Новости мария макарьевна микота

Мария Малашенко (Буренкова). Корреспондент, координатор экологического проекта. можно только догадываться, сколько это стоило полякам.

Гибель группы кузнецова и лидии лисовской. Долгополов николай михайлович

При них нашли документы на имя Лисовской Лидии Ивановны,1910 года рождения, и Микота Марии Макарьевны, 1924 года рождения. Интересно, что эти тропари — особый комплекс молитвословий; они имеют свой акростих и отличаются от тропарей других двух дней, когда совершается память преподобной Марии: минейного канона 1 апреля и канона Недели 5‑й Великого поста. В этом выпуске травму получила и Мария Погребняк.

В Йошкар-Оле фальшивая пятитысячная банкнота попала в банк из супермаркета

Обсуждение:Лялькова, Мария. Обсуждение:Ляпунов, Иван Афанасьевич. М. Так как на несколько лет мы могли бы задержаться в Китае», — подчеркнула Погребняк. Ранее Общественная служба новостей сообщила, что Мария Погребняк готовится стать мамой в четвертый раз. можно только догадываться, сколько это стоило полякам. Последние новости.

ПОДВИГ РАЗВЕДЧИЦЫ (Как погибла помощница легендарного Николая Кузнецова)

Николай Иванович вроде бы стал искать зажигалку, что-то сказал спутнику, тот рухнул на пол, и раздался взрыв гранаты, которую успел привести в действие Кузнецов. Пошел на смерть, уложил бандеровцев, а его спутник, воспользовавшись суматохой, схватил портфель, в котором хранился отчет "Пуха", выбил оконную раму и выпрыгнул в темень. Увы, судя по тому, что секретный документ оказался в руках сначала УПА, а затем был передан ими немцам, друг Кузнецова уйти от бандитов не сумел. Истина 17 сентября 1959 года была проведена эксгумация неизвестного в немецкой форме, похороненного на окраине Борятино. Опрошены брат и сестра Кузнецова, его друзья из отряда "Победители". Проведены судебно-медицинские исследования. Все указывало на то, "что неизвестный мог быть Кузнецовым". А через две недели знаменитый ученый М. Герасимов подтвердил: "Представленный на специальную экспертизу череп действительно принадлежит Кузнецову Н.

За смертью на грузовике Тяжело переживала гибель Кузнецова его помощница Лидия Лисовская. После освобождения Ровно опытнейшая разведчица эмоций не скрывала. Часто повторяла, что знает о деятельности действовавшего в Ровно подполья такое, что могут полететь большие головы. Вскоре группы партизан из Ровно пригласили в Киев. Все поехали туда на поезде, а Лисовскую с двоюродной сестрой и тоже партизанкой Марией Микотой отправили почему-то на грузовике. Но кто сообщил бандитам о том, что две женщины будут именно в этом грузовике? Откуда узнали дату, маршрут? Мелькает здесь нечто уже виденное, полузнакомое.

Убийц тогда не нашли. Хотя под подозрение попали многие, наказан никто не был. Среди советских разведчиков Николай Кузнецов занимает особое место. Вся его жизнь - сборник мифов, причем тщательно культивируемых и имеющих широкое распространение. От того, как он стал разведчиком, до обстоятельств его гибели. В нашу задачу не входит анализ приведенных им фактов. Это отдельная тема, хотя она имеет отношение к мифотворчеству вокруг Кузнецова. Начнем с наиболее распространенной легенды, запущенной командиром отряда «Победители» Дмитрием Медведевым в книге «Это было под Ровно» и почему-то принимаемой на веру без каких-либо оснований - безупречного знания немецкого языка.

То, что паренек из глухого уральского села мог иметь феноменальные лингвистические способности, само по себе вполне возможно и неудивительно. Ломоносов, Гаусс и многие другие ученые, писатели или артисты были выходцами совсем не из высших кругов. Талант - это поцелуй Бога, и он по социальному признаку не выбирает. Но способности - это одно, а возможность выучить язык, чтобы настоящие носители его не чувствовали в собеседнике иностранца, -совершено другое. И здесь начинаются легенды и недомолвки, и даже несуразности. По одним источникам, Кузнецов мог выучить язык, общаясь, будучи мальчиком, с пленными австрийцами. По другим - в результате знакомства с немецкими специалистами на уральских заводах. Третий вариант - его обучала фрейлина императрицы Александры Федоровны Ольга Веселкина, руководитель кафедры иностранных языков Уральского индустриального института, теперь Уральский государственный технический университет - УПИ имени первого президента России Б.

Кузнецов» говорится, что немецкому языку в школе его обучала Нина Автократова, которая жила и училась в Швейцарии. С учителем труда Францем Явуреком, бывшим военнопленным чехом, он совершенствовал свой немецкий. Третьим наставником Кузнецова стал провизор местной аптеки австриец Краузе. Несомненно, Никанор Кузнецов позже он сменил свое имя на Николай мог таким образом освоить разговорный и письменный язык. И вполне успешно - с учетом несомненных способностей. О чем говорит то, что он свободно говорил на языке коми. И даже сочинял на нем стихи и короткие произведения. Этот финно-угорский язык для русских довольно трудный в усваивании.

Уже в Украине он освоил польский и украинский языки, что подтверждает его лингвистические способности. Однако здесь появляется первая нестыковка. Ведь эти люди не могли его научить восточно-прусскому диалекту. В частности, Краузе мог научить его австро-баварскому диалекту немецкого языка, а он весьма отличается от берлинского, являющегося литературным и нормативным. Гладков приводит в своей книге воспоминания бывшего руководителя советской контрразведки Леонида Райхмана, согласно которым при приеме на работу в НКВД в его присутствии вернувшийся из Германии агент-нелегал после разговора по телефону с Кузнецовым отметил: «Говорит, как исконный берлинец». Но не как уроженец Кенигсберга. А ведь по легенде, Пауль Зиберт был сыном управляющего имением именно в Восточной Пруссии, по другим данным, сыном помещика из окрестностей Кенигсберга и соседом гауляйтера Украины Эриха Коха. И никто погрешностей в его языке не находил.

Странно и необъяснимо. Ведь вместе с австрийским или швейцарским вариантом он должен был усвоить и соответствующую артикуляцию - именно то, что отличает, наряду с лексикой, носителей диалектов друг от друга. Практика показывает, что от диалектной артикуляции избавиться чрезвычайно трудно, даже носителям языка. Знаменитый диктор московского радио Юрий Левитан предпринимал прямо-таки героические усилия, чтобы избавиться от характерного для владимирского говора оканья. Освоить культуру речи ему помогали мхатовские звезды: Нина Литовцева, назначенная руководителем дикторской группы, ее муж - народный артист СССР Василий Качалов, другие известные мастера - Наталья Толстова, Михаил Лебедев. Насколько известно, никто специально произношение Кузнецова с ним не отрабатывал. Немецкое ухо безошибочно определяет, из какого региона тот или иной человек. Для этого не нужно быть профессором фонетики Хиггинсом из известного произведения Бернарда Шоу.

Так что австрийское начало в изучении немецкого языка могло стать трудно преодолимым препятствием для деятельности Пауля Зиберта. Второй вариант - общение с немецкими специалистами. Тоже не сходится. В середине 1930 гг. Они были там раньше, но тогда Кузнецов не работал в Свердловске. Остаются немецкие рабочие-коммунисты. Такие были, но, во-первых, маловероятно, что это были квалифицированные технические специалисты именно из сельскохозяйственной Восточной Пруссии, во-вторых, в таком возрасте можно наращивать словарный запас и знание грамматики, но произношение исправить уже сложно, если вообще возможно. И, наконец, обучение у Ольги Веселкиной.

Несомненно, бывшая фрейлина знала немецкий как родной. Как настоящая немка, тем более что учила его у носителей языка с детства. Судя по написанным ею книгам, посвященным методам изучения иностранных языков, она была и хорошим педагогом. Только не могла Веселкина учить Кузнецова по той простой причине, что он в этом институте никогда не учился. Об этом прямо пишет Гладков и другие исследователи. О том, как изучается иностранный язык, чтобы в вас не могли признать иностранца, говорит опыт переводчика Сталина - Валентина Бережкова. В немецкой школе Фибиха на Лютеранской улице в Киеве за отклонение от правильного произношения давали подзатыльники. Возможно, не совсем педагогично, но весьма эффективно.

Преподаватели были немцами и говорили на берлинском диалекте, а на классической немецкой литературе воспитывали чувство hoch Deutsch. Когда он переводил Молотова во время визита в Берлин в ноябре 1940 г. И даже удивлялся, что он не немец. Но Бережков учил его с детства и в семье его отца - царского инженера все знали немецкий язык. У Бережкова были несомненные лингвистические способности. Параллельно он выучил английский и польский языки, свободно говорил по-испански. Во всяком случае, знал английский так, что консультировал американских переводчиков на переговорах Сталина и Гарри Гопкинса в июле 1941 г. Всегда можно отличить: язык для человека родной или выученный, хоть и хорошо.

Послушайте наших в прошлом русскоязычных политиков. Многие из них очень неплохо выучили украинский язык. И сравните, как говорят они и те, для кого украинский родной, даже с примесью диалектизмов и сниженной лексики. Разница ощущается на слух. Теперь об одном, также как-то не упоминаемом факте. Мало говорить без акцента, нужно иметь привычки немца. И не вообще немца, а из Восточной Пруссии. Да еще, возможно, сына тамошнего помещика.

А это особая каста, со своими устоями, привычками и обычаями. И ее отличие от других немцев культивировалось и всячески подчеркивалось. Такие вещи изучить невозможно, даже если у вас будут самые лучшие учителя, а вы будете самым прилежным и внимательным учеником. Такое воспитывается с детства, впитывается с молоком матери, от отца, дядей и других родственников и знакомых. Наконец, в детских играх. Иностранца всегда легко отличить. Не только по акценту, но и по привычкам и поведению. Неслучайно многие знаменитые советские разведчики в странах пребывания легализировались как иностранцы.

Анатолий Гуревич и Михаил Макаров, имели уругвайские документы. В любом случае они представлялись иностранцами в стране своей командировки и поэтому не вызывали подозрения в несовершенном владении языком и реалиями окружающей жизни. Поэтому недостоверна легенда о Штирлице не только в том, что такого агента советская разведка не могла иметь в принципе, а в том, что сколько бы он ни жил в Германии, немцем не стал. Тем более что, по повестям Юлиана Семенова, в эмиграции с родителями он жил в Швейцарии, а там другой немецкий язык. Кстати, товарищ Ленин, который литературный немецкий знал неплохо, когда приехал в Цюрих и Берн, на первых порах мало что понимал. У немецкоязычных швейцарцев, как и у австрийцев, от германского немецкого отличается произношение и лексика. В Москве перед войной Кузнецов некоторое время действовал как немец Шмидт. Но дело в том, что он выдавал себя за русского немца.

Здесь необходимо пояснить, что потомки немецких переселенцев в Поволжье, Украине и Молдавии сохранили в значительной степени тот язык, на котором разговаривали их предки. Он вполне мог стать особым диалектом немецкого языка, сохранившего в значительной степени свое архаичное строение. На нем уже была создана литература, при союзе писателей Украины в Харькове в 1920 - 1930-х гг. В Одесской, Днепропетровской, Запорожской и других областях были немецкие национальные районы, в школах велось преподавание на немецком языке, готовились кадры преподавателей. Потом это все ликвидировали, учителей сослали, писателей большей частью расстреляли, а остальных сгноили в лагерях по обвинению в украинском?! Наверное, потому что многие из них писали как на немецком, так и на украинском языках. В Поволжье автономная республика немцев продержалась немного дольше, но судьба ее была такой же трагичной. Советские немцы мало чем могли помочь в подготовке Кузнецова.

На их языке в Германии уже давно не говорили. Кстати, Кузнецов был не единственным таким агентом-террористом. В 1943 г. Кубе был убит, а подпольщица Елена Мазаник за подготовку взрывного устройства получила звезду Героя Советского Союза. Долгое время о Николае Хохлове у нас не вспоминали, так как после войны он отказался убить одного из руководителей Народно-трудового союза и перешел к американцам. Но Хохлов выдавал себя за немецкого офицера только эпизодически. Нас же хотят уверить, что Кузнецов в Ровно, а потом во Львове только тем и занимался в перерывах между терактами, что выведывал у болтливых немцев их военные и государственные тайны. И никто никогда ни в чем его не заподозрил, на его промахи, вполне естественные для иностранца, никто не обратил внимания.

Кроме гауляйтера Коха, ему не встретился ни один житель Кенигсберга и его окрестностей, который просто мог знать помещика Зиберта и учиться в школе с его сыном. Кстати, чтобы получить звание обер-лейтенанта, нужно было либо учиться в военном училище, в нашем случае пехотном, либо окончить высшее учебное заведение и пройти соответствующую подготовку. А Кузнецов не имел необходимой выправки. Причем не советской, а немецкой, а здесь есть большая разница, и она любому подготовленному человеку сразу бросится в глаза.

Ru» сообщила пресс-служба телеканала. В борьбе за главный приз 1 миллион юаней в первом испытании нового выпуска Погребняк сильно ударила палец. Звезда продолжила участие в проекте, но к концу дня палец сильно посинел и двигать им было невозможно — он оказался сломан. Я завтра пойду на эти соревнования.

Я не покину проект из-за пальца сломанного!

Но как только Кузнецов стал не нужен, его убили, а затем и Лисовскую с Микитой. Ликвидацией занималась спецгруппа из Москвы. В 1988 году, комсомольцы и Музей боевой славы г. Получили от моих коллег официальный ответ: дело засекречено до 2025 г. Считайте, что я его рассекретил на 15 лет раньше. По материалам А. Калганова 27 октября 1944 года в селе Каменка вблизи шоссейной дороги Острог - Шумск были обнаружены трупы двух женщин с пулевыми ранениями. При них нашли документы на имя Лисовской Лидии Ивановны,1910 года рождения, и Микота Марии Макарьевны, 1924 года рождения.

В ходе расследования выяснилось, что около 19 часов 26 октября на шоссе остановилась шеститонная грузовая машина, в кузове которой находились двое женщин и трое или четверо мужчин в форме Советской армии. Первой с машины сошла Микота, а когда Лисовская хотела подать ей из кузова чемодан, раздались три выстрела. Машина рванула с места. Автомашина быстро ушла по направлению к городу Шумск. Проезжая Шумское КПП, на требование бойцов контрольно-пропускного пункта она не остановилась, а, разбив на ходу шлагбаум, умчалась на Кременец. Среди документов убитых было выданное управлением НКГБ по Львовской области удостоверение со следующим текстом: «Выдано настоящее тов. Народный комиссар государственной безопасности Меркулов приказал провести тщательное расследование по делу о похищении и убийстве Лисовской и Микоты. Кем же была 34-летняя Лидия Лисовская, если ее смерть так обеспокоила высшее руководство органов госбезопасности? Девичья фамилия Лидии Лисовской - Демчинская.

До войны была замужем за польским офицером, который в чине капитана принял участие в боях против германской армии в 1939 году, попал в плен и оказался в фашистском концлагере. Нападение Германии на СССР застало Лидию в ее родном городе Ровно, после захвата которого немцами она работала помощником повара в столовой, обслуживавшей офицеров и сотрудников лагеря военнопленных. С риском для жизни она помогла бежать нескольким советским солдатам, среди которых оказался Владимир Грязных, примкнувший к партизанскому отряду «Победители». Ровно во время войны являлся столицей оккупированной немцами Украины. Там располагались все основные военные и административные органы управления оккупантов, здесь же проживал фашистский гауляйтер Украины Эрих Кох. Именно поэтому в начале 1942 года под Ровно была заброшена оперативная группа 4-го управления НКГБ «Победители» во главе с опытным разведчиком Дмитрием Николаевичем Медведевым. Чуть позднее к отряду присоединился под псевдонимом «Грачев» Николай Иванович Кузнецов, имевший специальное задание руководства. Среди главных задач партизан было создание сети конспиративных и явочных квартир в Ровно, привлечение в отряд надежных, патриотически настроенных жителей города, работавших в оккупационных учреждениях. Вот почему сообщение Грязных о Лисовской заинтересовало чекистов, и к ее проверке был подключен разведчик Николай Гнидюк, легализовавшийся в городе под видом мелкого торговца Яна Багинского.

К этому времени Лидии удалось устроиться официанткой в казино хозштаба оккупационных войск на Украине, во главе которого стоял генерал Кернер. Познакомившись с Лидией, Гнидюк убедился, что она искренна в своей ненависти к фашистам. Было решено открыть женщине, что Николай - партизан. На это Лисовская сообщила, что имеет возможность отравить Кернера, если партизаны дадут ей яд. Но разведчики видели ее совсем в иной роли. В мае 1943 года немецкие офицеры - завсегдатаи казино предложили Лисовской принять на постой недавно прибывшего в город обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Для дополнительного заработка она иногда сдавала немцам комнату в своей квартире. Зиберт устраивал на квартире встречи с другими немцами, с которыми знакомила его Лидия. Она, со своей стороны, говорила обер-лейтенанту о неминуемом поражении Германии и о необходимости обеспечить свое существование в будущем.

Это породило серьезные сомнения у партизан - не прощупывает ли Лисовская Пауля Зиберта по заданию гестапо? Сомнения рассеялись, когда Лидия вновь попросила у Гнидюка яд, на этот раз для того, чтобы убить своего постояльца, признавшегося ей в том, что лично он участвовал в расстрелах военнопленных. Проверка закончилась. С этого времени Лидия стала его ближайшей помощницей. Лидия помогала Кузнецову завязывать знакомства с немецкими офицерами и собирать информацию о высокопоставленных фашистских чиновниках в Ровно. Кроме этого, она привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микота, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом «17». Теперь в отряде смогли заранее узнавать о карательных рейдах немцев, а Кузнецов познакомился с офицером СС фон Ортелем, входившим в команду известного немецкого диверсанта Отто Скорцени. Из разговора с Ортелем советский разведчик сделал вывод о том, что немцы готовят диверсионную акцию во время встречи глав СССР, США и Великобритании в иранской столице. В Центре сообщение Кузнецова не оставили без внимания, в Тегеране были предприняты дополнительные меры безопасности, и операция, тщательно подготовленная Скорцени, провалилась.

Осенью 1943 года Лидия Лисовская по заданию Николая Кузнецова устроилась экономкой к командующему восточными армиями особого назначения генерал-майору Ильгену. Он являлся ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов. К ноябрю Лидия смогла сообщить партизанам подробные данные о распорядке жизни, наружной охране, времени отъездов и приездов генерала Ильгена, другие необходимые сведения. На 15 ноября 1943 года была запланирована операция, в которой приняли участие Николай Кузнецов, его ближайший соратник Николай Струтинский, а также два новых партизана - Стефаньский и Каминский, для которых это задание являлось своеобразной проверкой. Кузнецов был одет в форму капитана немецкой армии, Струтинский - рядового, Стефаньский - лейтенанта, аКаминский был в форме сотрудника рейхскомиссариата. У дома дежурил часовой из перешедших на сторону немцев казаков Василий Луковский. Возле него остался для наблюдения Струтинский. Кузнецов с двумя помощниками вошел внутрь, где их ждали Лисовская и Микота. В доме находился денщик Ильгена казак Михаил Мясников, которого сразу же обезоружили и посадили в изолированную комнату, предложив подумать, не хочет ли он перейти к партизанам.

Ровно в пять к дому подъехал легковой автомобиль. Из машины вышел генерал и направился к дому. Его шофер дождался, когда Ильген войдет вовнутрь, и только после этого уехал. В доме Ильгена встретила Лидия, которая постаралась отвлечь его разговором. Кузнецов, Стефаньский и Каминский стояли у дверей в коридоре, готовые к нападению. Когда Ильген начал раздеваться, в дом вошел Струтинский в форме рядового немецкой армии. Генерал громко спросил: «Что тебе надо? Каминский завязал Ильгену руки, но, как оказалось, сделал это плохо. Затем все вышли к автомобилю.

Кузнецов вел генерала, остальные - казаков. В пяти метрах от машины Ильген вырвался, руки у него оказались развязаны. Физически крепкий, в прошлом - отличный боксер, он ударил Кузнецова в лицо и стал громко звать на помощь. Партизаны подбежали к Кузнецову, утихомирили Ильгена и положили его в автомашину. С соседней улицы выбежали четыре немца и показалась смена караула. Кузнецов невозмутимо подошел к немцам и заявил, что поймали бандита, а всех четверых он вынужден арестовать и доставить в гестапо. Немцы начали оправдываться, что они - работники рейхскомиссариата и к делу не причастны, просили их отпустить. Кузнецов настойчиво предлагал им следовать за ним, потом арестовал одного из них - наиболее активного, оказавшегося личным шофером гауляйтера Эриха Коха. Шофера Коха посадили в автомобиль с партизанами, Ильгеном и казаками.

Кузнецов остался с тремя вооруженными немцами, не спеша записал их фамилии, после чего «отпустил». Пока новый караул у дома Ильгена пытался разобраться, куда делся часовой, Кузнецов спокойно прошел к машине, и партизаны уехали на конспиративную квартиру. Чтобы создать алиби для Лидии, ее заблаговременно отправили на встречу с офицером гестапо в людное место, где было много знавших ее военных. Помимо этого, по заданию партизан денщик Ильгена Михаил Мясников оставил на столе в кабинете генерала записку: «Спасибо за кашу, ухожу к партизанам и забираю с собой генерала. Смерть немецким оккупантам! Казак Мясников». На следующий день Лисовскую все-таки арестовали и допрашивали в гестапо в течение восьми дней. Поскольку уличить ее не удалось, да к тому же за нее вступились немецкие офицеры, видевшие Лидию в день похищения Ильгена, она была отпущена на свободу. Позднее по заданию партизан Лисовская вместе с отступавшими немецкими войсками переехала во Львов.

После освобождения Ровенской области советскими войсками партизанский отряд «Победители» расформировали. За смелость, проявленную в борьбе с оккупантами, Лидия Ивановна Лисовская была представлена к ордену Отечественной войны 1-й степени. Тщательное расследование обстоятельств ее гибели, проведенное в 1944—1945 годах, к сожалению, не дало результата. Одна из версий говорила о причастности к убийству агента ровенского гестапо Ришарда Аренда, который до войны учился с Лидией в одной гимназии, а после отступления немцев не раз, по докладам Лисовской, попадался ей на глаза во Львове в форме советского офицера. Другие версии строились на сообщениях Лисовской об угрозах ей со стороны проживавших во Львове поляков и украинских националистов. Почему Лисовская и Микота не поехали в Ровно поездом, хотя для них были куплены железнодорожные билеты, установить не удалось. Не смогли разыскать и подвозившую их машину. Очевидно одно: они стали жертвой фашистских агентов, которые действовали на территории Украины и после освобождения от оккупантов. Медведев давно запретил «Грачеву» писать перед уходом на задания прощальные письма.

Кроме одного: весной 1943-го Кузнецов отправлялся на встречу рейхскомиссара Эриха Коха с местными жителями. Там он и собирался уничтожить палача. Успешное выполнение задания означало верную смерть. И Николай Иванович на конверте написал: «Вскрыть после моей смерти. Это письмо Медведев всегда хранил при себе. Вскрывать его он не решался, по-прежнему надеялся на чудо, терпеливо ждал. Как только освободили Львов, Дмитрий Николаевич с группой чекистов начали охотиться за оставленными немцами на Западной Украине диверсантами и бандитами. Попутно пытался разузнать хоть что-нибудь о судьбе Кузнецова. Сумел в общих чертах установить, чем на свой страх и риск занимался разведчик во Львове в феврале 1944-го.

Часть немецких архивов, оставленных в спешке во Львове, оказалась в распоряжении Медведева. В них командир нашел немало любопытного. На многих направлениях украинские националисты действовали вместе с гестапо. Медведев сделал копию с документа, подписанного банде-ровцем, капитаном вермахта Иваном Гриньохом, служившим раньше в карательном батальоне «Нахтигаль». Он прямо писал: «ОУН готова сотрудничать с немцами на всех участках борьбы против большевизма». Отыскались и письменные просьбы оставить при отступлении секретные склады с оружием, чтобы большевики не забывали, что «украинские националисты в их тылу - это немецкие союзники и агенты». Разбирая папку за папкой, Медведев чувствовал, что подбирается все ближе к разгадке судьбы Кузнецова. И действительно, наткнулся на документ, который УПА обязывалась передавать СД и полиции все материалы о коммунистах. Предлагалось отдать фашистам около двух десятков советских парашютистов, пойманных в Галиции.

Сомнений у опытного чекиста Медведева почти не оставалось. Где-то здесь, в этом развале бумаг донесения бандеровцев о его друге. И отыскался документ, в котором шла речь о столкновении подразделения УПА с человеком, одетым в форму офицера вермахта, и двумя его спутниками. В донесении сообщалось, что при советском разведчике найдены немецкие документы на имя Пауля Зиберта. В тот вечер Медведев вскрыл прощальное письмо Кузнецова. Некоторые содержавшиеся в нем просьбы Николая Ивановича, в том числе деликатные, командир выполнил. Вести пришли, откуда не ждали Однажды меня разыскал по электронной почте исследователь Лев Моносов. Он читал мои материалы и нашел неточность в том, что касалось короткого пребывания Кузнецова в отряде еврейской самообороны. И имя бойца в этой моей книге уже приводится правильное.

Открылись и новые факты деятельности Кузнецова-Зиберта в немецком тылу. Итак, в период с 1941 по 1943 год фашисты устроили на Украине 50 гетто. Одно находилось под Ровно. За период оккупации немцы уничтожили 1 миллион 800 тысяч евреев - три четверти от общей довоенной численности. В Западной Украине, где гитлеровцы и местные украинские националисты действовали особенно жестоко, выжить удалось нескольким сотням человек, которые в основном были спасены партизанами. А в гетто Ровно доставлялись для уничтожения евреи как из захваченных гитлеровцами стран, так и из оккупированных западных областей СССР. К концу 1943 года в Ровно были убиты практически все согнанные в гетто - по некоторым оценкам от 80 тысяч до 100 тысяч человек. Само гетто было ликвидировано при освобождении Ровно советскими войсками. Город взяли 2 февраля 1944 года.

Помимо этого по заданию партизан денщик Ильгена Михаил Мясников оставил на столе в кабинете генерала записку: «Спасибо за кашу, ухожу к партизанам и забираю с собой генерала. Смерть немецким оккупантам! Казак Мясников». На следующий день Лисовскую всё-таки арестовали и допрашивали в гестапо в течение восьми дней. Поскольку уличить её не удалось, да к тому же за неё вступились немецкие офицеры, видевшие Лидию в день похищения Ильгена, она была выпущена на свободу. Позднее по заданию партизан Лисовская вместе с отступавшими немецкими войсками переехала во Львов. После освобождения Ровенской области советскими войсками партизанский отряд «Победители» расформировали. За смелость, проявленную в борьбе с оккупантами, Лидия Ивановна Лисовская была представлена к ордену Отечественной войны I степени.

Тщательное расследование обстоятельств её гибели, проведённое в 1944—1945 годах, к сожалению, не дало результата. Одна из версий говорила о причастности к убийству агента ровенского гестапо Ришарда Аренда, который до войны учился с Лидией в одной гимназии, а после отступления немцев не раз, по докладам Лисовской, попадался ей на глаза во Львове в форме советского офицера. Другие версии строились на сообщениях Лисовской об угрозах ей со стороны проживавших во Львове поляков и украинских националистов. Почему Лисовская и Микота не поехали в Ровно поездом, хотя для них были куплены железнодорожные билеты, установить не удалось. Не смогли разыскать и подвозившую их машину. Очевидно одно: они стали жертвой фашистских агентов, которые действовали на территории Украины и после освобождения от оккупантов. Вот уже много лет остается загадкой гибель советского разведчика Николая Ивановича Кузнецова. По официальным данным, его останки захоронены на Холме Славы, во Львове.

Но так ли это? Многое свидетельствует о том, что во Львове похоронен не Кузнецов. Это, в частности, рассказы очевидцев, в начале весны 1944 года участвовавших в похоронах троих неизвестных в селе Мильча на Ровенщине. Один из убитых, красивый блондин с гладко зачесанными волосами, был одет в мундир немецкого офицера, двое других по приметам были спутниками Кузнецова Беловым и Каминским. Председатель колхоза Андрей Иванович Мовчанюк, живущий в Мыльче и на протяжении многих лет интересующийся обстоятельствами гибели Кузнецова, рассказал мне, что священника, отпевавшего тех троих, и церковного старосту Михайщука в 50-х годах вызывали в КГБ, где им показали для опознания фотоснимки. Оба опознали на одном из них убитого немецкого офицера - это был Николай Иванович Кузнецов. Я встретился с вдовой священника Александрой Иосифовной Вороной, свидетельницей тех событий. По ее словам, в начале марта 1944 года в село приехало несколько фурманок, на одной из которых лежали трое мертвых.

Один из них был одет в немецкую форму. Люди, сопровождавшие тела, потребовали от священника похоронить покойников по христианскому обряду. А Андрею Михайщуку было приказано собрать народ - якобы для похорон важных людей. Такие пышные похороны в суровое военное время всех удивили. Я смотрела на того, кто лежал в центре, - рассказывает Александра Иосифовна, - как-то непривычно было, чтобы в церкви отпевали немецкого офицера. К тому же он был очень красив, хоть лицо его и отекло немного. Ну, а в том, что это был Кузнецов, я твердо уверена. Вспомним, что согласно официальным данным, последними, кто видел Кузнецова, Белова и Каминского, были бандеровцы.

Они же их якобы и убили. Однако, как утверждает Александра Иосифовна, люди, сопровождавшие фурманку с покойниками, на бандеровцев совсем не были похожи. К тому же они были одеты в армейские шинели и вели себя как-то странно: все время молчали, не задавали вопросов, не мешали. Знания украинского языка были у них, видимо, весьма ограничены. В статье Кима Закалюка "Кто убил Кузнецова? Встретиться с ними мне, к сожалению, не удалось. Многих уже нет в живых. Все они утверждали, что в тот весенний вечер сорок четвертого года на кладбище села Мильча был похоронен именно Кузнецов.

Наводит на раздумья и тот факт, что летом 1988 года, после вскрытия - по инициативе Музея молодежи и комсомола Ровенского обкома ЛКСМУ с участием киевских судмедэкспертов - предполагаемой могилы Кузнецова и его товарищей КГБ наложил на дело гриф "секретно". Почему же поиски вызывают такое беспокойство, тем более, что останки Кузнецова официально захоронены во Львове? Попытаемся найти объяснение. Хотя сделать это невероятно сложно. И здесь нам помогут писатель Теодор Гладков и журналист Ким Закалюк, которые посвятили судьбам Кузнецова и его соратников долгие годы своей литературной деятельности. Тщательное изучение архивных документов, рассказы очевидцев, свидетельства позволили им сделать вывод, что две ближайшие помощницы Николая Ивановича -Лидия Лисовская и Мария Микота также были убиты при странных, загадочных обстоятельствах. Хотя, как известно, их гибель, как и гибель Кузнецова, приписывается оуновцам. Обстоятельства трагической гибели патриоток поздней осенью 1944 года, уже после освобождения Украины от фашистов, до сих пор представляют сплошную цепь таинственных событий.

В начале августа 1944 года Лисовская на несколько дней приехала, наконец, из Львова в Ровно, где встретилась с родными, ничего не знавшими о ее судьбе. Потом она снова выехала во Львов, где находилась и Мария Микота. Об этом известили и львовских товарищей. Вначале предполагалось, что поедут поездом, но в последний момент все было переиграно. Пришлось сдать билеты. Кому принадлежала эта машина, до сих пор выяснить не удалось. Мама тяжело больна. Через несколько месяцев ее случайно обнаружила на львовской квартире Лисовской ее другая сестра Валя.

Ни в Ровно, ни в Киеве, где их ждали награды, Лисовская и Микота не появились. Никто из родных больше о них ничего не слышал. И лишь в конце ноября первый секретарь Львовского обкома партии В. Бегма пригласил Лену к себе и сказал ей: Дорогая Леночка, мужайся. Мне сообщили, что месяц назад твоя сестра Лида вместе с нашими товарищами поехала на задание и погибла, а вместе с ней и Микота. Сестра Лидии Валентина, узнав об этом, отправилась во Львов, в квартиру на Дворницкой улице. Соседка Лиды полька Неля Бойкова и отдала ей ту телеграмму, которую из Ровно никто не посылал. Мне они сказали, что отправляются на подводе на КПП, где их ждет машина, на которой они поедут в Ровно.

Подчеркиваем это не случайно. Все знавшие Лисовскую при встрече с нами в один голос повторяли, что осторожная и предусмотрительная Лида никогда бы не села в машину с мало знакомыми людьми. Принесенным с собой ключом он открыл Лидин сундучок и унес все ее вещи. Кто был этот человек? Зачем понадобилось ему рыться в вещах Лисовской? Объяснений своим поступкам он Бойковой, разумеется, не дал. Она знала, что там работают бывшие ровенчане, знавшие Лиду и Майю. К ней вышел человек, назвавшийся Корешкиным.

Валентина протянула ему телеграмму, сказав, что из Ровно ее никто не отправлял и что это ее беспокоит. Офицер взглянул на телеграмму, задумался о чем-то, потом велел: Ступайте домой. Польке ничего не говорите, телеграмму возьмите с собой и ждите меня. Я приду. Он, действительно, пришел. Разговор состоялся очень странный. Офицер больше спрашивал, чем рассказывал. Его интересовало, известно ли ей, кто убил сестер, что из вещей в квартире принадлежит им.

Открыть комнату, в которой жила Лидия, он отказался и ушел. А с полькой после этого визита чуть не случился припадок. Она была как будто не в себе: Понимаете, ведь это тот самый, что приходил в черной кожанке, собрал в мешок все Лидины вещи и укатил. Он и раньше несколько раз бывал у нас... С тем Валентина Ивановна и уехала. Почему, похоронив партизанок, - а при них были документы, свидетельствующие, кто они и откуда, - никто не сообщил родным о случившейся трагедии и о том, где они похоронены? Почему ни к чему не привела ни одна попытка ровенских чекистов разобраться во всем этом и ни одно следствие так и не было доведено до конца? Прошли долгие годы, пока один из работников Ровенского обкома партии не наткнулся случайно на могилку Лиды и Майи в селе Кунев Хмельницкой области.

Он сразу же сообщил об этом Елене Ивановне, и та кинулась собираться в путь. Потом почему-то от поездки отказалась, и Валентина Ивановна решила ехать сама. Вот тут-то и начинаются довольно странные и тревожные события. Подойдя к двери, Валентина Ивановна увидела, что прорезь, в которую опускают почту, прикрыта чьей-то рукой. Не делайте этого. Иначе с вами будет то же, что и с сестрой". После этого пришелец исчез. Зайцеву, которому приходилось заниматься делом Лисовской, и рассказала ему о странном визитере.

Узнав, что о поездке на место гибели Лиды знала Лена, а через нее могли узнать и другие, Леонид Арсеньевич посоветовал больше никому о дне отъезда не говорить и пообещал, что они поедут вдвоем. Из материалов розыскного дела. Они видели, как девушка слезала с машины через борт, а вторая подавала ей чемодан. В это время раздались три выстрела. Стоявшая возле машины девушка упала, а машина поехала дальше. Возле села Мозярки был обнаружен труп второй женщины, выброшенный из машины. Трупы погибших доставили в село Кунев, где был составлен протокол наружного осмотра и медицинского освидетельствования, который подписали участковый уполномоченный А. Стасюк, главный врач Плужнянской райбольницы Шевцов и заведующий амбулаторией села Кунев П.

Гранчук и сообщил, что возле Каменки убили двух женщин. Я сел на подводу и сказал Никифору ехать в Мозярку. Мертвая лежала у края дороги, лицом к небу. У нее была светло-русая, наполовину расплетенная коса. Неподалеку от убитой секретарь нашего сельсовета обнаружила меховую муфту, в которой лежали документы и фотографии. Все документы мы передали командиру 226-го отдельного стрелкового батальона войск МВД майору Максимову обнаружить такое подразделение и такого майора через архив войск МВД нам не удалось. Через некоторое время после убийства майор Максимов сообщил мне, что машина, в которой ехали убийцы, в Кременце при преследовании врезалась в дом. Двое погибли, третий, сидевший в кузове, остался жив".

Как погиб разведчик кузнецов. Но так ли это? Лидия лисовская разведчица

При них найдены документы на имя Лисовской Лидии Ивановны, 1910 года рождения, и Микота Марии Макарьевны, 1924 года рождения. С Марией Кикоть, мы с тобой смотрели ее фотографии по интернету. Она пригласила меня на свою новую выставку. Сокровища императора Сегодня на ТВ ТНТ Новости.

Как погиб разведчик кузнецов. Но так ли это? Лидия лисовская разведчица

Далее информация пошла по налаженной цепочке: Майя пересказывает разговор о персидском ковре другому агенту - своей сестре Лидии Лисовской, та - Кузнецову. Ну а в Москве сразу поняли, что может интересовать в Персии человека из группы диверсанта Отто Скорцени - немцы готовят покушение на глав держав «большой тройки». Аналогичные сведения затем поступили и из других источников, что лишь подтвердило информацию от группы Кузнецова. Как Майя Микота, совсем еще молоденькая девушка, стала разведчицей? Благодаря своей старшей двоюродной сестре Лидии Лисовской. В начале 1930-х Лисовская была балериной, выступала в Варшаве.

И вот некий импресарио предложил ей и еще нескольким артисткам отправиться в Америку, в Голливуд, попробовать себя в кино. Девушки получили аванс. А по дороге узнали, что их якобы заманивают в бордель на Ближнем Востоке. Лисовская, испугавшись, сбежала с поезда в Берлине. Часть аванса потратила на модную одежду и украшения вообще она делала все, чтобы жить на широкую ногу.

Лидия боялась, что банда, пытавшаяся заманить ее в бордель, начнет поиски беглянки. Поэтому укрылась в провинции - в городке Костополь, что в нескольких десятках километров от Ровно. Там жила с родителями ее младшая двоюродная сестра Майя Микота. Я разыскал одноклассницу Майи. Та рассказала, что Лидия вызывала и восхищение, и зависть из-за того, что была сказочно красивой кстати, один из ее агентурных псевдонимов - Фарфоровая Кукла - словно подтверждал это.

По словам одноклассницы Майи, Лидия обладала утонченными манерами, шикарно и со вкусом одевалась, была истинно «шляхетной панянкой». И вот тут, в Костополе, судьба свела ее с будущим отцом известного российского политика Владимира Жириновского - Вольфом Эйдельштейном. Мир тесен. Перед Второй мировой войной Эйдельштейны были одной из самых богатых семей Ровенщины. А жили они в Костополе, где скрывалась Лисовская.

Вольф как раз вернулся из Европы после учебы, стал ухаживать за Лидией. Однако отец, придерживавшийся ортодоксальных взглядов, запретил молодому человеку иметь дело с полькой. Вольф послушался, но поставил условие: оказывать Лидии материальную помощь. И деньги ей, действительно, выделялись в течение нескольких лет. А потом она вышла замуж за офицера, лучшего спортсмена польской армии.

Собственно, с тех пор Лидия стала Лисовской, а ее девичья фамилия - Демчинская. Она тоже увлекалась спортом и даже научилась метко стрелять, причем с обеих рук. А чтобы хватало денег на наряды, стала сотрудничать с польской разведкой. Все в ее жизни было хорошо до осени 1939 года, когда Германия напала на Польшу, а Красная Армия заняла Западную Украину. Муж оказался у немцев в плену, Лидия осталась без средств, к тому же ей угрожал арест как представительнице привилегированных классов.

Кстати, Вольфа Эйдельштейна и его брата Арона выселили в Казахстан. Там Вольф и встретил русскую женщину Александру Жириновскую. У них родился сын Владимир. Она быстро нашла себе высокопоставленного ухажера - 54-летнего начальника концлагеря. Это ей помогло спасти сестру Майю, когда ту чуть было не угнали на работу в Германию.

Получилось так, что один костопольский полицай добивался от Майи любви. А она ему взаимностью не отвечала. Вот он и включил ее в список на отправку в рейх. Эшелон, в котором ее везли, сделал остановку в Ровно, чтобы взять новых невольников. Лидия, ссылаясь на свои знакомства, прошла кордоны оцепления и забрала сестру.

Вначале она устроила ее буфетчицей в вагон-ресторан в поезде Харьков-Берлин. Но Майю там изнасиловали. Кстати, именно в этом ресторане Майя познакомилась с разведчиком Ортелем. Кто, кроме Лидии и Майи, входил в группу Кузнецова? Очень много людей.

В Центре рассудили так: раз немцы сделали Ровно столицей оккупированной Украины, то этому городу нужно уделить особое внимание. Поэтому в начале 1942 года туда была заброшена оперативная группа четвертого управления НКВД «Победители» во главе с Дмитрием Медведевым. Они обосновались в лесу. К ним примкнули боевики польского сопротивления из «Армии Крайовой». Вскоре прилетел Николай Кузнецов, имевший специальное задание - убить гауляйтера Украины.

Кроме того, Центр поставил задачу организовать агентурную сеть в самом Ровно. В нее привлекали патриотически настроенных людей, работавших в немецких учреждениях. Непосредственным куратором был Кузнецов, поскольку он жил в городе под видом обер-лейтенанта Зиберта. Он квартировал у Лисовской, и у них вспыхнул бурный роман. В городе с Кузнецовым было несколько боевиков, а в лесу находился тысячный отряд прикрытия.

Конечно же, в эту сеть вошла и Лидия. Как группа Кузнецова узнала, где находится ставка Гитлера в Украине? Это была вторая по важности задача, поставленная Центром перед Кузнецовым а главная, напомню, - ликвидировать гауляйтера Эрика Коха. В Москве склонялись к мнению, что раз столицей оккупированной Украины немцы сделали Ровно, то и ставка Гитлера «Вервольф» »Волчье логово» находится неподалеку. Кузнецов со своей группой должен был узнать, где именно.

Подсказку нашли в открытом источнике - украиноязычной газете «Волинь», которую редактировал писатель Улас Самчук. Там стали появляться заметки о том, что на концерты в Виннице зачастили генералы и полковники из Берлина. Логичен вопрос: чем объяснить наплыв важных персон? Не «Вервольф» ли тому причина. Вскоре это предположение нашло весомые подтверждения: Кузнецов с партизанами, устроив засаду на дороге, забросали гранатами легковой автомобиль с офицерами связи, которые везли портфель со схемой линий телефонной связи.

Оказалось, все эти линии сходятся в одной точке на территории Винницкой области возле села Стрижавка. Потом эту наводку проверили другие разведчики и подтвердили, что месторасположение ставки Гитлера группой Кузнецова вычислено верно. Почему Кузнецову не удалось выполнить свою главную задачу? Ситуация была такой: в Праге удалось ликвидировать фашистского наместника в Чехии, в Минске - белорусского гауляйтера, вот и возникла идея расправиться и с гауляйтером Украины Эриком Кохом. Группой Кузнецова все было подготовлено для того, чтобы взорвать его во время празднования дня рождения Гитлера в центре Ровно.

Если бы даже Кох остался жив и охрана попыталась его эвакуировать, боевики поджидали бы гауляйтера на возможных путях отхода. Получалось, что шансов спастись у него нет. Больше реальных шансов уничтожить Коха не было. И Кузнецов, и командир партизан Медведев понимали, что невыполнение задания может для них кончиться очень плохо. Поэтому Медведев наставлял Кузнецова: «Коля, раз не получается с Кохом, стреляй тех, кто рангом пониже, и так, чтобы шума было побольше».

Устроили охоту на других высокопоставленных офицеров. Наибольший успех - ликвидация командующего карательными войсками на территории Украины генерала Ильгена. Однако его не планировали убивать - лишь захватить, вывезти из города и переправить в Москву. Однако получилось не так, как хотелось. Вначале все шло как по писаному: Лисовская, ставшая любовницей Ильгена и домоправительницей в его особняке, провела в дом Кузнецова с двумя другими агентами - Стефальским и Каминским, переодетыми в форму немецких офицеров.

Чтобы на Лидию не упало подозрение в соучастии в похищении генерала, она сразу же направилась в казино, где занимала должность метрдотеля. А дальше начались неприятности. Ильген оказался человеком смелым и к тому же чемпионом Берлина по боксу. Спортивной формы 40-летний генерал не утратил и стал молотить боевиков. Закончилось тем, что Кузнецов шарахнул рукояткой пистолета Ильгена в висок.

Удар оказался смертельным. Труп привезли на хутор Квасилов. А что дальше? В Москве ждали живого генерала. Получается, и это задание провалено.

Нужно было что-то предпринимать. И Кузнецов придумал. Несмотря на то что в Ровно шли повальные облавы - искали Ильгена, - боевики возвращаются в город и утром убивают председателя верховного суда на оккупированной территории Украины генерала Функа. Советская пропаганда преподнесла эту операцию как подвиг, но правды ради надо сказать, что у Функа не было обеих рук - он утратил их в Первую мировую войну. Получается, застрелили беззащитного инвалида.

К слову, советская пропаганда приукрасила историю с неудачным захватом Ильгена. В книгах о Кузнецове под диктовку КГБ писалось, что боевой группе удалось захватить Ильгена живым - это одна неправда. Другая та, что в ходе данной операции удалось выкрасть еще и личного шофера Эрика Коха.

До войны была замужем за польским офицером, который в чине капитана принял участие в боях против германской армии в 1939 году, был пленён и попал в фашистский концлагерь. Нападение Германии на СССР застало Лидию в её родном городе Ровно, после захвата которого немцами она работала помощником повара в столовой, обслуживавшей офицеров и сотрудников лагеря военнопленных. С риском для жизни она помогла бежать нескольким советским солдатам, среди которых оказался Владимир Грязных, примкнувший к партизанскому отряду «Победители». Именно поэтому в начале 1942 года под Ровно была заброшена оперативная группа 4-го управления НКГБ «Победители» во главе с опытным разведчиком Дмитрием Николаевичем Медведевым. Чуть позднее к отряду присоединился под псевдонимом «Грачёв» Николай Иванович Кузнецов, имевший специальное задание руководства. Среди главных задач партизан было создание сети конспиративных и явочных квартир в Ровно, привлечение в отряд надёжных, патриотически настроенных жителей города, работавших в оккупационных учреждениях.

Вот почему сообщение Грязных о Лисовской заинтересовало чекистов, и к её проверке был подключён разведчик Николай Гнидюк, легализовавшийся в городе под видом мелкого торговца Яна Багинского. К этому времени Лидии удалось устроиться официанткой в казино хозштаба оккупационных войск в Украине, во главе которого стоял генерал Кёрнер. На это Лисовская сообщила, что имеет возможность отравить Кёрнера, если партизаны дадут ей яд. Но разведчики видели её совсем в иной роли. В мае 1943 года немецкие офицеры - завсегдатаи казино предложили Лисовской принять на постой недавно прибывшего в город обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Она, со своей стороны, говорила обер-лейтенанту о неминуемом поражении Германии и о необходимости обеспечить своё существование в будущем. Это породило серьёзные сомнения у партизан - не прощупывает ли Лисовская Пауля Зиберта по заданию гестапо? Кроме этого она привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микоту, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом «17». В Центре сообщение Кузнецова не оставили без внимания, и в Тегеране были предприняты дополнительные меры безопасности, и операция, тщательно подготовленная Скорцени, провалилась.

Осенью 1943 года Лидия Лисовская по заданию Николая Кузнецова устроилась экономкой к командующему восточными армиями особого назначения генерал-майору Ильгену. Он являлся ключевой фигурой в руководстве вооружёнными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов. На 15 ноября 1943 года была запланирована операция, в которой приняли участие Николай Кузнецов, его ближайший соратник Николай Струтинский, а также два новых партизана - Стефаньский и Каминский, для которых это задание являлось своеобразной проверкой. Кузнецов с двумя помощниками вошёл внутрь, где их ждали Лисовская и Микота. В доме находился денщик Ильгена казак Михаил Мясников, которого сразу же обезоружили и посадили в изолированную комнату, предложив подумать, не хочет ли он перейти в партизаны. Его шофёр дождался, когда Ильген войдёт вовнутрь, и только после этого уехал. Когда Ильген начал раздеваться, в дом вошёл Струтинский в форме рядового немецкой армии. Генерал громко спросил: «Что тебе надо? Кузнецов вёл генерала, остальные - казаков.

Физически крепкий, в прошлом - отличный боксёр, он ударил Кузнецова в лицо и стал громко звать на помощь. С соседней улицы выбежали четыре немца с криками «Что происходит? Кузнецов невозмутимо подошёл к немцам и заявил, что поймали бандита, а всех четверых он вынужден арестовать и доставить в гестапо. Кузнецов настойчиво предлагал им следовать за ним, потом арестовал одного из них - наиболее активного, оказавшегося личным шофёром гауляйтера Эриха Коха. Шофёра Коха посадили в автомобиль с партизанами, Ильгеном и казаками. Кузнецов остался с тремя вооружёнными немцами, не спеша записал их фамилии, после чего «отпустил». Пока новый караул у дома Ильгена пытался разобраться, куда делся старый часовой, Кузнецов спокойно прошёл к машине, и партизаны уехали на конспиративную квартиру. Чтобы создать алиби для Лидии, её заблаговременно отправили на встречу с офицером гестапо в людное место, где было много знавших её военных. Помимо этого по заданию партизан денщик Ильгена Михаил Мясников оставил на столе в кабинете генерала записку: «Спасибо за кашу, ухожу к партизанам и забираю с собой генерала.

Казак Мясников». На следующий день Лисовскую всё-таки арестовали и допрашивали в гестапо в течение восьми дней. Поскольку уличить её не удалось, да к тому же за неё вступились немецкие офицеры, видевшие Лидию в день похищения Ильгена, она была выпущена на свободу. После освобождения Ровенской области советскими войсками партизанский отряд «Победители» расформировали. За смелость, проявленную в борьбе с оккупантами, Лидия Ивановна Лисовская была представлена к ордену Отечественной войны I степени. Тщательное расследование обстоятельств её гибели, проведённое в 1944—1945 годах, к сожалению, не дало результата. Вести пришли, откуда не ждали Однажды меня разыскал по электронной почте исследователь Лев Моносов. Он читал мои материалы и нашел неточность в том, что касалось короткого пребывания Кузнецова в отряде еврейской самообороны. И имя бойца в этой моей книге уже приводится правильное.

Открылись и новые факты деятельности Кузнецова-Зиберта в немецком тылу. Итак, в период с 1941 по 1943 год фашисты устроили на Украине 50 гетто. Одно находилось под Ровно. За период оккупации немцы уничтожили 1 миллион 800 тысяч евреев - три четверти от общей довоенной численности. В Западной Украине, где гитлеровцы и местные украинские националисты действовали особенно жестоко, выжить удалось нескольким сотням человек, которые в основном были спасены партизанами. А в гетто Ровно доставлялись для уничтожения евреи как из захваченных гитлеровцами стран, так и из оккупированных западных областей СССР. К концу 1943 года в Ровно были убиты практически все согнанные в гетто - по некоторым оценкам от 80 тысяч до 100 тысяч человек. Само гетто было ликвидировано при освобождении Ровно советскими войсками. Город взяли 2 февраля 1944 года.

Тотальную ликвидацию евреев в Ровно проводили зондер-команды СС и литовские карательные полицейские батальоны. Но даже на их жутком фоне выделялись садизмом украинские националисты. Была у них своя специальная служба УТА - украинская тайная полиция, она же украинское гестапо. И в пересланных мне Львом Моносовым документах есть сведения о том, как Кузнецов спасал обреченных на смерть. В его разведгруппу, действовавшую в Ровно, входила Лидия Ивановна Лисовская. Она родилась в этом городе в 1910 году. После окончания гимназии училась в Варшавской консерватории по классу фортепьяно. Свободно говорила на французском и немецком языках. Красавицу Лидию даже приглашали сниматься в Голливуд.

А она вышла замуж за польского офицера, который пропал без вести при защите Варшавы. Вот и вернулась в 1940-м вместе с матерью Анной Войцеховной Деми-чанской в Ровно и установила контакт с советской разведкой. Лисовская привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микоту, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом "17". Лидия Ивановна принимала активное участие в операции разведгруппы Кузнецова по похищению из Ровно генерал-майора фон Иль-гена - командующего восточными армиями особого назначения. Генерал Ильген был ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов и принимали непосредственное участие в массовых казнях населения. Убежденная антифашистка Лисовская не только выполняла разведывательные задания Кузнецова, она оказывала помощь скрывавшимся военнопленным и евреям. Как пишет Лев Моносов, согласно документально подтвержденным показаниям, в октябре 1943 года, когда через Ровно немцы гнали на казнь евреев, Лидия Ивановна Лисовская вместе с Николаем Ивановичем Кузнецовым спасли и прятали еврейскую девочку. Пауль Зиберт узнал от своих знакомых из гестапо о намечавшемся немцами расстреле и заранее обдумал этот рискованный шаг. Конечно, роль Кузнецова в спасении девочки была решающей.

Одной Лисовской средь бела дня сделать это было невозможно. Ее немедленно уничтожили бы на месте за помощь евреям. Только Кузнецов в форме немецкого офицера мог беспрепятственно подойти к убитым зондеркомандой родителям девочки, взять окровавленного ребенка и вместе со своей дамой - Лисовской - перенести малышку в костел, а вечером отнести на квартиру Лисовской, у которой он якобы снимал комнату. Даже если к Кузнецову и подошел бы патруль с проверкой документов, то наличие формы немецкого офицера, документов и похищенного партизанами гестаповского жетона, дающего неограниченные полномочия его обладателю, снимало бы все вопросы. Украинские полицаи, вспомогательные части и литовские националисты, участвовавшие в конвоировании колонны и расстреле, вообще не имели права проверять документы у немецкого офицера. Имя девочке - Анита - дал Николай Кузнецов. Имя спасенного человека, как пишет мне Моносов, установлено - Анна Адамовна Зинкевич. Ее отыскали после войны, и Зинкевич официально подтвердила факт спасения. Об этом же дали свидетельские показания подпольщица В.

Грибанова и партизанки-подпольщицы А. Лобачева и О. Судьба Лидии Лисовской сложилась трагически. Подпольщице не раз грозила гибель. В ноябре 1942 года Лисовская была арестована гестапо, но всё обошлось и ее отпустили. В январе 1944-го последовали второй арест, жестокие пытки, имитация расстрела. Перед казнью она написала в камере на стене кровью прощальное письмо. По счастливой случайности в день казни она находилась в камере без сознания Лисовской удалость спастись. Но в октябре 1944 года, уже после освобождения этой части Украины от оккупантов, Лидия Ивановна Лисовская и ее двоюродная сестра Мария Макаровна Микота были зверски убиты украинскими националистами.

Лисовская посмертно награждена орденом Отечественной войны 1-й степени. Приблизительно в октябре - ноябре 1943 года Кузнецов спас от смерти четырехлетнего еврейского мальчика, родителей которого убили фашисты. Разведчик вызволил ребенка из гетто и доставил в партизанский отряд. Мальчика четырех лет, который не знал ни своего имени, ни фамилии, назвали Пиней. Был он крайне слаб, но медсестры его выходили. Сшили для него одежду, старались кормить получше. По просьбе Кузнецова мальчика отправили самолетом в Москву. По некоторым данным, по крайней мере, так утверждает Моносов, Кузнецов просил руководство советской разведки разрешить ему усыновить мальчика после войны, придумал ему имя.

И сравните, как говорят они и те, для кого украинский родной, даже с примесью диалектизмов и сниженной лексики. Разница ощущается на слух. Теперь об одном, также как-то не упоминаемом факте. Мало говорить без акцента, нужно иметь привычки немца. И не вообще немца, а из Восточной Пруссии. Да еще, возможно, сына тамошнего помещика. А это особая каста, со своими устоями, привычками и обычаями. И ее отличие от других немцев культивировалось и всячески подчеркивалось. Такие вещи изучить невозможно, даже если у вас будут самые лучшие учителя, а вы будете самым прилежным и внимательным учеником. Такое воспитывается с детства, впитывается с молоком матери, от отца, дядей и других родственников и знакомых. Наконец, в детских играх. Иностранца всегда легко отличить. Не только по акценту, но и по привычкам и поведению. Неслучайно многие знаменитые советские разведчики в странах пребывания легализировались как иностранцы. Анатолий Гуревич и Михаил Макаров, имели уругвайские документы. В любом случае они представлялись иностранцами в стране своей командировки и поэтому не вызывали подозрения в несовершенном владении языком и реалиями окружающей жизни. Поэтому недостоверна легенда о Штирлице не только в том, что такого агента советская разведка не могла иметь в принципе, а в том, что сколько бы он ни жил в Германии, немцем не стал. Тем более что, по повестям Юлиана Семенова, в эмиграции с родителями он жил в Швейцарии, а там другой немецкий язык. Кстати, товарищ Ленин, который литературный немецкий знал неплохо, когда приехал в Цюрих и Берн, на первых порах мало что понимал. У немецкоязычных швейцарцев, как и у австрийцев, от германского немецкого отличается произношение и лексика. В Москве перед войной Кузнецов некоторое время действовал как немец Шмидт. Но дело в том, что он выдавал себя за русского немца. Здесь необходимо пояснить, что потомки немецких переселенцев в Поволжье, на Украине и в Молдавии сохранили в значительной степени тот язык, на котором разговаривали их предки. Он вполне мог стать особым диалектом немецкого языка, сохранившего в значительной степени свое архаичное строение. На нем уже была создана литература, при союзе писателей Украины в Харькове в 1920 — 1930-х гг. В Одесской, Днепропетровской, Запорожской и других областях были немецкие национальные районы, в школах велось преподавание на немецком языке, готовились кадры преподавателей. Потом это все ликвидировали, учителей сослали, писателей большей частью расстреляли, а остальных сгноили в лагерях по обвинению в украинском?! Наверное, потому что многие из них писали как на немецком, так и на украинском языках. В Поволжье автономная республика немцев продержалась немного дольше, но судьба ее была такой же трагичной. Советские немцы мало чем могли помочь в подготовке Кузнецова. На их языке в Германии уже давно не говорили. Кстати, Кузнецов был не единственным таким агентом-террористом. В 1943 г. Кубе был убит, а подпольщица Елена Мазаник за подготовку взрывного устройства получила звезду Героя Советского Союза. Долгое время о Николае Хохлове у нас не вспоминали, так как после войны он отказался убить одного из руководителей Народно-трудового союза и перешел к американцам. Но Хохлов выдавал себя за немецкого офицера только эпизодически. Нас же хотят уверить, что Кузнецов в Ровно, а потом во Львове только тем и занимался в перерывах между терактами, что выведывал у болтливых немцев их военные и государственные тайны. И никто никогда ни в чем его не заподозрил, на его промахи, вполне естественные для иностранца, никто не обратил внимания. Кроме гауляйтера Коха, ему не встретился ни один житель Кенигсберга и его окрестностей, который просто мог знать помещика Зиберта и учиться в школе с его сыном. Кстати, чтобы получить звание обер-лейтенанта, нужно было либо учиться в военном училище, в нашем случае пехотном, либо окончить высшее учебное заведение и пройти соответствующую подготовку. А Кузнецов не имел необходимой выправки. Причем не советской, а немецкой, а здесь есть большая разница, и она любому подготовленному человеку сразу бросится в глаза. Во время войны американская контрразведка разоблачила глубоко законспирированного агента абвера.

По словам Марии, во время конкурса они спросили дорогу у местных жителей. Однако между ними возникло недопонимание, прохожие вызвали полицейских. Девушек чуть не забрали в отделение. Разборки с полицией, полученные травмы, риск просто не вернуться домой», — рассказала Погребняк в соцсетях.

Четверг 5-й седмицы Великого поста. Мариино стояние

Несмотря на формальную связь с городским подпольем, боевики отряда действовали автономно. В Ровно у Николая Кузнецова были две помощницы — Лидия Ивановна Лисовская («Лик») и ее двоюродная сестра Мария Макарьевна Микота. При них нашли документы на имя Лисовской Лидии Ивановны, 1910 года рождения, и Микоты Марии Макарьевны, 1924 года рождения. Блогер Мария Погребняк рассказала о неприятной ситуации, которая произошла с ней на съемках шоу «Сокровища императора» в Китае. Марию Погребняк и Алану Мамаеву задержала полиция в Китае.

В Йошкар-Оле фальшивая пятитысячная банкнота попала в банк из супермаркета

Мария Каменская ПОСЛЕДНИЕ ДНИ ПЕРЕД КАТАРСИСОМ. В НОЯБРЕ ВСЁ РЕШИТСЯ. ЯДЕРНЫЙ РАЗВРАТ. 24.10.2022Г	Знакомый похищенной бандитами в Мексике гражданки РФ Марии Ригович Илья Бондарев 17 марта раскрыл «Известиям» детали случившегося. Как сообщил собеседник, Мария какое-то время проживала с одной мексиканской семьей.
Ликвидаторы КГБ - Александр Колпакиди » Страница 127 » Читать книги онлайн	Личный кабинет. Выйти. Мария Николаева продолжает покорять пьедесталы московских соревнований.
Мария майя макаровна мякота и разведчик кузнецов. Но так ли это? Похищение генерала ильгена	Лидия Лисовская и Мария Микота были опытными и очень осторожными разведчицами.
Подвиг разведчицы	Мария Макарьевна Микота — разведчица НКВД-НКГБ СССР во время Великой Отечественной войны, член партизанского отряда «Победители».

Калганов: подвиг разведчицы. Как погиб разведчик кузнецов Л лисовская

в качестве подарка двоюродному брату в Кемерово, однако бесценные камни исчезли в – Самые лучшие и интересные новости по теме: Егорьевск, Мария Паротикова, бриллианты на развлекательном. Так как на несколько лет мы могли бы задержаться в Китае», — подчеркнула Погребняк. Ранее Общественная служба новостей сообщила, что Мария Погребняк готовится стать мамой в четвертый раз. меланома, 2 стадия. В течении следующих двух лет. Так как на несколько лет мы могли бы задержаться в Китае», — подчеркнула Погребняк. Ранее Общественная служба новостей сообщила, что Мария Погребняк готовится стать мамой в четвертый раз. можно только догадываться, сколько это стоило полякам.

Мариино стояние

Многие солдаты, пытавшиеся не выпустить узников из камер или здания, стрелявшие по толпе в упор, были буквально растерзаны или забиты камнями. Третью машину оставили для перевозки раненых в городскую больницу. Значительная часть узников уже добралась до предместья, где меняли одежду и отправлялись дальше, за пределы Амьена. Немецкая комендатура два часа оставалась в неведении того, что произошло в тюрьме. Предполагали массовый десант союзников, боялись бомбардировки города. Это позволило беглецам рассеяться по большой территории, что затруднило организацию облав. Часть заключенных осталась в тюрьме: одни пытались спасать засыпанных, оказывать помощь раненым, другие надеялись этим избавиться от угрозы смерти или спасти родных от репрессий. Спасательные работы продолжались три дня.

Как оказалось, погибло 87 заключенных, еще 80 было ранено. Часть беглецов изловили, но по крайней мере 250 среди них — Жан Борен вырвались из рук гитлеровцев. Сколько погибло немецких солдат, осталось неизвестно. Как ни странно, ни оставшиеся в тюрьме, ни пойманные вскоре после бегства не стали жертвами мести гестаповцев — их попросту отправили в разные концлагеря. Немецкие и коллаборационистские газеты вопили о «кровожадных англичанах». Была пущена байка о том, что вся «Операция Иерихон» совершена, чтобы освободить из тюрьмы неких «британских шпионов», не считаясь с жертвами среди французов. Лондон и деголлевские круги просто игнорировали эту клевету.

Уже после войны Поншардье в беседах с журналистами и военными историками постоянно возвращался к тем 87 заключенным, что были убиты во время атаки. Ведь только задним числом стало известно, что стены и ограды тюрьмы, сложенные в XVII веке из кирпича на извести, были не такими крепкими, как предполагалось. В 500-фунтовых бомбах не было необходимости. Подвиг разведчицы [39] 39 [Закрыть] 27 октября 1944 года в селе Каменка вблизи шоссейной дороги Острог — Шумск были обнаружены трупы двух женщин с пулевыми ранениями. При них найдены документы на имя Лисовской Лидии Ивановны, 1910 года рождения, и Микота Марии Макарьевны, 1924 года рождения. По опросам местного населения следствие установило, что около 19 часов 26 октября на шоссе остановилась 6-тонная грузовая машина, в кузове которой находились двое женщин и трое или четверо мужчин в форме Советской Армии. Первой с машины сошла Микота, а когда Лисовская хотела подать ей из кузова чемодан, раздались три выстрела.

Мария Микота была убита сразу. Машина рванула с места, и Лидия Лисовская, раненная первым выстрелом, была добита и выброшена из машины дальше по шоссе. Автомашина быстро ушла по направлению к городу Шумску. Проезжая Шумское КПП, на требование бойцов контрольно-пропускного пункта не остановилась, а, разбив на ходу шлагбаум, умчалась на Кременец. Задержать ее не удалось. Среди документов убитых было выданное управлением НКГБ по Львовской области удостоверение со следующим текстом: «Выдано настоящее тов. Просьба ко всем воинским и гражданским властям оказывать всемерную помощь в продвижении т.

Лисовской к месту назначения». Женщины — разведчицы и партизанки — внесли огромный вклад в победу над врагом Народный комиссар государственной безопасности Меркулов приказал провести тщательное расследование по делу похищения и убийства Лисовской и Микоты. Кем же была 34-летняя Лидия Лисовская, если ее смерть так обеспокоила высшее руководство органов госбезопасности? Девичья фамилия Лидии Лисовской — Демчинская. До войны была замужем за польским офицером, который в чине капитана принял участие в боях против германской армии в 1939 году, был пленен и попал в фашистский концлагерь. Нападение Германии на СССР застало Лидию в ее родном городе Ровно, после захвата которого немцами она работала помощником повара в столовой, обслуживавшей офицеров и сотрудников лагеря военнопленных. С риском для жизни она помогла бежать нескольким советским солдатам, среди которых оказался Владимир Грязных, примкнувший к партизанскому отряду «Победители».

Необходимо отметить, что Ровно во время войны являлся столицей оккупированной немцами Украины. Там располагались все основные военные и административные органы управления оккупантов, здесь же проживал фашистский гаулейтер Украины Эрих Кох. Именно поэтому в начале 1942 года под Ровно была заброшена оперативная группа 4-го управления НКГБ «Победители» во главе с опытным разведчиком Дмитрием Николаевичем Медведевым. Чуть позднее к отряду присоединился под псевдонимом «Грачев» Николай Иванович Кузнецов, имевший специальное задание руководства. Среди главных задач партизан было создание сети конспиративных и явочных квартир в Ровно, привлечение в отряд надежных, патриотически настроенных жителей города, работавших в оккупационных учреждениях. Вот почему сообщение Грязных о Лисовской заинтересовало чекистов, и к ее проверке был подключен разведчик Николай Гнидюк, легализовавшийся в городе под видом мелкого торговца Яна Багинского. К этому времени Лидии удалось устроиться официанткой в казино хозштаба оккупационных войск в Украине, во главе которого стоял генерал Кернер.

Познакомившись с Лидией, Гнидюк убедился, что она искренна в своей ненависти к фашистам. Было решено открыть женщине, что Николай — партизан. На это Лисовская сообщила, что имеет возможность отравить Кернера, если партизаны дадут ей яд. Но разведчики видели ее в совсем иной роли. В мае 1943 года немецкие офицеры — завсегдатаи казино предложили Лисовской принять на постой недавно прибывшего в город обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Для дополнительного заработка она иногда сдавала немцам комнату в своей квартире. Зиберт устраивал на квартире встречи с другими немцами, с которыми знакомила его Лидия.

Она, со своей стороны, говорила обер-лейтенанту о неминуемом поражении Германии и о необходимости обеспечить свое существование в будущем.

Он являлся ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов. К ноябрю Лидия смогла сообщить партизанам подробные данные о распорядке жизни, наружной охране, времени отъездов и приездов генерала Ильгена, другие необходимые сведения. На 15 ноября 1943 года была запланирована операция, в которой приняли участие Николай Кузнецов, его ближайший соратник Николай Струтинский, а также два новых партизана — Стефаньский и Каминский, для которых это задание являлось своеобразной проверкой.

Кузнецов был одет в форму капитана немецкой армии, Струтинский — рядового, Стефаньский — лейтенанта, аКаминский был в форме сотрудника рейхскомиссариата. У дома дежурил часовой из перешедших на сторону немцев казаков Василий Луковский. Возле него остался для наблюдения Струтинский. Кузнецов с двумя помощниками вошел внутрь, где их ждали Лисовская и Микота.

В доме находился денщик Ильгена казак Михаил Мясников, которого сразу же обезоружили и посадили в изолированную комнату, предложив подумать, не хочет ли он перейти к партизанам. Ровно в пять к дому подъехал легковой автомобиль. Из машины вышел генерал и направился к дому. Его шофер дождался, когда Ильген войдет вовнутрь, и только после этого уехал.

В доме Ильгена встретила Лидия, которая постаралась отвлечь его разговором. Кузнецов, Стефаньский и Каминский стояли у дверей в коридоре, готовые к нападению. Когда Ильген начал раздеваться, в дом вошел Струтинский в форме рядового немецкой армии. Генерал громко спросил: «Что тебе надо?

Каминский завязал Ильгену руки, но, как оказалось, сделал это плохо. Затем все вышли к автомобилю. Кузнецов вел генерала, остальные — казаков. В пяти метрах от машины Ильген вырвался, руки у него оказались развязаны.

Физически крепкий, в прошлом — отличный боксер, он ударил Кузнецова в лицо и стал громко звать на помощь. Партизаны подбежали к Кузнецову, утихомирили Ильгена и положили его в автомашину. С соседней улицы выбежали четыре немца и показалась смена караула. Кузнецов невозмутимо подошел к немцам и заявил, что поймали бандита, а всех четверых он вынужден арестовать и доставить в гестапо.

This list of red links is intended to serve as a basis for creating new articles on the English Wikipedia. Please note however that the red links on this list may well not be suitable as the basis for an article.

Кузнецов настойчиво предлагал им следовать за ним, потом арестовал одного из них - наиболее активного, оказавшегося личным шофёром гауляйтера Эриха Коха. Шофёра Коха посадили в автомобиль с партизанами, Ильгеном и казаками. Кузнецов остался с тремя вооружёнными немцами, не спеша записал их фамилии, после чего «отпустил».

Пока новый караул у дома Ильгена пытался разобраться, куда делся старый часовой, Кузнецов спокойно прошёл к машине, и партизаны уехали на конспиративную квартиру. Чтобы создать алиби для Лидии, её заблаговременно отправили на встречу с офицером гестапо в людное место, где было много знавших её военных. Помимо этого по заданию партизан денщик Ильгена Михаил Мясников оставил на столе в кабинете генерала записку: «Спасибо за кашу, ухожу к партизанам и забираю с собой генерала. Казак Мясников». На следующий день Лисовскую всё-таки арестовали и допрашивали в гестапо в течение восьми дней.

Поскольку уличить её не удалось, да к тому же за неё вступились немецкие офицеры, видевшие Лидию в день похищения Ильгена, она была выпущена на свободу. После освобождения Ровенской области советскими войсками партизанский отряд «Победители» расформировали. За смелость, проявленную в борьбе с оккупантами, Лидия Ивановна Лисовская была представлена к ордену Отечественной войны I степени. Тщательное расследование обстоятельств её гибели, проведённое в 1944—1945 годах, к сожалению, не дало результата. Вести пришли, откуда не ждали Однажды меня разыскал по электронной почте исследователь Лев Моносов.

Он читал мои материалы и нашел неточность в том, что касалось короткого пребывания Кузнецова в отряде еврейской самообороны. И имя бойца в этой моей книге уже приводится правильное. Открылись и новые факты деятельности Кузнецова-Зиберта в немецком тылу. Итак, в период с 1941 по 1943 год фашисты устроили на Украине 50 гетто. Одно находилось под Ровно.

За период оккупации немцы уничтожили 1 миллион 800 тысяч евреев - три четверти от общей довоенной численности. В Западной Украине, где гитлеровцы и местные украинские националисты действовали особенно жестоко, выжить удалось нескольким сотням человек, которые в основном были спасены партизанами. А в гетто Ровно доставлялись для уничтожения евреи как из захваченных гитлеровцами стран, так и из оккупированных западных областей СССР. К концу 1943 года в Ровно были убиты практически все согнанные в гетто - по некоторым оценкам от 80 тысяч до 100 тысяч человек. Само гетто было ликвидировано при освобождении Ровно советскими войсками.

Город взяли 2 февраля 1944 года. Тотальную ликвидацию евреев в Ровно проводили зондер-команды СС и литовские карательные полицейские батальоны. Но даже на их жутком фоне выделялись садизмом украинские националисты. Была у них своя специальная служба УТА - украинская тайная полиция, она же украинское гестапо. И в пересланных мне Львом Моносовым документах есть сведения о том, как Кузнецов спасал обреченных на смерть.

В его разведгруппу, действовавшую в Ровно, входила Лидия Ивановна Лисовская. Она родилась в этом городе в 1910 году. После окончания гимназии училась в Варшавской консерватории по классу фортепьяно. Свободно говорила на французском и немецком языках. Красавицу Лидию даже приглашали сниматься в Голливуд.

А она вышла замуж за польского офицера, который пропал без вести при защите Варшавы. Вот и вернулась в 1940-м вместе с матерью Анной Войцеховной Деми-чанской в Ровно и установила контакт с советской разведкой. Лисовская привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микоту, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом "17". Лидия Ивановна принимала активное участие в операции разведгруппы Кузнецова по похищению из Ровно генерал-майора фон Иль-гена - командующего восточными армиями особого назначения. Генерал Ильген был ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов и принимали непосредственное участие в массовых казнях населения.

Убежденная антифашистка Лисовская не только выполняла разведывательные задания Кузнецова, она оказывала помощь скрывавшимся военнопленным и евреям. Как пишет Лев Моносов, согласно документально подтвержденным показаниям, в октябре 1943 года, когда через Ровно немцы гнали на казнь евреев, Лидия Ивановна Лисовская вместе с Николаем Ивановичем Кузнецовым спасли и прятали еврейскую девочку. Пауль Зиберт узнал от своих знакомых из гестапо о намечавшемся немцами расстреле и заранее обдумал этот рискованный шаг. Конечно, роль Кузнецова в спасении девочки была решающей. Одной Лисовской средь бела дня сделать это было невозможно.

Ее немедленно уничтожили бы на месте за помощь евреям. Только Кузнецов в форме немецкого офицера мог беспрепятственно подойти к убитым зондеркомандой родителям девочки, взять окровавленного ребенка и вместе со своей дамой - Лисовской - перенести малышку в костел, а вечером отнести на квартиру Лисовской, у которой он якобы снимал комнату. Даже если к Кузнецову и подошел бы патруль с проверкой документов, то наличие формы немецкого офицера, документов и похищенного партизанами гестаповского жетона, дающего неограниченные полномочия его обладателю, снимало бы все вопросы. Украинские полицаи, вспомогательные части и литовские националисты, участвовавшие в конвоировании колонны и расстреле, вообще не имели права проверять документы у немецкого офицера. Имя девочке - Анита - дал Николай Кузнецов.

Имя спасенного человека, как пишет мне Моносов, установлено - Анна Адамовна Зинкевич. Ее отыскали после войны, и Зинкевич официально подтвердила факт спасения. Об этом же дали свидетельские показания подпольщица В. Грибанова и партизанки-подпольщицы А. Лобачева и О.

Судьба Лидии Лисовской сложилась трагически. Подпольщице не раз грозила гибель. В ноябре 1942 года Лисовская была арестована гестапо, но всё обошлось и ее отпустили. В январе 1944-го последовали второй арест, жестокие пытки, имитация расстрела. Перед казнью она написала в камере на стене кровью прощальное письмо.

По счастливой случайности в день казни она находилась в камере без сознания Лисовской удалость спастись. Но в октябре 1944 года, уже после освобождения этой части Украины от оккупантов, Лидия Ивановна Лисовская и ее двоюродная сестра Мария Макаровна Микота были зверски убиты украинскими националистами. Лисовская посмертно награждена орденом Отечественной войны 1-й степени. Приблизительно в октябре - ноябре 1943 года Кузнецов спас от смерти четырехлетнего еврейского мальчика, родителей которого убили фашисты. Разведчик вызволил ребенка из гетто и доставил в партизанский отряд.

Мальчика четырех лет, который не знал ни своего имени, ни фамилии, назвали Пиней. Был он крайне слаб, но медсестры его выходили. Сшили для него одежду, старались кормить получше. По просьбе Кузнецова мальчика отправили самолетом в Москву. По некоторым данным, по крайней мере, так утверждает Моносов, Кузнецов просил руководство советской разведки разрешить ему усыновить мальчика после войны, придумал ему имя.

Этого спасенного Николаем Ивановичем малыша искали, однако найти не смогли. И это еще не всё. При проведении разведывательных операций в Ровно и окрестностях Кузнецов прятал евреев, помогал отправлять их в партизанский отряд. Африка де Лас Эрас, псевдоним Патрия, - одна из наиболее заметных и одновременно не слишком раскрытых фигур советской нелегальной разведки. Хрупкая, маленькая испанка, полностью посвятившая себе служению новой родине, она была в свое время едва ли не единственной разведчицей-ино-странкой, удостоенной за подвиги ордена Ленина.

В родной Испании сражалась против Франко, а потом, судя по всему, стала одной из тех, кто готовил покушения на Троцкого. В годы войны - партизанка и радистка легендарного Николая Кузнецова. Многолетний создатель, руководитель нелегальных резидентур в Западной Европе и в Латинской Америке, после возвращения из нелегальной разведки она воспитала прекрасных учеников. Досье полковника Службы внешней разведки де Лас Эрас и ее дела - под грифом "совершенно секретно". Даже на нескольких орденских книжках, которые перелистываю, нет фотографий.

Кто представит героиню Ученица Африки де Лас Эрас, тоже полковник, продолжательница ее славного дела, возможно, сравнительно недавно вернувшаяся из тех же далеких краев, где работала ее наставница. Без рисовок - фамилия рассказчицы неизвестна. Любое простое наше имя подойдет к этой моложавой, красивой, элегантной русской женщине, полной дружелюбия к собеседнику и любви к Африке, которую звали в России Марьей Павловной и которую собеседница считает чуть не второй матерью. Я буду называть полковника нелегальной разведки по-разному. Наталья Ивановна, мы, по-моему, где-то виделись?

Конечно, конечно, - кивает Татьяна Сергеевна. А начнем мы эту главу, не заботясь о точной хронологической последовательности, с Великой Отечественной войны. Слово Татьяне Ивановне. Прибывший в отряд Медведева [По рассказу соратника Н. Кузнецова — разведчика Николая Гнидюка.

Ныне Н. Гнидюк работает заместителем председателя Львовского облисполкома ] военнопленный Владимир Грязных он бежал из концлагеря в, Ровно сообщил, что он и его товарищи сумели вырваться из вражеского плена с помощью старшей официантки офицерского казино. Фамилия ее Лисовская. Зовут Лидия Ивановна. Она просила, если бежавшим удастся разыскать партизан, связать ее с ними.

Повидать эту женщину поручили Николаю Гнидюку. По адресу, который ему дал Грязных, Гнидюк разыскал Лисовскую.

Похожие новости: