчанного случайным sic!
Екатерина Романовна даже не поняла, что за Екатериной и за ней сам по себе не мог бы приехать в Петергоф Алексей Орлов, не посмел бы разбудить императрицу и без предварительной договорённости сказать такие слова: «Пора вставать, все готово, чтобы провозгласить вас». Ведь Дашкова не готовила всего этого. Не причастна она была ни к появлению императорского кортежа на Невском проспекте, ни к провозглашению её подруги в Казанском соборе «самодержавнейшею императрицей всей России Екатериной II».
Дашкова писала свои воспоминания на склоне лет, за все годы с 18-летнего возраста, когда происходили эти события, у неё было много времени, чтобы всё осмыслить и понять, но и в конце своей жизни свою роль в этой «революции» она оценила очень высоко: «Что касается меня, я, положа руку на сердце, говорю, что, хотя мне принадлежала первая роль в этом перевороте - в низвержении неспособного монарха, вместе с тем я изумляюсь факту: ни исторические опыты , ни пламенное воображение восемнадцати веков не представляют примера такого события , какое осуществилось перед нами в несколько часов» выделено мною. Какова сила заблуждения человека, перечитавшего огромное количество книг, особенно по истории России, как в русских, так и во французских изданиях, в том числе и о восшествии на трон Елизаветы Петровны, которую Дашкова к тому же знала лично! И для неё восшествие на российский престол Елизаветы Петровны, которая так же в военном мундире, так же опираясь на гвардию, так же для всех неожиданно и так же быстро была провозглашена императрицей Всероссийской, не явилось «примером такого события»?
Екатерина II в своих «Записках», оценивая своё восхождение на российский трон, писала: «Княгиня Дашкова, меньшая сестра Елизаветы Воронцовой, хотя и хочет приписать себе всю честь этой революции, но она не пользовалась большим доверием за ее родство; вдобавок ее девятнадцать лет не вселяли никому большого уважения. Она утверждала, что все шло ко мне через ее руки. Однако я уже шесть месяцев переписывалась со всеми начальниками, прежде чем она узнала первое имя одного из них.
Правда, она очень умна; но ум ее испорчен ее чрезмерным тщеславием, и характер ее взбалмошен; она ненавидима начальниками и дружна с ветреными головами, которые сообщали ей то, что знала, т. Екатерина дала Дашковой очень точную, как мы потом увидим, характеристику: «Очень умна, но ум ее испорчен чрезмерным тщеславием и характер ее взбалмошен». Что касается «начальников», то действительно Дашкова ненавидела всех Екатерининых любовников: фаворитизм ей был чужд.
Для 19-летней, романтически настроенной Дашковой, которая большую часть своей жизни провела в уединении, с книгами, эти события представлялись какой-то таинственной и захватывающей игрой по спасению любимой подруги и устранению грубого и неумного императора. Она считала, что дело выиграно, а дружба с императрицей, теперь уже венценосной Екатериной II, продолжается, и ей, Дашковой, должна быть отведена при дворе первенствующая роль, а отношения с Екатериной должны оставаться дружескими, как бы на равных. И она стала вести себя в соответствии со своими представлениями: показывать своё неудовольствие относительно фавора Григория Орлова, отдавать приказания караульным офицерам и солдатам, при солдатах спорить с их командиром и так далее.
Екатерина пробовала её как-то урезонить, но поняла, что это бесполезно, что лучше сохранить приличные отношения. После воцарения Екатерина наградила всех, помогавших ей захватить трон. Но при дворе прилично было считать эти награды обычными пожалованиями перед коронованием монархини, тем более что отмечены были государыниной милостью даже те, которые не участвовали в заговоре, но которых желательно было привлечь на сторону новой императрицы, например, такие, как Скавронские.
Не забыта была и Екатерина Романовна Дашкова. Екатерина II возвела её в звание статс-дамы высочайшего двора, пожаловала ей орден Св. Екатерины I степени с титулованием «Её высокопревосходительство кавалерственная дама Большого креста» и денежную премию в размере 24 тысяч рублей.
Насчёт премии Дашкова долго сомневалась и со многими советовалась: брать её или не брать, ведь она старалась не за деньги, но в конце концов взяла, а шуму при дворе своими рассуждениями сделала много. Но таков был характер княгини. В первые же дни после переворота Екатерина пригласила Дашкову, как свою фаворитку, и Григория Орлова, как своего фаворита, во дворец на обед.
Когда Дашкова пришла в зал, где был накрыт обеденный стол, и увидела там Орлова, сидящего на диване с вытянутой ногой он её сильно ушиб , а к нему был придвинут стол, она поняла, что между императрицей и Орловым была связь, и это открытие ей чрезвычайно не понравилось. Екатерина II сразу заметила неудовольствие на лице Дашковой, и поняла, что Дашкова далека от её жизненного кредо, что с её особенно «честным» пониманием жизни ни один правитель не удержится на троне более двух месяцев. Дашкова, придерживаясь православной морали, не понимала, что такое фаворитизм, почему Екатерина, такая умная, образованная и культурная женщина, теперь уже Всероссийская императрица, избрала себе фаворитом грубого, невежественного солдафона, каким был Григорий Орлов.
Она не понимала, что Екатерина взошла на трон на плечах гвардейских солдат, руководимых Орловыми, а не благодаря 19-летней Дашковой, которая рассказала о заговоре шести офицерам, трём вельможами и Панину. Екатерина II никогда ни с кем не порывала взаимоотношений внезапно и грубо, потому что знала, что каждый человек, тем более умный, воспитанный и образованный, всегда когда-нибудь может пригодиться. А потому на глазах придворных она всегда относилась к Дашковой как к своей фаворитке, но дружеских встреч с ней стала избегать.
Екатерина Романовна чувствовала это охлаждение к ней, но всегда приветливый тон Екатерины при встрече с ней, приглашения во дворец на обед, на балы, на императорские выходы, просто на проживание во дворце вместе с мужем, как фаворитке, - всё это не давало Дашковой официального повода считать себя отвергнутой, но холодок отношения она всегда ощущала. Когда однажды она пожелала жить во дворце рядом с Екатериной, то почему-то во дворце не нашлось для неё нужного помещения: все комнаты были заняты фавориткой императрицы Анной Никитичной Нарышкиной, с которой Дашкова находилась в конфликте «за клок земли», как это определила Екатерина II. Екатерина Романовна не знала, что комнат не нашлось по распоряжению императрицы, но почувствовала, что это неспроста.
Муж Екатерины Романовны - князь Михаил Дашков - был тайным поверенным Екатерины II, которая назначила князя Дашкова незадолго до его отъезда в Польшу начальником кирасирского полка, до того возглавлявшегося только немецкими командирами. Дашкова гордилась тем, что её муж, по её мнению, сумел сделать кирасирский полк самым лучшим полком в России. Странно, но своего мужа в «Записках» она всегда называет только «князь Дашков», как чужого человека, так что читатель до конца её воспоминаний так от неё и не узнаёт, каково было его имя.
Екатерина II доверила князю Дашкову с его кирасирским полком возведение Понятовского на польский трон. Дашков при поддержке введённого в Польшу российского войска должен был обеспечить где уговорами, где подкупом, где намёком на присутствие войска положительное голосование Сейма за Понятовского. Что и было сделано безупречно.
Но в Россию Дашков не вернулся. Он умер в Польше от «лихорадки, связанной с болезнью горла». Так ли было это?
В своих воспоминаниях, спустя много лет, Дашкова несколько раз упоминает о его болезни горла и в связи с этим о жестокой лихорадке, которой он был подвержен. Может, так было надо? Известие о смерти князя Дашкова, который, выполнив задание, уже возвращался со своими кирасирами домой, но простудился в дороге и умер, подкосило двадцатилетнюю вдову с двумя детьми: сыном Павлом и дочерью Анастасией.
Она долго болела. По её словам, князь Дашков оставил огромные долги, по выплате которых семья оказалась бы на грани разорения. Но 24 тысячи, подаренные ей Екатериной, от которых она было хотела отказаться, полностью покрыли долги, и разорение не состоялось.
Чувствуя холодок в отношениях с Екатериной и влиятельными при дворе людьми, Дашкова, как статс-дама, ссылаясь на тяжёлое материальное положение семьи, испросила у Екатерины отпуск и уехала с детьми в деревню, в имение мужа. Жизнь в деревне была значительно дешевле, чем в столице, и за 5 лет проживания в деревне Екатерине Романовне удалось скопить сумму, достаточную для длительного путешествия по Европе. Под предлогом необходимости дать сыну Павлу английское образование и воспитание после домашнего, проходившего по разработанной Дашковой методе, Екатерина Романовна, как статс-дама, должна была испросить у императрицы разрешение на выезд за границу.
Посланные ею императрице два письма не получили ответа, и Дашкова сама отправилась в Петербург за ответом Екатерина II встретила её весьма радушно, в разговоре выяснила, что Дашкова собирается вернуться и за границей будет развенчивать негативные мифы о России, и, разумеется, дала добро на выезд. А когда Дашкова вернулась в своё имение, курьер привез ей в подарок от императрицы 4 тысячи рублей. Екатерина Романовна возмутилась ничтожной, по её мнению, суммой, не хотела её брать, но затем, как она пишет в «Записках», составила список необходимых вещей, которые нужно было купить в дорогу, подсчитала их стоимость, взяла именно эту сумму, а оставшиеся деньги вернула курьеру.
Она знала, что курьер доложит Екатерине в точности, как Дашкова приняла её подарок. В декабре 1768 года Екатерина Романовна Дашкова с дочерью Анастасией и сыном Павлом отправилась в путешествие по Европе под псевдонимом «княгиня Михалкова». Европа уже знала статс-даму, кавалерственную даму Большого креста княгиню Дашкову, фаворитку российской императрицы, 18-летнюю девушку, по слухам, посадившую Екатерину II на престол.
Придуманный псевдоним не мог скрыть её тайны: многие знатные и знаменитые люди в Европе знали Дашкову в лицо, потому что бывали в России и видели её при дворе рядом с Екатериной. Поэтому её радушно встречали многие знаменитости: и глава энциклопедистов Дидро, и Вольтер, и новые знакомые из высоких сфер и во Франции, и в Австрии, и в Швейцарии, и в Германии, и в Англии. Дашкова ездила по европейским городам, знакомилась с их достопримечательностями, вела беседы с важными людьми , многих принимала у себя в гостинице или в арендованном ею доме.
Она не стала беседовать только с одним человеком, настигшим её у Дидро, - Рюльером, написавшим мемуары о русской революции то есть о перевороте. Она не приняла Рюльера для беседы по настоянию Дидро. Дашкова не слышала о его «мемуарах», а потому вначале хотела встретиться с этим человеком, но Дидро предостерёг её: «Я расскажу вам содержание их.
Вы представлены во всей прелести ваших талантов, в полной красе женского пола. Но императрица обрисована совершенно в ином свете, как и польский король, с которым связь Екатерины раскрыта до последней подробности. Вследствие этого императрица поручила князю Голицыну перекупить это сочинение.
Торг, однако, так глупо был поведен, что Рюльер успел сделать три копии своего сочинения и одну передать в кабинет иностранных дел, другую - в библиотеку мадам де Граммом, а третью преподнес парижскому архиепископу. После этой неудачи Екатерина поручила мне заключить условие с Рюльером, но все, что я мог сделать, - взять с него обещание не издавать этих записок во время жизни как автора, так и государыни. Теперь вы видите, что ваш прием, сделанный Рюльеру, придал бы авторитета его книге, в высшей степени противной императрице, тем более что ее уже читали у мадам Жофрэнь, у которой собираются все наши знаменитости, все замечательные иностранцы, и, следовательно, эта книга уже в полном ходу.
Это, впрочем, не мешает мадам Жофрэнь быть другом Понятовского, которого она во время пребывания его в Париже осыпала всевозможными ласками и потом писала ему как своему любимому сыну». Конечно, и Дидро, и Вольтер, которые состояли с Екатериной II в постоянной переписке, и художники, получавшие от Екатерины денежную помощь и продававшие ей свои картины, и агенты Екатерины, следившие за Дашковой, - все отзывались о княгине с большим пиететом, отмечая её ум, образованность, воспитанность, деликатность, уважение к своей императрице и любовь к Отечеству. По возвращении в Петербург Дашкова с детьми остановилась у своей сестры Полянской, бывшей фаворитке Петра III, теперь уже вышедшей замуж за Полянского.
Это было не случайно: она могла остановиться у своего отца и в семье дяди, но ей надо было проверить Екатерину, прочна ли её милость. Явившись ко двору, Екатерина Романовна была очень ласково встречена Екатериной. Эту перемену отношения к ней Дашкова приписала отставке Григория Орлова, которого считала своим врагом, от которого исходили наветы на неё.
Правда, Дашкова говорила, что Екатерина к ней всегда была милостива, и отметила это в «Записках»: «Что бы ни писали люди, пользующиеся, за неимением другого авторитета, обыденной молвой, я должна оговориться, что совершенного разрыва между мной и Екатериной никогда не было». А охлаждение к ней императрицы она всегда относила на счёт негативного влияния на Екатерину фаворита Григория Орлова, который не любил Дашкову, видя, что она относится к нему презрительно, как к человеку второго сорта. В июне 1779 года с благословения Екатерины II, пославшей Дашковой на дорогу 60 тысяч рублей, её статс-дама с сыном и дочерью отправилась в новое путешествие по Европе.
Цель поездки - завершение обучения и воспитания сына князя Павла Михайловича Дашкова за границей. В своих мемуарах Дашкова ни словом не обмолвилась о её договорённостях с Екатериной II относительно программы пребывания в Западной Европе, кроме обучения сына и свадебного путешествия дочери, однако из отдельных упоминаний о занятиях Дашковой и её сына за границей мы можем сделать вывод, что поручение от Екатерины Дашкова всё же получила и строго его выполняла, отправляя своей императрице отчёты о проделанной работе. Разгадать, каковы это были поручения, нетрудно: это карантинный госпиталь в Ливорно, устроенный великим герцогом Леопольдом; план госпиталя, порядок содержания и его администрирование; это план, устройство, работа порта Террачино, считавшегося в то время самым лучшим и благоустроенным в Европе.
Об этих объектах Дашкова написала так, словно она сама выбрала эти объекты для императрицы, потому что знает, что Екатерина вынуждена постоянно воевать, что ставит «нас в соприкосновение с южными народами и, следовательно, с эпидемическими болезнями». Екатерина II помнила эпидемию чумы и связанный с ней бунт в Москве, куда для борьбы с чумой и бунтовщиками был ею послан Григорий Орлов, вынужденный тогда превратить свой дом в карантинный госпиталь. Наличие такого госпиталя, где всё продумано и предусмотрено, было очень важно и для Москвы, и для Петербурга, Что касается плана и подробного отчёта о работе лучшего в Европе порта, то Екатерине II это было необходимо вдвойне, потому что в это время Потёмкин строил порты на Чёрном море и для него чертежи и всё расчёты представляли огромную ценность, а для Екатерины II ознакомление с документами о порте Террачино было важно, чтобы читать отчёты Потёмкина о строительстве портов в Крыму со знанием дела.
Чертежи порта Террачино делал сын Дашковой, которая постоянно показывала перед императрицей его знания, его умения после окончания воспитания и образования по системе, разработанной лично Дашковой, чтобы объявить, что её сын может быть востребован как специалист и в России, и за рубежом. При этом в письмах к императрице тщеславная Дашкова демонстрировала и свои педагогические способности, и преимущества её системы образования, потому что Екатерина открыла в эти годы Воспитательный дом Смольный институт для благородных девиц, систему воспитания и образования для которого разработала сама императрица при участии Бецкого, а Дашкову к этой работе не привлекла. Путешествуя по Европе с благословения Екатерины II, как её статс-дама, её фаворитка, а не так, как в прошлое путешествие, какая-то княгиня Михалкова «в черном платье и такой же шали, с самой скромной причёской», Дашкова была принята государями разных стран и княжеств.
В Берлине король Пруссии Фридрих II, который в эти годы вместе с российской императрицей и австрийским императором Иосифом II занимался разделом Польши, принял её без какой-либо задержки. В Париже королева Мария-Антуанетта встретилась с Дашковой в доме своей ближайшей подруги-фаворитки Жюли Полиньяк что, заметим, к сожалению, не делало особой чести Дашковой, потому что не только Париж - вся Франция уже знала, какие оргии проходят в этом доме. Петра, удостоил её беседы и даже предложил сообщить ему о её отъезде в Неаполь по восстановленной им старой дороге, чтобы приготовить ей лошадей, «потому что там еще нет ни почты, ни других необходимых удобств».
В Неаполе Дашкова была представлена королю, и он принял её настолько ласково и гостеприимно, что её сын мог иногда участвовать в королевской охоте. В Вене император Иосиф II, несмотря на недомогание, дал ей аудиенцию. В Ливорно герцог Леопольд предоставил ей полную возможность снять план и получить документацию карантинного госпиталя.
В Лондоне Екатерину Романовну Дашкову тоже ждал благожелательный приём, потому что было много людей высокого ранга, знакомых с семейством Воронцовых. Её старший и любимый брат Александр Романович Воронцов в течение двух лет 1761—1763 был в Лондоне полномочным представителем России. Екатерина Романовна искала и покупала для своей коллекции особенно ценные минералы.
И нашла продававшуюся недорого коллекцию минералов, которую с её подачи купила Екатерина II для основанного ею в 1764 году Императорского Эрмитажа. Однажды Дашкова в подземелье, куда её привели в поисках минералов, случайно наткнулась, даже ушибив ногу, на два больших полудрагоценных камня. Она купила их и заказала сделать из них декоративные столики в подарок Екатерине.
Но Екатерина такой дорогой подарок не приняла. Дашкова после кончины Екатерины подарила их Александру I. Эти столики до сих пор украшают интерьер одного из залов Эрмитажа.
В Неаполе Дашкова получила письмо от Екатерины, в котором та очень любезно благодарила её за план карантинного госпиталя, обещала по её возвращении в Петербург устроить её сыну блестящую карьеру, назначить его камер-юнкером, что давало чин бригадира V класс Табели о рангах. Эта любезность Екатерины, с одной стороны, её очень обрадовала, но с другой - взволновала. Еще в первую поездку по Европе «княгиня Михалкова» с сыном случайно встретили путешествующего с женой Григория Орлова.
Грубый солдафон, он напрямую заявил им, что сожалеет о том, что, когда они вернутся в Петербург, его там не будет, и он, к сожалению, не удостоится чести рекомендовать князя Павла Дашкова императрице в качестве фаворита. На испуганное возражение Дашковой, что такие вещи нельзя говорить, да еще в присутствии молодого человека, Орлов заявил; весь двор знает, что Дашкова столько лет даёт особое воспитание и образование своему сыну, готовя его в фавориты для императрицы. Конечно, слушать такое, да ещё при сыне, Дашковой было весьма неприятно.
Вот почему полученное ласковое и доброжелательное письмо государыни с предложением карьеры для сына при дворе, начиная с камер-юнкерства, читать было и сладко, и тревожно. По возвращении Дашковых на родину Екатерина обласкала Екатерину Романовну так, что весь двор увидел: Дашкова не формально, а реально - фаворитка императрицы. По желанию, высказанному Екатериной Романовной, Екатерина пригласила её вместе с детьми в Царское Село на обед.
Во дворце её встретил светлейший князь Потёмкин, который спросил, чего желает княгиня относительно князя Дашкова и каков его чин в армии. По тогдашним правилам Дашков был в юном возрасте зачислен в армию юнкером, чтобы ежегодно его заочно повышали в чине. Но пока повышения не были зарегистрированы, юнкер Дашков, по дворцовым правилам, не имел права сидеть за одним столом с императрицей.
Однако Екатерина сказала громко, чтобы слышала вся свита: «Я нарочно хотела оставить вашего сына юнкером еще на один день и в этом качестве пригласила его обедать с собой, чтобы показать мое отличное внимание, с которым я ставлю ваших детей выше всех других». За обедом Екатерина посадила Дашкову рядом с собой и говорила исключительно с ней. Княгиня Дашкова была счастлива настолько, что пренебрегла мучившим её ревматизмом и весь вечер сопутствовала императрице в её вечерней прогулке.
На следующий день Екатерина Романовна получила копию указа, по которому князь Дашков был произведён в капитаны Семёновского гвардейского полка, что давало ему армейский чин лейтенант-полковника. Теперь первая статс-дама княгиня Дашкова два раза в неделю непременно виделась со своей благодетельницей. Узнав, что Дашкова живёт за городом, на даче, где от сырости осложняется её ревматизм, Екатерина подарила ей дом в Петербурге на выбор, какой Дашкова захочет купить.
А через некоторое время она подарила Екатерине Романовне поместье Круглово. С помощью Потёмкина, которого Дашкова считала своим другом, лейтенант-полковник Павел Дашков был направлен в действующую Южную армию, возглавляемую светлейшим князем, на такое место, которое исключало всякие опасения за его жизнь. Чем можно объяснить такую государынину милость к Дашковой?
Ну, во-первых, Дашкова за границей безупречно выступила перед европейскими правителями как представительница великой державы и великой самодержицы Российской Екатерины II. Во-вторых, Екатерина, видимо, соскучившись по общению с высокообразованной и умной женщиной, которая понимает важность для России воспитания новых людей, образования, развития науки, культуры, искусства, уже поняла, что преданная ей талантливая Дашкова может очень много сделать для России в этой области. Поэтому Дашкова неожиданно для неё получила от императрицы предложение стать директором Академии наук.
Екатерина Романовна отказывалась от этой престижной, но и весьма ответственной должности. Её аргументом было то, что она не занимается наукой, не оканчивала университета и не имеет ни научной степени, ни учёного звания, не читает лекций в университете, да к тому же она - женщина, а женщине не положено руководить учёными мужами. Но Екатерина твёрдо настаивала на своём, потому что знала, что по всем необходимым параметрам ум, совесть, работоспособность, знания, финансовый расчёт, честность и щепетильность в решении любых задач никто не подходит к этой должности так, как княгиня Дашкова.
И несмотря на отказы и уверения в невозможности этого со стороны Екатерины Романовны, Екатерина II издала указ о назначении Дашковой на пост директора Академии наук. Каков был вклад княгини Дашковой в развитие Академии наук и в создании Российской Академии наук?
Еще одним вариантом получения штатной должности камер-фрейлины была практика «сопровождения невест».
Немецкая невеста, приезжавшая в Россию, привозила с собой очень ограниченный женский штат особо доверенных лиц, которые жили буквально до смерти «при своих девочках» — императрицах. Дочь Николая I упоминает, что «особенно убита была Мама смертью своей камер-фрау Клюгель; последняя была дана ей вместе с приданым из Берлина; в нашем доме вообще было традицией почитать старых слуг, но к ней Мама относилась особенно сердечно». Поскольку из фрейлин отчисляли только из-за замужества или по прошению, некоторые из незамужних фрейлин достигали весьма преклонного, по дворцовым меркам, возраста.
Возраст и заслуги некоторых из камер-фрейлин вполне позволяли приравнять их к статс-дамам. В-пятых, младшей придворной должностью званием для девиц было звание фрейлины. Этот придворный чин-звание начинает использоваться со времен Елизаветы Петровны — с 1744 г.
Фрейлины составляли самый многочисленный разряд женской дворцовой прислуги. В 1881 г. В начале царствования Николая II у императрицы Александры Федоровны списочный состав фрейлин составлял 190 человек.
К 1914 г. Как правило, фрейлинами становились совсем молоденькие девушки. Звание фрейлины было самым распространенным в придворном мире, поскольку «пристраивало» и давало «старт» в жизни множеству признанных красавиц.
Нередки упоминания о 5-, 11-, 12-летних фрейлинах, взятых ко Двору «за заслуги» их отцов. В XIX в. Однако даже в середине XIX в.
Если фрейлины не выходили замуж, то они постепенно превращались в старых дев, оставаясь при этом фрейлинами. Выбор фрейлин От претенденток требовалось безукоризненное знание придворного этикета. Как правило, эти знания «нарабатывались» в институтах благородных девиц.
Главным «поставщиком» фрейлин являлся, конечно, столичный Смольный институт, учрежденный в 1764 г. В Смольном учили танцам, поведению при Дворе и множеству нюансов, которые могли передаваться только «из рук в руки». Директрисы Смольного института традиционно пользовались влиянием в столичном свете.
Многолетней руководительницей Смольного института являлась баронесса Шарлотта Карловна фон Ливен, которая была воспитательницей детей Павла I. Прасковья Бартенева Кроме этого, девушки и их семья должны были обладать безупречной репутацией. Надо подчеркнуть, что само присвоение фрейлинского звания считалось высокой монаршей милостью, которая оказывалась отличившимся на службе родителям или в силу их знатности.
Следует иметь в виду, что по статусу звание и должность для фрейлин значительно различались. Звание фрейлины давалось относительно легко, поскольку особых «лимитов» на его получение не было. Звание носило почетный характер, обязывая фрейлину только в обязательном порядке присутствовать на придворных церемониях.
Звание фрейлины также не предполагало никакого жалованья. Те же девушки, которые вместе со званием фрейлины получали и должность фрейлины, переезжали на жительство в Зимний дворец. Последний вариант, сочетавший звание и должность фрейлины, получить было весьма сложно, поскольку существовало штатное расписание и число должностей фрейлин было весьма ограничено.
Тем не менее жизнь всегда оставляла место Его Величеству Случаю, когда фрейлиной «на должности» становилась девушка, которая не могла на это рассчитывать. Например, Прасковью Арсеньевну Бартеневу случайно «увидала императрица Александра Федоровна, и не только увидала, но услышала ее голос, а голос ее был необыкновенный, и пела она как истинная артистка. Судьба ее была решена: с согласия императора Николая она назначена была фрейлиною к императрице и переехала в Зимний дворец.
С этого дня она сделалась добрым гением семьи». Для многих девушек и женщин-аристократок занятие штатной должности в окружении императрицы или ее детей считалось самым оптимальным выходом в решении жизненных проблем. При этом бывали случаи, когда штатные фрейлины, состарившиеся на своей должности, переходили на престижную штатную должность воспитательницы царских детей.
Например, в мае 1866 г. Ее рекомендовала императрице «уходящая» воспитательница великой княжны А. Графиня А.
Толстая была давней фрейлиной великой княгини Марии Николаевны, то есть состояла при Дворе, который фактически уже не существовал. Поэтому для графини назначение на должность воспитательницы стало выходом из сложной жизненной ситуации. Фрейлина императрицы Марии Александровны Александра Сергеевна Долгорукова была взята императрицей во дворец, чтобы «избавить ее от домашнего гнета».
Конечно, об этом «гнете» императрице доложили доброхоты. Молодые девушки буквально жаждали занять штатную должность фрейлины. И были счастливы, когда им удавалось получить заветный шифр.
Отчёты о доходах от этой деятельности Дашкова направляла Екатерине I. Так Екатерина Романовна поставила своё предпринимательство на службу науке и просвещению. Сама Дашкова увлеклась составлением новых и более точных карт различных местностей России. Это было необходимо ввиду реформы Екатерины II в области административнотерриториального деления Российской империи, что требовало новых карт каждой местности: установления на них новых границ между областями, обозначения новых дорог и построек. Пользуясь тем, что Екатерина II установила местное самоуправление, учредила местную администрацию, местные суды, полицию и предводительство дворянское в каждой губернии и в каждом уезде, Дашкова связалась с областными наместниками с целью получения от них сведений для картографирования. Дело шло, но с затруднениями, потому что вся документация пересылалась через казначейство князя Вяземского и очень долго доходила до Академии. Составление новых карт стало одной из программ деятельности Академии.
В Академии, возглавляемой княгиней Дашковой, не было ни филологического факультета, ни даже кафедры русского языка. Но Екатерина Романовна, путешествуя за границей, видела во Франции и других странах национальные академии, занимавшиеся составлением национальных словарей и филологическими изысканиями в области своих национальных языков. Было ясно, что уже назрел вопрос о создании подобной академии в России. О том, как зародилась эта идея, по мнению Дашковой, и как она осуществилась, мы найдём в её «Записках»: «Однажды я гуляла с императрицей по Царскосельскому саду. Речь зашла о красоте и богатстве русского языка. Я выразила удивление, почему государыня, способная оценить его достоинство и сама писатель, никогда не думала об основании Российской академии. Я заметила, что нужны только правила и хороший словарь, чтобы поставить наш язык в независимое положение от иностранных слов и выражений, не имеющих ни энергии, ни силы, свойственных нашему слову.
Я сама удивляюсь, - сказала Екатерина, - почему эта мысль до сих пор не приведена в исполнение. Подобное учреждение для усовершенствования русского языка часто занимало меня, и я уже отдала приказание относительно его. Это поистине удивительно, - продолжала я. Образцов для него очень много, и вам остается только выбрать из них самый лучший. Пожалуйста, представьте мне, княгиня, очерк какой-нибудь». Княгиня попробовала переложить эту работу на секретарей императрицы, но Екатерина настояла на выполнении этого труда именно княгиней Дашковой и указом назначила свою статс-даму президентом будущей Российской академии. Императрица знала, что княгиня Дашкова успешно откроет новую академию и сумеет наладить в ней работу так, как надо, а может быть, и лучше.
Императрица была права. Екатерина Романовна была очень умным человеком и талантливым руководителем Начиная работу Президента Российской Академии, Дашкова прежде всего купила для неё дом, провела в нём ремонт и обставила его необходимой мебелью. Занимаясь восстановлением первой Академии, она получила опыт обустройства необходимых помещений для работы учёных-академиков и обслуживающего их персонала, для приобретения необходимых книг и всякого рода канцелярских товаров. Поэтому ей нетрудно было и купить подходящий дом, и отремонтировать его, и расположить в нём помещения для работы учёных, для лекционного зала, для библиотеки и других необходимых нужд, где можно было разместить закупленное оборудование. Казалось бы, финансовая сторона тоже была обеспечена, потому что сама императрица заботилась о ней. Однако экономная Дашкова считала, что и Российская Академия должна уметь самостоятельно зарабатывать деньги. Екатерина Романовна на основе типографии расширила своё предпринимательство, приносящее неплохой доход.
Она опять, как и в первой Академии, организовала группу переводчиков, печатала переведённые на русский язык как классику французской, немецкой и английской литературы, так и зарубежные литературные новинки, заключила договоры с книгопродавцами и успешно вела продажу этих книг. Так что умное руководство княгини позволило учредить новую Российскую Академию довольно быстро. В качестве членов Академии были приглашены поэты, драматурги, историки и публицисты: Г. Державин, М. Херасков, В. Майков, Е. Костров, И.
Богданович, И. Хемницер, М. Щербатов и другие. Помимо регулярных заседаний по вопросам русского языка, литературы и принципов создания словаря, чтения лекций, в том числе и публичных, проведения диспутов на филологические темы, Российская Академия основной своей задачей поставила создание первого толкового словаря русского языка. После долгих споров о выборе принципов отбора материала и его презентации в словаре Дашкова организовала словарную группу учёных, по алфавиту разделила предполагаемую работу и распределила между членами группы создание частей словаря по буквам. Екатерина Романовна, руководя группой в целом, взяла на себя ещё и труд написать часть словаря две буквы. Словарь должен был быть толковым и строиться по корневому гнездовому принципу, то есть так: избиралось заглавное слово, состоящее только из основы например, «сан», «дерево» и т.
При каждом слове давалось его толкование. После открытия Академия стала работать без промедления. Уже через месяц, 18 ноября 1783 года, на заседании Российской Академии Дашкова предложила ввести в русский алфавит букву «ё», что было одобрено всеми членами Академии. Работа над словарём продолжалась в течение одиннадцати лет и закончилась в 1794 году. Выход в свет «Словаря Академии Российской» оказался настоящей сенсацией для российской просвещённой публики. Казалось, это был триумф княгини Дашковой. Однако Екатерине II словарь не понравился, потому что он был построен по гнездовому принципу.
Дашкова сразу определила, что Екатерина это говорит под влиянием её фаворита Зубова, который ненавидел фаворитку княгиню Екатерину Романовну и поэтому позволял себе высказываться против всего, что делала Дашкова. Но и Дашкова отвечала ему такой же «взаимностью». А между прочим, спустя почти 100 лет Владимир Иванович Даль издал «Толковый словарь живого великорусского языка», использовав тот же гнездовой принцип подачи материала. Профессор Казанского университета Бодуэн де Куртенэ, уже в начале XX века, очистив от сугубо областных, местных слов далевский словарь, оставил тот же принцип объединения слов в корневое гнездо, чем как бы вторично, после Даля, утвердил предложенный Дашковой метод создания первого русского толкового словаря. Некоторые современные авторы пишут, что Дашкова «с огромным трудом добивалась выделения денег на организацию научных экспедиций». Возможно, Екатерина Романовна имела в своих планах организацию научных экспедиций, но ни одной экспедиции не организовала. В 1784 году иркутский купец 1-й гильдии Григорий Иванович Шелихов, который успешно вёл торговлю с американскими индейцами, начал российское освоение заселение Аляски и тихоокеанских берегов Калифорнии.
Но таких экспедиций, как, например, Великая Северная экспедиция Вторая Камчатская 1733—1743 годов с участием В. Беринга, С. Вероятнее всего, Екатерина Романовна, в условиях постоянных войн, требующих огромных средств, денег на экспедиции так и не добилась. При академиях была организована гимназия, кроме того, уже существовал Смольный институт и многие другие учебные заведения, и княгиня Дашкова, которая в течение многих лет разрабатывала программы воспитания и обучения для своих сына и дочери, имея практический педагогический опыт, не могла отказаться от составления новых программ для академической гимназии. Эти программы и методические предложения Дашковой обсуждались на заседаниях Академии, которые посещались преподавателями институтов, пансионов для благородных девиц и кадетских корпусов, поэтому частично применялись также и в Смольном институте. Президент Российской Академии основала и журнал, название которого «Собеседник любителей Российского слова» показывало его направление. Журнал объединял известных писателей, поэтов, драматургов, журналистов; писали статьи для этого журнала и Екатерина II, и сама Дашкова.
Екатерина II, отдав бразды правления во многих экономических и политических областях Платону Зубову, неумному, но хитрому, алчному и недоброжелательному к людям фавориту, в своей последней любви полностью предала и душу и тело молодому авантюристу и его брату Валериану. Потёмкин попробовал объяснить ей, что Зубов ведёт предательскую политику по отношению к ней, пытается наладить своё служение великому князю Павлу Петровичу, Екатерина не стала его даже слушать, и он уехал в свою Южную армию на заключение мира с турками с сокрушённым сердцем и великою печалью. Это был единственный фаворит императрицы, который не был врагом Дашковой, а, наоборот, во многом ей помогал. Надо сказать, что Дашкова в придворных кругах слыла особой со «взбалмошным характером». Она терпеть не могла Екатерининых фаворитов, и с первым же из них - Григорием Орловым - сразу же вступила в неприязненные отношения, что вызвало у вновь испечённой императрицы охлаждение к своей подруге. Было у неё столкновение и с Ланским Со всеми ласковый, вежливый и деликатный, с Дашковой, по её отзывам, он был груб. Фаворитом-врагом был для Дашковой и Александр Дмитриев-Мамонов.
Ненавидела она и считала своим врагом Зубова, который не раз устраивал ей подлые провокации и вызывал у императрицы гнев против неё. Даже при последнем свидании императрицы с Дашковой во время её отставки с поста Президента двух Академий в августе 1794 года Зубов всячески старался сорвать это свидание, а императрица под его влиянием не захотела даже по-дружески проститься со своей фавориткой, столько лет служившей ей верой и правдой, как никакая другая статс-дама при её дворе. В своих воспоминаниях княгиня Екатерина Романовна написала: «Я всегда держала себя настороже с любовниками Екатерины; с некоторыми из них я была совсем не в ладах, что побуждало их ставить меня в двусмысленное положение по отношению к императрице, раздувать между нами вражду, а я вследствие своей врожденной вспыльчивости нередко забывалась и вызывала с ее стороны заслуженное негодование. Между моими врагами-фаворитами был граф Момонов, желавший, подобно своим предшественникам, поссорить меня с Екатериной. Будучи похитрей своих собратьев, он заметил, что я на обыкновенную удочку не поддамся, поэтому он избрал самый удачный способ - использовать меня и моею сына ради своей цели. К счастью, моя привязанность к императрице основывалась на уважении. Опыт доказал мне, как мало я была обязана доброжелательности царского гарема.
Отнюдь не преклоняясь, подобно остальному стаду, перед любовниками, когда они были в силе, я не хотела признавать и их влияния. Вместе с тем мне ясно было видно, когда Екатерина действовала по отношению ко мне под влиянием их интриг, а когда слушалась внушений своего собственного сердца». Екатерина не любила Дашкову. Ещё тогда, когда Дашкова стала действовать, желая возвести свою подругу а она считала, что это её самая близкая подруга на престол, Екатерина и её близкое окружение проявляли к ней большую осторожность: не «подсадная ли это утка»? И действительно, Пётр III - крестный отец Дашковой, его фаворитка Елизавета Романовна Воронцова, ради которой он хочет свою супругу сослать в монастырь, её родная! А выпад Дашковой против фаворита Григория Орлова показал, что она не понимает политики вообще, всё рубит с плеча, не может взять в толк, что Екатерина этому грубому мужлану обязана троном и, пока не утвердилась на троне, должна уповать на него, вернее, на его гвардейские штыки. После переворота Дашкова стала вести себя как хозяйка: делать язвительные замечания в адрес фаворита, показывать императрице своё неудовольствие.
А главное - всем рассказывать, что это благодаря её стараниям удалось посадить Екатерину на трон. Всё это на долгое время отдалило Дашкову от императрицы, но ни в коем случае не до конца: Дашкова, повзрослевшая, умная, за рубежом повысившая вместе с детьми свою образованность и зрелость мысли, может пригодиться не в дружеских, а в государственных делах. Так Дашкова опять оказалась в фаворе. И сторицей заплатила за доверие императрицы своими по сути государственными делами, поднявшими престиж России в учёном, в большей степени в мире культурном. Дашкова всегда была искренней перед государыней и всегда была ей верной; она любила Екатерину, считала её необыкновенной женщиной и была счастлива, когда ей казалось, что и Екатерина любит её. Смерть императрицы застала Дашкову в её усадьбе Троицкое. Они не виделись с Екатериной около двух лет, поэтому кончина императрицы оказалась для княгини неожиданной.
Зная нрав Павла, Екатерина Романовна стала ждать плохих известий, и они не замедлили явиться. Павел в срочном порядке потребовал выселения Дашковой из Троицкого и отправки в ссылку в глухую деревню, принадлежавшую её сыну. Он возненавидел Дашкову за то, что она возвела его мать на престол и была её сподвижницей. Он не понимал, что именно возведение его матери на престол сделало его Наследником Ведь если бы Пётр III сослал Екатерину в монастырь и женился на Елизавете Воронцовой, то наследником бы стал, сын Елизаветы, а не он, Павел. Дашкова с дочерью Анастасией и слугами провела в ссылке в тяжёлых, непривычных для неё условиях около года. При дворе остались её друзья, которые не переставая хлопотали о её возвращении. По их просьбе подключились к этим хлопотам императрица Мария Феодоровна, супруга Павла I, и его фаворитка Нелидова, и им удалось смягчить сердце Павла: он разрешил Дашковой вернуться в Троицкое, но ни в коем случае не находиться поблизости от августейшей семьи.
В 1798 году князь Павел Дашков оказался у императора Павла в фаворе. Павла I привлекало его умение делать стратегические чертежи и планы. Князь Дашков тоже помог снять со своей матери часть уз. Но, как это было в обычае нервного и потому непредсказуемого императора, через год и князь Дашков попал к Павлу в немилость и был уволен со своего поста. Дашкова жила в своём имении Троицкое, занималась его ремонтом и усовершенствованием, сажала фруктовые деревья и наслаждалась природой. Теперь трудно это себе представить, потому что Троицкое в наши дни - это научный городок, и от прежней жизни княгини Дашковой не осталось и следа. Как известно, Павел I процарствовал всего лишь 4 года и неполных 5 месяцев и в ночь с 11 на 12 марта 1801 года был задушен в своей спальне заговорщиками.
Приход к власти Александра I для Дашковой был ознаменован приглашением царя вернуться ко двору. Дашкова с гордостью пишет о коронации Александра I, когда она в коронационной процессии ехала в одной карете с императрицей Елизаветой Алексеевной как старшая статс-дама Высочайшего двора. Но быть при дворе постоянно Дашкова уже не могла: обстановка двора совершенно изменилась, и не хотелось выглядеть чужой и старомодной, да и возраст, и болезни диктовали другую, спокойную жизнь. Император Александр, испытывая почтение к её великим заслугам, старался облегчить ей жизнь и так же, как его бабушка Екатерина II, помогал ей материально, например выплатил полностью взятый ею кредит в банке. Дашкова жила в Троицком, писала свои воспоминания, или «Записки княгини», которые, как вы заметили, дорогие читатели, в изобилии цитировались в этой книге. Её навещали знакомые ей по путешествию английские леди, дружбой с которыми она очень дорожила. В честь одной из них, леди Гамильтон, она даже назвала одну из своих деревень - Гамильтон.
А другой своей подруге-англичанке, мисс Уильмот, она посвятила свой труд - «Записки княгини» с письмом-посвящением. Светлой памяти княгиня Екатерина Романовна Дашкова, урожденная Воронцова, скончалась 4 января 1810 года, пережив свою императрицу Екатерину II почти на 14 лет, ровно на столько, на сколько она была моложе своей императрицы. Екатерина Романовна Дашкова, одна из фавориток Екатерины Великой, вошла в историю России как образованнейшая, талантливейшая женщина своей эпохи, поднявшая в глазах Западной Европы и всего мира славу России в области просвещения, культуры, науки и научного изучения русского языка. Александра Васильевна Браницкая урожденная Энгельгардт 1754—1838. Александра Васильевна Энгельгардт, в замужестве графиня Браницкая, стала фавориткой Екатерины II, фрейлиной, статс-дамой, а затем и гофмейстериной Высочайшего двора благодаря своему родному дяде , фавориту императрицы Екатерины II - Григорию Александровичу Потёмкину. Родная сестра светлейшего князя Г. Потёмкина - Елена Александровна - была замужем за ротмистром смоленской шляхты - Василием Андреевичем Энгельгардтом.
Елена Александровна умерла рано, ещё молодой женщиной, оставив трёх своих дочерей - Александру, Екатерину и Варвару - на попечение своей матери, жившей в глухом поместье одного из уездов Смоленской губернии. Девочки были обласканы бабушкой, но, живя в глуши, не получили ни должного дворянского воспитания, ни необходимого для дворянок образования. Когда в 1775 году Потёмкин, уже будучи фаворитом, вернулся ко двору Екатерины II после выполненного поручения - поимки Пугачёва, он обратился к своей благодетельнице с просьбой взять ко двору его трёх племянниц, к этому времени ставших уже девушками. Императрица дала такое разрешение, и три сестры - Александра, Екатерина и Варвара, вызванные дядей Григорием в Москву, где в то время пребывал двор, предстали пред очи императрицы Екатерины II. Сёстры Энгельгардт понравились императрице, все они, в том числе и Александра, получили фрейлинский шифр и вместе с двором отправились в Петербург. Для служения при Императорском дворе новоиспечённые фрейлины должны были восполнить пробелы в своём воспитании и образовании. Александра, как и её сёстры, была необразованной девушкой, совершенно не знакомой с этикетом блестящего екатерининского двора, не имела понятия о его обычаях и нравах, но она была умна, умела быстро ориентироваться в обстоятельствах и даже, как показала её дальнейшая жизнь, была во многом талантлива.
И здесь, при дворе, она оказалась наиболее из сестёр старательной. Александра серьёзно и неустанно занималась своим самообразованием, с особой тщательностью и быстротой выполняла поручения императрицы, а в порядке самовоспитания - в одежде, в походке, в манере говорить, в обхождении с людьми брала пример с обожаемой ею императрицы. Прилежание Александры, заметные её успехи в образовании вызвали особую симпатию у Екатерины И, которая всегда уважала тех, кто стремится к культуре. Не оставляла Екатерина своей милостью и двух её сестёр - Екатерину и Варвару. Прошло 2 года со дня приезда ко двору фрейлины Александры Энгельгардт, и ввиду её видимых успехов на этом поприще 24 ноября 1777 года она была высочайше пожалована званием камер-фрейлины с правом ношения на левой стороне груди, у плеча, на голубом муаровом банте, осыпанного бриллиантами портрета императрицы. Двор принял её повышение благосклонно, чему способствовали милостивое к ней отношение августейшей благодетельницы и присутствие рядом могущественного дяди, фаворита Григория Александровича Потёмкина, который всегда был на стороне интересов своих племянниц, особенно Александры, и щедро их всех одаривал. Александра хорошо вписалась в жизнь двора.
Её царственная походка, всегда приветливое выражение лица, ласковое, доброе обхождение с людьми, а благодаря подражанию императрице умение безупречно одеваться - всё это показывало, что она вполне соответствует званию камер-фрейлины. Забегая вперёд, надо сказать, что Александра Васильевна прошла всю иерархическую лестницу российского императорского двора: сначала в звании фрейлины Высочайшего двора 1775 , затем камер-фрейлины 1777 , потом статс-дамы 1781 и, наконец, самого высокого звания - её высокопревосходительства обер-гофмейстерины Высочайшего двора 1824. Она имела также звание «кавалерственной дамы Большого креста», то есть I степени ордена Св. Екатерины, и орден этот она получила не «ввиду заслуг её мужа», как получали многие дамы большого и малых дворов, а за свои личные заслуги. В высшем свете ходили слухи, что Потёмкин всех своих племянниц сделал своими любовницами. Теперь трудно сказать, было ли это правдой. Но как-то не верится, что, имея апартаменты, соединённые с апартаментами императрицы, во дворце, где проживали и её фрейлины, фаворит Потёмкин позволил бы себе такой разврат, выходящий даже за рамки правил фаворитизма.
Вряд ли Екатерина позволила бы такое любовное смешение на глазах у неё и её двора. В те времена ещё не знали слов «фаворит», «фаворитка», а слово «любовница» употреблялось в значениях и «любимица», и «любовница». Возможно, кто-то из вельмож употребил выражение «племянницы-любимицы», а злые языки превратили это в «племянницы-любовницы». Да, Потёмкин очень любил своих племянниц, всегда чувствовал ответственность за них как дочерей-сирот его умершей родной сестры, заботился о них и их всячески поддерживал и одаривал. Но больше всех он любил Александру, потому что его с ней связывали не только родственные узы, но и дела: он сотрудничал с ней, как деловой партнёр, и в политике, и в коммерции. Александра была близка Григорию Александровичу и по духу, и по чувству гражданского долга. Не имея родителей, она относилась к нему, как к родному отцу, всегда заботилась о нём, о его здоровье, особенно после того, как он перестал быть фаворитом - любовником Екатерины II, но сохранил звание фаворита и стал государственным деятелем, главным помощником императрицы в управлении Российской империей.
В 1780 году он вместе с императрицей решал польские дела, особенно вопрос о втором разделе Польши. Это был трудный вопрос, разрешать который приходилось в условиях слабой власти польского короля Августа-Станислава бывшего любовника Екатерины II, посаженного ею на польский престол , серьёзных разногласий в Сейме и своеволия шляхты. При этом постоянно велась религиозная борьба за окатоличивание населения Речи Посполитой. Поэтому в интересах России было привлечь к сотрудничеству как можно больше знатных, авторитетных шляхтичей. Заметив особый интерес к Александре Васильевне Энгельгардт со стороны коронного великого польского гетмана графа Ксаверия Петровича Браницкого, Потёмкин от своего имени и имени императрицы обратился к Александре с просьбой не отвергать ухаживаний Браницкого, а напротив того - быть особенно любезной с ним. Александра Васильевна поняла политическую важность привлечения на русскую службу великого коронного то есть имеющего право на корону гетмана и, не думая о своих чувствах и личном своём счастье, приняла предложение Браницкого и с одобрения Екатерины II сочеталась с ним браком. Граф Ксаверий Браницкий был принят на русскую службу в чине генерал-аншефа И класс Табели о рангах , Александра Васильевна стала графиней Браницкой.
От их брака родилась дочь Елизавета Ксаверьевна Браницкая, по мужу Воронцова, известная любовь Александра Сергеевича Пушкина, посвятившего ей пять блистательных любовных стихотворений. В день свадьбы Сашеньки Энгельдардт, 12 ноября 1781 года, Екатерина II пожаловала свою фаворитку, отныне графиню Александру Васильевну Браницкую, званием статс-дамы. С этого времени Александра жила летом в подаренном ей мужем имении Александрия или в поместье мужа Белая Церковь, а зимой - для исполнения своих обязанностей статс-дамы - в петербургском императорском дворце, где в её отсутствие всегда сохранялись за ней комнаты рядом с апартаментами императрицы, «стол» питание и право обедать за столом императрицы. Придворной конторе это обходилось ежегодно в 400 рублей. Как статс-дама Высочайшего двора, графиня Браницкая в 1783 году сопровождала императрицу в её путешествии по Днепру в Крым на галере Потёмкина «Буг». А как супруга коронного великого гетмана графа Ксаверия Браницкого сопровождала мужа на польский Сейм, что имело большое значение для российско-польских отношений в условиях Второго раздела Польши. Граф Ксаверий Браницкий хоть и был «великим и коронным», но был почти разорён.
Тем не менее он подарил своей молодой жене имение недалеко от Белой Церкви, которое в её честь назвал Александрией. А в Белой Церкви находилось принадлежавшее ему поместье - увы! Александра Васильевна, как мы знаем, не имела никакого образования, тем более экономического, но взявшись за ведение хозяйства Александрии и хозяйства своего мужа в Белой Церкви, проявила себя как опытный и талантливый экономист, а выражаясь современным языком, как удачливая бизнес-леди. Своей бережливостью, финансовой рассчётливостью, деловым экономическим предвидением Александра Васильевна не раз спасала графа Браницкого от полного разорения. Удачно, с хорошей прибылью вела она и партнёрские дела с генерал-фельдмаршалом Южной армии Г. Потёмкиным, который отправлял ей заказы на поставку различного рода товаров для действующей армии в Русско-турецкой войне. Товары, ею поставляемые, приходили в срок и были качественными, что вполне удовлетворяло генерал-фельдмаршала, заботившегося о своих солдатах и офицерах, а не только о любимой племяннице.
Финансовые дела графини Браницкой шли настолько хорошо, что она втрое увеличила состояние своего мужа, а своё состояние повысила до 28 миллионов рублей. Преуспевание имений Браницких привлекло к Александре Васильевне хозяев соседних и даже дальних поместий, которые хотели, чтобы она поделилась с ними своим удачливым опытом, и графиня охотно делилась с ними своими экономическими секретами, помогая тем самым спасать их имения от разорения. Подлинной страстью графини Браницкой было разведение деревьев, создание парков.
Быть фрейлиной Королевы — почетная и при этом крайне сложная работа. Разбираемся, чем отличается Первая леди опочивальни от Правительницы гардеробной и кто может стать настоящей помощницей монарха. В декабре умерла ее бывшей правительницы гардеробной Энн Форчун Фицрой, герцогини Графтонской придворной дамы, ведающей гардеробом Ее Величества , а спустя короткий промежуток времени ушла из жизни и Первая леди опочивальни Дайана Максвелл, известная как Леди Фарнхэм, которая исполняла свои обязанности на протяжении 34 лет и скончалась в возрасте 90 лет. Елизавета с фрейлиной Леди Фарнхэм в 2015 году Леди Фарнхэм стала Первой леди опочивальни в 1987 году, сопровождая монарха во многих турах в течение ее 44 лет службы, за что она была назначена командующим Королевского Викторианского Ордена CVO в 1998 году в знак признания ее заслуг.
Энн Форчун Фицрой, которую помнят как «дорогую подругу», была одной из двух Правительниц гардеробной и отвечала за одежду и украшения Елизаветы. Королева также выступила крестной второй дочери Максвелл. Диана Спенсер и фрейлина герцогиня Графтон в 1981 году Ближайшими придворными к королеве и супруге короля были мужчины, и все должности были политическими. Только в эпоху Возрождения, когда женщины играли более важную роль при дворе, количество женщин на службе увеличилось в соответствии с их властью и влиянием.
Члены королевской семьи
- Престиж, влияние, скандалы: какой была повседневная жизнь фрейлин при королевах на самом деле
- Кто мог стать фрейлиной
- Неужели фрейлины королевы Елизаветы - это всего лишь горничные с титулом?
- Что значит придворная дама: история, обязанности и позиция в обществе
- Фрейлины российского императорского двора
- Фрейлины российских императриц: жизнь в «золотых клетках»
Придворные дамы Российской империи
Служанка куннё династии Чосон, обыкновенная служащая, без услуг которой огромный Дворец не смог бы работать. Они разделены на Ведомства Дворца, основные дела которых: готовка, устраивание праздников, стирка, уборка, услуги остальному персоналу Дворца музыкантам, художникам, дознавателям , обязанности медсестры. Ранги и "разновидности" У служанок куннё были руководители, которые были в качестве главы групп Куннё и Санггуна. Они осуществляли политическую власть в то время. Бомо Санггун Bomo sanggung - няни или кормилицы, которые кормили и воспитывали принцев или принцесс. Синьё Санггун Sinyeo sanggung были помощницами короля, королевы и вдовствующей королевы, когда происходили национальные церемонии или праздники. Некоторые куннё, которые были одобрены царем, могли улучшить свое положение.
В 1725 году она женила своего старшего сына на двоюродной сестре самого императора, тем самым породнившись с монархами.
Через несколько дней после смерти Екатерины она была уволена на покой. Судьба Анны Головкиной Бестужевой-Рюминой По своему рождению эта придворная дама была максимально приближенной к царскому окружению, так как ее отец занимал должность государственного канцлера. Через два года ее назначили статс-дамой. Все это время она была верной женой и хорошей помощницей своему мужу, но спустя 11 лет она овдовела. В 1742 году Михаила Гавриловича, брата Анны Гавриловны, обвинили в государственной измене, судили и приговорили к смертной казни. Вскоре императрица Елизавета Петровна своим указом изменила меру его наказания на ссылку в Сибирь на вечное поселение. В мае следующего года состоялась свадьба Анны Гавриловны с Михаилом Бестужевым-Рюминым, известным дипломатом и братом тогдашнего вице-канцлера Алексея Бестужева.
Прошло всего несколько месяцев, как она оказалась втянута в «салонный заговор» против правящей императрицы. Смерть опальной гоф-фрейлины Началось все с разговора поручика Бергера с подполковником Иваном Лопухиным. Речь шла о недовольстве методами правления, которое осуществляла Елизавета Петровна. Эти крамольные разговоры и послужили поводом для написания доноса и подачи его в Тайную канцелярию. Лопухина арестовали, и во время допроса с пристрастием он оговорил нескольких ни в чем не повинных людей, в числе которых оказались его мать и Анна Бестужева. Последняя не признала своей вины, поэтому в середине августа княгиня была подвергнута публичному наказанию путем поднятия на дыбу, но новых показаний она так и дала. Лопухины и Анна Бестужева были приговорены к колесованию и вырезанию языка.
Однако императрица смягчила наказание и вместо смертной казни отправила всех на поселение в Якутск. Анна Бестужева умерла в возрасте около пятидесяти лет и была похоронена на местном церковном кладбище у Богородицкой церкви. Трагедия Марии Гамильтон Пожалуй, самой значимой фрейлиной Екатерины I была камер-фрау, которая заведовала гардеробом государыни и прислуживала ей при одевании. На эту должность Петр распорядился подыскать девушку немецкой крови, так как хотел, чтобы она хорошо разбиралась в европейских женских нарядах. Однако ею стала Мария Даниловна Гамильтон — придворная дама с шотландскими корнями. Появившись при дворе в 1713 году, Мария, благодаря своей красоте, сразу же обратила на себя внимание Петра I.
Например,в бальном платье 18 века. Особенно красиво смотрится на фоне снега. И наши барышни идут: видите, какой открытый лиф, но тем не менее девушки одевают его, чтобы сфотографироваться на фоне нашей сибирской природы», — говорит художница по костюмам. Сейчас Мария работает над платьем эпохи первого Рококо, когда женщины носили такие пышные юбки, что с трудом проходили в дверь, и невообразимо высокие причёски. На создание такого костюма может уйти полгода. Мария старается не просто сшить платье, а создать цельный образ, который подчеркнёт женскую красоту.
Обе были фрейлинами при императрицах. Дальше всех русских правителей в отношениях с любовницами пошёл император Александр II. Так, минимум три его романа с фрейлинами закончились громкими скандалами. Первый из них был около 1833 года, когда в тот момент ещё наследнику престола было 15 лет. Избранницей цесаревича стала фрейлина его матери, Александры Фёдоровны, Наталья Бороздина. Свидетельств о романе практически не сохранилось. Фрейлина Александра Смирнова-Россет писала в своих воспоминаниях, что девушку с "распоряжения императриц" выдали замуж за чиновника Министерства финансов Гавриила Каменского. Следующая пламенная любовь с фрейлиной случилась у Александра в возрасте 20 лет, в 1838 году. И если прошлая фаворитка была дочерью русского генерала, то с родословной Калиновской всё обстояло значительно хуже. Во-первых, она была католичкой. Во-вторых, Ольга принадлежала к сравнительно знатному дворянскому роду в Польше. Тем временем Александр начал заикаться о своём намерении жениться, что вызвало шок в семье правителей: ну совсем неподходящей партией была фрейлина Калиновская. Итог: Александра вместе с воспитателем отправляют под предлогом учёбы в Европе искать себе невесту. На этом любовная история не заканчивается: когда Александр возвращается в Петербург в 30-х годах XIX века, роман вспыхивает с новой силой. Тогда за дело берётся отец Александра — император Николай I. После нескольких едва ли приятных разговоров Калиновскую отлучают от двора и отправляют в Польшу. Там родственники не только принимают опальную фрейлину, но и выдают замуж за внимание! В браке у них даже рождается сын. В свою очередь, Александр в 1841 году женится на Марии Гессен-Дармштадтской, предложение которой было сделано во время поездок по Европе. Александр II и княгиня Екатерина Долгорукова с детьми. Самой девочке к тому моменту было десять лет. Знакомство прошло незаметно для царя, а вот в жизни ребёнка оставило неизгладимые впечатления. Через много лет в книге воспоминаний Екатерина писала, что не могла забыть Александра с первой минуты. Через два года умер её отец, "промотав" своё имение перед этим. Император узнал об этом и распорядился всю осиротевшую семью взять под свою опеку. Так, две сестры Долгоруковы по достижении подросткового возраста оказались в Смольном институте. В 1865 году 17-летнюю уже студентку представили императору. Как ни странно, он её вспомнил. Завязался бурный роман, который через 14 лет после смерти супруги-императрицы перерос в… брак. Влюблённые были разного социального положения, а пятеро детей, рождённых Екатериной, не считались законными наследниками российского престола. После смерти царя в 1881 году Екатерина мигрировала в Ниццу, так как неприязнь знати к ней в России, по её словам, была слишком велика. Так, за любовь правительницы они бесстрашно могли отправиться за решётку или на верную смерть.
Неужели фрейлины королевы Елизаветы — это всего лишь горничные с титулом?
царица наук», то Светлана Николаевна – верная придворная дама, которая сорок три года отдала служению этому предмету. Значение словосочетания «придворная дама» придворная дама 1. истор. женщина, состоящая в штате при дворе монарха Делаем Карту слов лучше вместе Привет! В 1881 г. из 203 дам, имевших придворные звания, 189 являлись фрейлинами. Придворную даму, обслуживающую королеву, обычно называют Первой леди опочивальни, и они ранжируются между Первая леди опочивальни и Женщинами опочивальни, каждая из которых выполняет различные обязанности. Фрейлиной императрицы называлась дама, которая занимала высшую позицию в. Среди придворных дам было свое расслоение: статсдамы, гофмейстерины и.
Придворная дама Царицы наук
Они сопровождали королеву в ее поездках и путешествиях, представляли ее на официальных мероприятиях и оказывали ей совет в различных вопросах. Придворные дамы также помогали королеве в общении с другими дворянами и благоприятствовали дипломатическим отношениям. Со временем, позиция придворной дамы в обществе изменилась и утратила свою значимость. Однако, в некоторых монархических странах практика иметь придворных дам не была забыта и продолжается до сегодняшнего дня. Современные придворные дамы часто являются представительницами богатых и влиятельных семей, которые имеют связи с королевской семьей и служат в качестве символа статуса и престижа. Происхождение придворной дамы В Древнем Египте придворные дамы были членами царской семьи и влиятельными фигурами на дворе фараона. Они помогали царице в выполнении своих обязанностей и участвовали в церемониях и религиозных обрядах. В средневековой Европе придворные дамы были придворными дамами королевы, принцессы или других высокопоставленных женщин. Их главная обязанность состояла в том, чтобы быть компаньонкой, советницей и спутницей своей госпожи.
Они сопровождали ее во время поездок, осуществляли заботу о ее внешности, поддерживали ее в общественных мероприятиях и многое другое. Во многих культурах и эпохах придворные дамы также выполняли обязанности по воспитанию детей госпожи или занимались благотворительной деятельностью. Они были образованы и эрудированы, их мнение и советы ценились.
SH: О, я вижу, у меня будет вызов, чтобы заставить вас сказать, откуда вы. Когда вы впервые приехали сюда?
Я: Леди! Я гражданка Великобритании, мои родители приехали сюда в 50-х годах, когда… SH: О, я знал, что в конце концов мы туда доберемся, ведь вы же с Карибских островов! Я: Нет, леди, у меня африканское происхождение, карибское происхождение и британское гражданство. ШХ: О, так вы из…» Попытка любопытной и очень немолодой дамы докопаться до этнических корней ее собеседницы спровоцировала скандал. Букингемский дворец заявил: «Мы очень серьезно относимся к этому инциденту и немедленно провели расследование, чтобы установить все факты.
В данном случае были сделаны неприемлемые и вызывающие глубокое сожаление замечания. Мы связались с Нгози Фулани по этому вопросу и приглашаем ее лично обсудить все элементы ее опыта, если она того пожелает. Тем временем заинтересованное лицо хотело бы выразить свои глубокие извинения за причиненный вред и немедленно отошло от своей почетной роли». Комментарии придворной дамы подверглись широкому осуждению в соцсетях. Отвечая на сообщения поддержки, Фулани написала в Твиттере: «Я думаю, важно признать, что травма произошла».
Она написала: «Некому было сообщить об этом. Я не могла сообщить об этом королеве-консорту, к тому же это был такой шок для меня и двух других женщин, что мы временно замолчали. Я просто стояла на краю комнаты, улыбалась и кратко общалась с теми, кто говорил со мной, пока не смогла уйти».
Придворные Золушки Фрейлиной могла стать только незамужняя девушка. Если она выходила замуж, то должна была покинуть свой пост.
При этом ей разрешалось бывать при дворе только по праздникам. К кандидатке на роль фрейлины предъявлялись строгие требования. Девушка должна быть хорошо образована, иметь безупречные манеры. Важным пунктом было безукоризненное знание придворного этикета: насколько низко нужно держать голову при реверансе, чем отличается поклон великому князю от поклона императору, сколько шагов нужно сделать в сторону монарших особ на приёме и так далее. Чётких обязанностей фрейлин не существовало.
Главный долг фрейлины — постоянно находиться рядом с императрицей и выполнять любое её требование. Придворные дамы несли подневное, а иногда и понедельное дежурство. Фрейлина Александры Фёдоровны Анна Вырубова вспоминала, что при императрице постоянно находились три фрейлины. Они дежурили в течение недели, деля между собой обязанности. Кто-то из дам присутствовал при утреннем туалете Александры Фёдоровны, кто-то сопровождал её в поездках или прогулках, читал государыне.
Анна Вырубова. Порой фрейлины не могли отдохнуть даже в свои нерабочие дни.
Продумать тему для беседы Лучше всего годились последние новости: заявления, сделанные в палате депутатов или во дворце, криминальная хроника, карикатуры в газетах. Ценилось умение вести беседу одухотворенную, а чрезмерные шутки и каламбуры, напротив, при Реставрации порицались как «остроумничанье». Разговаривать о вещах приземленных не считалось зазорным: один мемуарист вспоминал, как Шатобриан, известный писатель и дипломат, служивший послом в европейских столицах и два года бывший министром иностранных дел Франции, «однажды… добрых полчаса рассуждал о парижских кондитерах и о разных видах пирожных, ими изготовляемых, потому что видел, что тема эта доставляет удовольствие его собеседнику, весьма сведущему в данном вопросе» Сomte de Falloux. Paris, 1888.. Определиться с расстановкой мебели Зал для приема гостей герцогини Ангулемской во дворце Тюильри. В эпоху Реставрации отдельные хозяйки салонов, например госпожа Рекамье, стали экспериментировать с рассадкой: поощряли гостей пересаживаться по ходу беседы и расставляли стулья пятью или шестью кружками.
Придворная дама
Придворные дамы при дворе делились на фрейлин и статс-дам. При назначении на должность дамам жаловался отличительный знак. Оригинал взят у duchesselisa в Придворные дамы России Как известно, придворные женские чины были введены Петром I в Табели о рангах 24 января 1722 г. С этого времени при Императорском дворе постепенно начинает складываться иерархия женских придворных. Среди придворных дам было свое расслоение: статсдамы, гофмейстерины и свитные фрейлины ее Величества и их Высочеств. Интересные исторические факты о фрейлинах: что входило в их обязанности, как императрица выбирала придворных дам и что было недопустимым.
Власть и женщины
- Тренд, одобренный придворными дамами. Уже много лет они носят платья с этим изысканным узором
- Сообщить об опечатке
- Содержание
- Лента новостей
- О Ламановой
Любовницы на полставки. Как фрейлины при дворе сохраняли секреты и браки царей
Значение словосочетания «придворная дама» придворная дама 1. истор. женщина, состоящая в штате при дворе монарха Делаем Карту слов лучше вместе Привет! Фрейлиной императрицы называлась дама, которая занимала высшую позицию в. Среди придворных дам было свое расслоение: статсдамы, гофмейстерины и. Придворные дамы Российской империи дамы, состоявшие в придворном штате при императорском дворе и имевшие дамские звания (чины).
Британская королева отказалась от фрейлин
А вот камер-фрейлины и статс-дамы никаких определенных обязанностей при императорском дворе не несли, они даже не обязаны были принимать участие в придворных церемониях. Придворные дамы также служили своеобразными послами, передавая сообщения между дворцами и помогая поддерживать дипломатические связи. Помимо своих придворных функций, некоторым фрейлинам выпадало выполнять «неофициальные» обязанности. царица наук», то Светлана Николаевна – верная придворная дама, которая сорок три года отдала служению этому предмету.