Советский и литовский театральный режиссер, бывший художественный руководитель Театра имени Евгения Вахтангова Римас Туминас умер 6 марта на 73-м году жизни в итальянской клинике после продолжительной болезни. Пятнадцать лет, которые Римас Туминас возглавлял Вахтанговский театр по своему значению сопоставимы с теми без малого тридцатью годами, между 1939 и 1968, когда во главе вахтанговцев был Р. Н. Симонов.
Умер театральный режиссер Римас Туминас. Собрали 6 его лучших постановок в Театре Вахтангова
Деятель искусства ушел на 72 году жизни. Последнее время он жил и работал в Израиле. От чего умер Римас Туминас? Театрал умер после продолжительной тяжелой болезни. С 2014 года ему поставили диагноз — рак легких. По прилету в Италию он почувствовал себя хуже и попал в больницу. В легком оторвался тромб.
Кавалерский крест ордена Заслуг перед Республикой Польша 2006 [23] Орден Дружбы 15 октября 2010, Россия — за большой вклад в развитие культурных связей с Российской Федерацией, сохранение и популяризацию русского языка и русской культуры за рубежом [24] Благодарность Президента Российской Федерации 10 августа 2012 — за заслуги в развитии театрального искусства и укреплении российско-литовского культурного сотрудничества [25] Орден Почёта 25 мая 2017, Россия — за большой вклад в развитие театрального искусства и многолетнюю плодотворную деятельность [26] Почётная грамота Президента Российской Федерации 20 сентября 2021 — за большой вклад в развитие отечественной культуры и искусства, многолетнюю плодотворную деятельность [27] Премия Правительства Российской Федерации за значительный вклад в развитие российской культуры 17 декабря 2021 — за постановку спектакля «ЦАРЬ ЭДИП» [28]. Отозвана 16 мая 2022 [29].
Я понял, что нашёл путь, который назвал бы путём человека. Может быть, слишком поздно, но таков теперь мой путь. Без метаний. В созданный вами Малый театр, который своими спектаклями вы превратили в Большой. Вы всё время говорили о возвращении в Литву, но так и не возвращались. Поставить спектакль? Может быть, и неплохой, долговечный, интересный, о человеческой судьбе… Да, но всё же казалось — не то. И только сейчас я сформулировал настоящую причину возвращения в Вильнюс, в Малый театр. Работать с другими театрами, если они согласятся. Делиться тем, что я сейчас понял. Раньше мне нечего было предложить театру. Как сок вытекает из дерева, так и жизнь вытекает из нас. Вот почему нужно прощаться с достоинством, мудро», — говорили вы, когда вам было всего 40 лет. Что бы вы хотели создать за то время, которое ещё отведено вам для творчества? Недаром режиссёры моего возраста начинают ставить оперы. Там музыка… Я уже ставил оперы в Большом театре. Впервые я почувствовал себя «вторым». Потому что «первый» там дирижёр. Как мне приятно быть «вторым», с каким удовольствием я покорялся дирижёру! И подумал — почему люди в жизни так трудно подчиняются, сопротивляются? Зависть, борьба, конфликты. Люди, как приятно служить! И если делаешь это честно, заслужишь доброе имя слуги. Спектакль от А до Я сильно выматывает, пока ты рассказываешь зрителю историю. С возрастом это становится не просто физически тяжело. Ты чувствуешь, что всё вроде бы ясно, но продолжаешь мусолить эту историю, этот сюжет, мусолишь, мусолишь, снова и снова. Кажется, надо бы спешить, а спешить не можешь, вдруг что-нибудь разрушишь. Это превращается в мучение, бессмысленность. Часовой продолжительности, прикоснуться ими к автору. И часто эскизы бывают интереснее самого спектакля. Поэтому режиссёры с мировым именем и занимаются эскизами, раздумьями о театре, искусстве. Или преподают, открывают школу. Ведь вы говорили: «Я здесь как враг». Мы заложники — и Востока, и Запада. И те и другие бряцают оружием. И перед лицом этого безумия размышляешь о человеке — как его защитить. Может быть, возвысив человека, мы не пошлём его на эту войну? Может быть, мы научимся любить и уважать себя? Эта нелепость привела меня к человеку. А не к поиску врагов. Ведь раньше, когда ставили спектакли, мы все были диссидентами. Наше поколение постоянно боролось. А потом, когда врагов вроде бы не стало, мы стали искать врагов в своей среде. Чтобы чем-то питаться. Вернулись к литовскому характеру, стали душить сосед соседа. Кто разрушает нашу гармонию? Те или эти? И те, и эти. Просто нужно послать всё это как можно подальше от себя. Потому что всегда ведь — надо не надо, но найдут, тебя в чём-то заподозрят, обвинят, увидят то, чего нет и не было. Истолкуют так, как им нужно. Не нужно обращать внимание, потому что они всё равно будут видеть так, как им хочется видеть. Давайте отстранимся от этого и найдём человека, давайте услышим его, пусть даже это сизифов труд. Я и пытаюсь это сделать. Из Москвы в Вильнюс вы возвращаетесь с наградами и творческими победами, но тянете за собой российский шлейф. Из Литвы в Москву — с ярлыком врага Литвы. Вам не трудно работать, творить, думать и сохранять любовь к театру, к человеку, даже физические силы в такой ситуации? В театре не может быть войны. В Москве я живу совсем рядом с театром Вахтангова. Если нужно пойти на какую-нибудь премьеру коллег или юбилей, — такая мука. Москва агрессивная, когда в неё выходишь. Выходить в неё нет никакого желания, разве что на какую-нибудь выставку, юбилей. Но юбилеев этих становится всё меньше. Похорон больше. Не успеваю встретиться с друзьями, актёрами, режиссёрами, поговорить о развитии театра, о наболевшем, о студентах… А их уже нет. Олег Табаков, который тоже, будучи больным, учил меня: «Римас, врачи говорят, что нужно есть много манго». Я начал их есть, но так и не успел сказать Олегу, знаешь, они мне не нравятся, слишком сладкие. А он умер с манго в руках. Мы всегда в жизни опаздываем. Но смерть была. Ушёл не один талантливейший актёр театра. Год назад — и ваш постоянный соратник композитор Фаустас Латенас. Их уход был ударом для вас. Смогли ли вы оправиться от этих горьких потерь? Я был возмущён. Кто позволил? Ушли, не попрощавшись, не предупредив, поэтому и не могу их простить. Фаустас так и остался для меня живым.
Желаем фестивалю успеха и надеемся на продолжение сотрудничества в дальнейшем, — написал в своём заявлении директор театра Крок. Напомним, что ранее в социальных сетях появились публикации разговора режиссёра Римаса Туминаса с известными российскими пранкерами Вованом и Лексусом. Режиссёр принял это «предложение» и заявил о необходимости полной дисквалификации всех российских деятелей, поддерживающих СВО. Теперь уже экс-худрук театра с гордостью заявил, что регулярно созванивается с российскими артистами и «обрабатывает» их политическую позицию.
Римас Туминас: «У меня ещё впереди самое большое событие – смерть»
СМИ сообщили о внезапной кончине бывшего художественного руководителя Театра им. Вахтангова Римаса Туминаса. Ушел из жизни большой художник, экс-худрук Театра Вахтангова, любимый всеми режиссер Римас Туминас. На сайте Театра имени Вахтангова опубликован комментарий Римаса Туминаса. В возрасте 72 лет умер театральный режиссер Римас Туминас. Советский и литовский режиссер театра, бывший худрук Театра им. Евгения Вахтангова Римас Туминас умер в возрасте 72 лет после долгой болезни. Римас Туминас — литовский режиссер драматических спектаклей, его постановки с успехом шли на сценах России и Европы.
Содержание
- Римас Туминас решил остаться в Вахтанговском театре
- СОЦИАЛЬНЫЕ СЕТИ
- Навигация по записям
- Туминас остаётся в Вахтанговском театре
- Режиссер Римас Туминас прекращает работу в Театре имени Вахтангова - ТАСС
- В Петербурге отменили спектакли режиссёра-русофоба, призывавшего Украину бомбить Москву
В «Балтийском доме» почтили память режиссера Римаса Туминаса
Выдающийся театральный режиссер Римас Туминас, на протяжении 15 лет руководивший Театром Вахтангова, ушел из жизни. Напомним, художественный руководитель театра им. Вахтангова Римас Туминас с 6 мая прекратил свою работу в театре по состоянию здоровья. Актерам Театра имени Вахтангова объяснили причину увольнения режиссера Римаса Туминаса, который был его художественным руководителем. Римас Туминас покинет должность худрука Театра имени Вахтангова.
Литва устроила травлю смертельно больного режиссера за отрицание «советской оккупации»
Премия Золотая маска 2022 — в номинации «За выдающийся вклад в развитие театрального искусства» [39].
Тот же театр, только место другое, без особых переломов. Конечно, как и всё моё поколение, я испытал огромное переживание, историческую трансформацию. Я благословенный. Вот и всё. А не хватает многого. Я отказывался даже ходить на передачи о жизни, потому что мне, вроде бы, и сказать нечего. Не был судим, не блуждал, не заблуждался, шёл и по камням, и по асфальту. Так мало со мной случилось… В Вильнюсе с Л. Максаковой — Надеетесь, что ещё случится?
Что ещё ударит молния, и в её свете откроется смысл прожитой жизни, а может быть, сгорит сор, образовавшийся на этом пути? Что меня ещё удивляет и с чем я пытаюсь примириться — меня ещё ждёт самое большое событие в моей жизни. Я буду участником самого большого события, прогресса на самом его пике. Я ухожу, приходит другой. Моя смерть — это начало кого-то другого. Я дам начало. Смерть — это большое событие, и ты даже не успеешь осознать, что достиг его вершины. Может быть, как раз тогда тебе захочется раскрыть свою мудрость и постигнутую истину, но она не даст тебе это сделать, все слова застынут на твоих губах. Преследует мысль, что всё этим закончится, я не могу от этого отмахнуться, как от навязчивой мелодии песни. Это нужно прожить.
И понять, что для человека это большое событие. Смерть всегда рядом с тобой. Я с ней спорю, отдаляю её. Но я никогда не боролся с ней. Только старался ей не поддаваться. А бороться, значит — проиграть. Бороться с ней бессмысленно. Не скрываете, что оно, как хорошая подруга, идёт с вами под руку. А теперь ещё надумало проникнуть более глубоко в тело. Как вы с этим справляетесь?
Лечение в полной темноте. По сравнению с ним карантин, изоляция — чепуха. Здесь был карантин в полной темноте. Синяя точечка там, где туалет и где стол. Это новый метод лечения. В Германии делали то, чего ещё не могут сделать в Литве или в России. Немецкие хирурги не вскрывали грудную клетку. Болезнь примостилась в очень плохих местах — на лёгких, бронхах, трахее, и хирургам трудно до неё добраться. А во Фрайбурге, на юге Германии, рядом со мной была хорошая компания. Неподалёку, в Баден-Бадене, лечился и умер Антон Чехов.
Здесь бродил и Фауст Иоганна Вольфганга фон Гёте. Я ездил туда, скажу так, не лечиться, а в гости. Рядом Франция, Швейцария, сказочная природа, городки. Базель, где много культурных мероприятий. Полечусь, сажусь в машину, объезжаю, посещаю — и снова в больницу. Лечение было как бы поводом побывать в этих местах. Я просто игнорировал болезнь. В последнее время я должен продолжать процедуры, которые можно проходить и в Литве, и в России. Я был привязан к 100-летию театра Вахтангова и к премьере, а бывать в больницах нужно было довольно часто. Так что, то в больницу, то на репетицию.
И сейчас в Литве я посещаю врачей. Они замечательные — талантливые, мудрые, интересные. Теперь буду работать в Италии, в Венеции, где ставлю «Привидения» Ибсена. Я рад этому предложению, потому что там смогу спрятаться от этой трагедии в январе. Утешает только то, что Федерико Феллини тоже родился 20 января. Но пока работаю в Италии, мне придётся продолжать лечение. Лекарства с собой не возьмёшь и не попросишь. Они должны провести свои исследования. Поэтому на один день придётся возвращаться из Венеции в Литву, пройти процедуры и уехать обратно. Сказали, что нельзя прерывать двухгодичный цикл процедур.
Я улыбнулся, услышав это, — значит, ещё два года обязан жить. Наверное, сотни гудящих мыслей. Может, о том двухлетнем обещании? Давным-давно вы пророчески говорили: «Актёр — это только половина театра. Другая сторона — это постоянная борьба со смертью». Эта борьба — точка разлома и в вашем творчестве? Я хотел бы продолжить распространение этого посыла. Мне потребуется ещё несколько лет, чтобы полностью понять, что это такое, дать этому название и, подобно миссионеру, распространять это понимание, осознание, открытие того, что значимо, может быть, только для меня, того, к чему я стремился, к чему шёл, чего боялся… Того, что я победил этих демонов, вернувшись к жизни после реанимации, пребывания в полной темноте. Неужели зрители поверят, что театр такой — как можно больше грязи, наглости, шума?.. Я думал — уйду, неужели так и останется?
Ведь есть театр! Хотелось сказать — есть чистота, есть боль, есть ценности. Не нужны камни, экраны, инсталляции». Вы всё ещё верите в театр, который создавали 45 лет? И какой театр вы хотели бы после себя оставить, какой продолжать создавать? Я последовательно шёл по этому пути, не обращая внимания на успехи, сопровождавшие меня в Москве. Это был всего лишь конец долгого пути, начавшегося в Литве. Когда уже можно подойти к воротам загадки театра. Их ещё не открыть, возможно, и не нужно открывать, а нужно только подойти к этим воротам, к тайне этого так называемого чёрного ящика.
После перелета режиссера доставили в клинику, где ему стало лучше. Однако 6 марта состояние Туминаса резко ухудшилось. У него оторвался тромб в легком, врачи не смогли его спасти, указал « МК ». Римас Туминас и Олег Табаков. Большой художник. Неимоверная утрата. К сожалению, взгляды у всех разные. Но перед смертью все равны. И каждый перед Всевышним будет держать свой суд. Мои соболезнования родным, близким, всем поклонникам», — отметил артист балета и ведущий программы «Сегодня вечером». Римас Туминас родился 20 января 1952 в Кельме, Литва.
Как уточнили в пресс-службе, театр продолжит деятельность в обычном режиме, все творческие и художественные проекты, запланированные на текущий сезон, будут выполнены. До конца сезона вахтанговцы побывают на гастролях в Архангельске, Казани, Нижнем Тагиле и Красноярске", - добавили в театре. Также зрителей ожидает премьера спектакля "Обратная сторона медали" в постановке Эльдара Трамова. Она состоится 27 мая. Закрытие сезона ожидается 28 июня на Арбате.
Режиссер Римас Туминас прекращает работу в Театре имени Вахтангова
Ведь есть театр! Хотелось сказать — есть чистота, есть боль, есть ценности. Не нужны камни, экраны, инсталляции». Вы всё ещё верите в театр, который создавали 45 лет? И какой театр вы хотели бы после себя оставить, какой продолжать создавать? Я последовательно шёл по этому пути, не обращая внимания на успехи, сопровождавшие меня в Москве. Это был всего лишь конец долгого пути, начавшегося в Литве. Когда уже можно подойти к воротам загадки театра. Их ещё не открыть, возможно, и не нужно открывать, а нужно только подойти к этим воротам, к тайне этого так называемого чёрного ящика. Сейчас я, кажется, подошёл к этим воротам. И уже есть мотивация вернуться в Литву, хочется делиться этим, быть миссионером.
Художник, учёный и мыслитель. Его анализ человека, исследование его анатомии, строения. Я понял, что миссия театра — тоже исследование человека. Я и раньше робко говорил, что театр — это лаборатория, в центре которой — человек. Но я всё боялся отойти от преследовавшего меня академизма. Боялся отойти от этого, потому что тогда, возможно, я ничего не сделаю. Я ведь никогда не был авангардистом. Но это понимание сейчас пришло ко мне. Я понял, что могу построить человека и исследовать его. Как Леонардо да Винчи.
И я испытал такое удовольствие! Мне больше ничего не нужно. Я отказался от используемых в театре средств изображения, инструментов, которыми я умею управлять. Я просто заставил себя отказаться от них. Мне показалось, что они уже не те. Я сам сделал новые. И понял, как легко и весело с ними работать. Я никогда не репетировал так легко, как спектакль «Война и мир». Его реакция, история, строение психики. Через него смотреть на историю, связанную с культурой, общественным устройством, политикой, природой.
Только через него. Не вносить театр в человека, а идти от человека. Не вкладывать в актёра знания, мудрость и потом управлять им. Актёр, даже самый талантливый, не может всё воспринять. Нужна одна нота, чтобы он мог зазвучать и не задохнуться. Инструменты — это те, кто связан с жизнью человека. Театральные средства, эффекты, экраны я всегда игнорировал. Отказавшись от всего, я заново открыл для себя человека, которого видел и Леонардо да Винчи. Я чувствовал, что иду по непривычному для себя пути. Рисковать я не боялся.
В это время, как я уже говорил, меня мучили страшные боли, голос почти пропал, я говорил в микрофон. Я лишился возможности кричать, а боль не давала выбегать на сцену и показывать актёрам. Всё здесь переплелось. И Литва, и литовские полки, и Наполеон. Через этого человека, ставя его в ситуацию войны, понимаешь боль, несправедливость, презрение, которые ему нужно пережить. Я увидел человека великим и уже не могу от него отказаться. Только могу найти то, что показало бы его ещё более великим, высоким, мудрым. Вы сейчас по-другому понимаете миссию актёра? Смотрел не на то, что сделал я, а на то, что делают актёры. Я, пожалуй, впервые наблюдал воочию, как актёр-человек становится творцом и творит прямо здесь, без всяких вспомогательных средств, режиссёрских приспособлений.
Статичность была моим коньком, моим Богом. Но сейчас всё было приведено в движение — и история, и судьбы. Мне трудно рассказать об этом словами. Но я достиг того, что критики сейчас называют в рецензиях новым театральным действием, которое, по их словам, должно быть проанализировано. Я совершил некое преступление в театре, и теперь неизвестно, что с ним делать. Но это случилось, с крахом и, может быть, с гордостью. И неважно, что это произошло в том спектакле, в Москве. Главное, что я уже знаю, что делать дальше. Я понял, что нашёл путь, который назвал бы путём человека. Может быть, слишком поздно, но таков теперь мой путь.
Без метаний. В созданный вами Малый театр, который своими спектаклями вы превратили в Большой. Вы всё время говорили о возвращении в Литву, но так и не возвращались. Поставить спектакль? Может быть, и неплохой, долговечный, интересный, о человеческой судьбе… Да, но всё же казалось — не то. И только сейчас я сформулировал настоящую причину возвращения в Вильнюс, в Малый театр. Работать с другими театрами, если они согласятся. Делиться тем, что я сейчас понял. Раньше мне нечего было предложить театру. Как сок вытекает из дерева, так и жизнь вытекает из нас.
Вот почему нужно прощаться с достоинством, мудро», — говорили вы, когда вам было всего 40 лет. Что бы вы хотели создать за то время, которое ещё отведено вам для творчества? Недаром режиссёры моего возраста начинают ставить оперы. Там музыка… Я уже ставил оперы в Большом театре. Впервые я почувствовал себя «вторым». Потому что «первый» там дирижёр. Как мне приятно быть «вторым», с каким удовольствием я покорялся дирижёру!
Роль Г. Жукова, великого маршала великой войны, которую он играл в разных фильмах, словно срослась с его внешним образом. Именно с такой театральной победительностью был тому свидетелем - М.
Симонова на посту художественного руководителя Вахтанговского театра, который находился в ту пору совсем не лучшем положении. Но на самом деле Михаил Александрович был человеком в высшей степени деликатным и мягким. Он искренне пытался влить "новое вино в старые меха", искал молодых актеров и режиссеров, среди которых выделял Г. Черняховского, но не мог не прислушиваться к тому, что говорили ему Ю. Борисова, Л. Максакова, Ю. Яковлев, В. Лановой, В. Этуш - он не хотел ущемлять их прав и самолюбий. Интересы конкретных артистов определяли выбор режиссеров, что неизбежно приводило к эстетической пестроте, в которой сосуществовало несоединимое.
Владение всеми секретами психологического театра не заземляло художественных решений Римаса Туминаса Эта управленческая модель настолько устраивала труппу, что после смерти М. Ульянова предполагалась ее реинкарнация. Было несколько претендентов из числа выдающихся актеров на место художественного руководителя театра, в качестве запасного варианта речь шла о коллегии, составленной из "звезд" вахтанговского небосклона.
Было бы невозможно говорить о сохранении уникального духа театра, если бы из его репертуара пропало то, что десятилетиями составляло славу вахтанговцев и российской сцены — спектакли, поставленные лично Римасом Туминасом. К счастью, они до сих пор не покинули репертуар Театра Вахтангова. Занимался по видеосвязи, делал замечания актёрам, разговаривал с ними и помогал сохранять их в том виде, в каком они идут сейчас насколько это возможно», — говорит Крок. Кирилл Крок Известно, как Римас Туминас заботился как о духовных основах творческого процесса, так и о его сценических качествах и особое внимание удалял музыкальному сопровождению, создавая шедевры в дуэте с Фаустасом Латенасом к сожалению, безвременно покинувшим наш мир. В некотором смысле, продолжением излюбленной Туминасом музыкальной темы станет первый проект Театра Вахтанова предстоящего сезона, посвящённый Сергею Рахманинову. За приношением Рахманинову последует череда премьер с участием созвездия актёров прославленного театра, откроет которую премьера гоголевской «Ночи перед Рождеством» в реализации Олега Долина 26 сентября.
Римас Туминас — советский и литовский театральный режиссер. Он также является лауреатом Национальной премии Литвы по культуре и искусству и Государственной премии РФ. С 2007 по 2022 год Туминас возглавлял театр имени Вахтангова.
Худрук Театра Вахтангова в беседе с пранкерами согласился поставить спектакль о Бандере
После начала спецоперации Римас Туминас покинул пост худрука Театра Вахтангова и уехал из России. Вчера в возрасте 72 лет умер режиссер Римас Туминас. эти слова предваряют публикуемое здесь интервью в «Lietuvos rytas».