Филипп Чижевский. приглашенный дирижер Государственного академического Большого театра России. имя, наконец продлившее список дирижеров, на которых в Москве «правильно ходить», и переместившее Теодора Курентзиса и Владимира Юровского из разряда «молодых» в разряд «зрелых». концерт, филипп чижевский Дирижеру Филиппу Чижевскому и его ансамблю предстоит переосмыслить музыку Моцарта. Интервью с Филиппом Чижевским, ставшего в 2023 году самым востребованным в России дирижером, — о том, как исполнять барочную музыку и современную, чем Брукнер отличается.
Интервью с дирижером Филиппом Чижевским
Интервью с Филиппом Чижевским, ставшего в 2023 году самым востребованным в России дирижером, — о том, как исполнять барочную музыку и современную, чем Брукнер отличается. Дирижёр Филипп Чижевский и его ансамбль Questa Musica выступят 25 апреля в Большом зале Московской консерватории. Филипп Чижевский – лауреат премии «Золотая Маска» в номинации «лучший дирижёр в опере» и всероссийского конкурса дирижёров, приглашённый дирижёр Большого театра России, дирижёр Государственной академической симфонической капеллы России. Дирижёр — Филипп Чижевский, Консерватория им. Чайковского, купить билеты на концерт в Москве, 18.06.2024.
Филипп Чижевский: Игра должна быть опасной
Дирижер Филипп Чижевский и его ансамбль Questa Musica выступят 5 декабря 2023 года в Большом зале Московской консерватории. О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам. Главная» Новости» Чижевский филипп дирижер афиша. последние новости сегодня в Москве. Филипп Чижевский - свежие новости дня в Москве, России и мире. Смотри Москва 24, держи новостную ленту в тонусе. Филипп Чижевский – российский дирижер, завоевавший любовь меломанов и признание профессионалов. концерт, филипп чижевский Дирижеру Филиппу Чижевскому и его ансамблю предстоит переосмыслить музыку Моцарта.
Это мой город: дирижер Большого театра Филипп Чижевский
Свешникова, затем Московскую государственную консерваторию им. Чайковского по специальностям «хоровое дирижирование» класс Станислава Калинина в 2008 и «оперно-симфоническое дирижирование» класс Валерия Полянского в 2010. Основатель, художественный руководитель и дирижер ансамбля Questa Musica, с которым осуществил ряд крупных проектов в России и за рубежом. В 2008-11 — художественный руководитель и дирижер хора Государственного музыкального колледжа им. Гнесиных, преподаватель по специальности «дирижирование». С 2011 — педагог Московской государственной консерватории им.
Филипп Чижевский окончил Московскую государственную консерваторию имени П. Преподаватель МГК имени П. Чайковского Кафедра оперно-симфонического дирижирования. Дирижер Государственной академической симфонической капеллы России.
Основатель, художественный руководитель и дирижер ансамбля Questa Musica.
Но без него никак. Я уже запуталась.
Ты мне про что-то такое уже рассказывал. А теперь новая серия страшилок ходит в музыкантских кругах. Полярный Урал, сплав по речкам на две недели.
Путешествовали с гидом, то есть мы были не одни. А второй раз мы чуть не сдохли. Год назад мы были на Канином полуострове.
Это от Архангельска лететь на самолете 4 часа. Потом нас забрасывали двое суток на огромных вездеходах в центр полуострова. Омывается он Баренцевым и Белым морями.
Дальше только Земля Франца-Иосифа. Мы были в единственно возможное для посещения этих мест время года — месяц август. Это был комбинированный поход.
У каждого была лодка, специально сделанная под заказ. Весло сборное. Мы сплавлялись, потом шли, потом опять сплавлялись.
Когда река впадает в море, плыть по течению невозможно, потому что ветер с моря. Выйти на сушу тоже нельзя, потому что там так называемая няша. Это такая жижа типа болота.
Наступаешь и проваливаешься. Она очень опасная, и Сысоев в нее провалился очень сильно. Я его вытаскивал.
Ложился плашмя, чтобы тоже не засосало, — и за весло. Но до реки еще надо дойти. У нас была только советская карта.
Сначала навигация была у Леши в телефоне, но в первый же день он уронил его в воду. В общем, все по классике. Пролетали вертолеты, мы, как в фильмах, махали руками, они нас не видели, улетали.
У нас сломалась горелка. Дров в тундре нет. У нас была удочка, рыбу ловили, ели сырую.
Но это уже на реке, а до этого несколько пакетиков тушенки, и мы, значит, так — по ложке тушенки утром, по ложке вечером.
Валерий Полянский. В 2013 году с ансамблем Questa Musica осуществил постановку «Истории солдата» И. Стравинского хореография Олега Глушкова. С 2014 года является дирижером Большого театра. В июне 2015 года вместе с режиссером Борисом Юханановым осуществил постановку оперного сериала «Сверлийцы» в Электротеатре Станиславский, который включает в себя мировые премьеры опер ведущих российских композиторов: Дмитрия Курляндского, Бориса Филановского, Алексея Сюмака, Сергея Невского, Алексея Сысоева и Владимира Раннева. В феврале 2016 года с Questa Musica принял участие в фестивале барочной музыке в Линце Австрия.
Совместно со скрипачом Романом Минцем осуществил запись музыки Леонида Десятникова «Эскизы к закату» и «Русские сезоны». Является художественным руководителем II Международного фестиваля православного пения «Просветитель» о. В рамках V фестиваля актуальной музыки «Другое Пространство» совместно с В.
Это мой город: дирижер Большого театра Филипп Чижевский
концерт, филипп чижевский Дирижеру Филиппу Чижевскому и его ансамблю предстоит переосмыслить музыку Моцарта. Дирижер Филипп Чижевский: "Мне нравится музыка с оттенком темноты". Филипп Чижевский — имя, наконец продлившее список дирижеров, на которых в Москве «правильно ходить», и переместившее Теодора Курентзиса и Владимира Юровского из разряда «молодых» в разряд «зрелых». Филипп Чижевский – российский дирижер, завоевавший любовь меломанов и признание профессионалов. Филипп Чижевский – лауреат премии «Золотая Маска» в номинации «лучший дирижёр в опере» и всероссийского конкурса дирижёров, приглашённый дирижёр Большого театра России, дирижёр Государственной академической симфонической капеллы России.
Билеты на концерт «Брукнер+», Дирижер Филипп Чижевский
Большое внимание уделяет музыкальным проектам в области старинной музыки и исполнению произведений современных композиторов. Филипп Чижевский окончил Московскую государственную консерваторию имени П. Преподаватель МГК имени П. Чайковского Кафедра оперно-симфонического дирижирования. Дирижер Государственной академической симфонической капеллы России.
Их стали приглашать концертные организации.
Помню «Страсти по Матфею» с Филиппом Херревеге в Большом зале консерватории, я тогда был студентом второго, наверное, курса. А дальше у нас появился коллектив, и мы стали пробовать себя в разных камерных жанрах. А камерная музыка — это зачастую либо барокко, либо современные опусы. То есть романтический репертуар ты небольшим составом вряд ли сможешь сделать, за исключением каких-то миниатюр. Для меня сочетание разных эпох — сродни контрастному душу: прочищает сосуды.
Когда ты из старой музыки окунаешься в новую, ты смотришь на нее так же пристально. Потому что в старых партитурах мало информации как таковой. Соответственно, ту информацию, что есть — ты стараешься буквально под лупой рассматривать. И вот с таким же щепетильным подходом ты исполняешь музыку более позднюю, которая хорошо сочетается с чем-то ренессансным. Когда ты проделываешь больше исследовательской работы, результат получается точнее.
Это касается и инструментального, и вокального искусства. Филипп Чижевский. Фото предоставлено пресс-службой Московской филармонии Для чего нужен дирижер? Нет, ни в коем случае. Объясню, почему.
Музыка — это не музей. Аутентисты зачастую занимаются музеем. Это мне не близко. Они изучили музыкальные трактаты, и у них есть свое представление, видение, своя интерпретация этих текстов — о темпах, украшениях, агогике и так далее. Но я склоняюсь к тому, что те интерпретационные метаморфозы, которые произошли с интересующими аутентистов сочинениями сквозь века, включая двадцатый — оттуда тоже можно что-то взять, учитывая опыт предшественников.
Вот это мой путь, и мне он близок. Пока мне интересно взять сочинение Пёрселла мы будем делать в следующем сезоне «Королеву фей» и интерпретировать его через призму XXI века, но с атрибутами того времени, в котором творил Пёрселл. Повторюсь, названные вами аутентисты для меня не дирижерские ориентиры, а специалисты довольно узкого профиля, которые досконально знают то, чем занимаются по большей части это старинная музыка, хотя некоторые из них дирижируют и венскими классиками, и романтиками , и, наверное, отдают себе отчет в том, что, может быть, они недостаточно компетентны в какой-то более поздней музыке. Потому что дирижер барочного оркестра он также может быть и скрипачом, и клавесинистом — это несколько иной принцип управления. Для чего нужен дирижер?
Для того, что музыканты не могут сделать без него. Раз, два, три, четыре или раз, два, три — сложнее ничего в ранней музыке нет. То есть это какое-то дыхание, действительно, то, что музыканты не могут сделать без тебя: какие-то странные, сложные экзерсисы, нуждающиеся в дополнительном показе. Поэтому дирижер — как рассказчик. Те мастера, которых вы назвали — они выступают именно как рассказчики, историки-ученые, которые обучают музыкантов тому, как надо, например, сыграть ту или иную трель.
Но что отличает профессию дирижера от профессии исследователя, учителя? Я склоняюсь к тому, что дирижер как таковой — это человек, который может встать за пульт и добиться результата без слов. Быть убедительным с точки зрения жестов. Допустим, генеральная репетиция и концерт: ты должен смочь встать за пульт и продирижировать, чтобы ты был понятен большому количеству музыкантов, чтобы в каких-то вещах, где ты действительно нужен а это поздний репертуар — Малер или Стравинский , ты был понятен и убедителен. Вот, собственно, это и есть дирижирование.
На самом деле, возвращаясь к вашему вопросу о разных стилистических предпочтениях в музыке: для меня вся музыка современна. Каждое сочинение, которое мы берем, его написал наш современник. XV век, XXI — неважно. Что же касается трактовок аутентистами более поздней музыки, то порой встречаются убедительные. Франсуа Ксавье Рот, который играет ранний французский репертуар Рамо, Люлли и так далее , прекрасно сделал «Весну священную» Стравинского на инструментах начала XX века.
Марк Минковски блестяще записал «Фантастическую симфонию» Берлиоза на исторических инструментах. Фото предоставлено пресс-службой Московской филармонии Романтика аутентизма Существует и другая точка зрения: аутентисты, занимающиеся старинной музыкой, неспособны по-настоящему понять романтиков и сыграть их должным образом. Мне и самому их трактовки романтической музыки, за редкими исключениями, не кажутся безупречными. Там на диске, по-моему, «Кориолан» еще. Видимо, сделали «Кориолан», чтобы добить до полного диска.
Хотя это неправильно. Так же, как неправильно, что должно быть два отделения по 45, условно. Если ты исполняешь сочинение 10 минут, но оно очень насыщенное, то у тебя весь концерт может идти 10 минут. Или человек пришел на это сочинение, послушал эти 10 минут, и достаточно. Трактовки романтического репертуара… Вообще, романтическая эпоха — она, на самом деле, до сих пор находится в каком-то таком флере неясностей.
Потому что очень много событий происходило. Вот даже в плане строя — ранний романтический строй, поздний романтический строй, модификации, которые происходили с инструментами, тот путь, который проделала музыка за XIX век — он, в принципе, во многом схож с тем, что произошло в XX веке. Просто скорости набирали обороты, поэтому XX век — совсем стремительный. Но XIX век не менее стремителен, если в этом покопаться конкретно, потому что XIX век — это и Шёнберг в том числе, его «Просветленная ночь» — позднеромантическое сочинение. Как играть Брамса, Шумана, Шуберта — большой вопрос… Весь этот маркетинг, связанный с инструментами… Если ты хочешь быть модным, то ты должен играть на новых дудках.
Ну было такое, действительно. Как сейчас: если ты хочешь выйти на Патрики, у тебя должен быть Айфон последней модели. Я очень грубо говорю. То есть, условно, Шуберта, допустим, ранние симфонии — их совершенно спокойно можно играть в тридцатом строе, но если хочешь быть в тренде, то играй в тридцать пятом и немножко на других дудках. На это, соответственно, нужно потратиться, но ты будешь модным.
А в чем для Вас принципиальная разница в исполнении си-минорной Мессы Баха и симфоний Бетховена? Какой интересный вопрос. Принципиальная… Я сначала подумал сказать про эмоцию какого-то другого порядка. Для меня, наверное, важна внеконфессиональность Баха, он ведь вне религии находится, но когда слышишь баховскую музыку, для тебя перестает существовать вопрос, а есть ли Бог. Причем у меня есть друзья, знакомые, которые… Один товарищ у меня есть — язычник, и когда мы общаемся на тему Баха, он не отрицает существование Бога.
У Баха ультраэмоциональная музыка, зачастую она более эмоциональна, чем в самых кульминационных и разухабистых моментах у Бетховена. Поэтому для меня финал Девятой симфонии — ничуть не сильнее по эмоции, чем переход от Crucifixus к Et resurrexit в Мессе си-минор. Так что какой-то принципиальной разницы для меня нет. Не покривлю душой, если скажу так. В последнее время вы все активнее беретесь за романтическую музыку.
Опять вернусь к той теме. Вы сами довольны своими трактовками Брукнера и Малера? Эти композиторы для меня очень естественны, я их чувствую так же, как… Скажем, я люблю в походы ходить. Редко получается, но тем не менее. Допустим, на Эльбрус забираешься, идешь этот долгий путь… Вот это брукнеровское построение.
Или опера Рихарда Вагнера без антракта, которую мы сейчас делали имею в виду «Летучего голландца». Малера я дирижировал в Московской филармонии, Четвертую симфонию — сейчас бы я, наверное, какие-то вещи по-другому сделал. Что было хорошо вчера, сегодня плохо. Ну не то чтобы плохо — иначе. Я сторонник такого подхода.
Не слушаю свои записи. Раньше у меня была такая привычка, а в последние годы не слушаю. Наверное, после карантина перестал это делать. То есть меня перестало интересовать то, что я уже сделал. Поэтому мне сложно ответить, доволен ли я.
Сейчас, на сегодняшний момент, я, наверно, отвечу, что нет, недоволен, поскольку я что-то сделал бы по-другому. Но какие-то вещи, безусловно, произошли, и я уверен, что они были неплохие, и, может быть, мне их не удастся повторить так же, но это и не нужно. Фото из личного архива Бессловесный интеллект Вы сказали о дирижерской профессии, которая в идеале для вас, если я правильно понял, профессия без слов. Да, наверное. Тогда не могу не спросить о Геннадии Рождественском и Владимире Юровском, которые славились и славятся своими прологами к концертам.
Насколько этот опыт для вас важен? Это другое. Рождественский как раз был за то, чтобы ничего не говорить. Когда он репетировал, он практически ничего не говорил. У него были репетиции, когда он сказал «здравствуйте» и «встретимся на концерте» или «спасибо большое, до завтра».
А «Истории с оркестром»? Но это же не репетиционный процесс. Это лишняя возможность поблистать эрудицией и рассказать… Даже не поблистать, а сделать какие-то свои мысли, суждения, знания достоянием общественности. Но это не имеет отношения к дирижерской профессии. Это как раз их другая сторона, другой их талант.
Вам близок этот талант? Вы не хотели бы этим заниматься? Я не люблю говорить со сцены и не чувствую в этом никакой необходимости. Для меня это два разных жанра. Я с удовольствием поговорю о музыке и о сочинении, и, допустим, даже если я чем-то хочу поделиться, пусть это будет другой день и встреча со зрителем, какое-то общение в другом формате.
Но я бы совершенно четко эти моменты разграничивал, потому что если ты играешь концерт, то ты должен быть сконцентрирован только на этом, иначе ты недоговариваешь в музыке. Я не представляю, честно, — как это, долго говорить, потом поворачиваться и дирижировать, для меня эти вещи несовместимы. Но при этом… Хорошо, задам такой вопрос: современный дирижер обязан быть интеллектуалом? Да, сто процентов. Несовременный дирижер тоже.
В принципе, эта профессия — почему она выкристаллизовалась? Это ведь не только когда человек повернулся спиной к залу, и музыка стала чуть сложнее, и нужно показать, где вступает флейта, а где кларнет. Безусловно, интеллектуализм дирижера — путь облегчить репетиционный процесс. Сократить репетиционное время, когда ты оптимизируешь то, что думают музыканты, потому что современный дирижер должен быть и психологом, и слышащим человеком. Не «я сказал, и будет так», а «мы подумали, высказались, и я принял решение».
Вот это, наверное, ближе. Да, ты должен принимать решение, но ты и музыкантов должен слышать. Поэтому, когда я репетирую с оркестром, я часто задаю вопрос музыкантам, что они думают по тому или иному поводу. Не всегда получаю ответ, но вижу в глазах заинтересованность, и меня это подкупает. А потом, допустим, в антракте ко мне подходят, и начинается дискуссия, я всегда с удовольствием беседую.
Почему дирижер должен быть интеллектуалом? Та внутренняя подготовка, которая ведется до выхода к пульту — это, собственно, основной путь, когда у тебя складывается сочинение, и ты уже должен быть готов выступать с ним перед публикой. Репетиционный процесс — три, четыре репетиции, или восемь, неважно, в зависимости от сложности — это уже финиш, когда ты доводишь сочинение до конца в своей голове. Безусловно, в этот момент ты можешь от чего-то отказаться, а к чему-то, наоборот, прийти, что-то тебе музыканты подсказывают своей игрой — у меня такое часто бывает. Интеллектуальная база безусловно важна.
Должен ли я знать контекст, иметь представление о том, что происходило в музыке, не только американской, до этого сочинения? Наверное, да. Потому что это не просто тишина. В принципе, это итог всей истории музыки, подведение черты, причем еще в середине XX века 1952. Абсолют, скажем так.
Не ноль, а то, что не может вместить человеческое сознание. Я об этом рассуждал после того, как закончился «Реквием» Лигети 15 апреля 2023 я дирижировал им в Зале Чайковского. Для меня перестало существовать все, вселенная, условно. Особенно это страшно, когда ты веришь в Бога. Исполнение попало на Великую субботу.
Спросила: а что для тебя самое страшное в жизни? Я ответил: не успеть покаяться перед смертью. Если бы мне сказали, у тебя есть 24 часа, я бы попробовал примириться со всеми, с собой, покаяться. По крайней мере я бы попытался. Без игры в 24 часа? Так устроен человек.
Пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Мы зачастую задумываемся только в тяжелые моменты. Человек идёт ставить свечку, чтобы всё наладилось и Бог ему помог. Когда у нас все хорошо, мы беззаботны. Вот рассказ по теме вопроса. Как я уже говорил, летом у меня был поход на полуостров Канин.
В целом сложная логистическая история. Из Архангельска мы 4 часа на маленьком самолёте летели в Шойну. Потом нас ещё двое суток забрасывали на огромных вездеходах. Мы должны были делать по 20 километров в день в условиях полного бездорожья. Так вот: у нас сложилась ситуация, когда я понял, что велика вероятность того, что мы больше отсюда не вернёмся вообще. Так получилось, что мы остались без навигации: упал в воду телефон.
Остались только советские карты современных карт той местности нет. А ландшафт тундры может меняться каждый месяц: этого озера не было, потом оно появилось. И наоборот. Ураган, чуть не унесло лодки а это «край Земли», полуостров Канин, а дальше только земля Франца Иосифа: белые мишки, все дела. В какой-то момент у нас ломается горелка, и мы останемся без возможности приготовить себе горячую еду. Начинается: без карты, без горелки, дров нет тундра.
У нас была какая-то еда: три пакета тушенки и сахарный песок. Мы прикинули: по одной ложке утром, по одной вечером. На 3 дня, а дальше что дальше — неизвестно. Надеялись, что за это время мы дойдём до реки, а там рыба. В итоге так и случилось. Мы поймали рыбу, ели ее сырой — очень вкусно правда, можно травануться.
Долго шли по болотам. Леша чуть не утонул. Приходили дикие животные. Шли дни. В какой-то момент осталось одна бутылка воды, а впереди неизвестность. Долгая история.
Мы пришли на неделю позже намеченного срока. У меня жена с детьми была в Европе. Все, конечно, в истерике. Друг задействовал спецслужбы, подняли всех — без широкой огласки. Мы вернулись, и все отлично. Сейчас отношусь к этому приключению с улыбкой.
Но там было страшновато. Даже думал, что это не самое плохое место, где можно закончить земной путь. Это адреналин. Такие моменты в жизни дают напоминание о том, что век человека очень короткий, может прекратиться в любой момент. Смерть такая же естественная часть жизни. Человек рождается — это первый шаг к смерти.
Мы всегда должны помнить об этом. Можно сидеть на площади Сан Марко, пить кофе, смотреть на голубей и думать, что ты вечный. По некоторым религиозным канонам мы живем вечно. Это вопрос дискуссии, внутренних убеждений. Смерть — это переход и в православии, и в других религиях. Нахождение на Земле — это начало.
Монахи уходят в монастырь. Они знают, что эта жизнь дана им для покаяния. А кто-то находится в миру, и ему не нужно уходить для покаяния в монастырь.
Главная » Исполнители » Персоналии » Филипп Чижевский Филипп Чижевский Филипп Чижевский — российский дирижер, завоевавший любовь меломанов и признание профессионалов. Филипп Чижевский предлагает новаторскую интерпретацию классической музыки. Большое внимание уделяет музыкальным проектам в области старинной музыки и исполнению произведений современных композиторов. Филипп Чижевский окончил Московскую государственную консерваторию имени П. Преподаватель МГК имени П.
Дирижер Филипп Чижевский исполнил великую ораторию Генделя "Мессия" в Московской филармонии
| Филипп Чижевский: «Дирижер — это инструмент для оркестра» | Филипп Чижевский слушать лучшее онлайн бесплатно в хорошем качестве на Яндекс Музыке. |
| Филипп Чижевский: «Мое кредо – открывать партитуру с чистого листа» | Дирижер – Филипп Чижевский, бронирование онлайн или по телефону +7(499)110-72-91 в Московскую консерваторию имени Чайковского! |
| Филипп Чижевский : Московская государственная академическая филармония | Дирижер — Филипп Чижевский. Трансляция завершилась 30 октября 2023. Видео будет доступно после получения разрешения правообладателя. |
| Материалы с меткой «Филипп Чижевский» – Москва 24 | имя, наконец продлившее список дирижеров, на которых в Москве «правильно ходить», и переместившее Теодора Курентзиса и Владимира Юровского из разряда «молодых» в разряд «зрелых». |
Филипп Чижевский приблизит к слушателям Бетховена и Баха
Для артиста также важен зритель, как и наоборот: зрителю — артист. Мы все хорошо помним карантин. Были попытки делать концерты в пустых залах, велись прямые трансляции. Но это всё, мне кажется, было не очень успешно именно с точки зрения передачи эмоции. Есть треугольник: зритель, артист и композитор. Концерт — некая трансформация: изменения для всех участников представления. Когда осознаешь это, то можно говорить, что играешь для вечности.
Кто-то находит ресурс в уединении. Канадский пианист Глен Гульд ушёл в затворничество, когда ему было около 30. Он просто работал в студии в Торонто и перестал играть на публике. Когда я просыпаюсь, у меня есть некий ритуал — набор ежедневных занятий, которые я делаю утром. Это меня заряжает, даёт настройку на день, запускает внутренние процессы. Про эмоции.
На репетициях никогда не происходит того, что на концерте. Я не требую эмоции, которая появится во время выступления. Поэтому концерт очень сильно отличается от репетиции. Я делаю первый шаг, выхожу на сцену, начинается музыка. А далее как компьютерный квест. Я не играю в компьютерные игры, но мне кажется, что эти процессы похожи, когда ты первый раз проходишь какой-то уровень, там, возможно, появится какой-то монстр или ты должен увернуться от летящего на тебя предмета.
Это адреналин, который мы должны испытывать в момент исполнения. Музыка должна быть опасной. И когда ты исполняешь музыку, ты должен чувствовать эту опасность, у тебя должен быть задор. Если музыка не заводит — займись каким-то другим делом. Оно в работе дирижёра очень важно. Вы как-то отдельно работаете с дыханием?
Так что музыкой я начал заниматься раньше, чем говорить. Пение это и есть дыхание. Все, что связано с речью, тоже дыхание. Дыхание музыки. Когда певец спел первую арию в опере, он должен понимать, что у него впереди ещё большое количество музыкальных фрагментов, это только начало. Но беречь себя нельзя ни в коем случае!
Каждая нота должна умирать после взятия. Скрипка издаёт звук, певец спел ноту, — она исчезла. И в таком виде больше никогда не повторится. Так же, как выдох. Я выдохнул. Больше такого выдоха никогда не будет.
Планета дышит, Вселенная дышит, галактики дышат: так можно продолжать бесконечно. Слово «дыхание» можно употреблять касательно очень многих вещей. Дыхание музыки, дыхание фразы. Ты находишься на сцене и дышишь по-разному в зависимости от того, какая музыка. Твоё дыхание может сбиваться, и это тоже будет созвучно музыке. Оно может быть ровным, плавным, текучим, либо ты можешь чувствовать, что у тебя сейчас сердце разорвётся.
Возможно, это ритм? Музыкальное время понятие очень условное. Везде есть ритм. В организме циркулирует кровь в определённом ритме. А ты можешь сидеть спокойно, замерев — внешне будучи безжизненным. В Улан-Удэ есть монах Пандидо Хамбо-лама Даши-Доржо Итегелов, который почти 100 лет назад вошёл в состояние самадхи — это близко к клинической смерти.
У него до сих по идут физиологические процессы, которые фиксируют специалисты. Ритм если говорить про музыку, есть везде. Даже если это линеарная музыка. Григорианский хорал: такая музыка тоже обладает внутренней организацией. В сильных, слабых долях музыки можно найти пластику. Ритм — неотъемлемая составляющая любых процессов во Вселенной.
Земля, музыка, растёт дерево, бурлит река — во всём есть ритм. О подобном я думал, когда находился на природе где не бывал человек.
То, что было год назад, может быть не очень созвучно сегодня. Что такое вообще концерт?
Это трансформация, некий переход. Мы этот переход можем ощутить только в этой атмосфере концерта. Если нет хотя бы одной составляющей, то есть зритель-исполнитель-композитор, как минимум, эффект уже не тот. Зритель дает энергию, которая необходима исполнителям.
Во времена пандемии и онлайн-концертов ощущения были другие. Да, артист стоит на сцене, играет музыку, его снимает камера, это транслируется. Он знает, что у него большая аудитория, естественно, больше, чем в концертном зале.
В классическом репертуаре, где все в партитуре указано, могу задать чуть-чуть другие темпы, сделать forte еще громче, piano — еще тише. Если же мы говорим про какую-то точную музыку, как Игорь Стравинский, там, мне кажется, возможен просто больший драйв, игра с балансом.
На «Другом пространстве» — с Московским государственным академическим симфоническим оркестром, впереди у вас концерт с Российским национальным оркестром. В чем разница между работой со своим ансамблем и с другими оркестрами? У вас есть любимые и нелюбимые коллективы? Никогда не стал бы говорить: этот оркестр любимый, а этот нелюбимый. Считаю своей задачей, чтобы все коллективы, с которыми я сотрудничаю, у меня были любимыми.
Если он нелюбимый, встает вопрос: зачем я с ним работаю? В оркестре играют люди, а не инструменты. Это самое главное. Мне кажется, если ты любишь людей, у тебя со всеми все получится. Дирижер должен любить людей.
А мой коллектив — это единомышленники, друзья, с которыми мы проводим время не только на репетициях и концертах. Мы общаемся, обсуждаем разные вещи, в кино ходим, на выставки... С альтистом Александром Митинским мы поднимались в августе на Эльбрус. Решил, что не буду насиловать организм. Не стал рисковать.
Мне нужно было потом лететь в Москву и начинать репетиционный процесс. Если бы я разболелся, меня бы в самолет не пустили, учитывая особенности перемещения по миру сейчас. А Саша дошел до конца. Играть или изолироваться, если есть такая возможность? Если тебя не пускают в зал, можно выйти на улицу и сыграть там.
Мы в июле дали концерт в обычном московском дворике. Я просто написал в Facebook: «Приходите, мы завтра сыграем». Пришло очень много народу, мы исполняли Баха, и это было здорово. Все согласились, приехали с дач. Мы собрались, порепетировали, даже привезли туда клавесин и выступили.
Все залы тогда были закрыты, ничего не работало, а мы доставили и себе несказанное удовольствие, и зрителям. Дирижер Александр Сладковский — о музыке на века, вселенской любви, японском вкусе и безбашенных немцах Поэтому мой совет: ни в коем случае не оставлять то, чем ты занимался всю жизнь.
Например, в украшении города на праздники, новые здания иной раз очень странно контрастируют со старой застройкой. Хочу изменить в Москве… Очень многое, но это касается скорее не самого города, а людей. Но это отдельный разговор… Мне не хватает в Москве… Чистого воздуха и тишины. В Москве меня можно чаще всего застать кроме работы и дома… На велосипеде по Москве-реке, не на своем концерте в филармонии, консерватории или «Зарядье». На какой-нибудь выставке. Ничего конкретного, все спонтанно.
На фестивале Barocco Nights… «Аптекарский огород» очень атмосферный. Сцена находится в тихом месте, далеко от магистралей, и слушатель погружается в прекрасную музыку под аккомпанемент шелеста листвы. На фестивале выступят оперные солисты из разных стран, прекрасные вокалисты и инструменталисты. Мне интересно, приглашаю.
Трансляции в этом месте
- Новости и пресса
- Я родился…
- Филипп Чижевский :: Московский камерный оркестр Musica Viva
- Филипп Чижевский – дирижер
- Я родился…
Филипп Чижевский: «Дирижер — это инструмент для оркестра»
хоровой и оперно-симфонический дирижер - о любимом деле – музыке, своем коллективе Questa Musica, исторических инструментах, рокерских увлечениях и многом другом. Филипп Чижевский — молодой динамичный музыкант, всегда неожиданный аранжировщик, способный открыть для слушателя новые грани хорошо знакомых произведений, если не сказать их суть. Группа посвящена творчеству дирижёра Филиппа Чижевского и всему сопутствующему. По мнению издания Colta, «Филипп Чижевский – имя, наконец продлившее список дирижеров, на которых в Москве “правильно ходить”».
Читайте также
- Люблю гулять…
- БСО имени Чайковского выступит в Турции
- Дирижер Филипп Чижевский исполнил великую ораторию Генделя "Мессия" в Московской филармонии
- Филипп Чижевский приблизит к слушателям Бетховена и Баха
- «Пандемия, не пандемия — музыкант должен играть» | Статьи | Известия
- подписаться на рассылку
Билеты на концерт «Брукнер+», Дирижер Филипп Чижевский
ФЧ Не совсем так. Концерт Брамса тоже особый. Его называют «симфонией с фортепиано», и это резонно. Помимо тайминга сочинение длится около пятидесяти минут! Вступление — абсолютно симфоническое. Оно мне напоминает горячо мной любимый опус Шумана — Скрипичный концерт. Его не слишком ценят скрипачи: он не очень удобный, не очень эффектный с технической точки зрения, но совершенно гениальный, если его расценивать как симфоническую фреску.
Возвращаясь к Брамсу, скажу, что его Второй фортепианный концерт — более виртуозный, а в Первом — больше интеллектуальной, внутренней духовной работы. К нему надо подходить с максимально очищенным сознанием. Здесь не выехать на пианистическом блеске. Это не музыка эффектов. То же самое и у Брукнера. В целом вся программа — вдумчивая.
Мы попытаемся посмотреть внутрь себя, поразмышлять, что с нами происходит, может быть, попробуем спроецировать какие-то идеи на нашу жизнь сегодня, если мы расцениваем музыку как спасательный круг, который помогает людям испытывать эмоции, чувствовать, задумываться. Мы хотим поговорить о душе, хоть ее у кого-то и нет. Душа есть? Я вдруг вспомнил другой жанр, но на самом деле — всё об одном. Балабанов показывает жуткий треш, но говорит о том же, что и композиторы: говорит о Боге, просто другим языком. МТ И в то же время в этой музыке сочетается несочетаемое.
Про финал Третьей симфонии сам Брукнер говорил: «Смотрите, здесь, в этом доме — большой бал, а рядом, где-то за стеной, на смертном одре покоится великий человек». Он сталкивает разные темы друг с другом — точно так же, как эти события могут парадоксально сталкиваться в жизни. ФЧ Да-да. Кстати, в плясовой теме финала очень много русскости! И у Малера есть подобные мотивы. Где они могли это услышать?..
МТ Что вы скажете про музыку Адамса? В чем ее особенность? ФЧ Думаю, что он в своем творчестве смог аккумулировать разные стили и сделал это точно и изящно. Я бы сравнил такой подход с танцем афроамериканцев или с японскими мастерами единоборств: они делают небольшие движения, но в каждом из них — максимум энергии. Не стоит относить Адамса ни к минимализму, ни к постминимализму, ни к какому-либо другому музыкальному направлению. Он исследует стили на грани и получает кайф от микронесовпадений, от смещения.
Он играет с возможностью раздвинуть временные границы. Сочинение Tromba Lontana длится всего четыре минуты, но оно начинается из ниоткуда и уходит в никуда.
Например, в украшении города на праздники, новые здания иной раз очень странно контрастируют со старой застройкой. Хочу изменить в Москве… Очень многое, но это касается скорее не самого города, а людей. Но это отдельный разговор… Мне не хватает в Москве… Чистого воздуха и тишины.
В Москве меня можно чаще всего застать кроме работы и дома… На велосипеде по Москве-реке, не на своем концерте в филармонии, консерватории или «Зарядье». На какой-нибудь выставке. Ничего конкретного, все спонтанно. На фестивале Barocco Nights… «Аптекарский огород» очень атмосферный. Сцена находится в тихом месте, далеко от магистралей, и слушатель погружается в прекрасную музыку под аккомпанемент шелеста листвы.
На фестивале выступят оперные солисты из разных стран, прекрасные вокалисты и инструменталисты. Мне интересно, приглашаю.
В принципе, это итог всей истории музыки, подведение черты, причем еще в середине XX века 1952. Абсолют, скажем так. Не ноль, а то, что не может вместить человеческое сознание. Я об этом рассуждал после того, как закончился «Реквием» Лигети 15 апреля 2023 я дирижировал им в Зале Чайковского. Для меня перестало существовать все, вселенная, условно. Особенно это страшно, когда ты веришь в Бога. Исполнение попало на Великую субботу.
А в пятницу Бог умер, в Писании об этом говорится, затем Он воскрес. Возвращаюсь к вашему вопросу об интеллекте дирижера, шире — музыканта. Допустим, ты получаешь пьесу, где написано: «Возьмите скрипку и в заданном ритме трите заднюю деку». Почему заднюю? Там больше лака, как правило. Сделать это сложно? Может ли это, в принципе, сделать любой человек, понимающий ритм и не играющий на скрипке? Но если ты можешь взять скрипку и сыграть сонату Моцарта, то ты по-другому будешь играть эту пьесу, где у тебя задачи другого порядка. У тебя есть база.
Соответственно, ты можешь вкладывать смыслы. Когда ты играешь симфонию Брамса, ты должен знать, что до Брамса был Шуберт, до Шуберта — Бетховен хотя они практически вровень жили, творили , Гайдн, Бах, Гендель… Музыка — это соприкосновение различных аллюзий в твоей голове, это твое образное мышление. Помню, когда мы ставили оперу «Кармен» Бизе, там была некоторая особенно запоминающаяся музыка, и я себе иронически написал: «Если у вас, если у вас». Ну просто, как в том анекдоте: «музыкой навеяло». Это нормально. Ты постоянно в диалоге со своими воспоминаниями, музыкальными опытами, или даже не музыкальными, а просто звуковыми, шумовыми. Так и получается твоя интерпретация какого-то взятого сочинения, ты вкладываешь туда весь свой багаж. Далеко не обязательно музыкальный. То есть для вас важны и какие-то общекультурные пласты.
Я больше скажу: и антикультурные тоже важны, потому что в музыке много бреда, абсолютного, ты можешь нарочито делать какие-то вещи. Некоторые композиторы как правило, это уже позже стало происходить пишут: senza espressivo. Пожалуйста, не надо никакой выразительности! Случалось, я говорил музыкантам: «Вот эти ноты, четверти, сыграйте их тупо, просто тупо сыграйте — пам-пам. Будет то, что надо». Они играли — «тупо». Все, больше ничего не нужно. Ты выходишь на улицу — там много странного, и красивого, и некрасивого, и ужасного, все это есть в музыке. Когда есть градация, есть эмоции.
Если все будет красиво, то это будет зефир в шоколаде с сахарной пудрой и еще с карамельным соусом. Если это потреблять все время, извините, вас будет тошнить. Рецепты блюд Когда вы подбираете себе репертуар на определенный концерт, что включается внутри в первую очередь? Это должна быть яркая, эффектная музыка, ориентированная на публику? Или для вас первично беспроигрышное сочетание опусов? Может быть, необычное сочетание инструментов? Историческая уместность того или иного сочинения? Мой вопрос касается и новой музыки. В принципе, все, что вы перечислили, присутствует в составлении программ, но это, скорее, внешняя сторона — ориентировано на ответную реакцию зала: вот сейчас мы их удивим, самое старое сделаем, самое новое сделаем, самое громкое, самое быстрое, самое медленное, самое тихое.
Я все-таки руководствуюсь актуальностью для себя на сегодняшний день. Какие-то вещи, которые мне хочется исполнить и я могу их исполнить, откладываю на потом. Думаю: нет, поживу еще с этим материалом какое-то время. То есть, приходит время каких-то сочинений, и они сами всплывают. Знал я это сочинение? Но должно было прийти время. Какие-то программы бывают предложены, я их корректирую. Важно, как я сам для себя могу объяснить ту или иную программу. И не важно, какая она — эффектная или неэффектная.
Не люблю длинные программы. Мне кажется, что «пере» — всегда плохо как для исполнителей, так и для слушателей. Всегда должно хотеться еще. Просто банальный пример: вот мы приходим в музей, допустим, какая-то интересная выставка, должны ли мы осмотреть весь музей? Совсем не обязательно. Ты приходишь в Лувр и смотришь его целиком? Посмотрел какой-то зал, или Джоконду, и все, хватит. Или Билл Виола, выставка которого была в Пушкинском музее: ты можешь прийти и посмотреть его «Вознесение Тристана», а другие работы, например, не смотреть или посмотреть в другой день. Информация должна быть освоена.
Вот за это я в первую очередь при составлении программ. Объективно для меня важно — успею ли я это отрепетировать нормально, хватит ли сил эмоциональных исполнить это на концерте так, как нам представляется. Говорю «нам», потому что не отделяю cебя от оркестра, от музыкантов, камерный или большой состав, все равно мы все вместе. Я для них, я помогаю музыкантам сыграть и стараюсь быть небесполезным с точки зрения их внутреннего раскрепощения — вот это важно. А зрители… Не знаю. Я никогда не думаю — дойдет, не дойдет, будет интересно, не будет интересно. Я веду с ними диалог, как мы беседуем с вами, я вам что-то говорю, вы можете про себя думать: с этим не согласен, а вот это он правильно сказал. Так же и зритель, когда слушает: «Вот эту фразу он сделал слишком медленно. А вот это классно», — допустим, если он разбирается.
Либо такое настроение, когда ты сидишь и «кайфуешь», слушаешь музыку, это здорово — поскольку нам, музыкантам, когда мы слушаем коллег, порой бывает очень сложно: мы не можем абстрагироваться от нашего «дурацкого» образования, когда все равно, хочешь ты или нет, ты начинаешь анализировать и сопоставлять. Опять же Кейдж — он в этом очень точен, то есть он дистанцируется от своего сочинения, но при этой дистанции максимально к нему приближен. Что должно быть в программе? Да ничего. Нет никаких рецептов. Нужно еще что-то к этой музыке? Менеджер концертных программ может сказать, что маловато будет. Начинаешь ломать голову, а что с этим можно поставить. В итоге это сочинение может вообще уйти из программы.
Если ты играешь что-то большое, то, соответственно, первое отделение может идти 10-15 минут. В следующем сезоне у нас будет программа, мне кажется, очень интересно составленная. Блестящая оркестровка! И это не транскрипция, а именно оригинальный опус Шёнберга. После него мы сыграем Седьмую симфонию Малера, основное блюдо. Причем, кстати, здесь еще неизвестно, что основное, потому что мне в этой программе интересно все. А сколько программ в год вы играете и сколько репетиций идеально для концерта? Не знаю. Тоже нет рецепта.
Бывает так, что на второй репетиции тебе кажется, что все готово, а потом репетируешь дальше, после третьей уходишь и думаешь: «надо отменять концерт». Это нормальная ситуация. Количество программ никогда не считал и не считаю. Знаю только, что их больше становится с каждым годом, что вполне естественно. Хотелось бы прийти, наверное, в итоге к чему-то устоявшемуся, но это, с одной стороны, и желание, и нежелание, потому что когда ты имеешь возможность репетировать сколько угодно одну программу в полгода, то у тебя и ответственность другая. Во-первых, ты должен все время повышать планку от репетиции к репетиции, чтобы музыканты понимали, для чего это огромное количество репетиций, а не просто работа работается. И, соответственно, тот результат, к которому ты приходишь — он должен уже быть какой-то итоговый. Воспринимаю ли я концерт как итог? Нет, не воспринимаю.
Даже если я сыграл какое-то большое, знаковое сочинение — оно для меня так же важно, как и следующая программа, допустим, какая-то камерная, и я всегда держу в голове, что я к этому вернусь, и вот это мне созвучно. То есть для меня это не финал. Поэтому я спокойно отношусь и к записям, концертные они или не концертные. Это этап. Ансамбль Questa Musica Если представить себе такую ситуацию, что вам предложили бы возглавить большой государственный оркестр… Часто задают этот вопрос. Вам это интересно? Конечно, все интересно. Я все обсуждаю. И предложения поступали.
Но сейчас так: у меня есть коллектив, с которым мы играем программы, они расширяются, мы делаем какие-то более крупные сочинения. Мне нравится, что мы делаем с ансамблем, очень нравятся и программы с другими коллективами, где я приглашенный дирижер. Значит, не пришло время возглавить большой государственный оркестр , может, оно никогда не придет. Я не отношусь к назначению как к чему-то окончательному — назначили, и все. Хотя были замечательные примеры, когда дирижеры руководили коллективом до конца своих дней. Евгений Александрович Мравинский. Или Артуро Тосканини: продирижировал «Аидой» совершенно случайно, потому что дирижер не пришел. Тосканини встал из-за второго пульта виолончелей и продирижировал в спектакле Верди «Аида» по памяти, и все, стал дирижировать. Караян, еще один пример.
Был ли во всем этом плюс? Формировался авторский почерк. Мы слушаем записи и можем сказать: «Вот это точно Серджиу Челибидаке». Или: «Вот так струнные звучали только с Караяном». Или: «Вот этот Вагнер совершенно точно с Гансом Кнаппертсбушем». А Questa Musica — как бы вы охарактеризовали этот коллектив? Этот коллектив как мой ребенок. Я довольно рано стал отцом. Это мой ребенок.
Как его охарактеризовать? Questa Musica — то, с чем я живу и буду жить. У нас нет никакой господдержки, у нас просто много проектов. Люди, в основном, одни и те же. Есть музыканты, играющие только барочные программы на исторических инструментах. Есть универсалисты, играющие с нами разные программы в различных строях. Если нет государственной поддержки, значит, есть частная? У нас просто нет никакой поддержки. У нас много концертов, и кто нас зовет — они платят деньги за все репетиции, если нам нужна репетиционная база — за репбазу, и так далее, за все составляющие.
Поэтому получается, в общем, недешево для тех, кто нас зовет. Со своими я люблю играть, наверное, больше всего. Поскольку коллектив у нас в таком свободном статусе, удивительно, на самом деле, что мы существуем и как-то все у нас тьфу-тьфу-тьфу!
Мой любимый район… Сейчас мы живем в Левшинском переулке. Там хорошо. Люблю старую и тихую Москву. Мой нелюбимый район… Не хотел бы говорить из-за уважения к людям, которые там живут. В ресторанах… Как правило, это рестораны и кафе, которые находятся рядом с местом репетиции-концерта. Практически никогда не езжу целенаправленно в ресторан.
Место в Москве, в которое все время собираюсь, но никак не могу доехать… Даже не знаю… Пожалуй, где хотел специально побывать — был. Главное отличие москвичей от жителей других городов… Коротко можно ответить так: любовь к городу Москве. Правда, не в час пик. В Москве за последнее десятилетие изменилось… В целом Москва нарядилась как невеста.